АДЫГСКАЯ ЭТИКА - СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНО-НРАВСТВЕННЫЙ ОПЫТ НАРОДА

 

1.1. Трансформация традиций в контексте соблюдения эти­ки и передачи опыта старших младшим

 

Адыгский культурный этос (сумма представлений о том, как сле­дует поступать в тех или иных ситуациях) полностью подчинен адыгагъэ - системе нравственных принципов, традиций, обычаев, прису­щих только адыгам.

В контексте выработанных нравственных ценностей адыги испо­кон веков, не имея письменности, передавая из поколения в поколе­ние народную мудрость, заботились о воспитании и социализации подрастающего поколения.

Адыгагъэ в переводе на русский язык означает «адыгская этика». Слово «этика» означает набор норм и принципов, согласно которым живут люди. Любая этика черпается из нравственных устоев и поня­тий, этика и нравственность - тесно связанные категории. Адыгская этика - фундаментальное свойство, вложенное в адыгскую народ­ность, что, наряду с языком, отличает адыгов от всех других народов мира, интегрирует их в мировое сообщество. Культура адыгов, на­родная педагогика, этикет, фольклор - драгоценные камни в здании мировой культуры.

Изучение и возрождение всех норм адыгагъэ, как никогда, акту­альны. Прежде всего для молодежи.

Именно подрастающее поколение, изучая и применяя эти принци­пы в жизни, может возродить качества, испокон веков присущие родному народу. Не имея письменности, адыги тем не менее наилучшим образом выстраивали свой образ жизни на следующих принципах: Личный нравственный пример старшего поколения, хранение и передача опыта. Современная психология считает неопровержимым воспитательное влияние личного примера. Социализация личности включает в себя постепенное освоение языка, ценностей, норм, обычаев, традиций своего народа. Уровень социализированности определяется степенью приобщения к культурному наследию. Об этом говорит народная пословица адыгов «Щ1эблэм ебгьэлъагьур и гьуэгущ» (Ка­кой пример покажешь молодым, такими они и будут).

- Охрана своего генофонда от негативных влияний. «Щык1ыр насып ук1ыжщ, щык1ыр ик1э мэхъу» (Преступающий нравственные законы будет последним человеком, он убивает свое счастье).

- Образ жизни, не идущий вразрез с религиозными ценностями.

- Этикет, известный упорядоченностью, церемониальностью, вежливостью, учтивостью, гостеприимством.

- Изучение природы, народной медицины.

- Трудолюбие и предприимчивость.

- Святость родства и родовых связей.

- Кодекс чести, принципы взаимопомощи и т.д.

Адыгагъэ играет определяющую роль в жизни адыгского общест­ва, обеспечивает его целостность и развитие на всем протяжении его неспокойной истории. Адыгагъэ выступала всегда и является средст­вом аккумуляции, хранения и передачи опыта адыгов по наследству. Освоение единых нравственных устоев создает у всех членов адыг­ской этнической группы чувство общности, принадлежности к одной нации. В процессе социализации все ценности, идеалы, нормы, об­разцы поведения становятся частью самосознания личности, форми­руют и регулируют ее поведение.

Адыгская этика содержит целую систему предписаний и запретов. Нарушение этих предписаний приводит в действие определенные санкции, которые установлены народом и поддерживаются силой общественного мнения и различных форм институциального принуж­дения. Другими словами, адыгская этика - система коллективно раз­деляемых убеждений,образцов и норм поведения, динамичное обра­зование, имеющее социальную природу и выражающееся в социаль­ных отношениях, направленных на усвоение и сохранение идей, цен­ностных представлений, обеспечивающих взаимопонимание людей в различных социальных ситуациях. «Адыгство соединяет в себе луч­шие черты, присущие адыгам. Это не только моральный идеал, но и специфическое выражение жизненного мира и национального духа черкесов» (1).

Еще одна цитата: «Старшие - и мужчины, и женщины - играли очень важную роль в жизни народа, воплощая в своем лице законы и указы, постановления и решения, совесть народную и дипломатию народную, науку и искусство, политику, экономику и многое другое, без чего народ не может состояться как народ. Они же и создали этот самый адыгский этикет, соответствующий адыгской психологии, вос­питывающий адыгский национальный характер» (2).

В жизни адыгов, подчиненной нравственным правилам, от каждо­го человека требовалось определенное напряжение. Отец, который ни в чем не давал себе поблажки, соблюдая законы адыгского этикета и нравственной этики, растил детей, становясь для сына примером, объектом абсолютного уважения. Любой уважающий себя адыг стре­мился на примере отца прожить жизнь достойно и явить пример сво­ему сыну. Послушание и исполнение воли родителей было безогово­рочным. Родители же, посвящая себя воспитанию детей, все силы от­давали тому, чтобы ввести в общество человека, усвоившего требова­ния нравственности по адыгской этике. Осознавая ту истину, что ка­кие будут дети, такой будет и нация, они говорили: «Тхуэфэщэн щ1эблэ Тхьэм къыдит».

