ВЫСШАЯ МАТЕМАТИКА 14 страницавладыкам мира; (4) Вечность определенных знаков или пантаклей, выражающих тайны в иероглифической манере, которая понятна только адептам. " Энхиридион", с этой точки зрения, следует рассматривать как собрание аллегорических молитв и его секретные каббалистические пантакли являются ключами к ним. Некоторые из основных фигур можно описать следующим образом. Первая, которая находится на переплете книги, представляет собой опрокинутый равносторонний треугольник, вписанный в двойной круг. Два слова, вписанные в треугольник в форме креста, это Elohim Tzabaoth, означающие Бога воинств, равновесие естественных сил и гармонию чисел. На трех сторонах треугольника находятся три великих имени - Jehovah, Adonai, Agla, над именем Adonai - Reforma-tio и над Agla - Transformatio. Таким образом, сотворение приписывается Отцу, искупление или изменение - Сыну и освящение или перерождение - Святому Духу - в соответствии с математическими законами действия, противодействия и равновесия. Далее, Jehovah следует понимать как порождение и формирование догмы в соответствии с ^элементарными значениями четырех букв, заключенных в [священную Тетраграмму; Adonai есть реализация этой догмы в человеческой форме - это, так сказать, явление [Бога, которое есть Сын Божий или совершенный человек, и < \gta, как мы полностью объясняли, выражает синтез всей дегмы и всей каббалистической науки, имея в виду, что (иероглифы, которые составляют это имя, показывают явным эбразом в тройной тайне Великого Делания. Второй пантакль -это голова с тремя лицами, увенчанная1 шарой и возникающая из сосуда, наполняемого водой. Те, кто посвящены в тайны книги " Зогар", поймут аллегорию, которая этой головой представлена. Третий пантакль -это двойной треугольник, известный как Звезда Соломона. Четвертый - магический меч, носящий девиз Deo duce, comite ferro: это эмблема Великого Аркана и всемогущества адепта. Пятый - это эмблеме человеческого облика, приписываемого Спасителю, что изображается числом сорок. Это теологическое число Сефирот, умноженное на число естественных реальностей. Шестой есть пантакль духа, представленный костями, воспроизводящими букву Е и мистическое Тау, или Т. Седьмой и самый важный - это великая магическая Монограмма, интерпретирующая ключи Соломона, Тетраг-рамма, знак Labarum, и главное слово адептства. Этот пантакль читается при вращении его по кругу и произносится как Рота, Таро или Тора. Буква А часто заменяется в этом изображении числом один, которому она эквивалентна. Пантакль содержит также форму и значение четырех иероглифических эмблем колоды Таро - Жезл, Чашу, Меч и Монету. Эти элементарные иероглифы возвращают нас к священным памятникам Египта; Гомер поместил их на щит Ахилла в том же порядке, как это делал автор " Энхиридиона". Доказательство этих утверждений требует, однако, специального изучения. Магический меч или кинжал, описанный в " Энхиридионе", кажется, был частным символом тайного трибунала или Совета Свободных Судей. Он изображен в виде креста и сокрыт или покрыт девизами, которые окружают его. Свободные Судьи были тайной ассоциацией, в интересах порядка и правительства противостоящая анархическим и революционным обществам, которые были подобным же образом тайными. Мы знаем, что суеверия отмирали с трудом и что выродившийся друидизм имел глубокие корни в диких странах Севера. Повторяющиеся мятежи саксов свидетельствуют о фанатизме, который вечно возмущен и не может быть подавлен одной лишь моральной силой. Все поверженные формы культа - римское язычество, германское идолопоклонство, еврейская затаенная вражда -состояли в заговоре против победившего христианства. Происходили ночные собрания, где заговорщики скрепляли свои ряды кровью человеческих жертв, и пантеистский идол устрашающего вида, с рогами на голове, председательствовал на этих празднествах ненависти. Одним словом, шабаш еще справляли в каждом лесу и пустоши еще не возделанных провинций. Адепты его маскировались и были нераспознаваемы, собрания их гасили свои огни и расходились перед рассветом; виновных можно было обнаружить повсюду и их нельзя было привлечь к ответу нигде. Дело шло к тому, что Карл Великий решил сражаться с ними их собственным оружием. Более того, в те дни феодальные тираны были в союзе с сектантами против законных властей; колдуньи содержались в замках как куртизанки; бандиты, которые посещали шалаши, делили со знатью кровавую добычу грабежей; феодальные судьи были под властью высочайщих покупщиков и их бремя давило всей своей тяжестью только на слабых и бедных. Зло достигло своих высот в Вестфалии и веропослушные агенты были посланы туда Карлом Великим с тайной миссией. Какая бы энергия ни оставалась у угнетенных, все, кто любил справедливость, принадлежал ли он к простонародью или к знати, были объединены этими посланцами, связанными обетом и бдительностью воедино. Этим посвященным дали знать о полной власти, которую вручает им сам император и они учредили Трибунал Свободных Судей. Это было нечто вроде тайной полиции, имеющей право карать и миловать. Их правосудие, окруженное тайной и быстрота расправы помогали производить впечатление на людей, находившихся еще в варварстве. Святая Фема приобрела гигантское значение: люди дрожали при описании появления людей в масках, которые прибивали судебные-повестки к дверям знати в самом разгаре их оргий, предводителей разбойников находили со страшными крестообразными кинжалами в груди, которым сопутствовали свитки с извлечениями из суждений Святой Фемы. Трибунал применял самые фантастические процедуры: виновный вызывался на какой-нибудь перекресток, пользующийся дурной славой, и уводился на судилище человеком в черном, который завязывал ему глаза и молча вел с собой. Преступника вводили в подземелье, где его допрашивал один голос. Повязка с глаз снималась, подземелье освещалось на всю глубину и высоту, Свободные Судьи сидели в масках и черных одеждах. Рассуждения были немногословны, потому что Судьи были хорошо знакомы с обстоятельствами преступления, хотя ничто, касающееся их, не просачивалось при этом, так как видавшего их ожидала смерть. Иногда такие страшные заседания были так многолюдны, что напоминали армию мстителей; однажды ночью сам император председательствовал в Тайном Трибунале, вокруг него сидели более тысячи Свободных Судей. В 1400 году в Германии их было десять тысяч. Люди с нечистой совестью подозревали своих родственников и друзей. Вильям Брунсвик, как говорят однажды сказал: " Если герцог Адольф Шлезвиг нанесет мне визит, я должен буду его повесить, потому что я не хочу быть повешенным". Фредерик Брунсвик, принц того же семейства, к которому принадлежал император, отказался подчиниться вызову Свободных Судей и с этого времени ходил вооруженный с головы до ног и окруженный стражей. Однажды, однако, он несколько отдалился от свиты и случайно оставил часть оружия. Он не возвращался, и его охрана вошла в рощу, где он был оставлен на мгновение. Несчастный находился при последнем издыхании, с кинжалом святой Фемы в теле и ее приговором, прикрепленным к оружию. Оглядевшись, они смогли разглядеть человека в маске, удаляющегося медленным шагом, но никто не осмелился преследовать его. Кодекс Суда Фемы был найден в древних архивах Вест-фалии, в Райхстеатр Мюллера. Он был был напечатан под таким заглавием: " Кодекс и Статуты Святого Тайного Трибунала Свободных Графов и Свободных Судей Вестфалии, установленный в 772 году императором Карлом Великим и исправленный в 1404 году королем Робертом, который сделал эти изменения и добавления для администрации юстиции в трибуналах освещающих, которые наделены им его собственной властью". Указание на первой странице запрещает любому непосвященному смотреть книгу под страхом смерти. Слово " освещающий", присвоенные здесь Тайным Трибуналом, подчеркивает их основную миссию: они должны были разгонять тени, которые наколдовала темнота; они противостояли тем, кто делал заговоры против общества в честь тайны: но сами они были тайными воинами света, которые проливали свет дня на преступные заговоры это и означало внезапное величественное освещение места заседания Трибунала, когда он произносил приговор. Широкая поддержка закона при Карле Великом оправдывает эту священную войну против тиранов ночи. Памятники прошлого рассказывают о наказаниях, понесенных колдунами, кудесниками, волшебниками и теми, кто применял яд под видом любовных напитков, те же самые законы наказывали за возмущение воздуха, вызывание бурь, изготовление талисманов, применение волшебства и магических чар к людям и скоту. Колдуны, астрологи, волшебники, некроманты, оккультные математики объявлялись отвратительными и подлежали наказанию также, как воры и убийцы. Эта строгость станет понятной, если вспомнить о страшных ритуалах Черной Магии и ее жертвоприношениях детей. Их опасность должна была возрастать, когда их наказание принимало формы такие суровые и многочисленные. Другим установлением, которое относится к тому же корню, было странствующее рыцарство. Странствующий рыцарь был подобием Свободного Судьи, который взывал к Богу и его копьям в борьбе со всеми притеснениями со стороны смотрителей замков и преступными намерениями некромантов. Они были вооруженными миссионерами, которые защищали себя знаком Креста и затем сокрушали злодеев порознь; таким образом они завоевали внимание какой- либо благородной дамы, освещая любовь мученичеством жизни, которая была жизнью абсолютного самопожертво-ания. Мы уже далеко уходим от тех языческих куртизанок, для которых в жертву приносились рабы и для которых завоеватели древнего мира сжигали города. Для христианок были приняты другие жертвы; жизнью должно было рисковать в пользу слабых и угнетенных, пленных следовало освобождать; наказание ожидало осквернителей священной привязанности; и тогда те любящие и невинные дамы, чьи юбки были расшиты геральдическими символами; чьи руки были бледны и нежны; эти живые мадонны, великолепные как лилии, которые возвращались из церкви с часословом в руках и розами на поясах, должны были снять покрывало, расшитое золотое или серебром, и отдать его как шарф рыцарю, который преклонил колено перед ними, молясь им и мечтая о Боге. Забудем Еву и ее ошибки; они забыты тысячи раз и более чем возмещены этой несказанной благосклонностью благородных дочерей Марии. . ГЛАВА V ВОЛШЕБНИКИ
Та фундаментальная догма трансцендентальной науки, которая освящала вечный закон равновесия, нашла свою полную реализацию в установлениях христианского мира. Два живых столпа - Папа и Император - поддерживали структуру цивилизации. Но империи грозил распад, когда она ускользала из слабых рук Людовика Благочестивого и Карла Лысого. Светская власть, брошенная на волю завоеваний или интриг, теряла провиденциальное единство, которое удерживало ее в гармонии с Римом. Папа часто вмешивался как верховный судья и на свой страх и риск отражал амбиции и наглость многих конкурирующих суверенов. Отлучение от церкви в те времена было страшным наказанием, потому что оно было санкционировано всеобщей верой, и оно вызывало феномены, которые внушали толпе благоговейный страх, являющийся мистическим эффектом магнетической силы осуждения. Примером является Роберт Благочестивый, который, подвергшись этому страшному наказанию за незаконный брак, стал отцом чудовищного ребенка, подобного тем изображениям демонов, которые средневековое искусство представляло в столь забавных вариантах деформации. Печальный плод запретного союза свидетельствует, по меньшей мере, о мучительных раздумьях и страшных снах его матери. Роберт воспринял случившееся как доказательство гнева Божьего и обратился к папскому правосудию. Расторгнув брак, который церковь объявила кровосмесительным, он отрекся от Берты, чтобы жениться на.Констанции Провансальской, и ему оставалось увидеть в сомнительной морали и высокомерном характере новой невесты вторую кару небес. Авторы хроник того времени весьма увлекались легендами о дьяволах, но их сообщения свидетельствуют скорее о легковерии, чем о хорошем вкусе. Каждое заболевание.ниюмаха, каждый ночной кошмар монахини представлялись как случаи действительного появления призрака. Результатом являются отталкивающие фантасмогории, глупые увещания, невозможные превращения, которые лишь артистический дух Сирано де Бержерака сумел изобразить забавными созданиями. От правления Роберта до времен Людовика Святого нет ничего, что заслуживало бы упоминания. Знаменитый Рабби Иехиель, великий Каббалист и воистину замечательный врач, жил в царствование Людовика Святого. Все, что рассказывают о его лампе и магическом гвозде, доказывает, что он открыл электричество, или по меньшей мере был знаком с важнейшими способами его использования. Столь же древняя, как и магия, наука об этой силе передавалась как один из ключей великой инициации. Когда приходила ночь, в жилище Иехиеля появлялась сияющая звезда, свет ее был столь блистателен, что смотреть на него не будучи ослепленным было невозможно; испускаемые ею лучи отливали всеми цветами радуги. Источник света никогда не угасал и никогда не заправлялся маслом или иными веществами. Когда назойливость или болезненное любопытство заставляли кого-нибудь настойчиво стучать в его дверь, Рабби доставал гвоздь, хранившийся в его кабинете и извлекал искру одновременно из головки гвоздя и головы стучащего. Назойливый посетитель, потрясенный этим, взывал о милости, полагая, что земля разверзлась под его