Город в творчестве Блока 7 страница

он неукоснительно требовал от литературы оптимистического, утверждающего пафоса и исключительно этой мерой определял ценность художественного произведения.

Рационалистически-романтический, даже утопический крен мысли обнаруживается у Горького и в особой трактовке художественного времени, не без его влияния утвердившейся в советской литературе 20-30-х годов. Из трех временных измерении действительности ценностный приоритет Горький всецело отдает не настоящему, тем более не прошедшему, а будущему. Во всех случаях «мудрости старости» он предпочитает «мудрость молодости». В духе своей эпохи, творившей культ нового, грядущего «завтра», Горький снижал значимость прошлого, традиций, корней в жизни страны, как и отдельного человека. Он говорил о «ненависти к прошлому», о том. что «наш самый безжалостный враг - наше прошлое, что русский народ - «нация без традиций».

Подобные убеждения писателя питали его мировоззренческое (не только биографическое - по условиям воспитания, городского детства и кругу привязанностей), отталкивание от русского крестьянства, стойкий его скептицизм в отношении к мужику, к деревне, «а это в свою очередь многое определяло в его понимании социально-политической ситуации в стране в 20-30-е годы. годы укрепляющегося тоталитаризма.

Формирование личности центрального героя - это в значительной степени история идей, которые тянут его «во все стороны». Это и проповедь толстовской любви, и ницшеанские идеи о вреде жалости, и марксово учение о борьбе классовых интересов, и размышление о попытке примирить Ницше с Марксом». Фигура казанского студента-филолога, предпринимающего попытку подобного примирения, в воспоминании рассказчика встает в ряду «великомучеников разума», память о которых для него «священна». Среди вопросов, волнующих Алешу Пешкова, неизбежно возникает и такой, ницшеанский: «Предо мною стеной встал вопрос: как же? Если жизнь - непрерывная борьба за счастье на земле, - милосердие и любовь должны только мешать успеху борьбы?» («Мои университеты») И Горький показывает встречи с людьми, которые не из книг, а из самой жизни выносили идеи, сходные с ницшеанскими. Такова встреча с Никифорычем, казанским городовым. Вот его запавшие в душу героя речи: «Жалости много в евангелии, а жалость - вещь вредная... Помогать надо людям крепким, здоровым. - слабого разве сделаешь сильным?..

В поисках архимедова рычага - революционной идеи, переворачивающей и обновляющей мир, нравственное измерение такой идеи со временем переносится у Горького из одной плоскости: добро - зло, любовь - жестокость - в другую: бескорыстие - корысть. Дух бескорыстия вместе с правдой разума становится главным признаком свободной личности в представлении Пешкова, как и самого Горького этого времени. Этот критерий во многом определяет индивидуальные и социальные симпатии и антипатии героя. Так, главной надеждой героя становится «конспиративная», революционно мыслящая интеллигенция - воплощенное бескорыстие в изображении Горького этого периода (1917-1922). а основным опасением - «корысть» крестьянства, показанного в деревенских картинах повести.

Сам Горький указывал, что на его отношение к жизни более других влияли три писателя Помяловский, Глеб Успенский и Лесков. Рассматривая позднее истоки своего творчества, он писал: «Возможно, что Помяловский «влиял» на меня сильнее Лескова и Успенского. Он первый решительно встал против старой, дворянской литературной церкви, первый решительно указал литератором на необходимость - «изучать всех участников жизни - нищих, пожарных, лавочников, бродяг и прочих

Первый результат этих влияний сказался не в воссоздании жизни, а в практическом изучении ее многообразия. Еще не помышляя о создании художественных картин, Горький уже стремился к познанию действительности в ее различных проявлениях, к изучению психологии и характеров людей, принадлежащих к различным классам и сословиям русского общества, а также стоящих вне его этических и правовых норм.

Горькому, познавшему на собственном опыте жизнь городских «низов», был очень близок Помяловский, изображавший эти «низы» с беспощадной правдой, заостривший внимание на их общественной инертности. В более позднее время Помяловский привлекал Горького изображением процесса омещанивания разночинной интеллигенции и выделения и недр русского общества «лишних людей».