Требования адыгов к воспитанию выражают народные пословицы:
«Нэхъыжь зымыгъэлъап1эм щхьэ лъэп1агъ и1экъым» (Не дождется авторитета не ценящий старших), «Нэхъыжь к1элъыджэркъым - к1элъок1уэ» (Старшего не окликают - догоняют и говорят в лицо), «Нэхъыжьым жьант1эр ейщ» (Почетное место старшему), «Нэхъыжьыр гьэлъап1и, уи щхьэр лъап1э хъунщ» (Почет оказав стар­шему, заслужишь уважение), «Намысыншэр насыпыншэщ» (Не имеющий намыса не обретет счастья), «Намысым насып къыдок1уэ» (За намысом следует счастье), «Намыс пщ1ымэ уи щхьэщ зыхуэпщ1ыжыр» (Если делаешь намыс, то оказываешь честь и себе).

Отдельные родители высказывали пожелания детям: «Тхьэм дыкъэзыгъэук1ытэн имыщ1» (Не приведи Господь, чтобы мы устыди­лись за них). Общественная мораль жестко относилась к нарушениям установленной этики. В свою очередь, страх подвести родителей, за­ставить краснеть из-за недостойного поступка - самый сильный у воспитанных в народных традициях молодых черкесов.

Старшие, по требованиям адыгской этики, находятся в особом по­ложении только потому, что они старшие по возрасту, независимо от статуса, пола. Взаимоуважение младшими старших и старшими младших возвышает достоинство человека, подчеркивает его значи­мость в обществе. Старые и больные люди не чувствуют себя ущем­ленными и обделенными. Помощь и взаимопомощь, уважительное отношение к родным и соседям, благородство и милосердие не остав­ляют долгов ни перед старыми, ни перед больными. В присутствии старших младший не садится. В присутствии отца, старшего брата младший не вступает в разговор, не садится. В присутствии посто­ронних лиц молодые люди не говорят развязно, не смеются. Скромность, немногословность - достояние адыгской этики. Ни силой, ни умом, ни достижениями никто не похвалится, но о каждом человеке, его достижениях и способностях знают в обществе. Старших млад­шие не окликают, но обгоняют и с почтением обращаются. Не пере­ходят дорогу, пока старший не перейдет или не пройдет мимо. Слу­шают речь старшего с почтением, не перебивая.

Воспитанный молодой человек считает свое поведение обычным явлением. Внимательное и уважительное отношение к другим, к стар­шим, к окружающим - это естественно, никто этим не гордится. Теперешняя развязность и бескультурье молодых людей - грубость, бестактность, курение, жевание жвачки, привычка плеваться, огры­заться на замечания - были немыслимы в адыгском обществе. Любое из перечисленного вызвало бы общественное возмущение и протест. Недопущение подобного было гарантированно. Теперь же «народ, о свободолюбии которого слагались легенды, едва ли не добровольно отказывается от демократии, от этически выверенных принципов са­мостроительства и самоусовершенствования, тем самым снимая с се­бя ответственность за свою судьбу, за судьбу будущих поколений» (3).

И. Кант считал, что «зло - это просто представление себя стихий­ному ходу дела, потоку»(4).

Каркас адыгского этикета, являясь для нового поколения молоде­жи ценным руководством поведения в обществе, снял бы многие со­временные проблемы и пробелы в воспитании. Этикет - чрезвычайно важный компонент адыгской этики. Он выступает как сопряжение внутренней нравственности и внешнего поведения. Любой неблаго­видный поступок в такой ситуации осуждается всем обществом и считается для любого адыга в высшей степени неприятным.

Примеры достойного поведения взрослых, каждодневные ситуа­тивные предупреждения и замечания детям постепенно формируют нравственные качества ребенка.

Адыгство - явление всесословное, присущее всему народу. Детей учили и воспитывали по нормам, общим и для крестьян, и для знати, а детей из дворянских сословий дополнительно учили и рыцарскому кодексу чести.

Адыгская пословица гласит: «Акъылым уасэ и1экъым, гъэсэныгъэм к1э и1экъым» (Ум не имеет цены, а воспитание - предела). Дейст­вительно, воспитанию детей адыги посвящали себя без остатка. Об этом свидетельствуют и другие пословицы: «Ц1ыху зып1ыр, ц1ыху уа­сэ хон» (Растящий ребенка платит цену - жизнь), «Гъэсэныгъэр дыщэ жыгщ» (Воспитание - золотое дерево). Воспитание для адыгского на­рода носило непрерывный характер. С малых лет детей приучали к трудолюбию, любви к природе, к родному краю. Необходимость вос­питывать в мальчиках воинский дух, дух рыцарства была продикто­вана самой жизнью.

«Дух этот лег в основание как политического, общественного, так и домашнего быта. Слава была заманчивее всех других благ для адыгов. В этом отношении адыги далеко опередили другие кавказские племе­на для которых имя храброго воина составляло конечную цель стремлений. Этим племенам недоставало величия и изящества. Их обычаи были проще и патриархальнее адыгских, что можно припи­сать демократическому устройству большей части этих племен. По­литическая же организация адыгского племени была, по преимущест­ву, аристократическая. Даже те его части, которые не имели сословия князей, как, например, шапсуги и абазехи, по характеру общественно­го и домашнего устройства были такими же аристократами, как ка­бардинцы, темиргоевцы, бесланейцы и прочие. Поэтому, по взглядам и представлениям адыгов, было очень важно вырастить физически здоровых детей» (5).

О том же свидетельствуют призывы: «Л1ыхъужь фыхъухэ!» (Стань­те мужественными!), «Хет, жевгьы1э!» (Сделай так, чтобы про тебя сказали: хетт). В последнем призыве речь идет о самых древних пред­ках адыгов - хеттах, которые славились мужеством и рыцарством.

Одобрением, назиданиями, поощрениями, разъяснениями, совета­ми детей привлекали к труду. Но иногда осуждения и наказания со­провождали социализацию детей в обществе. Народная пословица свидетельствует: «Узэгугъур, къогугьуж» (Труд не пропадает даром).

Уделяя воспитанию очень много внимания, родители надеялись на достойную, обеспеченную старость, уважение и заботу своих детей. Не оказать престарелым родителям должного внимания, участия и намыса перед их сединой считалось крайним позором, о котором не могло быть и речи в адыгском сообществе. Это было святой обязан­ностью каждого человека.

Родственные и родовые связи поддерживались адыгами особенно бережно. Радушно адыги относились к соседям. Их гостеприимство было известно далеко за пределами адыгской земли. Традиции госте­приимства, как и многие другие обычаи, чтились и никогда не нару­шались, и дети с малых лет были приобщены к сложной науке весьма щепетильных отношений, непременных условностей и правил прили­чия, торжественности и принужденности, которыми было пронизано общество адыгов. «Так называемый «Орк-хабзе» - дворянский обычай - ни в чем не уступал известным 10 тысячам китайских церемо­ний» (6).

В черкесских преданиях Хан-Гирея есть такой эпизод: «В одно ут­ро у ворот ограды маленькой кунацкой, или гостиной, князя Жанинского остановился всадник на вороном коне. Князь куда-то выехал, и потому ограда и домик были совершенно пусты. Слуги разбрелись по аулу, радуясь случаю погулять на свободе. Приезжий завел лошадь за ограду и вошел в домик. Одна из прислужниц княгини, собираясь привести в порядок комнаты, вошла туда же и, увидев там человека, лежащего на скамейке, была поражена необыкновенной его стройно­стью и красотой. Побежав тотчас же к госпоже своей, она сообщила ей о незнакомце, говоря, что его плечи столь широки, а талия так тон­ка, что кошка, проходя под боком, не задевала его пояса. Княгиня пошла в гостиный дом, полагая, что приезжий должен быть одним из самых близких друзей ее мужа: в противном случае он остановился бы в большой гостиной, назначенной для обыкновенных гостей. Но предположение ее не оправдалось, только что успела она переступить порог комнаты, как незнакомец вскочил с лавки, бросился к ней и, прижавшись к ее груди, сказал: «Будь моей восприемной матерью!» Тут-то княгиня разглядела гостя и узнала в назвавшемся сыном Канбулата, убийцу ее родного и единственного. Княгиня вначале испугалась, потом прогневалась, но, уступив законам гостеприимства, согласилась взять его под свою защиту и, позвав одного из верных слуг, приказала поместить Канбулата в безопасном месте» (7).

По этикету, под покровительством женщины мужчина неприкос­новенен.

Такой прием был нередким в жизни адыгов, где кровная месть была обязательной. Только так мог спастись от кровной мести преследуемый за убийство. Существовала плата за кровь, выкуп. Все члены каждого семейства обязаны были защищать друг друга от врагов и мстить за кровь ближнего. Кровомщение существовало из-за отсутствия закон­ных властей.

Однако всякий пришедший в дом гость священен в глазах черкеса, хотя бы он был его личным врагом. «В большом почете среди черкесов гостеприимство, которое уважается и рассматривается как священное право. Когда чужестранец становится кунаком (гостем) одного из их семейств, он ограждается от любых попыток покушения на его честь, так как его хозяин в ответе за него. Черкесы склоны к доброжелатель­ству и даже дружбе, горды и довольно тщеславны» (Ж. Ш. Бесс) (8).

Отец, который целиком посвящал себя авторитету и благу семьи и оставался, по этике народа, благонравным адыгом, несмотря ни на какие трудности, становился очень значимым для семьи и для каждо­го ее члена. Мать, являя теплое участие и поддержку своим детям, поддерживала уважительное отношение к отцу. Взаимоотношения эти не лежали на поверхности, на виду было только безмерное уваже­ние к родителям. Но эти невидимые нити были святы, и святость их оберегалась, создавая маленькую нерушимую крепость - адыгскую семью, несущую в общество благонравие, человечность, отзывчи­вость, ответственность за данное слово.

Авторитет семьи оценивается обществом по всему тому, что эта маленькая крепость дает миру своим примером, участием в общест­венной жизни, своей внутренней конституцией. Микропорядок в се­мье переносится в макромир со всей этикой и эстетикой, умением жить и быть гармоничным звеном в жизни своего народа, своей се­мьи, не создавать проблем и неприятных ситуаций, ассоциирующихся с отходом от закона предков. Корень питает древо. От крепких кор­ней - здоровые ветви.

Адыгские семьи, которые своим благонравным существованием подавали множество положительных примеров, становились в обще­стве знатными и уважаемыми во всех отношениях. Такие семьи влияли и на род, поднимая его авторитет. О таких семьях и родах, сплоченных в единое целое, говорили: «Икъук1э лъэпкъф1щ, благьэ пщ1ыну» (Очень хороший род, породниться хорошо бы). И наоборот, те, кто несерьезно относился к адыгству, нарушая его законы, суще­ствуя без оглядки на мнение общества, слышали о себе: «Мыхьэнэшэщ ахэр, благьэ Тхьэм къытхуи мыщ1к1э» (Не приведи Господь по­родниться с этим ничтожным родом). Порой достойный представи­тель такого рода мог серьезно пострадать, не получив согласие на брак с любимой девушкой только из-за того, что его род прослыл в адыгской жизни малозначимым или ославившим себя дурными по­ступками. Важность благонравного существования по своей значи­мости была равна сохранению себя как адыга («лучше умереть, но с честью адыга»).

Так предки выстраивали свою жизнь, исключая из нее безалабер­ность, безнравственность, безответственность, стихийность сущест­вования на земле, и оберегая все ходы и повороты этой мудрой этики, не допуская отступлений от них ни в чем. Адыгская семья - носитель векового нравственного наследия предков. Малейшее отступление от народной мудрости приводит к какому-либо изъяну. Наверное, цивилизованная Япония потому и процветает, что разумно бережет народ­ные традиции. Живя по законам предков, адыги никогда не знали бы острой нужды, крайней бедности, социального хаоса.

Адыги всегда работали много, и работали сообща, помогая всем: и старикам, и больным, и слабым. Детей приучали к ответственности за свое поведение и поступки. Считалось: «Шынэ-ук1ытэ хэлъу гъэсэн» (Без стыда, без ответственности за свои поступки от них будет мало толку). Адыги ценили время, труд, и детям запрещалось слоняться по улице без дела. Благородство человека выявлялось по его поступкам. Очень важна была верность данному слову. Раз обманувший без серьезной на то причины лишался доверия и уважения. Народная по­словица гласит: «Пц1ищэ нэхърэ зы пэж» (Лучше одна правда, чем пуд лжи). Адыги учили детей соизмерять свои возможности: «Дунейр бгъэк1э пхуэхьынукъым» (Мир не понести на груди). Внушали необ­ходимость учиться: «Емыджэ еджагъэшхуэ хъукъым» (Кто не учится, тот не станет ученым). Не нарушать нормы отношений: «Дыгъуэм ик1эр мыгъуэ мэхъу» (Вор заканчивает жизнь плохо), «Бзаджэ пщ1эныр л1ыгъэкъым. Л1ыгъэр ф1ы пш1энырщ» (Зло творить - не мужест­во. Мужество - вершить добро).

Самым тщательным образом адыги оберегали своих детей от зла и хитрости. Решение каких-то проблем не по совести, а с помощью хитрости осуждалось: «Бзаджэ пщ1ауэ ф1ы ущымыгугъу» (Совершив зло, не жди добра). «Бзаджэр уи пэшэгьумэ уи анэр мыгъуэ хъунщ» (С хитрым будешь иметь дело - несчастна будет мать твоя). «Бийм ущысхьмэ у1эгьэ ухъунщ» (Пожалеешь врага, будешь ранен). «Бзаджэ гъусэм мысэ уещ1» (С хитрым поведешься - забудешь воспитание).

В адыгстве главенствуют человечность и мудрость. Как и в бою адыги предпочитали никогда не стрелять в спину, драться честно, ли­цом к лицу, так и в жизни мерой их поступкам были честь и совесть. Предупреждая о том, что зло рано или поздно наказывается, они пре­достерегали детей от уклонения от нравственных норм ради личных амбиций. В адыгской этике настолько сильно отвращение к «бессове­стному», что это отражается в пословице: «Нэпэншэ нэхърэ нэкъэпакъэ» (Урод лучше, чем бессовестный). О тех, кто заслуживает доб­рого отношения, адыги говорили: «lyoxyp к1эк1э зырехьэ» (Ничего ему не стоит вести дело хорошо).

Адыги учили чести и благонравию, предостерегали: «Зи дзэлыфэ къыпхуэзыт1 псори ныбжьэгъукъым» (Не каждый улыбающийся мо­жет быть другом). Здесь имеется в виду то, что настоящая дружба - та, которая выдержала испытания, и не следует доверять первому встречному.

В то же время существовала некая иерархия в отношениях между людьми. В жизни молодых людей были враги и недоброжелатели, но к этому адыги относились спокойно: «Нартхэ я унэ щ1ыбагъым сэ къиха ща1ыгыц» (За домом нартов держат кинжал наготове). Воз­можно, эта пословица родилась потому, что в истории адыгов было много неспокойных периодов, и они вынуждены были защищать свой дом, свою жизнь.

«Гъаш1эм дек1ур Л1ыф1щ» (Настоящий мужчина вписывается в жизнь). Здесь сказано о том, что в жизни всегда есть лидеры, носите­ли культуры, в которой они живут, являя пример своей жизнью и по­ступками. Этот идеал существует в любом обществе.

Родители передавали детям свой социальный опыт, понимание то­го, что ценно и поощряется обществом: «Дахэр зыгьэдахэр и щэнщ» (Красивый красен характером), «Быным къыщхьэщыж хабзэкъым» (Обычно не защищают своего ребенка). То есть если замечание пуб­лично сделали твоему ребенку, то родители не защищали его, так как за воспитание детей отвечало все общество: «Дахэжы1э нэхърэ дэхащ1э» (Добродетель лучше, чем красноречие). «Дыхьэшхыными мардэ и1эщ» (Плохо смеяться не к месту, или и у смеха есть свой резон).

Самое доброе пожелание своему ребенку - жить среди людей с чистой совестью и красивыми поступками: «Уи напэр хужьу, уи щаныр дахэу». Послушный, сдержанный, воспитанный ребенок произ­водил на всех хорошее впечатление: «Ук1ытэр и нэгу щ1элъщ, акъылыр и бзэм телъщ» (Благовоспитанный и умный), «Уеплъмэ плъыжь мэхъу» (Скромный, посмотришь - краснеет).

Всем желали жить по законам, которые соблюдали старшие поко­ления: «Уи адэ и гъуэгужьрэ, уи адэ и блэгъэжьрэ умыбгынэ» (Не дай зарасти тропе отца твоего и не покидай престарелого родственника).

Отношение у адыгов к беременной женщине было особое - бе­режное, с любовью и вниманием. Забота о маленьком человеке начи­налась еще в утробе матери. Женщину оберегали от физического, психологического напряжения, возможного испуга и т. д. Будущая мать должна была соблюдать пищевые запреты (не есть рыбы - ребе­нок не будет дышать носом, не ходить на кладбище, не раздувать огня и т. д.). Доброжелательность и особое уважение к беременным прояв­ляли умудренные опытом пожилые люди. В младенчестве ребенка оберегали, заботились о том, чтобы не было изъянов в его развитии, так как для адыгов большую роль в жизни играли внешние данные, подтянутость и собранность, наряду с внутренним соответствием морали и этике своего народа. В честь рождения ребенка производили выстрел, возвещая миру о приходе нового человека.

Для грудного ребенка праздники, всеобщее внимание, нравоучи­тельные колыбельные постепенно переходили в строгие требования и знакомство с обычаями. Трудовая и бытовая социализация сочеталась с физическим развитием, воспитанием строгого нрава и ответствен­ности за поступки. Обычай эмоциональной сдержанности у адыгов распространялся и на детей. Мать публично не ласкала ребенка.

При гостях даже от маленьких детей требовали соблюдать правила приличия. Для родителей было крайне неприятно, если их дети пока­зывали при людях незнание хабзэ (этики): «Хабзэмыщ1э щ1ык1ейщ» (Не знает этикета, не умеет себя вести). Ребенок, который по не­знанию мог нарушить этику взаимоотношений младших со старшими, был многословным, развязным, мог принести на голову родителей позор: «Хабзэмыщ1э нэпэтехщ» (Не знающий этикета позорит) (9). Ук­лад и размеренность адыгской жизни соблюдались, если дети быстро и без многочисленных замечаний встраивались в гармонию этикета и этики адыгов. Адыги жестко оберегали «хабзэ», и всякое нарушение бросалось в глаза, вызывая гнев и отвращение: «Хабзэмыш1э жьэнт1ак1уэщ» (Не знающий этикета идет занимать место старшего) (10).

На чужом горе адыги никогда не строили счастья. Народная муд­рость предостерегала от этого: «Уи япэ бдзы мывэм ухуэзэжынущ» (На брошенный тобой камень сам же наткнешься), «Нэгьуэщ1ым къыхуэпт1 мащэм уэ уихуэжынущ» (Не рой другому яму, сам туда угодишь), «Акъыл зи1эм зэхэщ1ык и1эщ» (Обладающий умом облада­ет пониманием).

 

 

1.2. Семейно-родовые общественные воспитательные праздники адыгов

 

Адыгская семья, ее нравы и требования были основным источни­ком, из которого молодой человек получал уроки жизни. Воспитание в адыгских семьях начиналось с малолетства и велось пожизненно, носило непрерывный характер. Основой всего был личный пример родителей.

«У адыгов было много поверий и магических приемов, в которые они верили, и этим как бы оберегали своих детей. Колыбель для ребен­ка делали из боярышника. Считалось, что боярышник - охраняющее и «доброе» дерево. Боярышник, нарубленный в лесу, через реку не пере­носили, чтобы он не потерял свою магическую силу. Много делали для того, чтобы уберечь ребенка от «сглаза», от злых духов и т. д.» (11).

Со дня торжественного укладывания ребенка в люльку ему сопут­ствовали добрые пожелания. «Гущэхэпхэ» - общепринятое торжество с пожеланиями и поздравлениями. В обрядах детского цикла просле­живается прежде всего радушие к людям. Другой детский праздник, важный по своему морально-этическому значению, - «Праздник пер­вого шага» («Лъэтеувэ»). Удивительно много внимания получая от взрослых, малыш рос уверенным в себе, в своем будущем, осознавал себя маленькой, но важной клеточкой живого организма, в котором он играет большую роль. Ему посвящали праздники «Гущэхэпхэ», «Дзыгъуэшхьэц». В празднике, посвященном только ему, он на первом плане. «Лъэтеувэ» - праздник первого шага - служил как бы обрядом определения будущей профессии. Перед ребенком раскладывали раз­личные предметы, и тот, который он выбирал, становился для него знаковым. Праздник сопровождался всеобщим весельем, добрыми пожеланиями ребенку, угощениями и приготовлением «хъэлыуэ» (сладкое блюдо, которое адыги по сей день готовят из меда, масла и пшенной муки ко всем торжествам и праздникам).

Адыги очень часто обращались к Богу с пожеланиями для ребенка. Например, при прорезывании первого зуба готовили рассыпчатую кашу из пшена, приговаривая: «Тхьэм псынщ1э ищ1, мыпхуэдэу Тхьэм къыхигьэщэщ» (Дай Бог, чтобы легко прорезались зубы) (12).

На детей не повышали голос, тем более никогда их не били. Уда­рить слабое существо считалось сверхаморальным.

Большое значение уделяли здоровью ребенка, правильному физи­ческому развитию. В честь первенца адыги устраивали праздник - со­стязание «Кхъуейплъыжь-К1эрыщ1э». Суть этого праздника заключалась в демонстрации силы и ловкости. Во дворе вкапывали два дере­вянных столба высотой по 6-10 метров с перекладиной наверху. К ней прикрепляли копченый сыр. Сумевший вскарабкаться по специ­ально смазанной скользкой веревке должен был откусить кусок сыра. Призами для победителей служили кисеты, чехлы и другие подарки, ценность которых зависела от благосостояния семьи.

Рождение ребенка в семье адыгов было всенародным праздником. Все мероприятия, посвященные ребенку, проводились пышно, торже­ственно. Воспитывали детей тоже всем обществом, оказывая расту­щему человеку максимум внимания. Появлению ребенка на свет, его благополучию и воспитанию как полноценного члена общества и продолжателя рода придавали исключительно большое значение. Воспитанием занимались все члены семьи и общества, как мужчины, так и женщины. Обычно мальчиков до 6-7 лет и девочек до совершеннолетия воспитывали женщины. А затем воспитанием мальчиков занимались главным образом мужчины.

С раннего возраста дети, в особенности мальчики, становились в значительной мере самостоятельными. Уже с 3-4 лет мальчики большую часть времени проводили со своими сверстниками, начинали по-своему охотиться, ловить птиц и других мелких животных. К восьми годам они уже проявляли замечательную выдержку и изобрета­тельность.

Большое воспитательное значение имели детские игры, причем старшие дети обучали младших. Мальчики, кроме охоты, устраивали состязания. Девочки играли в кухню, в куклы. Игры юношей имели уже более серьезный характер, преимущественно военный. Широко были распространены различные виды народного спорта.

К 12 годам адыгская крестьянская девочка начинала по-настоящему участвовать в трудовой жизни семьи, постепенно овладевала искусст­вом танца и игры на гармошке.