ногами. Однажды группа враждебно настроенных людей столпилась у его входа, бормоча проклятия и угрозы; они стояли, сцепившись руками, чтобы противодействовать ожидаемому сотрясению земли. Самые храбрые из них бешено колотили в дверь, но Иехиель достал свой гвоздь и в мгновение нападающие были повалены один на другого, кричащие как от ожогов. Они были уверены, что земля разверзлась и поглотила их до колен, они не знали, как им выйти, и ничто не могло заставить их возобновить нападение. Так волшебник восстановил спокойствие ужасом, который он внушил. Людовик Святой, великий католик и великий король, желая познакомиться с Иехиелем, пригласил его к своему двору, несколько раз с ним беседовал, был полностью удовлетворен его объяснениями, защитил его от врагов и в оставшийся период его жизни выражал к нему уважение и действовал по отношению к нему всегда благосклонно. Альберт Великий жил в это же время, он был известен среди народа как великий мастер чудодейства. Историки того времени говорят, что он обладал философским камнем и что после тридцатилетних занятий он преуспел в решении проблемы андроида - другими словами, он создал искусственного человека, который обладал жизнью и речью, мог отвечать на вопросы с такой точностью, что св. Фома Аквинский, взбешенный тем, что не смог заставить его замолчать, разбил его ударом своего посоха. Таково известное предание; посмотрим, что оно означает. Тайна создания человека и его первоначального появления на Земле постоянно занимала исследователей -Природы. Человек появляется последним в мире ископаемых, и Моисеевы дни творения в действительности представляют собой долгие периоды времени. Как же формировалось человечество? Книга Бытия удостоверяет, что Бог создал Адама из горсти земли и вдохнул в его ноздри дыхание жизни -заявление, истинность которого в данный момент мы не обсуждаем; но мы, тем не менее, отвергаем еретическую и антропоморфическую идею о Божестве, формирующем глину своими пальцами. Бог, будучи чистым духом, не имеет рук, и Он заставляет свои создания развиваться одно из другого с помощью силы, которую он вверил Природе. Следовательно, если Господь сделал Адама из праха земного, мы должны понимать это так, что человек вышел из земли под Божественным Влиянием и притом естественным образом. Имя Адам на иврите означает " красная земля", но что это за земля на самом деле? Это то, что искали алхимики, и отсюда следует, что Великое Делание было не секретом трансмутации металлов -тривиальный и второстепенный результат - но универсальной тайной жизни. Это и был предмет поиска центрального пункта трансформации, в котором свет стал материей и сгустился в землю, содержащую в себе принцип движения и жизни. Это было обобщением феномена, который делал кровь красной созданием тех бесчисленных корпускул, которые магнетичны как миры и живы как животные. Для учеников Гермеса металлы представлялись сгущенной кровью земли, проходящей, подобно человеку, от белого к черному и от черного к малиновому, следуя работе света. Привести эту жидкость в движение с помощью, теплоты и получить окрашенный свет.посредством электричества -такова была первая часть работы мудрецов. Конец оказался гораздо более трудным - встал вопрос открытия адамовой земли, которая является сгущенной кровью живой земли; и высшей мечтой философов стало завершить труд Прометея имитацией работы Бога - то есть, так сказать, произвести человека, который был бы сыном науки, как Адам был сыном божественного всемогущества. Мечта, может быть, неразумная, но величественная. Черная магия, которая всегда подражала ма/ии Света, также занималась андроидом, так как его можно было использовать как орудие страданий и как оракула ада. Он был средством надругательства над Природой и получения подобия ядовитого нароста, полного человеческой злобы -живой реализации всех преступлений. По этой причине кудесники разыскивали мандрагору вблизи виселицы, на которой висели тела, они извлекали ее с помощью собаки, привязанной к растению, в результате чего животному наносился смертельный удар. Искоренение облегчалось за счет конвульсий агонизирующей собаки; душа животного переходила в растение и также притягивала туда душу повешенного. Довольно этих ужасов и абсурдов; т. е. кто интересуется знаниями, найдут их в " Малом Альберте". Они узнают, например, метод выращивания мандрагоры в форме петуха с человеческим лицом. Глупость и нечестие перемежаются между собой во всех таких процессах. Альберт Великий не был ни детоубийцей, ни богоубийцей; он не был виноват ни в преступлениях Тантала, ни в преступлениях Прометея; но он преуспел в создании и разработке всех пунктов чисто схоластической теологии, исходящей из категорий Аристотеля и высказываний Петра Ломбардского, этой логики силлогизма, находящей ответы на все с помощью искусно выраженных логических термов. Это была скорее не философия, а философский автомат, отвечающий в деспотической манере и развертывающий свои тезисы подобно круговому вращению механизма. Это был по сути не человеческий голос, а монотонный голос машины, неодушевленная речь андроида. Это была фатальная точность машины вместо свободного приложения рациональных не-обходимостей. Св. Фома Аквинский одним ударом разрушил эти нагромождения слов, когда он провозгласил вечную империю разума в том величественном высказывании, которые он произносил так часто: " Сущности не потому обоснованны, что Бог хочет этого, но Бог хочет их, потому что они обоснованны". Ближайшее следствие этого высказывания, при рассуждениях от большего к меньшему, таково: " Нечто правильно не потому, что это сказал Аристотель, а Аристотель не мог сказать это, если бы оно не было правильно". Ищите в первую очередь истины и справедливости и наука Аристотеля откроет вам. Аристотель, гальванизированный схоластикой, был истинным андроидом Альберта Великого, тогда как учительской указкой св. Фомы Аквинского явилась " Сумма теологии", шедевр силы и разума, который снова начнут изучать в наших теологических школах, когда будет решено возвратиться всерьез к здоровым и чистым предметам. Что касается Философского Камня, завещанного св. Домиником Альберту, а этим последним - св. Фоме Аквинскому, то мы должны понимать это как философский и религиозный базис идей, господствующих в тот период. Будь св. Доминик способен завершить Великое Делание, он спас бы Рим, эту мировую империю, и смог бы отклонить огонь, истребивший так много еретиков, на подогревание его собственных тиглей. Св. Фома превращал все, к чему он прикасался, в золото, но это лишь образное выражение, золото в этом случае есть символ истины. Здесь уместно сказать несколько слов о Герметической науке, которую развивали с первых христианских столетий Останес, Ромарий, царица Клеопатра, араб Гебер, Аль-Фараби и Салманас, Мориен, Артефий и Аристей. В абсолюте, эта наука может быть названа реализованной Каббалой или Магией Делания. Она имела три степени - религиозной реализации. Первая степень -это твердая основа материи и священничества; вторая - это установление абсолютной доктрины и иерархического наставления; последняя есть открытие и приложение, в измерениях микрокосма или меньшего мира, того созидающего закона, который непрерывно заселяет большую вселенную. Закон, о котором идет речь, есть закон движения, скомбинированного с субстанцией (постоянное с изменяющимся, влажное с твердым). Его принципом, является божественный интерес, его орудие - универсальный свет - эфирное в бесконечном, астральное в звездах и планетах, металлическое в металлах, растительное в растениях, живое в животных, магнетическое, или личное в людях. Этот свет есть квинтэссенция Парацельса, и скрыто или активно присутствует во всех сотворенных субстанциях. Такая квинтэссенция есть подлинный эликсир жизни и он добывается из земли возделыванием ее; из металлов -объединением, ректификацией и синтезом; из растений -дистилляцией и обжиганием; из животных - абсорбцией; из человека - воспроизводством, из воздуха - дыханием. В этом смысле мы говорим по Аристею, что воздух должен быть выведен из воздуха; по Кунрату, что живая ртуть должна получаться из совершенного человека, сформированного как андрогин; что медицина металлов должна быть выведена из металлов и что эта медицина раскладывается на формы и'виды. Ее польза триедина - притяжение, отталкивание и равновесие. Получаемая квинтэссенция была лишь вспомогательным средством; медицина каждого царства природы должна была выводиться из средств самого царства с добавлением основной ртути - земной или минеральной - и синтетической живой ртути, или человеческого магнетизма. Таков краткий обзор этой науки, которая обширна и глубока как Каббала, таинственна как Магия, реальна как точные науки, но она слишком долго и слишком часто дискредитировалась тщетной жадностью фальшивых адептов и тайнами, которыми истинные мудрецы окружали свои теории и свои процессы. . ГЛАВА VI НЕКОТОРЫЕ ЗНАМЕНИТЫЕ СУДЕБНЫЕ ПРОЦЕССЫ
Общества древнего мира разрушились из-за материалистического эгоизма привелигированных сословий, которые окаменевали, изолировались от народа безнадежной распущенностью и сосредоточением власти в руках малой кучки избранных так, что все это вело к утрате той циркуляции, которая является принципом прогресса, движения и жизни. Сила без антагонизма, без конкуренции и, следовательно, без контроля свидетельствовала об обреченности священнических царств. Республики, с другой стороны, погибали из-за конфликта свобод, которые при отсутствии обязанностей, санкционированных свыше, быстро превращались в многочисленные тирании, соперничающие друг с другом. Чтобы найти устойчивую точку между этими двумя безднами, христианские иерофанты выдвинули идею создать общество, связанное торжественным обещанием самопожертвования, защищенное строгими правилами, пополняемое с помощью инициации и, как единственный кладезь религиозных и социальных секретов, производя королей и понтификов без того, чтобы это приводило к распаду империи. Таков был секрет того царства Иисуса Христа, которое, будучи не от мира сего, правило всеми его повелителями. Такая же идея господствовала над установлениями великих религиозных законов, которые так часто были в войне с мирскими властями, как церковными, так и гражданскими. О подобной реализации мечтали и раскольнические секты гностиков и иллюминатов, которые надеялись скрепить свою веру примитивными христианскими традициями св. Иоанна. Пришло время, когда эта мечта оказалась действительной угрозой Церкви и Государству, когда богатый и развращенный Орден, посвященный в таинственные доктрины Каббалы, казалось, был готов свернуть законную власть и охранительные принципы иерархии, угрожая гигантской революцией всему миру. Тамплиеры, история которых так мало известна, были страшными заговорщиками, и пришло время раскрыть секрет их падения, связанный с именами Климента V и Филиппа Красивого. В 1118 году на Востоке рыцари крестоносцы -среди них были Жоффрей де Сен-Омер и Хуго де Пайен - посвятили себя религии, давши обет константинопольскому патриарху, кафедра которого всегда была тайно или открыто враждебна Ватикану со времен Фотия. Открыто признанной целью тамплиеров было защищать христианских пилигримов в святых местах; тайным намерением - восстановить Храм Соломона по образцу, указанному Иезекиилем. Такое восстановление, предсказанное иудейскими мистиками первых веков Христианства, было тайной мечтой Восточных патриархов. Восстановленный и посвященный Вселенскому культу, Храм Соломона должен был стать столицей мира. Восток должен был превалировать над Западом и патриархия Константинополя должна была верховенствовать над папством. Чтобы объяснить название тамплиеры (Храмовники), историки говорят, что Балдуин II, король Иерусалимский, дал им дом в окрестностях храма Соломона. Но они впадают здесь в серьезный анахронизм, потому что в этот период не только не оставалось ни одного камня даже от Второго Храма Зоровавеля, но трудно было и определить место, где эти храмы стояли Следует считать, что дом, отданный тамплиерам Балдуином, был расположен не в окрестности Соломонова Храма, а на том месте, где эти тайные вооруженные миссионеры Восточного патриарха намеревались восстановить его. Тамплиеры считали своим библейским образцом каменщиков Зоровавеля, которые работали с мечом в одной руке и лопаткой каменщика в другой. Поскольку меч и лопатка были их знаками в последующий период, они объявили себя Масонским Братством, т.е. Братством Каменщиков. Лопатка тамплиеров состоит из четырех частей, треугольные лопатки располагаются в форме Креста, составляющего каббалистический пантакль, известный как Крест Востока. Сокровенная мысль Хуго де Пайенса при учреждении Ордена была не в том, чтобы удовлетворить амбиции Константинопольских патриархов. В этот период на Востоке существовала секта христиан иоаннитов, которые провозглашали, что лишь они посвящены в сокровенные тайны религии Спасителя подлинную историю Иисуса Христа. Принимая часть еврейских преданий и талмудических толкований, они воспринимали евангельские события как аллегории, ключ к которым имел св. Иоанн. Доказательством было его высказывание о том, что если бы все сделанное Иисусом было записано: " Я полагаю, что даже весь мир не смог бы вместить в себя эти книги". Они считали, что такое заявление было бы смешным преувеличением, если бы оно не относилось к аллегориям и легендам, которые только можно изменять и продолжать до бесконечности; Что касается
|