Книги Глеба Успенского помогали понять процесс обнищания деревни, увидеть, как ломался в ней веками сложившийся быт, как из нее изливался широкий поток пролетаризирующейся и деклассированной народной массы. Произведения Лескова укрепили его критическое отношение к народнической литературе. Горький был заинтересован в том, чтобы воплотить в живых народных фигурах качества, создаваемые коллективным жизненным опытом и словотворчеством народа. Писатель справедливо считал, что основным источником образной меткости, точности, сжатости, афористичности русского языка является УНТ: народные песни, сказки, легенды, пословицы, поговорки. А поэтому он полагал правомерным воплощать в народных характерах все то лучшее, что создавалось в процессе духовного творчества народа.

Критически и творчески относясь к традициям, Горький использовал также опыт мировой классики, в которой ему особенно близкими были образы героических борцов за свободу, беспокойных, мятежных, протестантов. В этом плане знаменателен повышенный интерес Горького к Пушкину, Лермонтову, Байрону, Шиллеру

самое важное впечатление: это очень гордые и очень одинокие люди. «несчастные». оба они презирали жалость и считали ее оскорбительной для человека с его высокой миссией. Сам Ницше считал, что у его рода славянские корни, восходящие к польским дворянам Ницким. В незнакомом обществе его часто принимали за славянина. В отличие от многих великих немецких мыслителей, относившихся к России с нескрываемым недоброжелательством, Ницше был своеобразным «русофилом». Он высоко ценил поэзию Пушкина и даже написал романс на одно из его стихотворений. Он обожал Гоголя и был потрясен открытием Достоевского. Ницше не читал Горького.

Все же один общий момент в их биографиях был. Оба рано лишились своих отцов, оба в возрасте 4 лет. Оба нежно любили своих отцов, но по смутным воспоминаниям и рассказам родственников. Для каждого смерть отца стала тяжелейшей душевной травмой, несомненно наложившей печать на всё их мировоззрение. В их мрачном свете вся жизнь представала как «ничто», как «сон пустой». И только невероятным усилием внутренней духовной воли можно было попытаться сделать этот сон «золотым».

Ницше сказал: «Жизнь стоит того, чтобы ее прожить, говорит Искусство...»

Так и для Алеши Пешкова чтение стало своего рода выходом из безнадежной жизненной ситуации, из ощущения бессмысленности окружающей жизни. Но книги же чуть не довели его до сумасшествия. В отличие от Ницше, он спасся от безумия, второй раз уйдя «в люди».

существует и другая вечная проблема: Горький и Ницше. Вопрос о том, был или не был Горький ницшеанцем, обсуждается уже целое столетие. Проблема появилась одновременно с босяками Горького, его анархическими героями-«индивидуалистами», и целое поколение, выступившее на рубеже веков, воспринимало писателя именно в этом ключе. «В то время, — вспоминает В. Жаботинский, — мы знали Горького только по его коротким рассказам, казавшимся отголоском учения Ницше, которое облекалось в русское одеяние. Он прославлял людей воли и действия, казнил презрением рабов “рефлексии”, выхолащивавших и глушивших всякое смелое начинание».

Однако по мере того как в советской стране канонизировался образ Горького, русский писатель неуклонно и неизбежно становился идейным антиподом Ницше, так что даже мысль о сближении обоих имен воспринималась порой как нечто кощунственное. Советское литературоведение упорно билось за чистоту образа пролетарского писателя. «Либерально-буржуазные литературоведы (например, С. А. Венгеров) уверяли, что Горький — ницшеанец, стремясь уподобить его буржуазным писателям, объявить его художником декадентского лагеря», — писал один из советских горьковедов. Впрочем, некоторые из ученых специалистов даже тогда признавали, по меньшей мере, правомерность проблемы. Да и как было не признать — проблему-то «освятил» сам Горький, вполне соглашавшийся по поводу своих босяков, что «снабдил их <...> кое-чем от философии Ницше».

Как естественная реакция на скупое и одностороннее в целом освещение темы «Горький и Ницше» в бывшем Советском Союзе воспринимается серия западных исследований о ницшеанстве Горького, предпринятых в 1960—1970-е годы и демонстрирующих то, что, по сути, и так очевидно: в «бунтующих» персонажах молодого Горького, как и в более поздних его произведениях (вплоть до поэмы «Человек», 1904, и «Исповеди», 1908) проявляется неоромантический ницшеанский [123] пафос. Вывод: сближение имен германского философа и русского писателя, безусловно, оправдано с историко-литературной точки зрения. Об этом заявляли в последнее десятилетие и отечественные исследователи. «Перед нами не “легенда”, созданная критиками, а очень серьезная проблема, от которой до самого последнего времени принято было открещиваться», — подчеркивала, например, в одной из своих работ М.Г.Петрова.

В связи с неутихающим и поныне интересом к этой проблеме можно сказать, что любой, даже малозначительный, на первый взгляд, документ, проясняющий отношение Горького к Ницше, имеет историко-культурную ценность.

Из сохранившихся материалов видно, что во время совместного обеда Кеслер и Горький (когда Горький ставил пьесу в Германии), говорили о Ницше. Трудно усомниться в том, что оба сошлись в своем восхищении и, можно сказать, преклонении перед его памятью. Ясно также, что Кеслер рассказал Горькому об «Архиве Ницше», о «Новом Веймаре» и вызвался быть посредником между русским писателем и сестрой философа. Следствием этих переговоров явилось официальное приглашение, которое Э. Фёрстёр-Ницше направила Горькому 12 марта. Письмо это сохранилось в Архиве М.Горького68. Текст его приводится ниже по черновику, оставшемуся в бумагах Э. Фёрстер-Ницше:

Э. Фёрстер-Ницше получает ответ М. Горького: Не может быть на свете мыслящего человека — или он не художник, — если он не умеет любить и чтить Вашего брата. Я был бы чрезвычайно рад, милостивая государыня, посетить Ваш дом, но это для меня никак невозможно, поскольку я должен отправиться в Америку. я же — целую дорогую для меня руку сестры Ницше. 7 марта 1906 года»

Отказ Горького был, конечно, вынужденным: нельзя усомниться в его искреннем желании посетить Веймар и «Архив Ницше». Позднее, в своей «второй эмиграции», Горький несколько лет (1921—1923) жил в Германии, однако в Веймаре, ему так и не удалось побывать.

"После начала Отечественной войны (1812) проходит около 65 лет - немецкий писатель Фридрих Ницше публикует серию статей под общим названием "Несвоевременные мысли" (1876-78 годы). Значительную часть своей жизни Ницше прожил за границей, курсируя между Италией и Швейцарией. Последние годы своей жизни он был заперт в сумасшедшем доме.

После начала Крымской войны (1853) проходит около 65 лет - русский писатель Максим Горький публикует серию своих статей под общим названием "Несвоевременные мысли" (1917-19 годы). Значительную часть жизни Горький был вынужден жить за границей, курсируя между Германией и Италией. Последние годы жизни Горький провёл в СССР, фактически, в подневольном состоянии.

историкам литературы прекрасно известны многочисленные параллели между Ницше и Горьким, начиная от поразительного внешнего сходства и заканчивая почти дословными совпадениями текстов.

Буревестник носится, будто демон - «гордый, черный демон бури». Все птицы попрятались. Чайки «готовые на дно спрятать ужас свой», гагар пугает гром ударов, бессмысленный пингвин свое жирное тело «прикладывает в скалах». Им «неприступная утеха битвы». Что-то подобное я видела в одном из отрывков Ницше. Читаю: «Лучше жить в ледниках, чем среди благочестия и других южных ветров.

…Мы желали молний и подвигов, мы не понимали счастья немощных - покорность. В воздухе запахло грозой… Формула нашего счастья: Да, Нет, прямая линия, цель…»

Нет ничего необычного и в том, что устами босяков Горького говорит самая новая полоса европейской и русской культуры. Философия этих босяков - своеобразнейшая амальгама жесткого ницшеанского поклонения силе с тем безграничным, всепроникающим альтруизмом, который составляет основу русского демократизма. Из ницшеанства тут взята только твердость воли, из русского народолюбия - вся сила стремления к идеалу. В результате получилось свежее, бодрое настроение, манящее к тому, чтобы сбросить ту апатию, которой характеризуется унылая полоса 80-х годов.

Серьезным подходом к проблеме отличается работа Л.Колобаевой "Горький и Ницше", где заявлено: "Переклички Горького с Ницше и влияние последнего на писателя... не миф, а реальность. Горький вовлекал в круг своих размышлений о российской жизни этическую проблематику Ницше, использовал, по-своему переосмысляя, некоторые его философские лейтмотивы и символы для реализации собственных творческих импульсов" (14; 165). Далее этот тезис раскрывается на конкретном материале творчества Горького.

С Л.Колобаевой полемизирует Р.Певцова, считающая положение о ницшеанстве Горького преувеличенным. Она подчеркивает известную самостоятельность Горького, его неподатливость и силу сопротивления каким бы то ни было идейно-философским влияниям. Имея в виду отношение молодого Горького к Ницше, Певцова настаивает, что в этом плане можно говорить лишь о том, "в чем они расходились и объективно до определенного предела сходились, будучи мировоззренчески не только независимы, но и противоположны в главном; можно говорить лишь о критически-самостоятельном отношении Горького к философии Ницше и об использовании молодым писателем некоторых переосмысленных им ситуаций, отдельных реминисценций и афоризмов из сочинений базельского философа". Следует отметить, что в статье Р.Певцовой представлен ценный фактический материал, высвечивающий историю приобщения Горького к идеям Ницше...

 

22. Жанровые особенности исторического романа Д. Мережковского «Антихрист. Петр и Алексей».

 

(1865-1941)

 

Теоретик русского символизма. Себя видел в качестве религиозного мыслителя, и свои религиозные идеи настойчиво пытался выразить в поэзии.

 

Перелопатил кучу ист. и религ. лит-ры, а интересовало его, как в разные эпохи происходила борьба двух полюсов: язычества и христианства (вне религии для него нет сознания).

 

Двух Заветов Мережковскому мало, нужен Третий: синтез Нового и Ветхого, по Мережковскому христианского и языческого мышлений. Создание духовно-светской культуры.

И об этом! Трилогия «Христос и Антихрист».

 

Мережковский — создатель исторического романа нового типа. Введение большого количества фантастики и символов привело, правда, к некоторой абстрактности, условности образов и основательным недостоверностям.

 

В трилогии рассматривается конфликт язычества и христианства.

Проблема в том, что в нашей культуре потерян баланс между царством тела и царством духа.

Империя покоряет себе церковь, в культуре нет баланса и на, скажем так, социально-духовном уровне.

 

Линия Петра, разумеется, — Антихрист (так ему и надо), линия Алексея, разумеется, христианство.

 

Концепция.

Пётр — весь на антиномиях.

Он чудесен в своей непосредственности и в детском восприятии — всему открыт, всему готов учиться. Но и чудовищен в человеческих слабостях — мнительный мелман в плане измен, зависит от своей неверной жены и иностранцев, обновляя церковь, глумится над ней.

 

Алексей тоже антиномичен (да, оба они такие).

И зверски изменяет жене, и по-своему её любит и жалеет.

 

Композиция:

1. Субъективация повествования.

Дневник преобладает над документами. Символисту субъективное важнее объективного, история интересна ему не громкими событиями, а частными судьбами. Через интимное восприятие показана суть эпохи.

 

2. Приём антисипации. Стремление пророчески предвосхитить в тексте грядущие события. Примеры «предвосхищений»: вино, которое дал Пётр покаявшемуся Алексею, «как кровь» (с этим как-то ещё связано детское воспоминание Тихона о казни стрельцов, когда вино и кровь лились вместе).

 

 

[из учебника:]

 

В романе «Антихрист. Пётр и Алексей» ослабевает вл. имморализма Ницше и его апологии сверхчеловека.

Роман свободен от односторонней апологетики петровских преобразований.

 

Образ Петра:

— титанизм

— сравнение с земным богом, т.к. идёт подчинение церкви государству, а во главе её ставится Человекобог (знак «минус»)

— изображается с неск. точек зрения:

С точки зр. народа:

тяжёлые реформы, чуждость их вековому укладу, гонения на церковь, «люторство Петра».

С точки зрения Алексея:

с одной стороны, старое для них неприемлемо, уже гнилое (образ, отрицательно характеризующий старую церковь — отец Яков Игнатьев), с другой стороны — именно Алексей на суде говорит в лицо отцу «Стоном стонет земля», воспринимает как измену покорность церкви.

С точки зрения просвещённых европейцев (фрейлина Арнгейм и медик Брюментрост):

свирепость Петра — варварство, в Петре для них соединяется ужасное и комическое — образ кота Котабрыса.

