Глава 14. – Подвинься, – приказал он

 

– Подвинься, – приказал он.

– Гай, отпусти руку.

– Я сказал – подвинься.

Кейт в отчаянии оглянулась. Никого. Дождь стучал по крыше, никто не услышит ее крика. Пути отступления не было. Вряд ли она успеет выскочить с другой стороны…

Он не дал ей возможности додумать, силой подвинул ее на соседнее сиденье, сел и захлопнул дверцу.

– Ключи, Кейт.

Ключи лежали на сиденье около нее, но она не собиралась их отдавать.

– Дай мне проклятые ключи! – Заметил ключи, схватил и вставил в зажигание. И в ту же секунду она бросилась на него. Как загнанное в угол животное, она нацелилась ногтями в его лицо, но в самый последний момент внутреннее отвращение к тому, что она собиралась сделать, пересилило, она замешкалась. Этого было достаточно, чтобы он, отшатнувшись, перехватил ее руку и толкнул ее назад.

– Если понадобится, я сломаю тебе руку.

Он выехал со стоянки.

– Куда ты меня везешь? – спросила она.

– Куда-нибудь. Ты должна меня выслушать.

– О чем нам говорить?

– Ты прекрасно знаешь о чем!

Они приближались к перекрестку. Если она успеет открыть дверь и вывалиться из машины…

Но он предвидел такой маневр и, притянув ее за руку к себе, проехал перекресток, не снижая скорости. Она в отчаянии смотрела, как стрелка спидометра поползла к шестидесяти. Шанс был упущен. Если она попытается выскочить на полном ходу, сломает себе шею.

Он отпустил ее руку.

– Ты полезла не в свое дело, Кейт. Какое право ты имела совать свой нос в чужую жизнь?

– Эллен была моей пациенткой.

– Но это не значит, что ты должна сломать мою жизнь.

– А что с ее жизнью, жизнью Энн? Они мертвы, Гай.

– И прошлое умерло вместе с ними. Оставь его мертвым.

– Боже мой, я-то думала, что знаю тебя! Что мы друзья…

– Я должен защитить своего сына и Сьюзен.

– Но никто никогда не станет отнимать у тебя Уильяма. После пяти лет. Дело обойдется опекой.

– Ты что, думаешь, я волнуюсь об опеке? Конечно, Уильям останется с нами. Ни один судья на свете не сможет отнять его у меня. И отдать такому психопату, как Декер. Нет, меня волнует Сьюзен.

Дорога была скользкая от дождя и на такой скорости представляла опасность. Обе его руки были на руле, и, если она сейчас набросится на него, машина выйдет из-под контроля и оба они разобьются. Чтобы попытаться сбежать, придется ждать другой возможности.

– Я не понимаю. – Она напрасно вглядывалась в пелену дождя, надеясь увидеть впереди заглохшую машину или аварию – все, что могло их остановить. – Почему ты говоришь о Сьюзен?

– Она ничего не знает. – И, заметив ее взгляд, полный недоумения, кивнул: – Она думает, что Уильям ее ребенок. Я скрывал от нее все пять лет. Она была под наркозом, когда наш ребенок родился. Это был кошмар, паника, срочное кесарево. Это был третий ребенок. Последний шанс. Девочка родилась мертвой. – Голос его охрип от волнения, он откашлялся и продолжал: – Я был в отчаянии. Не знал, что делать. Сьюзен спала мирно и выглядела такой спокойной, умиротворенной. А я стоял рядом с мертвым ребенком на руках.

– Ты выдал ребенка Дженни Брук за своего.

– Это было… Как воля Божья. Неужели ты не видишь? Женщина только что умерла. И ее ребенок, мальчик, абсолютно здоровый, плакал в соседней палате. Его никто не держал на руках. Никто не любил. Никому не известен был отец. Ни родных, никого, кому он был бы нужен. И была Сьюзен, которая начинала просыпаться, ты понимаешь? Ее убило бы известие, что снова и в последний раз надежда умерла. Это Бог послал нам мальчика. Мы все были с этим согласны. Энн, Эллен. Только Танака…

– Он не согласился?

– Сначала нет. Я спорил с ним. Умолял. И только когда Сьюзен открыла глаза и попросила дать ей ребенка, Танака сдался. Эллен принесла ребенка и положила к Сьюзен. Моя Сьюзен взглянула на него и заплакала от счастья. – Гай рукавом вытер мокрое лицо. – Тогда все мы поняли, что поступили правильно.

Кейт могла представить, как все было. Идеальное, прямо соломоново решение. Что может быть прекраснее, чем ребенок на руках у счастливой матери?

Но такое решение привело к смерти четырех человек. Убийству.

И скоро их будет пять.

Он сбросил скорость. Она вновь почувствовала надежду. Машин на дороге стало больше. Впереди был туннель Пали, скрытый пеленой дождя. Она знала, что где-то у входа в туннель есть телефон для экстренных вызовов. Она может выскочить, пока скорость невелика.

Но шанса не было. Вместо того чтобы въехать в туннель, Гай свернул в сторону на лесную дорогу и проехал мимо знака, предупреждающего об опасности. Впереди скала и обрыв, с которого открывался вид на город. Конец пути. Скала козырьком нависала над пропастью. Здесь часто сводили счеты с жизнью несчастные влюбленные. Идеальное место для убийства.

Она в отчаянном порыве попыталась открыть дверь, но была вновь отброшена назад сильной рукой. Собрав все силы, она вцепилась в Гая, пытаясь оттолкнуть ее, и он вынужден был отпустить руль. Машина потеряла управление и съехала с дороги. В прыгающем свете фар возникали деревья, ветки хлестали по лобовому стеклу, но Кейт теперь предпочитала разбиться.

Их схватка решилась в пользу Гая. Мощным корпусом он отбросил ее, схватил руль, закрутил изо всех сил влево, разворачиваясь, правым крылом они прочертили по стволу дерева, и машина снова вернулась на дорогу. Кейт беспомощно наблюдала, как, качаясь из стороны в сторону, машина преодолевала последние метры, неумолимо приближаясь к обрыву.

Наконец Гай остановился и выключил мотор. Долго сидел и молчал, как будто собираясь с духом, чтобы закончить дело. Снаружи ливень перешел в мелкий моросящий дождик, вокруг клубился туман, скрывая опасный обрыв из вида.

– Зачем ты сделала это? Мы чуть не разбились.

Она наклонила голову в предчувствии неизбежного конца и прошептала:

– Ты собираешься меня убить, как и всех других.

– Я собираюсь… что сделать?!

Она взглянула на него, как будто надеясь отыскать в глазах искорку человечности.

– Это было так легко? Перерезать горло Энн? И смотреть, как она истекает кровью?

– Так ты думаешь… Ты что, действительно считаешь, что я… Ты сошла с ума! – Он уронил голову на руки и вдруг начал смеяться. Сначала тихо, потом громче, и, наконец, смех перерос в хохот. Он раскачивался всем телом, и постепенно дикий смех стал походить на рыдания. В это время сквозь туман пробился свет фар. Какой-то автомобиль приближался, поднимаясь вверх. У нее появился шанс бежать. Но она не сделала этого. Она уже поняла, что Гай не посягает на ее жизнь.

Вдруг он распахнул дверцу и вышел из машины в туман. На краю обрыва он остановился и долго стоял, склонив голову, как будто в безмолвной молитве.

Она тоже вышла из машины и подошла к нему. Дотронулась до его руки, ей понятны были его боль и его смятение.

– Так это не ты их убил…

Он взглянул на нее и глубоко вздохнул:

– Я сделал бы все, чтобы защитить своего сына. Но убить? – Он покачал головой. – Господи, нет! О, мне приходила в голову мысль убить Декера. Кто станет по нему скорбеть? Он был ничем, отбросом человеческого общества. И это казалось легким выходом. Пожалуй, единственным выходом, ведь он продолжал настойчиво добиваться правды и, в конце концов, мог отыскать своего ребенка. Но откуда он узнал, что его ребенок жив?

– Той ночью роды принимал еще один доктор…

– Доктор Вог?

– Декер с ним говорил. И узнал правду. И Вог сразу после этого разбивается на машине.

– Я тогда решил, что все на этом закончится. Но Декер вышел из психбольницы. Рано или поздно могли заговорить другие. Например, Танака вполне мог. И Энн была напугана до смерти. Я дал ей немного денег, чтобы она уехала, но она не успела, Декер до нее добрался раньше.

– Но это не имеет смысла. Зачем убивать человека, который может ему все рассказать?

– Он был психопатом.

– У психопатов есть своя логика.

