Политико-правовые идеи западников и славянофилов

 

Под западничеством в русской истории обычно по­нимается направление обще­ственно-политической мысли, содержание которого составля­ла идея об усвоении Россией европейской цивилизации: науки, просвещения, техники, государственных институтов власти, новейших революционных и либеральных взглядов, других цен­ностей, ориентированных на Западную Европу, выросших из нее.

Западничество представляло собой достаточно сложное социально-политическое явление. Можно сказать, что это было своего рода оппозиционное течение «левого» толка, объединяв­шее тогдашних прогрессистов, прежде всего либералов и демок­ратов разных оттенков, видевших в странах Западной Европы осуществление идей закона, порядка, долга и справедливости. Видными западниками были Т.Н. Грановский, П.В. Анненков, В.П. Боткин, И.В. Вернадский, К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин, В.Г. Белинский, А.И. Герцен, Н.В. Станкевич и др.

Западники отстаивали идеи о единстве человеческой цивилизации, общности исторического развития России и За­падной Европы. Они считали, что Западная Европа указывает правильный путь всему остальному человечеству, поскольку здесь наиболее полно и успешно осуществляются принципы гуманности, свободы и прогресса.

Сопоставляя историю сословно-крепостнического строя и его разрушения в странах Западной Европы с состоянием и перспективами существования крепостничества в России, запад­ники отмечали, что послеантичную историю Европы опреде­ляло «личностное начало», развитие прав и свобод личности, а русская история была историей развития самодержавия и влас­ти. И только Петр I начал подготовку страны к восприятию идей права и свободы. Как писал А.И. Герцен, в «признании личности – один из важных человеческих принципов европей­ской жизни». У нас же нет ничего подобного, признавал он. У нас лицо всегда подавлено, свободное слово у нас всегда счита­лось за дерзость, самобытность – за крамолу. Человек пропа­дал в государстве. У нас, в России, чем сильнее становилось госу­дарство, тем слабее становилось лицо.

Как и П.Я. Чаадаев, западники полагали, что народы Ев­ропы в столкновении мнений, в борьбе за истину создали себе целый мир идей (идеи долга, закона, правды, порядка), и тем самым обрели свободу и благосостояние. В России же «все но­сит печать рабства – нравы, стремления, просвещение и даже вплоть до самой свободы, если только последняя может суще­ствовать в этой среде». Потому самым значительным атрибу­том политической жизни российского общества стало полное равнодушие народа к природе той власти, которая им управля­ет. Как писал Чаадаев, «установленная власть всегда для нас священна. Всякий государь, каков бы он ни был, для русского – батюшка».

Более однородным, чем западничество, было славянофиль­ство. Но термин «славянофильство» многозначен и является во многом условным, лишь приблизительно выражающим также оппозиционное, но консервативно-романтическое направление общественно-политической мысли, объединившее ту часть оте­чественной интеллигенции, которая ратовала за возрождение русского и в целом славянского духа как особого духовно-нрав­ственного состояния русского народа. Наиболее известные представители славянофилов А.С. Хомяков, И.В. Киреевский, Ю.Ф. Самарин, К.С. Аксаков, Н.Я. Данилевский, К.Н. Леон­тьев и др.

Славянофилы утверждали, что единой общечеловеческой цивилизации и, следовательно, единого пути развития для всех не существует. Каждый народ или семья близких народов, жи­вет самостоятельной жизнью, в основе которой лежат глубо­кие идейные начала. Для России такими началами являются православная вера и связанные с нею принципы внутренней правды, духовной свободы и соборность, воплощением кото­рых в мирской жизни является сельская община как доброволь­ный союз для взаимной помощи и поддержки, в которой орга­нически сочетаются общественные и личные интересы.

Славянофилы стремились распространить общинные прин­ципы организации жизнедеятельности на все сферы жизни об­щества: рассматривали общину и как зародыш будущего спра­ведливого государственного устройства, и как основу нрав­ственного воспитания русского народа, и как форму организа­ции производства.

Западники и славянофилы непримиримо отстаивали свои принципы и позиции. Борьба между ними приобретала неред­ко острый и драматический характер, а порою заканчивалась настоящими человеческими трагедиями. И те и другие нередко подвергались гонениям, их работы часто запрещались цензу­рой.

В тематике споров между западниками и славянофилами отчетливо выделяются три направления. Первое – философско-мировоззренческое. Западники отстаивали идею рационально­сти. Славянофилы же, по Герцену, отвергали «возможность разумом дойти до истины». Для них «истина науки в истине православия». Второе – богословское. Западники, особенно Чаадаев, отдавали преимущество католической церкви. Их оппоненты проповедовали идеи о нравственном превосходстве византизма, воспринятого и усвоенного русской допетровской культурой. Вся мудрость человеческая, полагали славянофилы, «воплощена в творениях отцов православия. Их нужно только изучать: дополнять нечего, все сказано». И третье направление – историческое, эпицентром которого была оценка эпохи Пет­ра I. Славянофилы утверждали, что до Петра I Русь была еди­ной великой общиной, единением власти и земли. Петр разру­шил это единство, насадив в России европейские порядки. В результате реформ высшая знать усвоила европейский образ жизни, что привело её к отрыву от русского народа, оставше­гося на прежних позициях. С Петра и начался в России «душевредный деспотизм». Западники же считали, что славянофи­лы не понимают Петра I и «не благодарны к нему».

Что же касается политических проблем, то здесь между западниками и славянофилами фактически не было принципи­альных разногласий. И те и другие, хоть и исходили из разных посылок, но считали насущными перспективными задачи от­мены крепостного права, распространения народного образо­вания, свободы печати. Совпадали их позиции и в оценке взаи­моотношений власти и народа: эти отношения не дружествен­ные, они не доверяют друг другу. Западники и славянофилы были едины в том, что государство призвано защищать народ и обеспечивать его благосостояние, а народ обязан выполнять государственные требования.

Самое же главное, что объединяло западников и славяно­филов – это «чувство безграничной, обхватывающей все суще­ствование любви к русскому народу, русскому быту, к русско­му складу ума». Как писал А.И. Герцен, смотрели мы «в разные стороны, в то время как сердце билось одно». Можно поэтому говорить об известной условности такого деления по той про­стой причине, что и славянофилы, и западники были горячи­ми, искренними патриотами России. Их споры сводились в сущности к тому, какими путями отменять крепостное право, какие политико-правовые институты лучше обеспечат народ­ную свободу, какими путями России идти вперед.

Славянофилы признавали основополагающими принципа­ми общественно-политического устройства России правосла­вие, самодержавие и народность. Но вкладывали в них иное, нежели официальная доктрина, содержание. Во-первых, они осуждали самодержавный деспотизм, хотя многие из них мо­нархию считали традиционной формой правления в России. Во-вторых, в идее народности они видели не крепостничество, а совокупность умственных, нравственных и жизненных особен­ностей народа. В-третьих, православие для славянофилов – это образ мышления народа, а не официальная религия и церковь. По мнению славянофилов, ни западные принципы формаль­но-юридической справедливости, ни западные организацион­ные формы не нужны и неприемлемы для России. России чуж­ды католичество, римское законодательство, основанное на принципах насилия государства. Запад как тип цивилизации и просвещения, отмечал И.В. Киреевский, носит рассудочный характер, Россия и русская цивилизация основаны на принци­пах братства и смирения. Русский человек у Киреевского явля­ется носителем соборного «общинного» духа; в западном же человеке основное место принадлежит эгоизму и индивидуа­лизму. Народ русский не желает править, он ищет свободы не политической, а нравственной, общественной. Между народом и властью, полагал К.С. Аксаков, в ходе русской истории сло­жились особые отношения, не похожие на западные. Русский народ и власть доверяют друг другу, поэтому русские являются негосударственным народом, народом, имеющим свое мнение, но сознательно уклоняющимся от участия как в решении поли­тических вопросов, так и в политической жизни в целом.

Потому, утверждали славянофилы, русская политическая и общественная жизнь развивалась и будет развиваться по сво­ему собственному пути, отличному от пути западных народов. Будучи противниками конституции, они пытались воссоздать на основе всеобщего добровольного согласия соборность, един­ство народа и царя, земли и власти, которые будто бы суще­ствовали в допетровские времена. Но указать реальные пути национального возрождения, восстановления «духовной гар­монии» в России они не смогли. Знаменитая формула К.С. Ак­сакова «правительству – право действия и, следовательно, за­кона; народу-сила мнения, и, следовательно, слова» была слиш­ком обща и абстрактна, чтобы стать основой для практических преобразований.

Славянофилы отвергали отсталость российского общества в духовно-культурном плане, признавая лишь отставание эко­номическое и техническое. Но они считали, что Россия должна перегнать Запад во всех отношениях и в состоянии будет это сделать, идя собственным путем. Для этого они предлагали со­здать систему знания и просвещения, основанную «на самобыт­ных началах, отличных от тех, какие нам предлагает просвеще­ние европейское».

Поздние славянофилы – Н.Я. Данилевский и К.Н. Леонть­ев – пришли к еще более радикальным выводам и предположе­ниям. Они прямо указывали на то, что отказ России от само­бытного пути может привести к потере политической незави­симости, падению её как государства, окончательному подчи­нению иностранцам. Они настойчиво повторяли, что русский народ, как и другие славянские народы, для сохранения своей независимости должен избавиться от синдрома бездумного под­ражательства западноевропейским либеральным формам обще­ственной жизни. «Можно почти наверное предсказать, –писал Леонтьев, – что Россия может погибнуть только двояким пу­тем – или с Востока от меча пробужденных китайцев, или пу­тем добровольного слияния с общеевропейской республикан­ской федерацией. (Последнему исходу чрезвычайно может по­содействовать образование либерального, бессословного, все­сословного союза.)».

Четко поставленный в ходе полемики между западниками и славянофилами вопрос о глубоком своеобразии России, подтвержденный всем её последующим развитием, не решен и поныне. Особую политическую актуальность он приобретает в наши дни, когда народы России стоят перед выбором своего дальнейшего пути.

Острота полемики между западниками и славянофилами не препятствовала обмену идеями, их взаимообогащению, она сти­мулировала участников дискуссий к расширению своих позна­ний. Западники убедили своих оппонентов более внимательно познакомиться с философией Гегеля, а сами признали необходи­мость учета проблем национального, особенного, стали избегать крайностей в оценке российской истории и действительности.

Впоследствии такие западники, как А.И. Герцен, Н.П. Ога­рев и М.А. Бакунин переняли у славянофилов идею крестьян­ской общины, рассматривали её как основу «русского со­циализма», хотя идеям социализма славянофилы вовсе не сочувствовали и от общинной собственности земли переходить к её коллективной обработке не собирались.

Влияние споров отразилось и на общественно-политичес­кой мысли и жизни России в целом. По оценке Грановского, «в обществе теперь мода на ученость, дамы говорят о философии и истории с цитатами». А его современник Л. Блюммер отме­чал, что благодаря полемике славянофилов и западников «по­шел спор о человеческом вообще, о национальном, о науке, о результатах действительной жизни на Западе и у нас».

Вопросы для обсуждения на семинаре

1. Проекты государственных преобразований в России в начале XIX в.

2. Теоретическая и практическая деятельность декабристов.

3. Реакционно-охранительная идеология николаевской Рос­сии.

4. Западничество и славянофильство в российской полити­ко-правовой мысли.

Темы рефератов

1. Эволюция политико-правовых воззрений М. Сперанского.

2. Северное и Южное общества декабристов: сходство и раз­личия политико-правовых программ.

3. Основные идеи записки Н. Карамзина «О древней и но­вой России».

4. П. Чаадаев о месте и роли России в мировом цивилизационном пространстве, путях её развития.

5. Место славянофильства в истории русской политико-пра­вовой мысли.

6. Идеология западничества.

7. Возникновение революционно-демократической идеоло­гии.

Вопросы для повторения, размышления, самопроверки и самостоятельной работы

1. Почему не был реализован проект реформ в России М. Сперанского?

2. Чем отличается трактовка М. Сперанского принципов теории разделения властей от западноевропейских аналогов?

3. Проследите эволюцию теории официальной народности в XIX в.

4. Какой смысл Вы вкладываете в понятие «либерализм»? В чем состоят особенности российского либерализма в сравне­нии с европейской его разновидностью?

5. Назовите основных представителей российской либераль­ной политико-правовой мысли пореформенного периода, оха­рактеризуйте их концепции.

6. Какие глубинные причины обусловили движение декаб­ристов?

7. В декабризме как в общественно-политическом течении присутствовали два взаимообусловленных и в то же время вза­имоисключающих процесса – политический и нравственный. Охарактеризуйте их.

8. Сравните западническую и славянофильскую концепции. Охарактеризуйте их сильные и слабые стороны. Насколько актуальны идеи и дискуссии славянофилов и западников для современной российской действительности?

 

Список рекомендуемой литературы

Вернадский Г. Два лика декабристов // Свободная мысль. 1993. № 5.

Восстание декабристов: Документы. М., 1958.

Гусев В.А., Хомяков Д.А. Интерпретация девиза «право­славие, самодержавие, народность» // Социально-политический журнал. 1992. № 10.

Дружинин Н.М. Декабрист Никита Муравьев. М., 1933.

Из истории реформаторства в России. М., 2005.

Кара-Мурза А.А. Что такое российское западничество // Политические исследования. 2003. № 2.

Карамзин Н.М. Записка о древней и новой Руси в её поли­тическом и гражданском отношениях. М., 2004.

Кюстин А. Николаевская Россия: Пер. с фр. М., 2003.

Леонтович В.В. История либерализма в России. М., 1995. Ч. I. С. 2-7.

Лотман Ю.М. Сотворение Карамзина. М., 1978.

Пантин И.К., Плимак Е.Г., Хорос В.Г. Революционная тра­диция в России 1783-1883 гг. М., 1986.

Революционеры и либералы в России. М., 1990.

Сперанский М. Проекты и записки. М.; Л, 1961.

Томсинов В.А. Светило русской бюрократии. М., 1991.

Цимбаев И.И. Славянофилы. М., 1986. Чаадаев П.Я. Философические письма. М., 1989.

Чибиряев С.А. Великий русский реформатор. Жизнь, дея­тельность, политические взгляды М.М. Сперанского. М., 1989.