Семилетний мальчик уже кормил и пас лошадей, коров, овец, коз, телят, буйволов. Летом на горных пастбищах подростки учились у взрослых ухаживать за скотом и готовить продукты из молока. В 9 лет ребенок начинал самостоятельно работать в поле погонщиком волов и лошадей, а в 13-15 лет сам косил и пахал, вывозил и скирдовал солому.

Обязательным для мальчика было владение мужскими ремеслами, прежде всего изготовлением оружия, обработкой кожи и дерева, умени­ем шить сбрую. Мальчик, кроме того, изучал черкесский язык, зани­мался чтением и письмом, осваивал религиозные обряды, обучался верховой езде и стрельбе. К 16 годам он считался взрослым.

«Главный предмет телесных упражнений состоит в том, чтобы вла­деть с особой ловкостью оружием и конем, в чем черкесы действитель­но неподражаемы. С неимоверной скоростью на всем скаку самой бы­строй лошади они заряжают ружья в чехлах, но хорошему наезднику надобен только один миг - ружье выхватить из чехла и выстрелить» (13), -пишет Хан-Гирей. Воспитание силы, ловкости, мужества, храбрости, терпеливости было обязательным для мальчиков. Постоянные физиче­ские упражнения способствовали развитию осанки и закалке тела, по­скольку мальчику с пеленок было уготовано стать воином, мужествен­ным и храбрым рыцарем, защитником родины предков.

 

1.3. Отдельные обязательные требования адыгской этики

 

Адыгская этика основана на особой взыскательности и взаимно уважительных отношениях в обществе. Каждый человек требовательно относился к своим поступкам. Пословица гласит: «Шэныгъэм нэхърэ емык1ум ф1эл1ык1» (Больше смерти остерегайся позора).

Любовь к детям у адыгов не выставлялась напоказ. «Прилюдно никогда адыги не хвалили и не ласкали своих детей. А если кто-то отзывался о них хорошо, то родители скромно говорили: «Мал еще, ни­чего не достиг» (14).

Взаимоотношения супругов в семье были подчинены законам при­личия и «благопристойности». «Как мужчины, так и женщины доброго нрава и целомудренны. Среди них можно встретить красивейших лю­дей в мире. Они очень гостеприимны, разумны, приветливы», - писал нидерландский государственный деятель Н. Витсен, находившийся в свите шотландского посланника в Москве с 1664 года (15).

Скромность и толерантность - серьезные требования адыгской этики. Основополагающей категорией нравственности адыгов являет­ся одно из самых древних требований нравственности у многих наро­дов - намыс. «Намус - зачаток великих тайн и эпитет архангела Джабраила (Гавриила)» (16).

Со словом «намыс» в адыгском этикете связана сложная система нравственных понятий. Приведем эпизод из литературного повество­вания: «Биболэт смог теперь внимательно присмотреться к спутни­цам. Старуха не отличалась красотой, но в лице ее было старческое благообразие, строгость которого подчеркивалась сомкнутыми чер­ными бровями. Дочь сидела, опустив глаза и смущенно перебирая кисти шарфа. Ей, наверное, было не больше 16 лет. Тонкие брови и черные длинные ресницы резко выделялись на матовой белизне ее лица. Большие черные глаза глянули на него прямо, и он увидел в них ту особую пытливую робость правдивого чистого сердца, как бы опа­сающуюся возможной неискренности и грубости других»(17).

Честь, чистота сердца, знание своего места в отношениях с други­ми, совесть, поступки по совести, красота и скромность в речи и по­ведении присущи человеку, обладающему «намыс». В категориях та­ких этических понятий обязательно воспитывались адыгские дети и подростки. Наряду с этими понятиями, большое значение адыги при­давали правдивости. Об этом народом сложено немало пословиц: «Пэжыр хъущхъуэщ, пщ1ыр щхъухыц» (Правда лекарство, ложь - яд), «Пц1ьщ лъакъуэ щ1эткъым умыщ1эм ущ1эупщ1эну емык1укъым» (У лжи нет ног, спросить не стыдно того, чего не знаешь).

Большое значение имели немногословность, взвешенность и об­думанность высказываний. «Ф1ыгъуэм я нэхъыщхьэр зэгуры1уэщ» (Высшее из благ - взаимопонимание), «Гупсыси псалъэ - зыплъыхи т1ыс» (Подумай и скажи, оглянись и садись). «1ей пщ1ауэ ф1ым ущымыгугъ» (Совершив зло, не жди добра). Здесь нравственное понятие народной мудрости в том, что природа жизни человека зависима от его поступков. Зло - это грех, который оборачивается против совер­шившего его человека, а добро - благое дело, которое вернется добром. «К1апсэр к1ыхьмэ ф1ыщ, псалъэр к1эщ1мэ нэхъыф1ыжщ» (Длин­ная веревка хороша, речь короткая - еще лучше). Адыги не любили многословия. «Зэхьэзэхуэр мэунэри, зэижит1ыр мэунэхъу» (Солидар­ность венчается добром, непонимание друг друга - несчастьем).

Выносливость и терпение были присущи адыгскому характеру, его этике. Адыги преодолевали боль, голод, любые возможные невзгоды стоически, не выдавая своих чувств окружающим. Такой выносливости и сдержанному поведению дети воспитывались с малых лет.

Этим и другим понятиям этики адыгов посвящены строки, напи­санные кабардинским поэтом Б. Куашевым:

 

Напэр зыхъумэфым

Уэрэдыр хуаус,

Пц1ык1э ц1ыху пагэфым,

Хуащ1къым хьэдэ1ус

Нобэ пц1ы уупсым

Къыщ1эщынщ пщэдей

Губжьк1э бдзы уи 1упсыр

Къэнэжынщ уи дей (18).

 

О мужестве и мудрости адыгского этикета много сказано и в исто­рических документах, и в произведениях художественной литературы.

Толерантности в воспитании отводилось особое место. Эта черта наряду со смелостью, ловкостью, мужеством прививалась ребенку с малых лет. Понятие адыгагъэ по своему значению близко к слову «человечность». Все обряды вежливости черкесы соблюдали даже по отношению к врагу, если случалось с ним встретиться там, где законы благопристойности удерживали их оружие - например, в присутствии женщин, на съездах дворянства и т. п. Когда приличия не дозволяли использовать или даже обнажать оружие, враги, между которыми су­ществовала даже кровная месть, оставались в границах вежливости. Дворянский этикет вообще предполагал, что даже кровные враги уважали достоинство друг друга. Например, если они встретились и ожидается поединок, каждый предлагал противнику первым нанести удар или стрелять. Соблюдались и такие правила: «Ты старше, и по­тому право первого удара за тобой», или «Ты гость, бей первым», или «Я вызвал тебя на дуэль, бей первым ты» и т. д.

Хан-Гирей отмечал, что соблюдение вежливости в обращении есть непременная обязанность каждого черкеса. Черкесы «любят вежли­вость, скромность: всякое ругательное слово имеет последствия; строгость замечания, угрозу и сам поединок, для которого не назна­чается ни место, ни время; там, где впервые встречаются соперники после ссоры, бывает и место поединка» (19). Важным требованием этики было не разглашать тайны других. Младший по возрасту первым приветствует словесно, но право подачи руки принадлежит старшему. Младшие не вступают в разговор после приветствия. Младший по возрасту, когда ему подает руку старший, здоровается обеими рука­ми, как бы поддерживая своей левой рукой его правое предплечье. Этим жестом он проявляет свое особое уважение.

Дух отваги, дух воинственности воспитывался в мальчиках с ма­лолетства. Адыги жили под постоянным натиском и угрозой перед набегами, и такая система воспитания была вынужденной. Оружие могло понадобиться в любое время. В военно-патриотическом воспи­тании адыгов большое значение имеет воспитание храброго, мужест­венного, ловкого наездника и воина. Во всем в адыгской жизни гла­венствовала этика народа, презирающего трусость и предательство. Под пулями, рискуя жизнью, адыги на поле битвы забирали не только раненых, но и тела убитых соплеменников, - это было святой обязан­ностью адыгского воина.

О красоте, силе и ловкости воинов-черкесов много свидетельству­ет историческая хроника. Однако черкесы никогда и ни одному наро­ду не навязывали войну - они только защищали свою землю и свою свободу. На этот счет говорили: «Япэу умыуэ, къоуэм ущымысхь» (Первым не бей, ударившего не жалей), «1эщэ зыгъэдалъэм илъ япэ мажэ» (Первым проливается кровь того, кто стремится к войне), «Бгъэр куэдрэ уэмэ и дамэр мэкъутэ» (Часто бьющий крылом поло­мает его), «Зэуэ езыгъажьэ и щхьэ лажьэ хохуэж» (Начавший бой го­ловную боль обрел), «Зауэм и к1эр хьэдагъэщ» (Конец войны - слезы).

«Нет в мире народа добрее этого, радушнее принимающего ино­странцев», - писал Дж. Лука (20).

«Адыгская этика отвергает стремление к превосходству, дух и суе­ту безоглядного соперничества; предосудительным считается само желание слыть лучше всех» (21).

«Привыкшие с самого нежного возраста к суровой закалке тела, к пользованию оружием и управлению лошадью, они не знают другой славы, кроме победы над врагом, и другого позора, кроме отступле­ния перед неприятелем» (22).

М. Ю. Лермонтов писал о презрении черкесов к трусости в поэме «Беглец». Антитезой борцам за свободу, защитникам родины с