Система - совокупность, свойства которой отличаются от суммы свойств ее частей.

Скопище - совокупность, свойства которой равны сумме свойств ее частей.

Если традиционное общество безусловно является живой системой, то «цивилизованное» общество находится недалеко от простого скопища, более того, оно направляет все свои усилия к тому, чтобы стать скопищем в полной мере. Поэтому законы существования этих двух типов обществ несопоставимы. 92)

92. Атомизированное «цивилизованное» общество фактически само признает, что оно является скопищем человеческих особей, а не системой людей. Так, одной из своих основ оно считает демократические выборы: сложили все «за» и «против» - и простая сумма решений частей является общим решением. В системе так быть не может. Система по определению ведет себя не так, как простая сумма.

РЕШЕНИЕ «НАЦИОНАЛЬНОГО ВОПРОСА»

Все это покажется очень просто;

но чего стоило добраться тут

толку и доискаться самого

источника бессмыслицы?

В. Даль

Н е правда ли, уважаемый собеседник, что-то слишком здорово у нас все получается? Поварился миллиард лет бульон в кастрюльке под названием Первичный Земной океан - и обнаружились в нем молекулы, причиной появления которых являются они сами. Пообтесывал их естественный отбор еще миллиард лет - вот и готовы живые одноклеточные организмы с хромосомно-генным механизмом наследования. Промелькнули еще какие-то миллиарды лет - и дошла очередь до многоклеточных, а среди них - до млекопитающих, а затем и до обезьян. Пообезьянничали последние с десяток миллионов лет, подражая друг другу и перекрикиваясь друг с другом - и тут оказалось, что овладели они таким образом орудиями и языком, и что теперь они вовсе не обезьяны, а люди, то есть, двунаследственные. Знания об окружающем мире они получают не столько в генах и даже не в горьком опыте быстротекущей жизни, а так, играючи, с помощью языка, узнают то, что добыто предками. Тысячелетия назад человек придумал письменность, а несколько десятилетий назад - компьютеры. И вот оказалось, что человеческое общество соединено информационными связями и в пространстве, и во времени в единую живую систему, в Высший разум. Общество стало добывать и передавать знания об окружающем его мире в таком объеме и с такой скоростью, которые генам и не снились. Амба тебе, глупый Хаос, я - Человек Разумный, поставлю разумные цели и наведу разумный порядок. Но не тут-то было!

Во-первых, не только отдельный человек, но и Высший разум - человеческое общество - конечны, а вот причинный бессмысленный (так ли?!) Хаос - бесконечен. И поэтому весьма вероятно, что в его бесконечности найдутся такие задачи, которые не по зубам даже Высшему разуму. Это проблема четвертого тысячелетия, но все равно нам надо иметь ее ввиду и готовиться к ней.

Во-вторых, мы пока что говорили «человеческое общество - это Высший разум». Это и так, и не так. Ведь человеческое общество не едино, оно разделено на страны, государства, народы, нации. И у каждого представителя каждой из этих общностей-отдельностей своя система понятий и свой критерий разумности. И, как мы уже говорили, этот критерий не может быть однозначно доказан.

Так что умерим свою гордыню и не будем посягать на Абсолютный Разум. Попробуем разумно разобраться хотя бы с тем, что мы имеем на клочке, отвоеванном жизнью у Хаоса.

Итак, мы имеем в человеческом обществе различного вида подсистемы, среди которых и «страна», для которой мы стремимся уяснить понятие. Ее отношение с такой подсистемой как «государство» мы вчерне разобрали раньше. Теперь займемся отношением страны с подсистемами другого рода: «нация», «народ», «цивилизация». Начнем с нации. «Национальный вопрос» сегодня является, пожалуй, самым кровавым.

Что же стоит за понятием «нация», привнесенном к нам извне? Ведь русские летописи этим понятием не пользуются, да и в православной литературе нет понятия «нация». И как-то жили народы без этого понятия.

Заглянем в пресловутую латынь. Нация - от лат. natio - племя, народ. Естественно, возникает вопрос: если по-латыни нация - народ, то какая была нужда в переименовании понятия? Очевидно, что нужда только одна - одновременно с переименованием легче подменить понятие. Кому это выгодно? Прежде всего, понятие «нация» весьма удобно для защитников капитализма. Капитализм, по определению Гоббса - это война всех против всех. А для войны нужен повод. Присмотримся к классическому определению нации - и мы увидим, что в нем собраны и приумножены все главные поводы для войны (религия там тоже упрятана в понятие «культура»). Скажем, язык сам по себе - очень слабый повод для войны, но если он увязан с территорией (например, общий язык - значит, должна быть и общая территория) - «обоснованный» повод для войны налицо.

Понятие нации дается через такие понятия как язык, психический склад - которые безусловно, относятся к отличительным признакам народа. Народ с этими признаками проходит через различные условия экономической жизни, и, если только эти условия не приводят к его вымиранию, народ остается тем же народом (конечно, развиваясь и изменяясь - но это в пределах одного и того же народа. Как нельзя дважды войти в одну и ту же реку - и все же каждая река остается сама собой). Но вот философы, не дав определения понятия «народ», добавляют еще «общность экономической жизни» и подменяют понятие «народ» понятием «нации». Зачем? Да опять затем же, чтобы создать наиболее благоприятные условия для втягивания народов в войну за чью-то прибыль. А ведь по здравому смыслу народ - одно понятие, а народ с определенной «экономической жизнью» (по-русски - с определенным хозяйством) - это самостоятельное, более сложное понятие.

Главные теоретики марксизма вышли из буржуазной науки и говорили на языке её понятий. Более того, они утверждали, что пролетариат не может выработать своей идеологии, она должна быть привнесена ему извне. Вот и привнесли, в том числе и понятие «нация». Тем более, что революция - это одна из разновидностей войны, и, значит, для формирования революционного сознания это понятие весьма полезно 93). Конечно, накапливать знания можно и с помощью чужих понятий, но это слишком коварный и затратный путь, КПД его ничтожен 94).

93. По этому вопросу могут возникнуть следующие возражения: почему И. Сталин, единственный из теоретиков самого крупного калибра, который не привносил идеологию извне, а создавал ее снизу, тоже пользовался понятием «нация» и, пожалуй, больше других теоретиков уделил внимания его анализу?

Напомним данное Сталиным определение: «Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры».

Сталин был непревзойденным полемистом. Это мертвого Сталина сегодняшние сванидзе могут одолеть в споре, да и то не всегда. А попробовали бы живого! И пусть не кивают на репрессии - Сталин всегда громил своих противников прежде всего в споре. Никто не мог опровергнуть его доводов. В отличие от нынешних политических говорунов, он умел вывести недобросовестных оппонентов на чистую воду и при этом сам никогда не попадался на их крючок. Он ясно видел цель, упорно торил дорогу к ней, и не пренебрегал никакими мелочами, которые могли бы вызвать катастрофу на пути к цели или притормозить движение к ней. С учетом этих качеств Сталина и надо относится к особенностям его работы «Марксизм и национальный вопрос».

Написана она была в 1912-1913гг., когда Сталин был еще молодым человеком, а, тем более, зеленым членом ЦК. А за плечами у него - духовное училище и недавняя учеба в православной семинарии. Одно неосторожное слово - и спор от существа вопроса перешел бы на личность автора - нечего, мол, священнику учить материалистов материализму (ведь в канонизированной православной литературе используется только слово «народ», там нет ни слова, ни понятия «нация»). Вдобавок, слово «народ» весьма тесно связано с «народничеством», с которым в то время как раз боролся русский марксизм - и это тоже вынуждало избегать этого слова. А главное, сердцевиной марксизма стал «Интернационал» («между нациями») - что же, отказываться от интернационализма и вводить «Соборность народов» и «Собор народов»? Поэтому Сталин и пользовался «узаконенной» в марксизме категорией «нация». В ключевой части указанной работы Сталина слово «нация» и однокоренные с ним слова употреблены 139 раз, а слово «народ» - 3 раза (1 раз - «народно-разговорные языки» и 2 раза - «общенародный»).