 

Итоговая оценка правления Петра: после смерти Алексея.

С одной стороны, преобразования Петра обоснованы, Россия спит мёртвым сном. России необходим новый путь, но новый путь, на который Пётр выводит Россию, губителен.

Откровенная авт. экспрессия: кормчий ведёт страну навстречу буре по железным кровавым волнам. Яснее не бывает.

Вообще текст изобилует аллегориями, иносказательные детали весьма и весьма прямолинейны

 

Мережковский первым из символистов посмотрел на минувшее сквозь призму сознания рубежа XX-XIX: то, что казалось современникам ошибкой, отступлением от достоверности, модернизацией прошлого, сейчас уже рассматривается как решение определённых эстетических задач, а именно, глубже показать символическую связь эпох трилогии. По мысли писателя, религиозные и культурные переломы эпох эллинизма и Возрождения находят современные адепты, в частности — петровская эпоха.

СЕМИНАР:

Признаки ист р-на:

1) воспроизведен ист колорит эпохи

2) наличие ист персонажей

Дм. Балашов, «Господин вел Новгород» - без известн ист персонажей, но ист роман

3) отдаленность эпохи, причем с т.з. автора – это заверш-ся этап разв-я

Но в XX веке была широк концепц ист романа: «ГНВ» тогда – ист роман

4) ист события

 

Но еще д.б.:

- документальн основа, реальн факты. Если преоблад – это хроника

-вымысел автора. Если преоблад – носит приключенч характер

-домысел автора. Напр, у Дюма или В. Пикуля.

 

Если составляющие соотносятся в равн пропорциях, то ист роман.

 

Проблема языка исторического романа. 2 тенд: архаизация/модернизация, м.б. доведены до абсурда. Умеренная архаизация и некоторая стилизация.

Чепыгин, «Разин Степан» - сложно читать, как и Балашова.

Др тенд – опора на жив разговорн речь, диалектизмы, историзмы. М.б. приемы: аористные окончания глаголов, использование полногласия…Исп Вас. Шукшин в р-не «Я пришел дать вам волю» и Алексей Толстой.

 

А что у Мережковского?

 

Его ист романы антиисторичны, т.к. только демонстрир его философ концепцию мра. Комбинир ист материал по св усмотрению. В угоду св философ схеме. Все фигуры романов несут заранее заданное противоречие.

При этом роман переполнен конкретн деталями, подробностями быта. Созд впеч-е ист достоверности. Концепция мир развития, постр на утвержд его исходн противоречивости.

 

Мережковский, «Христос и Антихрист»

Венера в «Антихрист: Петр и Алексей» потребовала кровав жертвы: Петр себе ранит руку, ставя Венеру на пьедестал. Бахус – др. бог, треб жертвы.

Персонифицирован ли антихрист? Зависит от т.з.

Для Петра важно гос-во, а для Алексея – чел отн-я!

Непонимание м/у родными людьми. Прежн нравств отн-я забываются и корректируются. Чел подним-ся на нов ступень.

Антихрист – дух времени, к-рый оказ-ся по сути разрушителем общ-ва, отн-й м/у людьми.

 

Алексей рассужд по поводу взаимоотн отца и сына, о рус народе, о том, как его отец возд на этот нар: нар – воск, пластичная масса. Алексея остан не сами реш-я Петра, а методы.

«Смерть Богов», «Воскресшие годы», «Антихрист (Петр и Алексей)» - ч романа.

Концепц истории: 1) лич-ть 2) нар

 

Здесь уже не люди приним участие, а какие-то коллективн настроения. Мережк рассм историю как борьбу светл и добр начал: борьба Божественного и дьявольского: кто побежд и когда – завист от эпохи и врем.

Лев Гумилев (сын Ахмат) – подхватит эту теор: любой народ в св развитии прох те же самые этапы, что и человек. Теория пассионарности.

Мережковский тоже всю мировую историю уложил в жизнь чел-а: с момента х-ва нач борьба Добра и Зла, Божественного и дьявольского. «Смерть Богов». Потом Ср Века и Возрожд – пер нов обращ к х-ву, рожд православия, etc «Воскресшие годы». И посл этап – это «Антихрист» - то, что погубит все чел-во и х-во.

Петр истово молится за Россию. Ему небезразлично, что с ней будет после его смерти. Он пыт-ся из него воспит мужчину, но Мережковскому важно это противоборство темн и светл начал. Петр берет внешние атрибуты Запада (празднества, статуи), скепсис, логика-рацио!). Все нач сопротивляться, но-детски, интуитивно. Еще Петр берет из Запада взаимоотн-я гос-ва и церкви. Он отдает распоряж и хоч подчин церковь, но у него не получ.

Деспотизм Петр берет у Востока.

Мережковский бер западника (Петр) и восточн пашу (Алексея) и показ, что их нельзя механически соединить, но их выигрыш был бы в соединении. Алексей ищет ключ к душе рус мужика, он много пускает на самотек, но этим и выигрывает относительно.

Каждый из героев идет друг к другу, но не находит точек соприкосновения => дневниковые записи: я бы все простил, если бы он…

Др проблема: проблема религии. Вводит язычество, католичество и православие.

Тихон оказывается проповедником истинной веры, к-рая в душе чел-а, а не во внешн атрибутах. Симпатия Мережковского на стороне настоящей убежденности в своей вере, а не в различных атрибутах.

Важная тема Петербурга – миф о Петербурге, к-рый появился сразу же после появл Спб.

 

 

23. Основные творческие принципы И. Бунина. Форма повествования, жанры, роль «памяти» в его произведениях. Бунин и модернизм.

 

Бунин и модернизм.

Не создал развёрнутой эст. теории, но общее было:

(1) видение исс-ва как интуитивного приобщения к тайнам бытия: тут согласен с символистами. «О причинах упадка» Мережк, «Заветы символизма» Иванова, «Ключи тайн» Брюсова. Искусство — познание нерассудочными путями.

 

(2) трансцендентный хар-р тв. акта:

образ продиктованных строчек у Ахм., «состояние мировой поэзии и мысли» у Д.Живаго

 

(3) соед. интимно-лир. и вселенски-космического

тут братство с символистами

 

Если конкретнее:

(1) Бунин ближе к постсимволизму — к Пастернаку, напр:

Не знаю, решена ль

Загадка зги загробной,

Но жизнь, как тишина

Осенняя, - подробна…

(2) к Ахматовой: «Мне ни к чему одические рати и прелесть элегических затей»

(3) Общий у многих модернистов и у Бунина интерес к памяти. Напр, В. Ив., Волошин.

 

 

НО. Различия:

(1) в «Неизвестном друге» — бунинская вещь в околоэпистолярном жанре, поток писем женщины художнику, где она выражает восторг по поводу идеи жизнетв-ва. Абсолютное молчание художника в ответ означает неприятие этой идеи Буниным.

По Бунину, задача искусства не в преображении жизни, а в преодолении индивидуальной обособленности личности, прорыв к «Единой» душе.

 

(2) Бунина раздражала абсолютизация искусства модернистами, претензии искусства на исчерпывающее знание тайны бытия.

 

(3) Бунин не приемлет теоретизма модерн. течений (а претензии на обладание тайной бытия посредством тв-ва создали взгляд на искусство как на сферу приложения филос., религ., эст. и иных идей)

 

Если конкретнее:

(1) Бунин далёк от символизма с их вниманием к сверхпластам бытия

(2) далёк от футуристов с их футурологическим вектором (впрочем, символисты тоже этим баловались) и с их взглядом на искусство как на изображение будущего состояния человека.

 

В 1891 г. выходит сборник «Листопад». Лаконичен, скуп в тропах, чуткость к образам. Конкретика образов (пушкинское). Сочет классич и импрессионистск поэзии. Ценность непосредственность, прославл естественности и отсутствие заумствования – от Толстого. Бунин: «ЛНТ не меньше ФМД чувств бесов».

1916 – рассказ «Третьи петухи» о разбойниках, к-рые нанесли вред родственникам апостолов, Господь решил их наказать, а Фома их спасает. Господь спрашивает, почему, а Фома: «Ей, господи, сладка земная жизнь, тобой данная». Бунин чувствует эту радость жизни!

«Антоновские яблоки»: «сочная прелесть» - непосредственность ощущений (во многом за счет инверсий), сочетание смыслов, дивится повседневности. Преодолеть веру в вечность (???).

Божеское в чел-е есть и растет, а человеческое постепенно убывает. Бунину не нравилось литературное и литературоведческое понимание жизни: «разбили десятилетия, выбрали каждому своего героя, это ли не курам на смех?».

Пр-е «Ночь»: «прошло 2000 лет, а светит то же Солнце, к-рое видел ап-л петр, тогда где же я и где же мое время?». Он видит вечность, но в какой ф эта вечность? Тут бунину трудно, это видно по его дневникам и личн записям.

Бунин – «мрачнейший из эпикурейцев» (определение философа ИвИна). Вечность реализуется через ПАМЯТЬ прапамяти.

Как неореалист Бунин придерживается… А вот вам пример, чего придерж: Герой живет в мире Данте, Ницше и т.п. встречает крестьянина, который посадил на могилке цветок – и радуется только потому уже, что живет! Бунин хочет жить этой, настоящей жизнью. Оля Мещерская из «Легкого дыхания» - абсолютно бунинский тип, к-рый живет в абсолютном согласии с жизнью. Она растворяется, уходит в вечность, а не умирает.

Др рассказ «Сны Чанга»: как Оля не перечит ж, так и герои этих рассказов. Капитан не доступен смерти. Чанг видит капитана «взором памяти». Преодоление тленности – бунинская тема. Герой начинает проектировать свою жизнь, выстраивать ее, поэтому все получается некрасиво, неказисто // с «Господин из Сан-Фр». Есть идеальная Катя, а есть настоящая, к-рая не отворачивается от жизни, ж. стан-ся адом, и он выстрелил в себя «с наслаждением».

По Бунину нет «грешной любви».

Рассказ «Святые» - сказ: редко у Бунина, но рассказ важен для поним любви по Бунину. Блудница Адель (Елена), влюбл в графа, идет в монастырь, но беременна, ее выгоняют, Адель умирает, монахини видят нимб, она святая. «Помните, великое множество грехов прикрывает любовь». Арсеньич не вид особ разницы м/у любовью в христианск плане и любовью Адель. По Бунину, нет грешной любви. Плоть не греховна (vs. мнения Мережковского). Бунин удивл, как Мережковский назвал Толстого «тайновидцем плоти», а ФМД – «тайновидцем духа». Просто не было у Мережковского плоти, говорит Бунин.

Но по сути, у Бунина нигде не было постельных сцен. Осуждал Бабеля за пристальное, натуралистич отношение к плоти. Осужд Сологуба за то же самое.

Но бунин не осужд, не морализует по поводу плотск любви.

Опыт неореалиста в опр степ соотв философии феноменологии.

Феноменология – постижение мира через интенции нашей души. Интенция – способность наших восприятий, способность быть направленными на некий предмет, некий феномен, к-рый нам явл-ся непосредственно. Это не логич. Не аналитич восприятие, а эмоц, чувств.

Др важн для Бунина тема – Россия и нац хар-р.

Евразийцы – Хлебнкиов и Клюев, но Бунин не из их числа.

Рассказ «Деревня» Бунина. Вечн жажда праздника у рус народа. Психол основа рус бунтов. Он ругает лит интеллигенцию, к-рая была в беспеч барском эгоизме, равнодушии к нар во время войны. Вина л-ры перед народом. (// это одна из сквозных тем Розанова).

Для Бунина рус народ непознаваем.

Поэтика: рушится принцип объективн отраж-я дей-ти. Дей-ть – то, что я чувствую. Его раздраж груб реализм (как у Шолохова). Возраж против того, чтобы его сравн с Тургеневым. Он пиш, что у него др эстетика, если тургенев изо, то я высказываю чув-ва.

Люб. фрагмент. Пыт. передать индивидуальную интуицию. «Жестокость к убийству есть у каждого чел-а». Ругает малокровного Раскольникова и ФМД, к-рый «совал Христа во все свои бульварные романы».

 

 

Неореализм на смену реализму - см лекцию.

Сборник «Листопад» - бунин след трад-м классич поэзии - Пушк, Фета, Тютч, Полонск. Оч важна прир.

Осн стих-я хар полнота жизни и появл темы космоса, хаоса. Влияние поэзии на прозу.

Повесть «Деревня»: Тихон - крепк хозяин. Кузьма- анархист. Оба вышли из купеч среды, но Кузьма поддался совр веяниям. 2 рус психологич типа, 2 пути развития русск человека.