– Но больше некому…

Где-то рядом раздался металлический звук, похожий на щелчок. Кейт и Гай замерли. Послышались шаги, из тумана показалась фигура женщины, будто материализовавшийся призрак. Даже в сумраке видны были огненные волосы Сьюзен Сантини. Стальное дуло пистолета было направлено на Кейт.

– Отойди в сторону, Гай, – тихо приказала Сьюзен.

Гай смотрел на нее с ужасом, будто не веря своим глазам.

– Так это была ты! – воскликнула Кейт. – Все это время. Не Декер, а ты…

Сьюзен медленно подняла на нее взгляд, сквозь пелену тумана ее лицо казалось размытым и бледным, как у привидения.

– А ты ничего не поняла? У тебя никогда не было детей, Кейт. Ты никогда не испытывала страха, что у тебя отнимут ребенка или причинят ему вред. Все матери непрерывно думают об этом.

Гай застонал.

– Бог мой, Сьюзен. Ты понимаешь, что ты натворила?

– Ты не смог бы этого сделать. Пришлось мне. Все эти годы я не знала правды, ты не должен был скрывать. Мне пришлось услышать об этом от Танаки.

– Ты убила четверых, Сьюзен? – Он все еще не мог поверить.

– Нет, трех. Я не убивала Эллен. Это сделала она. – Сьюзен кивнула на Кейт. – Она убила. Да, Кейт. Это был не сукцинохолин в ампуле, там был хлористый калий. Ты ввела ей смертельную дозу. – Сьюзен перевела взгляд на мужа. – Я не хотела, чтобы обвинили тебя, дорогой. Как это было в прошлый раз. И я подменила ЭКГ. И поставила на ней ее инициалы.

– И меня обвинили в убийстве.

Сьюзен подняла пистолет.

– Да, Кейт. Мне жаль. А теперь, Гай, отойди. В интересах нашего Уильяма надо закончить дело.

– Нет, Сьюзен.

Она нахмурилась.

– Они его отнимут у меня. Разве ты не понимаешь?

– Я им не позволю. Обещаю тебе.

Она покачала головой:

– Слишком поздно, Гай. Я убила тех, других. И она единственная, кто знает правду.

– Но и я знаю! Ты и меня убьешь?

– Ты не расскажешь. Ты мой муж.

– Сьюзен, отдай мне пистолет. – Он медленно двинулся к ней, протянув руку, пытаясь говорить как можно мягче. – Прошу тебя, дорогая. Ничего не будет. Я обо всем позабочусь. Отдай его мне.

Она отступила назад, споткнулась о камень и чуть не упала. В этот момент пистолет угрожающе дернулся в ее руке.

– Ты не убьешь меня, Сьюзен.

– Прошу тебя, Гай…

Он сделал еще шаг.

– Ведь ты не станешь меня убивать?

– Я люблю тебя, – простонала она.

– Отдай мне пистолет. Дорогая, дай его мне…

Расстояние между ними сокращалось. Его протянутая рука обещала поддержку и участие. Теперь пистолет был в нескольких дюймах от его пальцев, и Сьюзен на миг застыла, казалось поверив в неизбежность своего поражения. Гай, почувствовав, что выиграл битву, сделал шаг и, оказавшись вплотную, схватил дуло пистолета, пытаясь вырвать его из ее пальцев. Но она не отпускала.

– Пусти меня!

Выстрел прозвучал неожиданно. Все смотрели друг на друга, как будто отказываясь верить в происходящее. Потом Гай пошатнулся и схватился за ногу.

– Нет! – Вопль Сьюзен эхом отразился от скал и растворился в мглистом воздухе. Она повернулась к Кейт. В глазах ее было отчаяние, она снова подняла пистолет.

Кейт не стала ждать выстрела, она бросилась бежать. Вслепую, в туман, не разбирая дороги. Услышала позади выстрел, тут же пуля пронеслась мимо и ударилась о землю рядом с ее ногами. Не было времени повернуть назад, в сторону дороги. Поэтому она неслась вперед и молилась, чтобы Сьюзен не увидела ее.

Вдруг земля под ногами пошла резко вверх. Сквозь клочья тумана она увидела голую скалу, кое-где поросшую кустарником. Обернулась, но путь к шоссе был отрезан Сьюзен. Она могла убежать только в одном направлении – налево, к старой заброшенной дороге через перевал, почти полностью разрушенной временем, да так, что некоторые участки просто исчезли, превратившись в провалы. Вновь послышались шаги Сьюзен. Выбора не было. Кейт перелезла через низкое бетонное ограждение и заскользила беспомощно вниз по размытой глинистой почве, цепляясь за кусты и траву. Ей удалось все-таки смягчить падение. Задыхаясь, Кейт приземлилась на полосе сохранившегося асфальта.

