ДИЛЕММА

 

 

Ущельская комиссия пытается разобраться с тем, что произошло при спуске с вершины. На столе куча бумажек с объяснительными записками, документами, журналами радиообмена и выпуска. Специалистам необходимо выяснить причину несчастного случая и сделать рекомендательные и дисциплинарные выводы. Рекомендации комиссий обобщали причины ЧП и изучались восходителями, дабы не повторять трагических ошибок. Но всегда, кроме технических и прочих ошибок из-за которых произошло ЧП, подспудно подразумевалось наказание участников и организаторов восхождений. Такова была идеология системы в стране. Наказывали восходителей понижением разрядов, снимали инструкторские звания, выпускающих лишали права выпуска. Во многих случаях «карающий меч» комиссий был справедлив, но порой действовали по принципу советского «отца» народов - «лес рубят – щепки летят». Сама социальная система толкала на обязательные наказания. Даже специалисты-мастера, инструктора высших категорий, привлекаемые в ущельские комиссии, в случае «неправильных» выводов могли быть наказаны.

Комиссия, рассмотрев маршрутные документы сразу выяснила, что группу на гору выпустил инструктор не имеющий на это права. Опросили парня из спортивной группы, который сообщил об аварии, перед этим пробежавшего несколько часов по леднику. Ничего толком объяснить он не смог кроме того, что на них посыпались из кулуара камни. Начался опрос разрядника, который взял на себя ответственность на горе в момент кульминации. Юридически смерть может констатировать только врач, но спортивные альпинистские группы, в состав которых входили бы врачи, редкость. Максиму, так звали парня, пришлось взять на себя ответственность по определению жив или нет один из пострадавших. Это сложнейшее решение ему, еще не опытному альпинисту, пришлось принимать быстро и от этого зависела жизнь другого его товарища.

Сиплым, подсевшим от холода и волнения голосом, он рассказывает:

- Нас было четверо. Закрутив в лёд ледобур для страховки, мы с Толиком спустились на полку. Я стал на самостраховку за выступом в конце веревки, а Толик ушел вниз по кулуару – там уже было не круто. По веревке вниз начал спускаться Андрей, а Сергей стоял выше на страховке. Андрей прошел ледобур и уже приближался ко мне. В это время сверху пошли камни, которые сбили Андрея и Сергея. Они повисли на веревке, проходящей через ледобур. Не составляло трудности определить, что они сильно травмированы. Я крикнул Толе чтобы он бежал за спасательным отрядом, а сам, выждав момент, когда перестали лететь камни, подошел к ребятам. Они висели на натянутой веревке по обе стороны ледобура, уравновешивая друг друга. Сергей был без признаков жизни. Андрей – без сознания, но прижавшись к нему я услышал слабое дыхание. Я понял, что необходимо каким-то образом приспустить Андрея. Двоих приподнять у меня не было сил. Я отстегнул от веревки Сергея и он соскользнул вниз.

- Вы убили его. Какое вы имели право определять жив ваш товарищ или нет? Перебивает взволнованный рассказ врач лагеря, член ущельской комиссии.

Максим потупившись молчит.

В комнате наступает гнетущая тишина. Затем заговорили одновременно все. Лишь начальник школы инструкторов, тоже член комиссии, Виктор Васильевич Жирнов довольно тихо произнес, но его услышали все:

- Максим, объясни, как ты определил, что у Сергея не было признаков жизни.

- После того как я понял, что он не дышит и не прощупывается пульс, заглянул ему в глаза. Они были неподвижны, зрачки расширены. Чтобы окончательно убедиться в том, что Сергей ушел из жизни, я пальцем прикоснулся к его зрачку. Реакции не было никакой, он не моргнул и я все понял. После этого я отстегнул его карабин и потихоньку начал спускать Андрея.

В комнате, где заседала комиссия, начался галдеж. Кто-то продолжал обвинять Максима, некоторые – защищали. Виктор Васильевич попросил выйти парня в коридор.

- У нас здесь заседают опытные инструктора и мастера альпинизма. Представьте себя на месте второразрядника и что бы вы сделали на его месте? Задал вопрос Виктор Васильевич.

- Но он не имел юридического права констатировать смерть. Это может сделать только врач. И если пострадавший все-таки был жив, то при падении после того, что его отцепили, мог получить травмы несовместимые с жизнью? - Настаивал врач альплагеря.

- Какие могут быть юридические моменты в такой ситуации? При сложившихся обстоятельствах Максим поступил верно. Своим поступком он спас жизнь второму пострадавшему. Я бы действовал также. - Произнес опытнейший мастер, начальник спасательного отряда альпинистского лагеря.

После этого высказывания председатель комиссии В.В. Жирнов предложил не наказывать участников восхождения и признать их действия правильными. С ним согласились.

А за двое суток до разбора…

В «каюту», в которой жили тренеры школы инструкторов Володя Болонин и я, стремительно зашел Виктор Васильевич Жирнов – начальник школы, Человек и Тренер с большой буквы.

- Мужики, прошу собраться на спасработы. Разрядники альплагеря при спуске с вершины попали под камнепад. Валера, назначаю тебя руководителем спасательного отряда. В твоем распоряжении тренеры и курсанты школы.

Такую просьбу в альпинизме выполняют беспрекословно, тем более, что она исходила от В.В. Жирнова. Слово беспрекословно звучит как-то по-армейски, но с возникновением чрезвычайной ситуации, оно применимо. В горах никто не поможет пострадавшему кроме самих альпинистов и, это аксиома.

Виктор Васильевич с таким энтузиазмом руководил Школой инструкторов, проводя с необыкновенной самоотдачей теоретические и практические занятия, что невольно каждый заражался его энергией. Всегда хотелось, работая впоследствии с профессионалами-спасателями, походить на него.

Команду мы получили во второй половине дня. Вечерние сумерки подступили к альплагерю. Густой туман покрывалом накрыл все вокруг. Пасмурно и сыро. Видимости практически нет.

Изрезанный глубокими трещинами огромный ледник использовался альпинистами, как кратчайшая дорога по которой можно подойти к долгожданным вершинам. Однако даже в хорошую погоду путь по нему опасен. Любая небрежность или невнимательность и можно угодить в глубокую трещину. Опытным инструкторам приходилось в непогоду или с наступлением темноты, не найдя тропы, останавливаться на ночевку на леднике рядом с альплагерем.

Иду практически ничего не видя перед собой и напрягаюсь от ответственности. Двадцать с лишним ребят спасательного отряда, шагают за мной шаг в шаг. По леднику с многочисленными трещинами на ночь глядя, ходить нельзя. Но на спасательных работах, ради попавших в беду людей делается то, что обычно запрещено, и поэтому движение на ощупь продолжается. Напряжение снимало то обстоятельство, что рядом со мной шагал мой партнер по альпинистской связке Володя Болонин – надежный человек как на Горе, так и в жизни. И это придавало мне уверенности в выборе пути.

Интуиция в очередной раз не подвела. В абсолютной темноте, пройдя испещренный трещинами ледник, всем отрядом выходим на бивуак «баран-кош». А на рассвете уже по морене спасатели подошли к месту аварии.

Когда идёшь на спасательные работы, обычно имеешь скудную информацию о состоянии пострадавших. Перед выходом начальник спасательного отряда альплагеря нам сказал, что на спуске с горы, в кулуаре камнепад сбросил отделение разрядников и что пострадавшие в тяжелом состоянии. По документам командиром отделения числилась инструктор Жданова. Подробностей больше никаких.

В альпинизме всегда приходится тяжело женщинам из-за больших физических и моральных нагрузок. Поэтому к женщинам-инструкторам мы, мужики, относились особо трепетно, видя как стойко они переносят трудности высокогорья наравне с нами.

Людмила Жданова, несмотря на тяжкий инструкторский труд, была женственна и обаятельна. Мне нравились её человеческие качества. Поэтому, зная о несчастном случае с ее группой, силы удваивались. Мы шли на помощь коллеге сквозь темноту по опасному леднику с максимально возможной скоростью. Впоследствии оказалось, что Люда не участвовала в этом восхождении. Это было первое самостоятельное восхождение ее разрядников.

Под вершиной в кулуаре спасатели пострадавшему с черепной травмой оказали первую помощь и тут же в акье понесли его вниз. Оставшийся отряд начал транспортировку тела. После ночи, целый световой день продолжалась изматывающая физически и морально работа транспортировщиков.

Акью с пострадавшим обычно несут шесть человек. Сил хватает пронести человека на руках в условиях высокогорья, по бездорожью ледника, заваленного остатками скальных пород, минут на десять. Затем требуется смена. Но отдыха у сменившихся спасателей, в обычном понятии, нет. Сменившиеся альпинисты, в процессе так называемого отдыха, поддерживают шестерку транспортировщиков, не давая им споткнуться на неровностях ледниках или идут впереди и расчищают путь отряду от хаотически разбросанных природой ледяных надолбов и камней. Напряженная работа не прекращается ни на минуту. Каждые десять минут лямки акьи передаются на ходу новой смене. Слышны только тяжелое прерывистое дыхание работающих парней, периодически раздается команда «смена!», да иногда переговоры по рации с базой. И так, в течение многих часов. По рации сообщили, что парня с травмой головы уже отправили из лагеря на машине в больницу. Начинает смеркаться. Стрелки часов приближаются к девятнадцати. Вот уже рядом альплагерь. Подъем с ледника по крутой тропе и нас уже встречают начальник лагеря, начспас и начальник Школы инструкторов. Мы подходим потные, грязные, разгоряченные, опуская акью уже не на лед, а на землю. Здороваемся. Начспас держа двумя пальцами сигарету нервно курит. Виктор Жирнов подошел ко мне и обнял. Молчаливо таким образом, благодарит за выполненную работу меня и моих коллег. Чувствуется как исходит от него какая-то теплая подбадривающая энергия. И тут раздается какой-то непривычно жесткий голос начальника альплагеря.

- Юрий Сергеевич, (начспас, авт.) дайте команду спасателям отнести акью с телом назад метров на триста, на ледник. Ведь в альплагерь приехали мои гости, неудобно перед ними, когда в лагере будет находиться тело пострадавшего. Юрий бросил на землю сигарету, тщательно растер её носком ботинка и тихо, но очень решительно и не менее жестко произнес.

- Это конец. Спасательные работы окончены. Ребята, спасибо за работу. Вам приготовили баню, а потом вас покормят.

Начальник спасательного отряда был поставлен перед выбором. Не прогнулся перед начальством, рискуя потерять работу. Он, опытный ас, понимал, что измотанные люди такой приказ все равно не выполнят.