Мужчина, женщина и эмоции

Еще в XIX веке ученые знали, что эмоции вызывают изменения пульса, дыхания, скорости реакции, силы и др. И эти же изменения вызывает у нас действие различных цветов. Все это говорит о прямом действии цвета на все сферы интеллекта.

Например, в красном цвете наш интеллект переоценивает реальное время, а в синем — недооценивает. И когда мы узнаем далее, что красный — «мужской», а голубой — «женский», то, может быть, и осознаем, что «мужчина» всегда приходит вовремя, а «женщина» всегда опаздывает, по природе своей, по природе цвета. Половые и гендерные различия существуют почти во всем. Здесь и средняя величина сжатия мускулов кисти руки: у взрослого мужчины она составляет 60–70 кг, а у женщин 40–50 кг. Точно также в «мужском» красном цвете мы становимся значительно сильнее, чем в «женском» синем.

Понятие гендерного диморфизма, согласно работам специалистов, включает меняющиеся в онтогенезе (взросление, старение), различия между женственным (фемининным — f) и мужественным (маскулинным — m) типом характера, которые объективно выражаются в выборе предпочтительных цветов (одежды, интерьера и т. п.), в репрезентативном доминировании левого у (m) и правого у (f) полуполей зрения, которые связаны с типом мышления и т. д. и т. п.[cxi]

Давно уже замечена много большая восприимчивость к цветам женщин, чем мужчин. И не только из-за большей эмоциональности первых. Душа женщины раскрывается в цвете, поскольку слова ее предназначены для общества. А оно может и осудить ее душу. И даже оскорбить с позиций своей общественной морали… Нет, уж лучше действовать цветом, чем «что-то не то» сказать…

При этом ни в эмоциях, ни в цвете женщина порой не может отдать себе отчет в том, почему она это делает. Она лишь чувствует, что как смех или улыбка ее, так и цвет воздействует на ее настроение, вызывает положительные эмоции, мобилизует защитные механизмы для лучшего взаимодействия с окружающим миром.

В самом деле, благодаря эмоциям наш организм быстро оценивает ситуацию, ибо руководствуется самым древним и универсальным принципом всего живого — стремлением выжить. Любопытно, что при отрицательных эмоциях у человека иногда появляется стремление одевать более яркие и насыщенные цвета, чем при эмоциях положительных. В последнем же случае можно носить черные, белые и даже серые тона и даже не замечать этого.

Отрицательные эмоции чаще возникают в левом полушарии головного мозга, которое большей частью определяет логику «женского» поведения. Положительные эмоции нередко связываются с правым полушарием и «мужским» поведением[cxii]. У женщин усиление активности правого полушария регистрируется в менструальную фазу[cxiii]. Получается, что женщины яркими цветами одежд стремятся скрыть (от себя, от окружающих), то есть компенсировать отрицательные эмоции и довести их до положительных благодаря цвету. Мужчины же, по природе своей, вполне комфортно могут себя ощущать и без ярких одежд?

Возвращаясь к хроматическому определению цвета через окраску и эмоции, вспомним, что у мужчин эмоции с детства элиминируются «мужской» социокультурной ролью. Возможно, в силу этого у мужчин и теряется эмоциональная связь между «душой и телом», что может являться причиной функциональных заболеваний и меньшей продолжительности жизни. При этом интеллект мужчины, действительно, становится более социализированным и коммуникативным, несмотря на параллельное возникновение властолюбия, воинственности, коррупции и макиавелизма, отмечаемых, к примеру, в верхах «патриархальной» власти.

Хорошо известно, что поведение живых существ и в частности человека, направлено на уменьшение воздействий, способных вызывать отрицательные эмоции, и в тоже время — на увеличение положительных эмоциональных состояний. Это связано с тем, что при длительном воздействии даже не очень сильных отрицательных эмоций нарушаются компенсаторные механизмы, что может привести человека к неврозам, гипертонии, атеросклерозу и т. п. И женщина именно цветом поддерживает и регулирует эти механизмы. Именно цветом она увеличивает положительные эмоции, тогда как мужчина пренебрегает этим «женским делом». Он лишь уменьшает воздействие отрицательных эмоций, заболевает и умирает. Как показывает статистика, мужчины умирают намного раньше женщин.

Объясняется это просто. Мужчины могут уменьшать воздействие отрицательных эмоций лишь до какого-то предела, до нуля, который еще Вундт соотносил с серым цветом. Действительно, серый — предпочтительно мужской цвет. Женщины же цветом увеличивают положительные эмоции. Причем какой-либо предел для этого увеличения практически не существует, поскольку не существует предела для бесконечного сочетания цветовых оттенков. Как не существует какого-либо предела и для эмоционального выражения своего состояния.

Итак, и эмоции, и цвета связаны с нашим представлением о мире. В обоих случаях невозможно все осознать, все понять… В обоих случаях логические посылки отсутствуют. И новые эмоции, и новые цвета появляются в тех случаях, когда мы теряемся в догадках «что же делать».

Как и эмоции, так и цвета часто непредсказуемы, всегда непринужденны и непосредственны. Неизвестно, какой цвет завтра понравится женщине, но она уверена, что никто не заставит ее надеть платье нелюбимого цвета или обдумать реальные причины выбора любимого. «Он мне идет» — и все тут.

В чем же заключается собственно социокультурная специфика гендерных различий интеллекта? В хроматизме сознание (как компонент интеллекта, моделируемое белым цветом) подразделяется на правосознание и самосознание. Как уже говорилось, первым при нормальных условиях жизни в большей мере характеризуются женщины, поскольку репрезентативно они более законопослушны и социализированы. Так, характерными чертами женского правосознания являются врожденное материнство, миролюбие, рассудочность, лучшая восприимчивость к воспитанию и обучению, меньшая криминогенность, лучшие вербальные способности и многое другое. Самосознание же определяется приобретенной от социума «Я-концепцией», достоверно характеризующей мужчин, имеющих ярко выраженные черты повышенной самооценки, самоконтроля, самопознания и т. п. Кроме того, мужчина достоверно чаще женщин компетентен, властен, агрессивен, самоуверен и социально не ограничен вплоть до криминогенности.

К бессознанию относятся все телесные функции, которые у женщины (в отличие от мужчины) обеспечивают не только себя, но и воспроизводство человека. Так, Грэйс Крэйг отмечает, что организм женщины имеет ряд врожденных преимуществ (большую эластичность кровеносных сосудов, способность более эффективно вырабатывать жировые вещества и т. п.). В то же время мужчины гораздо больше, чем женщины рискуют стать жертвами множества заболеваний, чаще подвержены сердечным приступам, чаще погибают, кончают жизнь самоубийством, становятся наркоманами и т. п. и т. д. [cxiv]

Помимо этого бессознание (моделируемое в хроматизме черным цветом, который непосредственно связан с непознаваемостью будущего), по-видимому, является основным источником антиципации, то есть предвидения будущего. К бессознанию принято причислять интуицию, которая, как известно, большей частью характеризует женщин. По данным различных исследователей, женщины имеют явное преимущество (по сравнению с мужчинами) в сфере проявления эмпатии[cxv]. При этом по мнению Грэйс Крэйг, многие из отличий между мужчинами и женщинами генетически обусловлены [cxvi].

С этих позиций у мужчины, прежде всего, выделяется доминанта подсознательной сферы интеллекта (хобби, охота, рыбалка, спортивные фанаты и т. п.). При нормальных условиях, как показал наш анализ ахромных памятников мировой культуры, в женском интеллекте доминирует «природно-белое» сознание и «непознаваемо-черное» бессознание, а в мужском — «социализированно-белое» сознание и «незаметно-серое» подсознание. Итак, репрезентативно все компоненты оказались связанными с хроматическими функциями интеллекта зависимостью от гендерных доминант.

При описании культурных стереотипов этнологи неоднократно указывали, что даже внутри этноса бытовые различия (включая сюда и цвета одежд) существовали только между половыми и возрастными группами[cxvii].Это позволяет перейти от личностного смысла гендера к его биосоциокультурному значению для общества. По данным Р. М. Фрумкиной[cxviii], статус цветообозначений в науке сопоставим лишь со статусом терминов родства, что позволило нам предположить системно-функциональную взаимосвязь родства (продолжения рода) и концептов цвета, которые равнозначно канонизировались всеми традиционными культурами.

Многотысячелетняя воспроизводимость гендерной семантики цветовых канонов по существу являлась объективацией субъективных проявлений интеллекта. С одной стороны, это показывало, что канонизировались личностно-ценностные архетипические (глубинно значимые, связанные с выживанием вида) гендерные параметры оптимизации выбора брачных партнеров. С другой стороны, эти же каноны воспроизводились традиционными культурами в целях оптимизации репродуктивной функции, важнейшим условием выполнения которой являлось физическое и психическое здоровье будущих детей с последующей возможностью их обучения и социализации.

Очевидно, эти условия полностью могли выполняться только при адекватном выборе друг другом потенциальных партнеров, что предполагало их «любовь» как хроматическую взаимосвязь всех компонентов обоих интеллектов друг с другом. Так, например, фемининный мужчина, согласно цветовым канонам, выбирал маскулинную женщину, которая выбирала его, поскольку этим создавалась гомеостатически-устойчивая динамическая система взаимодействия всех компонентов их интеллектов, как это моделируется на цветовом теле по закону гармонии Гете—Оствальда. Аналогично фемининная женщина выбирала мужчину и т. д. и т. п.

Положим, этот выбор был детерминирован гендерными характеристиками партнеров и создавал оптимальную систему. Тогда возникала и культурная потребность в канонизации качественных свойств гендера в цветовых (не ограниченно-вербальных, а идеально-психологических) концептах. На этом выборе эмпатически могли сказываться и предметные цвета (раскрасок, одежд, предпочтений и т. п.) как маркеры гендерного концепта цвета каждого из партнеров[cxix].

Отсюда легко видеть, что эти маркеры могли моделировать партнерам основные компоненты интеллектов друг друга в целях создания прочных связей, то есть взаимообусловленного выживания индивидов (оптимальная рекреация обоих партнеров) и воспроизводства вида (всесторонне здорового потомства). Иначе так и останется дискуссионным вопрос этнографов о том, почему и зачем задолго до появления одежды архаичные люди раскрашивали свое тело в различные цвета. Очевидно, разница в цвете могла соотноситься как с гендером, так и с полом человека. Далее мы в этом убедимся уже при рассмотрении красного и желтого цветов.

Итак, методы культурологии, хроматизма, этнологии, психолингвистики, аналитической психологии и психофизиологии позволили сформулировать необходимость выявления семантики и полоролевого соотнесения фокусных цветов с основными архетипическим представлениями коллективного бессознательного.

 

Глава 2. Религиозность

 

«Мудрость сера».

А жизнь и религия полны красок.

Людвиг Витгенштейн