Краткое изложение Гештальта

Гештальт был разработан, главным образом, ис­ходя из интуиции Фрица Перлза, еврейского пси­хоаналитика, родом из Германии, иммигрировав­шего в возрасте 53 лет в США.

Можно указать дату появления концепции Геш­тальта — 1942 год — время выхода первой работы Перлза: «Эго, голод и агрессия», опубликованной в Южной Африке (куда Перлз сбежал от гонений нацистов).

Акт рождения и официального крещения Гешталь­та приходится на 1953 год, время появления в Нью-Йорке основной книги: «Гешталып-терапия». Но известной она стала гораздо позже (в Ка­лифорнии) в связи с широким движением «контр­культуры» 1968 года, которое прокатилось по всему северу планеты в поисках новых гуманис­тических ценностей творчества («фантазия о силе»), представляя каждому его долю ответствен­ности («аутоуправление») и пытаясь заново при­дать значение бытию по сравнению с имуществом, отделить знание от силы.

Сегодня Гештальт (вне психотерапии) обычно представляют как настоящую экзистенциальную философию, «искусство жить» в аутотентичном контакте, особый способ воззрения на взаимоот­ношения живого существа с миром, — и очень часто это противоречит традиционному взгляду. Гештальт придает большое значение синтезу вме­сто анализа, финализму (ориентированному в бу­дущее) взамен причинности, расположенной в «прошлом», творчеству и оригинальности взамен нормативности или «нормализации».

Благодаря гению Перлза и его коллег (а именно, Лоры Перлз и Поля Гудмана) был разработан к-герентый синтез многочисленных европейских, американских и восточных направлений филосо­фии, методологии и терапии, образующих таким образом новый Гештальт, в котором «целое есть нечто иное, чем сумма частей». Используя для этого традиционные «кирпичики», они построи­ли новое, совершенно оригинальное сооружение.

Гештальт располагается на пересечении психоана­лиза, психотелесных видов терапии, в духе Райха (бе­рущих начало из работ Вильгельма Райха, психоана­литика, отколовшегося от Фрейда), психодрамы, феноменологических и экзистенциальных подходов, различных направлений восточной философии.

Гештальт разрабатывает унифицированное воз­зрение на человеческое существо, интегрируя во­едино его сенсорные, аффективные, интеллекту­альные, социальные и духовные качества. Это позволяет представить глобальный опыт, где тело может разговаривать, а слово воплощаться.

Гештальт ставит акцент на осознании актуального опыта («здесь-и-теперь» — который, разумеется, охватывает всевозможное проявление всего того, что было пережито ранее), и реставрирует опыт эмоциональных и телесных ощущений, которые еще очень часто подвергаются цензуре — ведь в нашей культуре жестко предписывается внешнее выра­жение ярости, горя, тоски..., а также нежности, любви и радости!

Гештальт способствует аутентическому контакту с другими, креативному приспособлению организ­ма к его окружению, а также осознанию внутрен­них механизмов, которые очень часто нас подтал­кивают к повторяющемуся и устаревшему поведению, утратившему действенную силу. Он позволяет выявить процессы блокады и разрывы в нормальном цикле удовлетворения потребностей, он разоблачает наши избегания, наши страхи и наши подавления, как впрочем и наши иллюзии.

Цель Гештальта состоит не просто в разъяснении природы наших трудностей, а в экспериментиро­вании с наметками новых решений: к исследова­нию «знать почему» он добавляет «ощущать как» — основного двигателя изменений.

В Гештальте каждый отвечает за свой выбор и свои избегания. Каждый работает в удобном для него ритме и на подобающем уровне, в зависимости от того, что вдруг обнаружилось — касается ли это восприятия, эмоции или навязчивой идеи, акту­альной в настоящий момент, или же это касается возрождения давно минувшей ситуации, которая осталась неразрешенной и «незавершенной», или же речь идет о перспективах неясного и неопределенного будущего. Работа, как правило, является индивидуализированной, даже если она происходит в группе. Последняя тогда используется в качестве свидетеля, как поддержка или как «эхо»-усилитель.

Гештальт интегрирует и своеобразно объединяет множество разнообразных методов и технических приемов (вербальных и невербальных), таких как: сенсорное бодрствование, работа с энергией, ды­хание, тело и голос, эмоциональная экспрессия, работа со снами или мечтами, психодрама, твор­чество, (рисунки, лепка, музыка, танцы, и т.д.).

Короче говоря, речь идет не о понимании, ана­лизе и интерпретации событий, поведения и чувств, а скорее о содействии глобальному осоз-наванию того способа, каким мы действуем: на­ших процессов творческого приспособления к окружению, интеграции актуального в настоя­щий момент опыта, наших уходов и наших ме­ханизмов защиты (получивших название «устой­чивые» в гештальтистком смысле слова).

Третий путь

В данном случае речь идет о базовой установке (ко­торая отличается от таковой как в психоанализе, так и в бихевиоризме), образующей оригинальный «тре­тий путь». Ни понимание, ни обучение, а экспери­ментирование с целью максимального расширения нашего переживаемого поля и нашей свободы вы­бора; это попытка избежать как детерминизма, от­чуждающего от прошлого и от окружения, так и зависимости от нашей «исторической» или «геогра­фической» обусловленности, берущей начало в на­шем детстве или в нашей среде — и все это ради от­крытия страны свободы и ответственности:

«Важно не то, что сделали из меня, а то, что я сам сделал из того, что сделали из меня» Жан-Поль Сартр

Впрочем, речь не идет о том, чтобы наивно отри­цать как значение биологической наследственно­сти, так и опыт раннего детства, и тем более не стоит преуменьшать культурное давление соци­альной среды. Проблема состоит в том, чтобы изу­чить внутреннюю связанность моего целостного бытия в мире с тем, чтобы раскрыть и развить мой собственный стиль жизни, в его специфичности и оригинальности.

Прежде всего Гештальт предписывает как мож­но лучше узнать себя и принять себя таким, каков ты есть, а не пытаться измениться вуго­ду какому-то реальному или идеализированно­му эталону, каким бы он ни был: индивидуаль­ным или социальным, внутренним или внешним, философски-моральным или религиозным.

Быть тем, кто я есть, прежде чем стать чем-то дру­гим — именно в этом состоит «парадоксальная теория изменения» (Бейссер, 1970).

На практике эти принципы сводятся к особому методу работы в феноменологическом стиле, мето­ду, опирающемуся на некоторые технические приемы. Феноменология, породившая экзистенци­ализм, подчеркивает важность непосредственно­го и субъективного переживания каждого челове­ка, делает упор на персональном описании феномена (без интерпретации), на живом и кон­кретном ощущение «здесь и теперь»; следователь­но, она противопоставляет себя «объективистс­ким» намерениям бихевиоризма.

Очень часто, однако, эти технические приемы (не­которые из которых заимствованы из психодрамы, а многие, в свою очередь, использовались в других подходах, например, в транзактном анализе) сме­шиваются с самим Гештальтом. Так, люди, почти полностью пренебрегающие всеми фундаментальными принципами Гештальта, иногда говорят: «я работаю в Гештальте». При этом они просто исхо­дят из того, что в работе используется «пустой стул» или клиента заставляют говорить в подушку! Слов­но для того, чтобы создать психодраму, достаточ­но было бы просто сыграть комедию, а для того, чтобы «работать в психоанализе», достаточно было бы просто улечься на диване!