Наверху зашумели кусты.

– Тебе некуда бежать, Кейт! Старая дорога никуда не ведет. Неверный шаг, и ты свалишься в пропасть.

Сьюзен неторопливо спускалась. Ее жертва была в ловушке, и она не спешила. Кейт вскочила и снова бросилась бежать. Дорога была в ямах и трещинах. В некоторых местах из трещин поднимались кусты и деревья, корни которых, дробя старый асфальт, довершали разрушения. Видимость из-за тумана была плохой, не более пары метров. Быстро надвигалась темнота. Скоро вообще ничего не будет видно. Может быть, темнота и спасет ее? Но где спрятаться? Справа нависала отвесная скала, слева дорога обрывалась в пропасть. Оставалось бежать прямо. Спотыкаясь и падая, Кейт не чувствовала боли в разбитых коленях. Будет ли какое-нибудь препятствие, прежде чем дорога оборвется? Или она просто провалится в небытие? В любом случае ей не избежать пули или падения с обрыва. Сколько пройдет времени, прежде чем найдут ее тело?

Порыв ветра на мгновение рассеял туман, и она увидела на скале справа заросший кустарником вход в пещеру. Если она сумеет забраться туда, то может спрятаться и, возможно, дождаться помощи. Если, конечно, ее будут искать.

Кейт начала карабкаться вверх. Скользя, цепляясь за корни и ветки, рискуя сорваться вниз. Внизу послышались шаги, и она замерла. Хотелось зарыться в землю, спрятаться, исчезнуть. Она ждала.

Шаги постепенно замедлялись и, наконец, стихли. В это время на гребень ветром принесло серебристое облако, и оно окутало Кейт влажным туманом. Шаги возобновились. Потом стали удаляться, и Кейт снова устремилась к пещере.

Наконец она достигла входа, последним рывком подтянулась и ввалилась внутрь. Лежала, задыхаясь, обессилев настолько, что, когда какой-то жук пополз по руке, не могла его стряхнуть. Просто свернулась, как усталый щенок, на грязной скользкой земле и притихла. Поднялся ветер, разгоняя туман в клочья. Лучше бы туман сгустился и поскорее наступила темнота. Она закрыла глаза и стала представлять лицо Дэвида, мысленно посылая ему мольбу о помощи. Но никто не мог услышать и помочь. Будет он скорбеть о ее смерти? Или просто стряхнет память о трагедии, как конец неудачной любовной истории? Больше всего ее ранило его равнодушие.

Слезы потекли по грязным щекам. Никогда еще Кейт не чувствовала себя такой одинокой и брошенной. Вдруг стало не важно, умрет или выживет, просто захотелось, чтобы кто-то переживал за нее.

Она медленно открыла глаза и посмотрела вверх, сквозь ветки, закрывавшие вход, на зеленеющее вечернее небо. Туман исчез, и вместе с ним ее защита.

– Ты ведь там? – вдруг раздался громкий голос Сьюзен снизу, и Кейт вздрогнула. – Тебе ведь известно, что в пещерах всего один вход? Ты в тупике.

Стали осыпаться камни, – значит, Сьюзен полезла вверх.

Она идет за мной!

Совсем близко хрустнула ветка. Что делать – Кейт была в ловушке.

Пошарив в грязи, она нащупала камень размером с кулак. Против пистолета этого недостаточно, и все-таки… Потом осторожно подняла голову. И с ужасом увидела, что Сьюзен почти у входа.

Их глаза встретились. Никакого компромисса быть не могло. Сьюзен прицелилась в голову Кейт.

Брошенный камень ударил Сьюзен в плечо. Вскрикнув, она скатилась на несколько метров, но успела схватиться за ветку и повисла.

Кейт вылезла из пещеры и стала карабкаться наверх, к гребню. Понимала, что склон отвесный, ветки могут не выдержать ее веса. Руки были ободраны в кровь, в тело впивались колючие шипы, но она не испытывала боли.

Раздался звук выстрела, и Кейт осыпало осколками щебня. Сьюзен промахнулась, ей трудно было целиться.

Кейт взглянула вверх и увидела перед собой нависающий козырек скалы, увитый диким виноградом. Удержит ли старая лоза ее вес? Еще выстрел. Пуля просвистела у щеки. Кейт ухватилась за свисающие плети дикой лозы, подтянулась. Ноги повисли в воздухе, но ей быстро удалось нащупать ногой выбоину в скале; снова подтянулась, обдирая колени об острые выступы вулканической породы. Над головой бежали облака, как напоминание о свободе. Сколько пуль осталось у Сьюзен?

Хватит и одной.

Каждый дюйм давался с неимоверным трудом. Мускулы болели от непривычного напряжения; если пуля настигнет, она не ощутит боли.

Наконец, она добралась до верха выступа, усилием воли перебросила тело через край, откатилась от него. Она так устала, что не почувствовала торжества от своего подвига. Просто лежала на узкой полосе голого камня, скользкого от дождя, но ни одна кровать в мире, самая мягкая, не могла бы сравниться сейчас с ним. Если бы можно было закрыть глаза и поспать! Но Сьюзен не отставала.

Кейт с трудом поднялась, здесь, наверху, ветер сбивал с ног, и без того дрожащих от слабости. Она потеряла одну туфлю, босая нога была исцарапана и поранена, острые шипы растений больно впивались при каждом шаге. До гребня оставалось преодолеть всего несколько метров. Но она не успела – прозвучал последний выстрел. Она не почувствовала боли, лишь удивление и тупой удар в плечо. Небо закрутилось перед глазами, и Кейт покатилась вниз. Ее падение остановили кусты, которые упрямо вгрызаются стальными корнями в гавайскую землю. Сознание уже покидало ее, но вдруг показалось, что она слышит какой-то пронзительный звук, похожий на плач ребенка. Он становился все громче и в какой-то момент превратился в полицейскую сирену. Голос надежды на спасение.

Кейт открыла глаза и сквозь пелену помутненного зрения увидела на фоне темнеющего неба лицо Сьюзен Сантини, вернее, контуры лица, обрамленного метавшимися на ветру прядями волос. Сьюзен навела на раненую Кейт пистолет, но сильный ветер мешал ей прицелиться.

Сирена неожиданно оборвалась, снизу стали слышны крики.

Кейт сумела сесть. Увидела стальное дуло, смотревшее ей в лицо, и с трудом произнесла:

– Нет больше причин убивать меня, Сьюзен.

– Ты знаешь об Уильяме.

– Все уже знают. – Она мотнула головой в сторону приближавшихся голосов.

– Нет, пока ты им не расскажешь.

– Откуда ты знаешь, что я уже не рассказала?

Пистолет дрогнул.

– Нет! – В крике слышалась паника. – Ты не была уверена и не могла ничего рассказать…

– Тебе нужна помощь, Сьюзен. Я помогу тебе, обещаю.

Она видела, что Сьюзен держит палец на спуске, достаточно нажать, и мир исчезнет для Кейт навсегда. Она боролась за свою жизнь до конца и проиграла. Теперь осталось ждать конца.

Сквозь вой ветра чей-то громкий голос звал ее по имени. Начинается бред. Но голос был уже близко, голос Дэвида, он настойчиво звал ее снова и снова. И вдруг желание жить охватило ее с новой силой. Ей так захотелось сказать ему, что жизнь слишком дорога, чтобы тратить ее на прошлое, и что она очень хочет помочь ему забыть боль утраты.

– Прошу тебя, Сьюзен. Опусти пистолет, – прошептала она умоляюще.

Сьюзен прислушивалась к голосам, которые быстро приближались по старой дороге.

– Неужели ты не видишь?! – крикнула Кейт. – Если ты убьешь меня, то разрушишь единственный шанс сохранить для себя сына!

Сьюзен бессильно опустила пистолет и задумалась, склонив голову. Потом посмотрела на дорогу внизу.

– Слишком поздно, – тихо произнесла она, – я уже потеряла его.

Судя по хору голосов, их увидели. Волосы Сьюзен метались на ветру, как языки пламени, когда она смотрела на людей внизу.

– Пусть лучше у него останутся только хорошие воспоминания. Таким должно быть детство – только хорошие воспоминания…

Она вдруг стремительно исчезла из поля зрения Кейт, как будто ее снесло сильным порывом ветра.

Кейт снова легла на холодный камень и заплакала. Она жалела женщину, которая только что погибла, оплакивала четыре другие предыдущие смерти… Так много смертей, так много горя, и все во имя любви.