Всякая идея, чтобы реализоваться, должна быть вначале переосмыслена
в деньгах. Лишь деньги возводят дух на трон.
Деньги становятся могущественной силой, они являются причиной кровавых войн и преступлений, они превращают целые города в монету, народы — в предмет купли и продажи, природные ресурсы — в финансовую энергию. Все ценности обретают свой экономический эквивалент в виде денег. Исследователям еще предстоит описать идею денег в истории культуры, выяснить их символическое значение. В античной культуре «талантом» называлось небольшое количество золотой утвари и украшений, а монетой — кусочек металла в отчеканенной форме. В античном экономическом мышлении такие понятия, как «имущество», «доход», «долг», всегда означали сумму наличных денег и ценных предметов, находящихся в одних руках. Можно предположить, что в эпоху Цезаря свыше половины античного золота находилось в Риме. Лишь впоследствии качества монеты переносятся на живые объекты и на сцене появляется работорговля как «людская наличность». Раб служит накоплению имущества, у него есть «курс на рынке». Именно этим Шпенглер объясняет количество рабов, значительно превышающее производственную необходимость. Они были не только товаром, но и наличным денежным запасом. Когда при разрушении Коринфа статуи переливали на монеты, а горожан отправляли на невольничий рынок, то для античного мышления это была одна и та же операция: предметы превращались в деньги. Таков был смысл денег в античной культуре. Иной смысл и назначение денег появляются в Новое время. Ценность денег заключается не в простом наличии, а в способности стать мощной силой. Силовое поле денежных напряжений простирается на дальние расстояния благодаря записи в книгах, выднным чеку, векселю или банкноте. Ценная бумага становится представителем денежного запаса. Появление «двойной бухгалтерии» Шпенглер сравнивает с открытием. «Мышление деньгами порождает деньги: вот в чем тайна мировой экономики», — заключает Шпенглер. В мировой экономике особую ценность приобретает труд изобретателя и организатора, который увеличивает стоимость предметов. Мелкий, массовый труд, который обожествлялся социалистами, на самом деле имеет подчиненное и второстепенное значение: «Меру задает изобретатель паровой машины, а не кочегар. Мышление — вот что важно». Изобретатель и первооткрыватель становятся символами и знаковыми фигурами Нового времени. На этом основании возник образ Фауста как символа европейской культуры. Идеалом провозглашаются энергия практического размышления, сила озарений, неуемная страстность научного поиска, раскрывающего тайны природы. Мир буквально преобразуется всего за несколько столетий. Культура взошла на такой уровень деятельности, что под нею трясется земля, предупреждает Шпенглер. Люди сделались рабами своего сознания, были оттеснены в тень экономикой машинной индустрии, а природа содрогнулась от мощного натиска разума. Фаустовская страсть изменила облик поверхности земли. Машины опоясывают землю бесконечной тканью тонких тел, потоков и напряжений. Но машине с ее человеческой свитой угрожает опасность пасть жертвой еще более мощной силы. Шпенглер предсказывает предстоящую «схватку между деньгами и кровью», когда «меч одержит победу над деньгами, а воля господствовать подчинит волю к добыче». Этот мрачный прогноз был подтвержден событиями XX в. Однако история не стремится к своему завершению. Жизнь и только жизнь имеет значение в истории. Всемирная история — это всемирный суд, она всегда принимала сторону более сильной, более полной, более уверенной в себе жизни. Так завершается спектакль высокой культуры. Задача, поставленная исторической необходимостью, разрешится в любом случае — будь то при участии каждого отдельного человека или же ему наперекор. Данную мысль Шпенглер подтверждает афоризмом Сенеки в письмах к Луцилию: «Покорных рок ведет, строптивых гонит». Этим высказыванием Шпенглер завершает исследование всемирно-исторических перспектив культуры.
|
