Древнегреческая философия представляет собой сово-
купность учений, развившихся с VI в. до н. э. по VI в. н. э.
(от формирования архаических полисов на ионийском и
италийском побережье до расцвета демократических Афин
и последующего кризиса и крушения полиса). Обычно на-
чало древнегреческой философии связывают с именем Фа-
леса Милетского (625—547 гг. до н. э), конец —с декретом
римского императора Юстиниана о закрытии философских
школ в Афинах (529 г. н. э.). Это тысячелетие развития
философских идей демонстрирует удивительную общность,
обязательную направленность на объединение в едином кос-
мическом универсуме природы, человека и богов. Во мно-
гом это объясняется языческими (политеистическими) кор-
нями греческой философии.
Для греков природа выступает главным абсолютом, она
не сотворена богами, бога сами составляют часть природы и
олицетворяют основные природные стихии. Человек же не
теряет своей изначальной связи с природой, но живет не
только «по природе», но и «по установлению» (на основе
разумного обоснования). Человеческий разум у греков осво-
бодился от власти богов, грек их уважает и не будет оскор-
блять, но в своей повседневной жизни будет опираться на
доводы разума, полагаясь -на самого себя и зная, что не по-
тому человек счастлив, что любим богами, но потому боги
любят человека, что он счастлив. Важнейшим открытием
человеческого разума для греков выступает закон (nomos).
Номос — это разумные установления, принятые всеми жите-
лями города, его гражданами, и равнообязательные для
всех. Поэтому такой город есть также государство (город —
государство — полис).
Полисный характер греческой жизни (с ее ролью народ-
ного собрания, публичных ораторских состязаний и т. д.)
объясняет доверие греков к разуму, теории, а поклонение
безличному абсолюту (природе) —постоянную близость и
даже неразделимость физики (учения о природе) и метафи-
зики (учения о первооснованиях бытия). Гражданский ха-
рактер общественной жизни, роль личностного начала на-
шли свое отражение в этике (это уже практическая филосо-
фия, ориентирующая человека на конкретные типы
поведения), определяющей человеческие добродетели, дол-
жную меру человеческой жизни.
Созерцательность — рассмотрение проблем мировоззре-
ния в единстве природы, богов, человека — служила обосно-
ванием норм человеческой жизни, положения человека в
мире, путей достижения благочестия, справедливости и
даже личного счастья.
Уже у раннегреческих философов природы (натурфило-
софов) — Фалеса, Анаксимандра, Анаксимена, Пифагора и
его школы, Гераклита, Парменида — обоснование природы
космоса служило определению природы человека. На пер-
вый план выдвигается проблема космической гармонии, ко-
торой должна соответствовать н гармония человеческой
жизни, в человеческой жизни она зачастую отождествля-
лась с рассудительностью и справедливостью.
Раннегреческая натурфилософия — это способ философ-
ствования и способ миропонимания, в котором physis играет
ключевую роль, интегрируя мироздание: природу с челове-
ком и богов с природой. Но природа при этом не обособля-
ется ни как объект самостоятельного и специального рас-
смотрения, ни как выражение человеческой сущности. Она
не отрывается от окружающих человека вещей — panta ta
onta. Другое дело, что человек не может и не должен оста-
навливаться на феноменах, «человек философствующий»,
как отмечал Аристотель, начинает «удивляться», он ищет,
говоря словами Гераклита, подлинной природы, которая
«любит скрываться», и на этом пути обращается к началам
мироздания — arehai. При этом человек остается на перед-
нем плане в картине мироздания. Собственно, космос — это
космизированный мир человеческой повседневности. В та-
ком мире все соотнесено, прилажено и устроено: земля и
реки, небо и солнце, — все служит жизни. Природное окру-
жение человека, его жизнь и смерть (Аид и «острова бла-
женных»), светлый заоблачный мир богов, все жизненные
отправления человека описываются ранее греческими на-
турфилософами наглядно н образно. Эта наглядность в изо-
бражении показывает мир обжитым и освоенным челове-
ком. Космос — не абстрактная модель вселенной, а челове-
ческий мир, однако в отличие от конечного человека — веч-
ный и бессмертный.
Созерцательный характер философствования проявляет-
ся в космологической форме и у поздних натурфилософов:
Эмпедокла, Анаксагора, Демокрита. Космологизм здесь не-
сомненен, он присутствует и в учении о космических цик-
лах и корнях вселенной у Эмпедокла, и в учении о семенах
и космическом «нусе» (уме), который «привел все из беспо-
рядка в порядок», и в учение об атомах и пустоте и естест-
венной необходимости у Демокрита. Но созерцательная на-
глядность сочетается у них с разработкой категориального
аппарата, использованием логической аргументации. Ведь
уже у Гераклита образы наполнены глубоким смыслом
(смыслообразы), а Парменид в поэме с традиционным на-
званием «О природе вещей» обосновывает нетрадиционный
путь исследования природы при помощи понятий («разу-
мом ты разреши эту задачу»).
Особую роль играет категория причины, вины (aitia),
введенная Демокритом. Он отвергает возможность исполь-
зования мифологических образов и суждений и заявляет об
истинности имен (включая всю сферу понятий) не «по при-
роде», а «по установлению». Природа и для Демокрита ос-
тается основанием человеческой жизни и целью познания,
однако познавая природу, создавая «вторую природу», че-
ловек побеждает природную необходимость. Это не значит,
что он начинает жить вопреки природе, но, например, нау-
чившись плавать, не утонет в реке.
Демокрит практически первым широко развернул ан-
тропологические аспекты древнегреческой философии,
обсуждая такие вопросы, как человек, бог, государство,
роль мудреца в полисе. И все-таки слава первооткрыва-
теля антропологической проблематики принадлежит Со-
крату. Полемизируя с софистами (Протагором, Горгием,
Гиппием и др.), которые провозглашали человека «ме-
рою всех вещей», он отстаивал объективность, общеобя-
зательность гносеологических и этических норм, что объ-
яснял незыблемостью, устойчивостью и обязательностью
космического порядка.
Впрочем, судить о Сократе мы можем лишь на основа-
нии диалогов Платона, который использовал образ Сократа
в качестве постоянного персонажа своих диалогов. Платон
был верным учеником Сократа и потому полностью слил
идеи Сократа со своими. Мера, знание (знаменитое сокра-
товское «познай себя»), которые столь необходимы челове-
ку, Платон обосновывает космическим разумом. Он выдви-
гает на первый план демургическую сотворенность мира
(«Тимей»). Порядок и меру вносит в мир разум-демиург,
пропорционально соотнося стихи и придавая космосу совер-
шенные очертания и т. д. Разум творит, как творит ремес-
ленник («демиург») из доступного материала и обращаясь
к эталону, образцу (т. е. созерцая «идеи»). «Эйдос»,
«идея» есть образец каждой вещи, но в первую очередь это
«облик», «лик» — eidos, idea, с которым мы встречаемся, од-
нако не всегда можем распознать. Эти облики, подлинные
лики вещей, запечатлены в нашей душе. Ведь душа бессмерт-
на и несет в себе это бессмертное знание. Поэтому Платон
обосновывает, вслед за Пифагором, необходимость припоми-
нания виденного душой. И путь к воссозданию забытого и
самого ценного — созерцание, любование и любовь (Эрос).
Другой великий греческий философ — Аристотель — бо-
лее прозаичен. Он изгоняет из философии мифологические
образы и неоднозначность понятий. Природа, бог, человек,
космос — неизменные предметы всей его философии. Хотя
Аристотель уже различает физику и метафизику, но лежа-
щие в их основании принципы (учение о перводвигателе,
учение о причинности) едины. Центральная проблема физи-
ки — проблема движения, которое понимается Аристотелем
как непосредственное воздействие одного предмета на дру-
гой. Движение совершается в ограниченном пространстве и
предполагает направленность тел «к своему естественному
месту». И то, и другое характеризуется категорией цель —
«телос», т. е. целевой заданностью вещей. И эту цель и за-
данность сообщает миру бог, как первотолчок, как то, «что
движет, оставаясь неподвижным». Наряду с этим в основа-
нии вещей лежат причины — материальная, формальная и
движущая. Фактически целевая причина в противостоянии
материальной (тот же платоновский дуализм) охватывает и
движущую и целевую. Однако бог Аристотеля, в отличие от
христианского, не вездесущ и не предопределяет событий.
Человеку дан разум и, познавая мир, он должен сам найти
разумную меру собственной жизни.
Эпоха эллинизма знаменует крушение полисных идеа-
лов, как и обоснование новых моделей космоса. Основные
течения данной эпохи— эпикуреизм, стоицизм, кинизм —
обосновывают не гражданскую активность и добродетель, а
личное спасение и невозмутимость души. Как жизненный
идеал личности отсюда отказ от разработки фундаменталь-
ной философии (воспроизводятся физические идеи Герак-
лита — стоиками, Демокрита — эпикурейцами и т. д.). Явно
выражен крен в сторону этики, причем весьма односторон-
ней, которой отстаиваются пути достижения «атараксии» —
невозмутимости. Что езде оставалось делать в условиях со-
циальной нестабильности, крушения полиса (а вместе с ним
легко обозримого и регулируемого общественного порядка)
и нарастания хаоса, неуправляемых социальных конфлик-
тов, политического деспотизма и мелкого тиранства? Прав-
да, пути предлагались разные:.следование судьбе и долгу
(стоики), предание удовольствию (эпикурейцы), воздержа-
ние от суждений (киники). Итог был один —крушение
культуры и философии, основанных на рационализме и
личностных интуициях, обосновывающих единство и гармо-
нию человека и природы.