Но вот зрелый Сталин уже говорит «народ» - и не только по отношению к русским (что вроде бы оправдано с точки зрения марксизма, так как русские в то время не были под капитализмом). Известны крылатые слова Сталина: «Гитлеры приходят и уходят, а германский народ остается». Не германская нация остается, а германский народ! И на победных торжествах Сталин провозглашал тост не «за русскую нацию», а «за русский народ». В ключевых высказываниях Сталина никогда не было ничего случайного, необдуманного. И, значит, он исходил из того, что понятие «народ» позволяет лучше увидеть действительность, ближе подойти к истине, чем понятие «нация».

Главное заключается в том, что Сталин уловил, чье это понятие - «нация». Он писал: «Нация является... исторической категорией определенной эпохи, эпохи подымающегося капитализма», «Окончательное падение национального движения возможно лишь с падением буржуазии». Если к этим мыслям добавить ту, что понятиями становятся поименованные и субъективно включенные в миропонимание множества объектов, то в сумме эти мысли приводят к заключению, что понятие «нация» - это продукт буржуазного «Я-центричного» миропонимания, а не коллективистского. Но сказать в молодости Сталин этого не мог - ведь это означало необходимость отказа от данного понятия, а, значит, коренной пересмотр марксизма, начиная с «Интернационала». Тогда это было непозволительной роскошью, и поэтому Сталин оставил вместо живого понятия «народ» костыль «нации».

94. В. Даль писал (т.1, стр.ХХ11): «...другие, вовсе не заботясь об изучении своего языка, брали готовые слова со всех языков, где и как ни попало, да переводили дословно чужие обороты речи, бессмысленные на нашем языке, понятные только тому, кто читает нерусскою думою своею между строк, переводя мысленно читаемое на другой язык».

И, естественно, явно просматривается простая возможность исправить положение: похерить латынь и вернуться к родному и общедоступному понятию «народ». (Как это сделал Александр Македонский с Гордиевым узлом). А уже дальше, определив узловое понятие «народ», пристегивать к нему хозяйство, территорию и давать определения этим новым усложненным понятиям, зависимым от понятия «народ».

Дальше хромать с костылем, называемым «нация», нельзя. В нашем «МЫ-центричном» миропонимании прежде всего необходимо ввести понятие «народ» 95).

95. Напомним: понятие есть мера (см. статью «Иметь понятие...). Напялить костюм, сшитый по чужой мерке, кое-как можно. Но нормальное состояние - ходить в костюме, сшитом по своей мерке.

Понятием «нация» будем пользоваться только для того, чтобы разобраться, что же городит с помощью этого понятия Запад. Уяснить, какой смысл имеет «нация», мы сможем после уточнения более простых понятий, неявно включенных в эту химеру. В первую очередь нам необходимо понятие «народ».

Тем, кто прочитал или имеет возможность прочитать книгу П. Хомякова «Национал-прогрессизм» (М., Паллада, 1994), весьма интересно и полезно будет ее сравнение с настоящей работой. Указанный автор идет практически тем же путем, что и я, и его книга во многом является предтечей данной работы. Главное же - что автор является «Мы-центричным» человеком, то есть, человеком с русской душой. Но вот обул он на свои русские ноги западные научные сапоги и на высоких каблуках «нации» отправился в них по дорогам России искать ее будущее. Надо отдать должное мужеству, настойчивости и научной проницательности П. Хомякова. Натирая кровавые мозоли, спотыкаясь, падая и снова вставая, он сумел найти много нового, интересного и полезного. И тем не менее в конце концов свалился в вырытую Западом яму «золотого миллиарда». Положение не спасает даже то, что для России там отведено удобное первое место.

Этот пример наглядно показывает, насколько важно для «Мы-центричных» созидателей иметь собственную и единую систему понятий. И, конечно же, надо решительно пройти участок дороги от понятия «нация» к понятию «народ», как это сделал Сталин.

С.Г. Кара-Мурза (СЦ-1 с.335) пишет: «Очень важно для традиционного общества понятие народ как надличностной общности, обладающей исторической памятью и коллективным сознанием. В народе каждое поколение связано отношением ответственности и с предками, и с потомками. На Западе же понятие «народ» изменилось, это граждане, сообщества индивидов». Лучше не скажешь, но надо покороче. Введем следующее понятие: