НОЧЬ НА ДЖАНТУГАНЕ

Три недели в горах стояла жара. Небо - летнее, безоблачное. Редко в горах происходят несчастные случаи в такую погоду. Утром 15 групп альпинистов вышли на восхождение. На первой связи от всех групп поступила обычная информация. Однако после связи небо посерело и, как часто бывает в горах, сразу стало пасмурно. Дежурным по Контрольно-спасательному пункту (КСП) в этот день был инструктор из Кишинева Константин. Спасатели, позавтракав, собрались выйти на ближайшие скалы для тренировки. И вдруг звук сирены разорвал тишину спасательного пункта. Автоматически смотрю на часы - 9.20, выхожу из своей комнаты, узнать подробности. В коридор выскакивают другие спасатели. Дежурный инструктор спускается из радиорубки и объявляет: "В группе молдаван авария. Попали под камнепад. Есть пострадавший с черепно-мозговой травмой. Авария произошла на северной стене пика Гермогенова по маршруту 3Б категории трудности".

Через двадцать минут спасательный отряд был готов к выходу. Проверив снаряжение, садимся в машину и едем к альплагерю "Джантуган". Здесь кончается горная дорога и начинаются тропы, по которым альпинисты подходят к маршрутам на известные горы, для нас же, спасателей, это - рабочие пути для транспортировки пострадавших. Подъехав к "Джантугану", выскакиваем из машины и, пройдя поляну кошей, в темпе начинаем двигаться вверх по тропе. Много раз ходил здесь, то на ледовые занятия к леднику Кашкаташ, то на восхождения. К сожалению, часто по этой тропе транспортировали пострадавших в высокогорье. Прошли зону леса, возле большого камня повернули налево и двинулись по крутой тропе, выводящей к бивуаку "Турьи озера". Двигались быстро и молча. Я шел впереди, ребята - за мной. На середине тропы услышал срывающееся дыхание идущего за мной Сергея Федосеева, нашего врача, остальные тоже тяжело задышали - нужно передохнуть. Объявил пятиминутный отдых. Сразу же включил радиостанцию; в эфире шли переговоры Сергея Фалеева, руководителя пострадавшей группы, с Константином. Он уже знал, что я со спасателями на подходе. Прерываю их переговоры, так как нужно выяснить точное местонахождение группы на маршруте и состояние пострадавшего. Задал пару вопросов и вдруг понял, что мы идем не на ту гору. Фалеев говорит: "Мы на северной стене Джантугана в трех-четырех веревках от начала маршрута". Да, Константин ошибся. Очевидно сгоряча, от волнения, вместо Джантугана, сказал нам, что ЧП произошло на пике Гермогенова. Оказалось и на горе он как инструктор должен был быть с молдаванами, а не Фалеев, и почему-то на спасаловку не пошел. Непонятно, ведь они все вместе в Кишиневе и тренировались, и работали, а случилось несчастье, и он остался на КСП и еще послал нас не туда. Но прошло уже пять минут, а нам нужно как можно быстрее добраться до пострадавших, на разборы нет времени. Побежали вниз, а затем по тропе к бивуаку "Зеленая гостиница". В темпе прошли поляну, подошли к леднику, надели кошки. Ледник сильно разорван. Маневрируем между трещинами, приближаемся к началу маршрута. Наконец, перед нами - широкий снежно-ледовый крутой склон - это и есть северная стена Джантугана. Картина раскрылась угрожающая: снег усыпан свежевыпавшими камнями, которые продолжают скатываться, подпрыгивая по склону, - это крупные, а мелкие камешки жужжат возле уха, как пули, рикошетят о каски. Страшно, но наверху пострадавшие. Делать нечего, движемся вверх, увертываясь, отскакивая от камней. Идем, прижимаясь к правой скальной гряде, тут чуть-чуть безопасней. Мощные грозовые разряды сопровождают нас. Во время очередной вспышки молнии успеваю сориентироваться, но от яркого света на некоторое время становится темно в глазах и кружится голова. Успеваю подумать, молясь, хотя бы никого не зацепил продолжающийся камнепад или разряд молнии.

Однажды, разряд молнии лишил жизни моего друга и напарника по связке Володю Зайцева. Этот случай оставил глубокую сердечную рану.

Прошли один бергшрунд, второй и начали движение по маршруту. Погода окончательно испортилась, моросящий дождь перешел в ливень. Видимость - веревки на две и все время ухудшается. После второго бергшрунда прошли уже три веревки, а группы не видно. Веревок с собой - пять штук. По ходу вверх начали, было, их навешивать, закручивали в лед ледобуры, подготавливая спусковые страховочные станции. Уже навесили все веревки, а группы нет. Начинаю волноваться. Несмотря на грозу, включаю рацию и вызываю Сергея Фалеева. Где же вы?! Оказывается, они выше. Приходится спускаться, снимать уже закрепленные веревки. Это замедляет работу. Связался по рации с альпинистами альплагеря "Эльбрус". Прошу, по возможности, поднести нам еще четыре веревки. Отвечают с поляны "Зеленая гостиница", где отдыхают после восхождений отряды альплагеря "Эльбрус", что с веревками к нам уже вышли. Темно. Становится холодно. Дождь переходит в снежную крупу, которая сыпется с небес потоком, проникая во все щели одежды, бьет больно по лицу. А камни продолжают сыпаться, высекая искры в темноте. Проходя восьмую веревку, наконец обнаруживаем пострадавших. Ребята были не совсем точны с определением своего места нахождения, но их можно понять. Прижавшись друг к другу, они сидят под прикрытием скального карниза. До них осталось каких-то двадцать метров, всего пол-веревки, а веревки уже нет, она вся развешена на перилах. Нам так и не поднесли веревок. Потом оказалось, что вспомогатели, подносившие веревки, заблудились в трещинах ледника на подходе и вернулись на бивуак. Ковыряемся в рюкзаках, достаем все веревочное, что было. Слава Богу, набралось обрезков метров тридцать. Навешиваем последние перила. Первым к пострадавшей группе подходит врач Сергей Федосеев. Пока он работает, думаю как начать спуск раненых, которых оказалось двое. Сначала пытаемся поместить их в акью «валетом», но ничего не получается. Федосеев рекомендует Ивана Пару положить в акью, ведь у него переломана голень и предплечье. Славу Стратулата придется нести на себе и очень осторожно - у него раздроблена черепная кость. Сергей Лобастов контужен, каска на нем разбита, но он начал спускаться по перилам сам, без сопровождающего. Каска треснула и у Фалеева, тоже, видно, хороший удар камнем получил. Марьян держится бодро, но и его задело, есть несколько ссадин. По закрепленным перилам начинаем спуск пострадавших. Анатолий Носков, Александр Булыгин со своим другом Сергеем Гутиевым и Евгением Шором, спускают акью, а мы с врачем и с Марьяном тащим попеременно на себе Славу. Он - в сознании, пытается еще что-то советовать нам. Сергей Фалеев - замыкающий, он снимает навешенные веревки и карабины с крючьями. Густой снег валит не прекращаясь. Только иногда снежный поток прорезается пламенем молнии, которая рядом в нескольких шагах от нас разряжается в склон. Оглушительная канонада грома сопровождается постоянным свистом пролетающих камней. Справа по ходу - ледовый желоб, метра три глубиной. Не влететь бы туда. Он ведь как мусоропровод в высотных домах: все, что летит по склону, попадает в него, а потом уходит в бергшрунд. Там не задержишься. Весь организм в напряжении, во внимании, сплошной сгусток нервов. Страшно за себя, за ребят.

Вдруг в нескольких метрах от нас внизу на повороте ледового желоба вижу огоньки фонариков в нем. Это ребята, транспортировавшие акью, почему-то спустились внутрь желоба передохнуть. Ужас почти сковывает меня, ведь камнепад не утихает, еще мгновенье и их всех сметут камни, несущиеся сверху. Ору не своим голосом, матерюсь, требую, чтобы они, как можно быстрее, выскочили из западни. Реакция - отличная. Пронесло.

К четырем утра снежная гроза внезапно прекратилась. Мороз сковал свободно лежащие камни. Теперь только изредка пролетают "чемоданы". Перелазим через верхний, затем через нижний бергшрунд. Стена закончилась. К шести утра спустились с пострадавшими на верхнее плато Джантуганского ледника. Два часа спустя силами подошедшего транспортировочного отряда пострадавших принесли на бивуак, а еще через час они улетели на вертолете в больницу города Нальчика.

Ивана я больше не встречал в горах. Рассказывали, что он долго лечился. Славе вшили в голову пластинку и он через год появился у нас в горах, да еще и поучаствовал в спасательных работах в ущелье Юсеньги.

Комиссия по разбору этого несчастного случая, возглавляемая прекрасным человеком и мастером альпинизма из Одессы, одним из первых инструкторов, инструкторское удостоверение которого номер 32, Виктором Яковлевичем Лившицом, записала, что спасательные работы под руководством В.И. Клестова проведены без замечаний. Сейчас В.Я. Лившиц живет уже в Бостоне, в далекой Америке. А замечание было у меня. На этих спасательных работах я впервые за многие годы, почти сутки работая под проливным дождем и непрекращающимся потоком снега, не промок. Этому способствовал костюм, сшитый из американского материала gore-tex, который не промокает, не пропускает ветер и "дышит". Специальные альпинистские пластиковые ботинки сохраняли ноги от влаги и холода. Увы, такая одежда и обувь были только у меня, остальные ребята промокли до нитки. В магазинах не продавалась нужная спасателям одежда, ею не обеспечивали профсоюзы, которым спасательные службы подчинялись. Мне удалось гортексовский костюм и непромокаемые ботинки выменять у иностранцев за титановые ледобуры. Как бы я хотел, чтобы все спасатели могли работать в такой одежде! Мечты мои осуществились. После создания Министерства чрезвычайных ситуаций, все оперативные спасатели, став профессионалами, были одеты, обуты и снаряжены в соответствии с европейскими стандартами.