ПРИЗВАНИЕ

 

Герман Гессе. Игра в бисер

---------------------------------------------------------------------------- Оригинал этого файла расположен в библиотеке АстроЛогоса http://www.astrologos.ru/AstroLogos_Library/AstroLogos_Library_Index.htm Издательство "Художественная литература", Москва, 1969 HERMANN HESSE. Das Glasperlenspiel. 1943 Перевод с немецкого Д.Каравкиной и Вс.Розанова. Редакция перевода, комментарии и перевод стихов С.Аверинцева.----------------------------------------------------------------------------

Оглавление

Герман Гессе и его роман "Игра в бисер". Предисловие Е. Маркович Игра в бисер. Опыт общедоступного введения в ее историю Жизнеописание Иозефа Кнехта, Магистра Игры Призвание Вальдцель Годы студенчества Два ордена Миссия Magister Ludi В должности Два полюса Беседа Приготовления Послание Легенда Собственные сочинения Иозефа Кнехта Стихи школяра и студента Жалоба Уступка Но помним мы... Алфавит После прочтения старинной философской книги Последний мастер игры стеклянных бус К одной из токкат Баха Сон Служение Мыльные пузыри После прочтения "Summa Contra Centiles" Ступени Игра стеклянных бус Три жизнеописания Заклинатель дождя Исповедник Индийское жизнеописание ---------------------------------------------------------------

Е.Маркович. Предисловие: Герман Гессе и его роман "Игра в бисер";

Уже в названии этой книги{0_01} умная и горькая ирония."Игра в бисер". Не дело, а игра в пустые стекляшки. Ведь не чтоиное, как духовные устремления ученых и художников, их штудии,их занятия теорией, науками и искусствами, автор осмелилсяназвать игрой. Что же такое эти устремления? -- как бы задаетвопрос Гессе. Действительно, всего лишь игра или жизненнаянеобходимость? А может быть, разновидность новой религии дляинтеллектуалов? Чему должна служить духовная деятельность,чтобы не превратиться в пустую игру? Как связаны хранителивысшей духовной культуры с теми, кто создает материальныеценности? Какова основа и роль истинной "духовности" в наш век? Перед нами глубокое философское произведение одного изкрупнейших немецких писателей XX столетия, раздумья его осудьбах мира и цивилизации, о судьбах того, что ему особенноблизко, -- о судьбах искусства. И это не холодные размышления:за внешне спокойным повествованием скрывается сокровеннейшийвопрос: "Что же будет с духовностью, что же будет с искусствомв современном мире?" А значит, и с человеком, ибо для гуманистаГессе судьба наук и искусств неразрывно связана с судьбойчеловека, с условиями развития человеческой личности. Как большинство честных писателей своего времени, Гессеглубоко осознал враждебность буржуазного общества XX векаразвитию человека и художника. На протяжении более чемполувекового творческого пути он по-своему искал выход изтупика, в котором оказалось общество. Своеобразным итогом этихпоисков явился роман "Игра в бисер", в котором перед читателемпредстает удивительное создание Гессе -- страна Касталия,страна интеллектуалов -- духовной элиты будущего, самозабвеннопредающейся Игре в бисер. Название Касталия происходят от мифологическогоКастальского ключа на Парнасе, у чистых вод которого, согласнопреданию, бор Аполлон водил хороводы с девятью музами, Гессесам указывал на связь своей Касталии с "Педагогическойпровинцией" Гете, которая фигурировала и романе "Годыстранствий Вильгельма Мейстера" (1821). Тем самым Гессеподчеркивал свое глубокое почтение к Гете -- классику и корифеюнемецкой культуры прошлого -- и свою преемственность поотношению к этой культуре. Ибо Гете, Моцарт и другие великиехудожники прошлого были для Гессе олицетворением той подлинной"духовности", о судьбе которой он скорбел. В центре произведения Гессе -- подробная история жизнинекоего Магистра Игры, сначала достойнейшего представителя игероя Касталии, а затем ее отступника. Недаром под названием"Игра в бисер" есть еще подзаголовок: "Опыт жизнеописанияЙозефа Кнехта, Магистра Игры, с приложением собственных егосочинений". Вся книга написана якобы от имени касталийскогоисторика из далекого будущего и лишь "издана Германом Гессе".Известный прием "отстранения", когда автор скрывается подмаской издателя (в немецкой литературе к нему прибегали ещеЖан Поль Рихтер, Карл Иммерман, Гофман и др.), помогает Гессесоздавать иллюзию документальности, даже научной точности приописании людей, событий, стран и эпох, созданных еговоображением. Название "роман" применимо к "Игре в бисер" весьмаусловно, даже учитывая изменения, которые претерпела этатрадиционная форма в нашем столетии. Несомненно, "Игра в бисер"не утопия" обычном смысле этого слова, о чем неоднократнонапоминал сам Гессе, не попытка каким-то образом предвидетьбудущее, как это свойственно современным писателям-фантастам.Вернее всего, это -- "роман-притча", "роман-иносказание", и влитературе XX века его правильнее всего поставить рядом снекоторыми произведениями Томаса Манна, художника, во многомблизкого Гессе. "Я уже год работаю над "Фаустусом", -- писал Т.Манн Гессе, прочитав "Игру в бисер", --...невозможнопредставить себе ничего более отличного, и в то же времясходство поразительно, как это часто бывает между братьями". Но "Игра в бисер" -- это также целый конгломерат жанровыхформ в рамках одного произведения. Здесь и политическийпамфлет, и историческое сочинение, вставные стихи и новеллы,легенда ц житие, немецкий "роман о воспитании". Большей частьюэти традиционные формы используются со значительной долейпародийности, с элементом "игры". В то же время Гессе оживляети продолжает какие-то очень старинные традиции: столь ценимойим просветительской повести XVIII века (Вольтер, Свифт),немецкого романа-жизнеописания XVII столетия (Гриммельсгаузен)и другие. Творение Гессе кажется нарочито архаичным иудивительно современным. Сложность построения, богатство символики, игра именами,тер минами и понятиями из многих и многих областей духовнойжизни -- все это может поначалу ошеломить читателя. Но налицо иединство, удивительная продуманность этого большогопроизведения. Разно образные мотивы как бы сливаются под рукоймастера-дирижера а стройную симфонию. Кстати сказать, критикане раз отмечала сходство композиции "Игры в бисер" скомпозицией музыкального произведения, в котором история Кнехтапроходит как бы главной музыкальной темой. При этом в нейоживает вся "духовная история самого писателя, его поиски, егораздумья о самом главном для негр и его современников. "Игра в бисер" создавалась в мрачные годы фашизма вГермании и была завершена в 1943-м -- переломном году второймировой войны. В одном из писем в январе 1955 года Гессе самговорил, что Касталия была его отповедью фашизму, попыткойвосславить духовность в "чумном, отравленном мире". В то жевремя Гессе ставил вопрос о необходимости спасения "духа", отом, что ради этого спасении интеллигенция должна покинуть своюизолированную Касталию (иными словами, все ту же пресловутую"башню из слоновой кости") и обрести свое "служение" в мирепрактики. Издана "Игра в бисер" была в нейтральной Швейцарии, гдежил Гессе. Интерес к новому большому произведению признанногописателя и мыслителя был чрезвычайно велик. Роман породилпротиворечивые толкования и острые дискуссии; не всеми, поразным причинам, он был понят и принят, но взволновал он всехчитателей. Споры вокруг "Игры в бисер" не утихали и послевойны, когда роман впервые стал доступен немецкой публике:значительная противоречивость, несомненно, давала почву дляразных толкований. Но вместе с тем пришло широкое признание. Об"удивительном подарке", который Гессе сделал интеллектуальномумиру и ему лично своим "великолепно зрелым и богатымроманом-монументом", писал Герману Гессе в начале 1945 года егодруг Томас Манн. В 1946 году Гессе присудили Нобелевскуюпремию. Герман Гессе (1877-1962) родился в небольшом швабскомгородке Кальв, в скромной семье пиетистского{1_01}проповедника. Его второй родиной стала Швейцария, где он адетстве прожил несколько лет, Гессе был привязан к своимродителям, особенно к матери, но его тяготил царивший в семьедух церковного благочестия, и он закалял свой характер в борьбес ним. Пятнадцати лет он сбежал из Маульброннской семинарии,где готовили теологов,--это была единственная возможность длябедного и способного юноши получить образование на казенныйсчет. Но такая будущность не устраивала юного Гессе, и противволи родителей он начал самостоятельную жизнь. Гессе порвал с домом и с Маульбронном, но в своемвоображении он создал другой, идеализированный Маульбронн,прибежище духа, где, вдали от мирских треволнений,благочестивые старцы и их преданные ученики ищут бога и истину.Он всю жизнь стремился туда -- в этот свой "монастырь", в свойМаульбронн -- и всю жизнь уходил оттуда к людям. После побега Гессе переменил ряд городов и профессий,усердно занимался самообразованием, много читал. Больше всегоюношу привлекали Гете, Шиллер, Жан Поль Рихтер, романтики. Онстал рано пробовать писать сам в духе распространенного тогда вГермании неоромантизма. Несколько лет молодой Гессе прожил в Тюбингене, работаяслужащим в книготорговой фирме, а с 1899 года поселился вБазеле, где начал печатать свои первые прозаические истихотворные произведения. В том же году он дебютировалнебольшим сборником стихов "Романтические песни". Стихи и прозасоседствовали в его творчестве всю жизнь, дополняя друг друга,но главенствовала проза. После выхода в свет в 1901 годутипично неоромантического произведения "Герман Лаушер",объединившего в своем составе прозаические отрывки, стихи идаже дневниковые записи героя, одаренного юношу заметилизвестный берлинский книгоиздатель Фишер и сам предложил Гессеопубликовать у него следующее произведение. Этим произведением оказалась повесть "Петер Каменцинд"(1904), сразу принесшая Гессе известность и материальнуюнезависимость. Повесть привлекла своим страстным призывом кчеловечности, простоте и правде, одухотворенными описаниямиприроды, красотой и народностью языка. Уже в те годы Гессечрезвычайно волнует проблема взаимоотношений общества ихудожника, определение роли искусства в жизни людей. Послемногих исканий и разочарований герой приходит к некоему условноблагополучному финалу: возвращается в родную деревушку истановится там трактирщиком, ибо проникся убеждением, что житьследует среди простых людей и только там может возникнутьподлинное искусство. Каменцинд близок романтическому мечтателю Лаушеру изпредыдущей книги, но более, чем тот, наделен плотью и кровью,перенесен в более достоверное окружение. Если ранеепреобладающим тоном Гессе была меланхолия, то теперь в описаниигосподствует юмор, хотя и не лишенный горечи. При этом впроизведении Гессе прослеживается главным образом не внешняя, а"внутренняя" биография героя, идейное развитие которогоавтобиографично и во многом повторяет путь самого писателя(увлечение Каменцинда Гете, Шиллером и романтиками, открытиеГотфрида Келлера, влияние на героя идей Франциска Ассизского ит. д.). Своими учителями в то время Гессе справедливо называлГете, Эйхендорфа и Келлера, особенно часто последнего,творчество которого, несомненно, оказало самое благотворноевлияние на процесс становления Гессе-реалиста. Типично реалистическим произведением является следующаяповесть Гессе -- "Под колесами" (1906), с характерной длянемецкой литературы начала века темой школы. Впервые в еготворчестве здесь прозвучали трагические ноты -- мальчик ГансГибенрат, ученик Маульброннской семинарии, а затем подмастерье,гибнет, как бы попав "под колеса" огромной бездушной машины. Онне способен приспособиться. В его истории многоавтобиографического, хотя автору в этой повести, пожалуй, ближедругой образ -- бунтарь и беглец Гейльнер. Гессе выступает здесь в защиту ребенка -- "естественногочеловека", -- против порочной, антигуманистической системывоспитания в кайзеровской Германии. Социальная критика в этомпроизведении заметно углубляется, Гессе понимает, чтореакционная немецкая шко-ла не является независимым явлением, аслужит реакционному государству, поставляя ему верноподданных;при описании почтенных бюргеров, "наставников" молодежи,писатель становится едким сатириком. В будущем, отталкиваясь отэтой столь ненавистной ему системы "ломки воли" и "стрижки пододну гребенку", Гессе будет поистине вдохновенно описыватьблизкие его сердцу педагогические принципы воображаемойКасталии: осторожное развитие способностей, раскрытиевозможностей, заложенных в самой природе ребенка. После первых литературных успехов Гессе смог осуществитьсвою мечту об идиллической жизни на лоне природы -- с женой, сдрузьями, -- о занятиях искусствами, о страстно увлекавшем егомузици-ровании и т.п. Он поселился в деревушке Гайенхофен наберегу Бо-донского озера, но уже через несколько летдеревенская идиллия стала заметно тяготить его, и он сновазатосковал по странствиям и переменам, по сутолоке большихгородов. Он все чаще покидает деревню. Его влечет к себеобщественная жизнь, в то время писатель неоднократно выступаетв прессе, а начиная с 1907 года в течение некоторого временисам издает (вместе с демократическим баварским журналистом исатириком Людвигом Тома) журнал "Март", оппозиционный поотношению к режиму Вильгельма II. Созданные в предвоенные годи романы "Гертруда" (1910) и"Росхадьде" (1914) были посвящены им той же теме искусства иодиночества художника. Гессе продолжал писать и лирическиестихи, немудреные по форме, часто похожие на народные песни,создал несколько циклов рассказов о маленьких городках и ихчудаках-обитателях. В стихах и рассказах писатель неоднократновозвращается к прославлению путешествий, к поэтическому, почтифольклорному образу бродяги, странствующего подмастерья,который всегда противопоставляется ни оседломумещанину-приобретателю, человеку сугубо трезвому и практичному.Свое завершение эта тема нашла в образе бродяги Кнульпа изодноименной книги, вышедшей уже в 1915 году. Гессе привлекало в Кнульпе романтическое бегство отбуржуазной повседневности: Кнульп -- "перекати-поле", человекбез профессии, он зарабатывает на хлеб, музицируя надеревенских праздниках. В то же время писатель с трезвым юморомописывал все злоключения героя, которого подстерегают старость,болезнь, одиночество. Перед смертью Кнульп мучается сомнениями:не была ли вся его жизнь прожита напрасно, бесполезно. Позже, в одном из высказываний 1935 года, Гессе прямосвяжет трагедию Кнульпа с неправильным устройством общества. Вего касталийцах, свободных от всяких связей и "бесполезных", вего легком на подъем и всегда готовом в путь Йозефе Кнехте вкакой-то степени воскреснет старый бродяга Кнульп. Гессе покончил наконец с тяготившей его оседлостью в 1911году, когда совершил свое путешествие в Индию. Он еще в детствебывал очарован, слушая рассказы об этой удивительной стране, вкоторой его дед и дядя со стороны матери когда-то былимиссионерами. Это обстоятельство в значительной степениопределило глубокий и все возраставший интерес Гессе к Востоку,нашедший отражение в ряде его произведений, и прежде всего вромане "Игра в бисер". На протяжении многих лет он изучалрелигии и философские системы, весь комплекс идей, созданныхзамечательными древними цивилизациями Индии и Китая. Гессе былглубоким знатоком буддизма, писателя увлекала в нем мудраясозерцательность, слияние с природой, любовь ко всему живому,но он никогда полностью не принимал для себя его пассивности,его призыва к отказу от деятельности и мира. Особенно ясно этостало ему самому после соприкосновения с живым, реальнымВостоком: об этом свидетельствуют его записки "Об Индии" (1913)и более поздняя повесть "Сиддхарта" (1922). После возвращения из путешествия писатель поселился вблизиБерна, и с тех пор он навсегда остался в Швейцарии. С 1919 годаон обосновался в Монтаньоле, близ Лугано, построил себе дом всобственном вкусе и прожил там до самой смерти. В 1923 годуГерман Гессе принял швейцарское подданство. На закате дней егочасто называли "мудрецом из Монтаньолы". Хотя Гессе невозможно представить себе вне немецкойлитературы и немецкой литературной традиции, вне передовойнемецкий интеллигенции, швейцарское окружение и идеи многихздешних идеологов об "особом пути" этой страны наложилиотпечаток на мировоззрение и творчество Гессе. Жизнь вШвейцарии способствовала появлению в нем некой "отстраненности"при рассмотрении борьбы и противоречий в западноевропейскомобществе XX века. В годы первой мировой войны и позже, в годыфашизма, Швейцария представлялась ему "убежищем", "страной,дающей приют". Она стала для него "родиной по выбору" -- приэтом Гессе мало вникал в ее внутренние проблемы. Швейцария,несомненно, помогла также рождению самого образа Касталии,маленькой мирной провинции внутри большого и беспокойногогосударства. Решающей причиной переселения Гессе в Швейцарию сталапервая мировая война, а затем растущее недовольство писателяпослевоенной Германией. 1914 год потряс Гессе, война показаласьему безумием, массовым психозом, поставила иод угрозу все егосуществование, все, что он любил в жизни, все достиженияцивилизации. Он был одним из тех немногих буржуазныхинтеллигентов, которых не коснулся угар шовинизма, охвативший вто время Германию и другие воюющие державы. И в первые же днивойны он мужественно выступил в защиту своих убеждений. Его статья в "Нойе цюрихер цантунг" называлась "Друзья, ненадо этих звуков" (слова из Девятой симфонии Бетховена,предваряющие знаменитую шиллеровскую "Оду к радости"). Гессепризывал интеллигенцию всех вступивших в войну стран сохранятьверность принципам, гуманизма и совместно, общими силамиспасать культуру. Эта статья вызвала большое количествооткликов: Писатель после своего выступления сразу оказался визоляции и надолго стал для официальной немецкой прессы"предателем отечества". Зато он обрел в эти трудные днинемногих верных друзей, среди них был и Ромен Роллан, которыйоткликнулся на статью Гессе дружеским письмом. За первой статьей последовали другие. Гессе стоял тогда напозициях пацифизма, только пацифизма, но выступал в его защитугорячо, с темпераментом борца. Годы 1917-1919 были годаминаибольшей политической активности в его жизни -- впоследствиион недаром назвал этот период своим "пробуждением". Война и связанные с нею переживания, напряженнаяобщественная деятельность в военные годы, а также тяжелыеличные утраты -- потеря любимого сына, развод с женой --привели его в конце концов к нервному переутомлению изатянувшемуся на несколько лет творческому кризису. Этот периодстал заметным рубежом в его жизни. Характерно, что в начале20-х годов писатель терпеть не мог своих ранних произведений --они представлялись ему чересчур безмятежными (лишь позже онпризнал, что и в них в какой-то степени "все уже было"). Он не мог более писать по-старому. Все созданное им преждеказалось ему облегченным, казалось уходом от самых главныхпроблем, от самой глубокой правды, а следовательно, ложью,слабостью, потаканием внешней форме и красоте. И он мучительноищет для себя новую форму, исходит из положения, что "истинаважнее красоты", требует от своего искусства мучительной,предельной искренности и глубины. Главной темой писателя все больше становится показобнаженных, неразрешимых конфликтов в окружающем обществе и адуше человека, который теряет в этом обществе самого себя. Путьписателя-гуманиста Гессе вел от неясных романтических порывов квсе более глубокому познанию действительности и людей, кзаймите человечности. В поисках выхода из этих неразрешимых противоречий, встремлении обрести "позитивную" истину Гессе отдал дань многимфилософским исканиям своего времени, таким "властителям дум"западной интеллигенции 20-х годов, как Шопенгауэр, Шпенглер,Фридрих Ницше, "мифологи" и др. Он обращается попеременно и к"материнскому праву" Бахофена, и к "восточной мудрости", и кзнакомому ему с детства пиетистскому благочестию. Все этонаходит отражение в его творчестве, отовсюду он заимствуеткакие-то мотивы, иногда чисто внешние. По Гессе умеет "освоить"и переварить все эти теории, не став слепым адептом одногокакого-нибудь учения, будучи для этого слишком зоркимхудожником и своеобразным мыслителем. Читатель, несомненно,почувствует это при чтении "Игры в бисер". Особо следует обратить внимание на увлечение Гессепсихоанализом. Через завоевавшие известность труды швейцарскогофилософа К.-Г. Юнга (1875-1961), одного из последователейЗигмунда Фрейда, Гессе заинтересовывается так называемой"глубинной психологией", учением о власти бессознательного вжизни людей. Некоторое время персонажи его книг ищут выхода изжизненных противоречий исключительно в постижении собственнойскрытой сущности, глубин своей души. Гессе называет это "путемвнутрь". Надолго он не смог этим ограничиться, "юнгианцем" вполном смысле слова он не стал. Из встречи с юнгианством онвынес требование для художника бесстрашно и честно заглядыватьвнутрь себя, ничего не прикрашивая и не скрывая, но онотказался от "пути внутрь" как единственного спасения и отэгоцентризма Юнга. Гессе чрезвычайно волнует судьба молодежи, послевоенногопоколения. В 1919-1923 годах он даже принимает участие виздании журнала, обращенного к молодым, -- "Vivos voco" -- "Япризываю живых". Этой же аудитории были адресованы в первуюочередь произведения писателя 20-х годов. Началом этого новогоэтапа можно считать роман "Демиан" (1919). Произведение это было опубликовано под псевдонимом ЭмильСинклер, от имени которого ведется повествование, и восторженновстречено критически настроенной молодежью. Роман был написанна едином дыхании и о "самом главном". В то же время здесьболее всего было ощутимо влияние на Гессе Юнга и Ницше, зрелаякритика переплеталась со смущавшей читателя зыбкостью идеалов,субъективистскими тенденциями. Целому поколению молодых интеллигентов были близкидуховная опустошенность молодого Синклера и его поиски новогожизненного содержания. Герой с детства ощутил пропасть междулицемерной моралью, которую ему проповедовали церковь, семья ишкола, и реальным буржуазным миром с его "волчьими" законами.Путь к спасению, к обретению равновесия указал Синклеру егодруг Демиан, его второе "я", выдающаяся и таинственнаяличность, порвавшая с установлениями общества ради "новойистины". Только избранные одиночки, рассеянные среди людей иотмеченные "печатью Каина", то есть отверженности, идут путемДемиана, который заключается прежде всего в познании своегоскрытого "я" и в бескомпромиссном следовании ему. Это иявляется средством для создания новой человеческой общности.Характерно, что именно в этом произведении Гессе обращается кмистическим мотивам, не имеющим ничего общего с фантастикой егоболее поздних книг. Непосредственно о немецкой современности 20-х годов Гессенаписал в своем следующем этапном романе -- "Степной волк"(1927), который был, по словам самого писателя, "отчаяннымпредостережением", протестом против завтрашней войны, противпозиции невмешательства. В этом произведении значительноуглубляется осуждение буржуазной лжекультуры и лжеморали,которое так гневно прозвучит впоследствии со страниц "Игры вбисер". Герой "Степного волках, писатель Гарри Галлер(прототипом его является сам Герман Гессе), --интеллигент-одиночка, противник милитаризма и войны. Он неможет смириться с окружающей его ложью. Это Галлера авторназывает "степным волком", одиноким зверем, не приемлющимстадных законов, по которым живут обыватели. Герой валяется волком еще и в другом смысле: Галлеруприходится бороться не только с обществом, но и с самим собой,с "человеком-зверем", который таится в душе каждого ипостепенно сдает свои позиции "человеку дула". И общество, и жизнь в изоляции одинаково могут довестиГаллера до безумия. Герой мечется, он ищет выхода изодиночества. Таинственным образом он попадает в "магическийтеатр" ("вход только для сумасшедших"), воображаемоепространство, в котором происходят самые удивительные вещи, врезультате чего завершается воспитание героя и приобщение его кжизни. Развернутая аллегория с "магическим театром" помогаетГессе с ловкостью опытного психоаналитика разложить на части иснова собрать всю жизнь общества и души Гарри Галлера. В концепроизведения фантастический и реальный план сливаются, ихтрудно разделить: Гете, Моцарт и прочие "бессмертные", сошедшиес высот человеческого духа, своей возвышенной веселостьювозвращают к жизни Галлера, убившего возлюбленную, спасают егоот отчаяния и посылают к людям. Роман "Степной волк" во многом предвосхищает "Игру вбисер". Писатель Гессе выступает здесь в роли издателя записокГарри Галлера и вставной анонимной книжицы "Трактат о степномволке". Все идеи этого трактата наглядно демонстрируются вдействе с "магическим театром". Здесь введение фантастическогоплана ни в коей мере не является бегством от действительности.Для Гессе вполне применима удачная характеристика современнойфантастики, данная критиком: "Она охотно вбирала в себя знания,накопленные человечеством. Она не игнорировала законов,управляющих жизнью, -- и отходила от реальности, как правило,для того, чтобы разобраться в этой реальности, угадать еескрытые движущие силы и перспективы ее развития". Зрелому Гессе в высшей степени присуще чувствоответственности перед читателем. Писатель как бы приобщает егок своим поискам, к неразрешимым дилеммам, в путах которых онбьется, к своим сомнениям и самоиронии. Романтические мотивы иустремления удивительным образом сочетаются в его творчестве синтеллектуализмом и ироничностью -- чертами, свойственнымимногим крупным реалистам XX столетия. Крайне своеобразна роль юмора у Гессе -- он самнеоднократно говорит об этом в ряде произведений и писем.Именно юмор должен помочь страдающему индивидуалисту -- героюГессе -- перебросить мост от "идеала" к ненавистной емубюргерской обыденности. Юмор должен удержать от отчаяния,помочь сохранить рассудок и веру в человека. Конечно, подобноепреодоление противоречий с помощью юмора было весьма иллюзорнымдаже в глазах самого писателя. Критика неоднократно отмечала, что во многих произведенияхГессе рядом поставлены два героя, не столько отрицающие,сколько дополняющие друг друга. Это не только борьба разныхсторон личности, но и олицетворение двух возможных позиций поотношению к обществу: бегство от него и деятельность внутринего. Намеком на такую пару были уже мальчики Гибенрат иГейльнер в ранней повести "Под колесами"; затем -- Сиддхарта иГовинда из повести "Сиддхарта"; писатель Гарри Галлер и егоантагонист и друг -- джазист Пабло из романа "Степной волк";средневековый мыслитель, аскет Нарцисс, и художник Гольдмунд изповести "Нарцисс и Гольдмунд" (1930). Гессе понималограниченность обеих этих позиций. Уже в "Степной волке" онясно высказал мысль о необходимости для одинокого созерцателячеловека духа (а другого героя Гессе не знал) выйти изизоляции. Но трагедий Гессе заключалась в том, что он не виделникаких реальных возможностей для своих героев действовать врамках буржуазного общества, которое было для негоолицетворением Общества как такового. Отсюда метафизический,внеисторический смысл его программных образов и концепций.Другого общества, небуржуазного, он не представлял, сознательноисключил его из своего поля зрения. Свое отвращение кбуржуазной политике он перенес на политику вообще и чуралсядаже самого этого слова. Томас Манн с удивительной прозорливостью уловил слабостьэтого большого писателя в постоянном противопоставлении "духа"и "политики", Т. Манна не пугали некоторые фетиши, передкоторыми останавливался автор "Игры в бисер". "Я полагаю, чтоничто живое не существует сегодня вне политики, -- писал Т.Манн Гессе в 1945 году. -- Отказ от нее -- тоже политика,которая тем самым играет на руку злому делу". В сущности,утверждает Т. Манн, произведения Гессе тоже причастны политике.Ведь если под его любимым понятием "дух" понимать силу,стремящуюся к добру и справедливости, то оно тоже причастно кполитике, хочет того Гессе или не хочет. Сам Гессе, прославленный и признанный, жил в Монтаньолевсе более уединенно, вне партий и литературных группировок. Обего "отшельничестве" создавались легенды, но надо помнить, чтопри всем его пресловутом "отказе от политики" общественнаяпозиция Гессе обычно прогрессивна, его конкретные политическиевысказывания отличаются большой зрелостью. Когда в 1931 году через Томаса Манна ему было переданоприглашение вновь стать членом Прусской академии искусств, изкоторой он ранее демонстративно вышел, писатель аргументировалсвой отказ прежде всего своим глубоким недоверием к Веймарскойреспублике -- "этому бездушному и беспочвенному государству,которое возникло из пустоты, из всеобщей усталости послевойны". Далее он пишет: "В 1918 году п был всеми своимисимпатиями на стороне революции, но с тех пор мои надежды нанемецкую республику, которую можно было бы принимать всерьез,давно разрушены. Германия упустила время свершить своюреволюцию и найти свою собственную политическую форму". В годы фашизма Гессе с самого начала был убежден внепрочности и временности победы Гитлера. При этом, несмотря навсе ужасы фашистской диктатуры, она не была для него некиммистическим наваждением, как для многих буржуазныхинтеллигентов того времени, а явилась закономерным порождениемзападного общества. Естественно, что для нацистов Гессе ссамого начала был "нежелательным" писателем. В 30-е годы Гессе напряженно работал над "Игрой в бисер".Мы уже упоминали, что это было его итогом, его "кредо",отповедью фашизму. Своеобразным эскизом и прологом к этомубольшому произведению явилась аллегорическая повесть"Паломничество в страну Востока" (1931), которую вместе с"Игрой в бисер" можно считать вершиной мастерства писателя. "Восток" в этом произведении -- не географическое понятие,в названии есть иронический намек на распространенные в товремя описания путешествий. "Страна Востока" Гессе -- этострана романтики, которая везде и нигде, это -- странадуховности, красоты и добра в душе человека. Сюжет повести фантастичен. Удивительное паломничество ведет читателя по родным дляГессе местам: по южной Германии, Швейцарии, северной Италии.Знакомые пейзажи переходят в условный ландшафт, родственный,например, описаниям немецкого романтика Эйхендорфа. Но это ещеи путешествие во времени -- мы вдруг оказываемся всредневековье, попадаем в страну сказок или в детские июношеские воспоминания автора. Удивительны и самипутешественники, пилигримы, "братья по вере и по духу", членыудивительного Ордена и прямые предтечи касталийцев из "Игры вбисер". Среди них Дон-Кихот, и близкие Гессе романтики Брентанои Гофман, и герой Гофмана архивариус Линдхорст, и Генрих фонОфтердинген из романа Новалиса, и Тристрам Шенди из романаанглийского писателя Лоренса Стерна. Здесь и современник Гессешвейцарский художник Пауль Клее, и сам рассказчик -- музыкантГ.Г., в котором мы без труда узнаем Германа Гессе, и егособственные литературные герои из прежних книг -- Сиддхарта,Клингзор, Гольдмунд. Членов этого союза объединяетчеловечность, естественность, любовь к людям. Им чуждиндивидуализм, разочарованность и сухой рассудок. Импротивопоказано себялюбие. Служение людям -- вот что, по мыслиписателя, должно спасти их от отчаяния. Лео -- скромный слуга,готовый каждому помочь, оказывается в итоге Верховным МагистромОрдена. Лео -- это второе "я" автора, его свершение.

X x x

"Игра в бисер" имеет посвящение -- "Паломникам в странуВостока": автор как бы отсылает читателя к своему предыдущемупроизведению, подчеркивает их родство. Имя главного героя "Кнехт" означает "слуга", герои трехвставных новелл -- жизнеописаний, якобы принадлежащих перусамого Кнехта, -- это вариации того же образа в разные века и вразных странах, как бы подчеркивающие его "вневременной" смысл.Это вариации того же служения -- в "разных одеждах", с разнымфиналом, Продолжая сравнение с музыкой, можно сказать, чтоосновной "мотив" как бы несколько раз "проигрывается" вразличных тональностях. "Игра в бисер" требует внимательного, вдумчивогопрочтения, многое в ней зашифровано, глубоко спрятано. Писательобращается в своем произведении к идеям и образам разныхнародов: касталийцы восприняли европейское средневековье с егосимволикой, для них живы древний Китай, Индия с ее йогическоймудростью, им близки математические знаки, музыкальныеобозначения и т.д. Перебирание духовных ценностей, накопленныхчеловечеством, не становится, однако, для автора самоцелью, тойбессмысленной и безрезультатной, хотя и виртуозной, требующейколоссальной подготовки и эрудиции Игрой в бисер, которойзанимаются жители его Касталии. Спокойная и внешне отстраненнаяманера изложения, ироничность и любимая Гессе интонациябесстрастного историка прикрывает блестящий критический анализ,умение писателя различить и зафиксировать симптомы неизлечимойболезни своей эпохи и в то же время непонимание глубинныхпричин этой болезни, внутреннюю неуверенность ипротиворечивость. Роман состоит из трех, неравных по объему частей: вводноготрактата -- "популярного" очерка истории Касталии и Игры вбисер, жизнеописания главного героя и произведений самогоКнехта -- стихов и трех прозаических опусов, имеющих, в своюочередь, форму жизнеописаний. Прежде чем обратиться к истории знаменитого касталийцаКнехта, летописец возвращается к далекому прошлому --предыстории и истории возникновения Касталии. Якобы с позицийдалекого будущего в романе дается сокрушительная критикаобщества XX века и его вырождающейся культуры, критика эпохи,которую касталийский историк называет"фельетонистической"{1_1_0_04} (от немецкого значения термина"фельетон", что означает "газетная статья развлекательногохарактера"). Надо сказать, что эти страницы Гессе нисколько неутеряли своей злободневности и в наши дни, если употреблятьболее современные термины, критика фельетонизма есть критикатак называемой "массовой культуры" буржуазного мира. "Духовность" все больше и больше деградирует в"фельетонистическую эпоху"{1_1_0_04}. На смену серьезнымзанятиям науками и искусствами, самоотверженным поискам,открытию новых законов и связей, созданию подлинныхпроизведений человеческого гения пришла пустопорожняя болтовняо науке и искусстве. "Газетное чтиво" становится знамениемэпохи. Ученые и художники изменяют своему призванию, продаются,так как их манят деньги и почести. Они более не служат своимубеждениям, а развлекают и -- главное -- отвлекают своихчитателей. Армия интеллигенции трудится над писанием всякогорода печатного хлама. Котируются анекдоты и мелкие происшествияиз жизни знаменитых людей или паукообразные сочинения, вроде:"Фридрих Ницше и дамские моды в семидесятые годы девятнадцатогостолетия", "Роль комнатных собачек в жизни знаменитыхкуртизанок" и т.п. Не наука, а профанация науки, проституциядуховного творчества. Слово обесценилось, наступила инфляцияслова. За ней скрывается ужасающая духовная пустота и кризисморали, страх перед будущим, перед неизбежностью новой войны,перед всесилием "хозяев". В "фельетонистическую эпоху" много талантливых людей,одаренных мыслителей. Этот век не является безыдейным, но, пословам Гессе, он не знает, что делать со своими идеями, ибо вглубине всего таятся страх и чувство обреченности. "Ониприлежно учились управлять автомобилем, играть в замысловатыекарточные игры и мечтательно отдавались разгадке кроссвордов,ибо перед лицом смерти, страха, боли, голода они были почтивовсе беспомощны... Люди, читавшие столько фельетонов,слушавшие столько докладов, не изыскивали времени и сил длятого, чтобы преодолеть страх, побороть боязнь смерти, они жилисудорожно, они не верили в будущее". Гессе приходит кубеждению,