Повар базилевса. Византийская повесть

(отрывок из поэмы)

Мутен глаз у Августы Пульхерьи:

Всё ей тусклым кажется и блёклым;

Оттого в её ларцах и скрынях

Грудами лежат самоцветы.

Тут вишнёвые сладкие вениссы,

Лаллы, цвета голубиной крови,

Углем прордевающие пиропы

И мертвомалиновые альмандины;

Тут карбункулы, как зрачок альбиноса,

И таинственные кимофаны,

Днём зелёные, как мох прибрежный,

Ночью алые, как свежая рана;

Тут яхонты синевы небесной,

Херувимьи очи аквамаринов

И молочнорадужные опалы,

И жёлтые, как вино, топазы;

Тут весенняя зелень измарагдов,

Ядовитая полынь бериллов,

Увяданьем тронутые хризолиты

И могильный дёрн хризопрасов;

Тут лукавит сизый глаз кошачий,

Тут неверные мерцают перлы,

Назревая, как пузырь ожога,

И густеют фиалкой Прозерпины

(Как сказал бы эллен нечестивый)

Целомудренные аметисты.

В поэме «Повар базилевса» Г. Шенгели достаточно вольно комбинирует различные эпизоды византийской истории. Как пишет сам автор в послесловии к поэме, «все обстоятельства повествования, до мелких подробностей, правдивы как разрозненные факты и вымышлены как комплекс». В поэме рассказано о том, как некий Вардан путём множества предательств и преступлений достиг византийского престола, но был отравлен своим поваром. Многие современники поэта видели в этой поэме пародию на сталинский режим. Не затрагивая вопросов правдивости сюжета поэмы и возможной его трактовки, обратим внимание читателя на названия драгоценных камней, приведеннных поэтом. Стараясь придать повествованию о византийском базилевсе историческую правдивость, Г. Шенгели использует устаревшие названия самоцветов. Отрывок из поэмы является прекрасным поводом для детального обсуждения правильного и корректного применения некоторых названий самоцветов. Среди драгоценностей жены базилевса – Пульхерьи, поэт перечисляет самые различные самоцветы. В начале это красные камни. Венисса (обычно пишется через одну букву «с» – вениса) – название, принятое на Руси для тёмно-красного граната – альмандина, который наряду с венисой также фигурирует в списке красных камней. Название «лалл» (или лал) в старину на Руси применялось для обозначения шпинели. Однако цвет «голубиной крови» позволяет утверждать, что за названием «лалл» у поэта скрывается рубин или яхонт червлёный. Определение «голубиная кровь» является устоявшейся и признанной характеристикой лучших по цвету разновидностей рубина. Камни с близкими внешними признаками – цветом, блеском, прозрачностью – в древние времена объединялись под одним названием, и в этом отношении использование названия «лалл» вполне оправдано. Под названием «карбункул» изначально объединяли камни красного цвета, с течением времени оно стало рассматриваться как одно из устаревших названий граната. Приведённые в повести особенности окраски камня – кимофана позволяют однозначно утверждать, что за этим названием скрывается александрит – ювелирная разновидность хризоберилла, изменяющая свой цвет при смене источника освещения. Но название «александрит» появилось лишь в XIX веке (камень был назван в честь будущего императора России – Александра II), поэтому для придания повествованию определённого налёта древности Г. Шенгели и использует такое непривычное и загадочное название, как «кимофан», то же что «цимофан». Название камня происходит от греческих слов «кима» – волна и «фанерос» – видимый, явный и применяется для обозначения ювелирной разновидности хризоберилла с эффектом кошачьего глаза. Именно этот самоцвет изначально называли «кошачий глаз», но после обнаружения подобного оптического эффекта у некоторых других минералов (а также синтетических материалов) словосочетание «кошачий глаз» стали использовать для обозначения оптического эффекта. Поэт приводит названия «кимофан» и «кошачий глаз» отдельно, видимо, для обозначения разных самоцветов. Небольшая неточность усматривается в указании таких названий как «берилл», «измарагд» (или «смарагд») и «аквамарин», обозначающих разновидности одного минерала. Если первые два имеют многовековую историю использования, то последнее появилось только в начале XVII века и, следовательно, было неизвестно в древней Византии. Яхонт в поэме Г. Шенгели имеет синий цвет. (О вариациях цвета яхонта – см. комментарии к стихотворению И. Бунина, с. 77). О яхонте цвета неба говорится и в самом начале поэмы: «Под вечер хорошо у Босфора, / Хорошо у Золотого Рога: / Море, как расплавленный яхонт, / Небо, как якинф раскалённый». Под названием «якинф» скрывается, видимо, иакинф – ювелирный камень, название которого в настоящее время рассматривают как устаревшее для гиацинта – прозрачной разновидности циркона красного, оранжевого, красно-бурого (по В. Далю – жаркого) цвета. У поэта иакинф – камень цвета неба, что идеально согласуется с представлениями древнеримского учёного-энциклопедиста Плиния Старшего или архиепископа Андрея Кесарийского с цветом иакинфа (см. комментарий к стихотворению З. Гиппиус на с. 94–95).

Заключение

Безусловно, любой человек может дополнить и продолжить рассказ о природных минералах, привлекая для этого творчество поэтов, по-своему трактуя смысл повествования, по-разному расставляя акценты. Приведённая краткая антология является всего лишь попыткой открыть для читателя некоторые новые страницы в творчестве известных поэтов и писателей, а именно их умение образно и точно рассказать о камне; передать всю красоту природы и многообразие чувств при помощи природных камней, как символов красоты и необычности, несокрушимости и вечности, загадочности и неповторимости; показать возможности использования природных камней в образах художественной литературы для более полного и яркого раскрытия отдельных страниц минералогии и геммологии.

Наиболее правильно подвести итог раскрытия этой очень сложной и многогранной проблемы, по нашему мнению, позволяют следующее стихотворение Ф. И. Тютчева^[46]: