ВЕСTНО. 11 страница

— Вы как хотите, а я все равно пойду. Они должны знать,
куда делся Рихо. Неизвестность хуже всего. И если вы со мной
не пойдете, я пойду один.

Такая непоколебимость не могла не подействовать. И Каур не вспомнил, что Юрнас обычно хотел делать все сообща. Каур сказал:

— Я пойду с тобой.

В конце концов ведь не поднимет же папаша Рыук ремень на чужих детей!

— Я тоже пойду,— сказала Марью.

И вовсе не потому, что Рихо помогал ей поливать цветы. Куда это годится, если она останется, как рыба, холодной к судьбе Рихо?

— И я,— сказала Кярт.

Каким бы ни был Рихо, родители его, конечно же, страшно волнуются. И Юрнас прав: неизвестность хуже всего.

— Ну, если все пойдут, то и я со всеми,— переменил свое
решение Пеэтер.

Эх, опять заварилась жуткая каша! Но сейчас никак не вре-мя уходить в сторонку. Надо было раньше думать. Еще тогда, когда Рихо впервые завел разговор о вбивании клина.

— А ты, — обратился Каур к Меэлику, — пойдешь с нами?

Меэлик не ответил.

— Что это с тобой сегодня?— спросила Кярт.

— Ничего,— ответил Меэлик, не глядя на Кярт.— Чего
время терять, давайте двигаться.

Юрнас и Каур шагали впереди, за ними Марью и Кярт, за-тем Пеэтер и позади всех Меэлик. Он отстал шагов на десять. Ребята спешили, потому что солнце уже опустилось низко и у них оставалось мало времени. Их тоже ждали дома, их родите­ли тоже могли начать беспокоиться.

На улице перед домом Рихо они остановились, чтобы не- много перевести дух и одновременно собраться с духом. Им требовался дополнительный заряд смелости, даже у Юрнаса прежняя решимость поколебалась.

— Стоит ли врываться туда всей оравой? — рассуждал Пеэ­
тер.— Они совсем перепугаются.

— Верно,—согласился с Пеэтером Каур.— Пусть кто-ни-
будь пойдет вперед, вроде бы послом, что ли.

— И пусть посол держит белый флаг,— съехидничал Меэ-
лик.— Тогда, возможно, меньше шансов сразу схлопотать от
папаши Рыука!

— Не в том дело,—сказал Каур.— Но надо же подготовить
родителей Рихо, чтобы они не слишком нервничали. Необходи-
мо хорошее, сердечное начало. После этого могут вступить в
дело все остальные, и мы сообща доведем начатое до конца.

— Кто же пойдет? — спросила Марью. Все смотрели по очереди друг на друга.

— Может быть, ты, Юрнас? — предложил Меэлик.— У те­
бя возникла эта идея идти сюда.

Юрнас не отвечал. Он вынул носовой платок и мрачно рас-сматривал его. К сожалению, платок был слишком грязным, чтобы послужить белым флагом. В такой платок можно было только высморкаться, что Юрнас и сделал.

— Давайте лучше проголосуем,— сказал Каур.— Голосова­
ние — самый честный способ, а посол, таким образом, будет
облечен общим доверием. Всегда чувствуешь себя увереннее,
когда знаешь, что остальные тебя поддерживают.

— Мы с Марью уже к ним ходили,— ворчал Пеэтер.— Я не хочу быть послом.

— Но если мы тебе доверяем?— Каура не удовлетворили
доводы Пеэтера.— Если за тебя проголосовали, ты же не отка­
жешься?..

Пеэтер помрачнел еще больше. Доверие... Его беда в том и заключалась, что все они так стремились доверять ему. А он... Он явился, чтобы обманом и хитростью втереться в доверие. Он проник во вражеский лагерь, где неожиданно выяснилось, что врагов-то не существует. Это вызывало странную боль в душе и смятение чувств.

— Если вы будете голосовать, то я уйду домой,— заявил
Пеэтер.— Я по горло сыт этой заварухой, а время бежит.

—Время действительно бежит,— согласился Каур.— Скоро стемнеет и... там начнут мигать болотные огоньки, тогда пе­сенка Рихо будет спета.

И тут Кярт сказала:

— Пойдем все вместе.

Она решительно открыла калитку. Чего уж там! Пойдут все вместе без послов и белых флагов. Родителей Рихо надо успо­коить, и все.

— Лучше не шумите,—сказал Пеэтер, когда они поднима­
лись по лестнице,— а то еще подумают, что Рихо несут на но­
силках. Или что-нибудь похуже.

 

— Что похуже они могут подумать? — спросил Каур. И до­
бавил: — В трясине, например, человек тонет совершенно бес-
шумно.

— Прекрати,— одернул его Юрнас.

Юрнас хотел сосредоточиться, прежде чем предстанет перед родителями Рихо. Не телепатически, а просто сосредоточиться. Но разве это возможно, если другие рядом с тобой болтают глу­пости?

Пеэтер и Каур умолкли, но сосредоточиться Юрнасу не уда­лось, потому что они уже стояли возле двери Рыуков.

— Кто постучит? — шепотом спросил Юрнас.

— Не имеет никакого значения,— сказал Меэлик.
Действительно, если подумать, кто бы из них ни постучал,

все дальнейшее придется принимать сообща. Но, несмотря на это, они отступили от двери, ни у кого не поднялась рука для решительного стука.

— Опять хотите голосовать? — спросил Пеэтер.

Но до голосования дело не дошло, потому что неожиданно дверь отворилась и мать Рихо с изумлением уставилась на них.

— Я слышала какой-то шорох за дверью, подумала, что, мо­
жет быть, Рихо...— сказала она.

Юрнас выпрямился, секунды две сосредоточивался и сказал громко и ясно:

— Ради Рихо мы и пришли. У нас есть кое-какие сведения
о нем.

— Господи!— испугалась мать Рихо.— Уж не случилось ли
какое несчастье?

— Надо надеяться, еще не случилось,— пробормотал Ка­
ур.— Может, еще удастся все исправить.

Но его слова, произнесенные для того, чтобы успокоить мать Рихо, похоже, не оказали желаемого действия. Поэтому Кярт сочла нужным добавить:

— Не волнуйтесь, пожалуйста! Мы сейчас все расскажем.

— Входите же,— пригласила мать Рихо и отступила от две­
ри.— Мы тут страшно волнуемся.

— Кто пришел? — раздался из кухни грубый мужской го­
лос.

— Друзья Рихо пришли, хотят что-то рассказать.

Потом, глядя на ребят, которые уже сидели на диване, тес­но прижавшись друг к другу, она грустно улыбнулась и ска­зала:

— Я и не знала, что у Рихо так много друзей.

Ребята молчали. Сейчас было не время объяснять, какая у них дружба с Рихо.

Рыук-старший вошел в комнату.

— Когда мать открыла дверь, я подумал, что это наш моло-
дой человек все-таки явился домой,— сказал он, хмуря бро-
ви,— и начал было даже снимать ремень с брюк...

Гости на диване сидели не шевелясь.

Отец Рихо заметил, что, кажется, немного испугал ребят, и продолжал более мягким тоном:

— Что касается ремня, то Рихо сам виноват. Раньше я но-сил подтяжки, они все-таки помягче, но Рихо сделал из них камнеметательную машину, и мне пришлось перейти на ре­мень.

В его словах все ощутили крошечное зерно шутки и об­легченно вздохнули.

— Так где же шляется наш разбойник? — спросил отец
Рихо.

Наступил решительный момент. Сейчас надо было выклады­вать правду.

— Он уехал на Чертово болото,— сказал Юрнас неуклюже.

— Что?! — Рыук-старший уставился на Юрнаса.— Ты что,
парень, насмехаться надо мной пришел?

— Нет,—сказал Юрнас очень тихо. Взгляд его неподвиж­
но держался на пряжке брючного ремня Рыука-старшего.

— Как ты сказал? Куда он уехал?
Марью успела вмешаться.

— Юрнас вовсе не виноват,—торопливо объяснила она.—
Рихо действительно уехал, на Чертово болото. Наш сосед, ко­
торый живет в доме напротив нас...

В пять минут Марью рассказала всю историю.

Поправка, внесенная Марью, направила мысли Юрнаса в совершенно неожиданное русло.

«Ах вот как,— размышлял он.—Телепатические силы все-таки были вызваны, но, поскольку я подумал: «Провались ты ко всем чертям в болото!», им не осталось ничего другого, как отправить его на Чертово болото. В общем-то, мое пожелание было выполнено довольно точно...»

— Та-ак. Что же теперь делать? — вслух подумал отец Ри­
хо, когда Марью кончила говорить.

По правде говоря, Рихо и сам не знал, почему он бросился наутек из сада Марью. Неожиданное появление Юрнаса словно бы лишило его возможности мыслить. Когда он перескакивал через ограду, у него мелькнула было мысль, что, пожалуй, нет смысла так постыдно удирать, все равно его разоблачили... Но,

набрав разгон, он уже не мог остановиться. А позади послыша­лись крики этого раззявы Юрнаса. «Кроме Юрнаса, меня никто не видел,— думал Рихо.— Главное—немедленно скрыться. А там пусть попробует доказать, что видел меня в саду. Так и окажется в дураках!»

Рихо выбежал на улицу. Куда же спрятаться? В сад на про­тивоположной стороне улицы? Нет, там голо, прятаться негде. Но, словно по заказу, перед домом напротив стоял грузовик с крытым кузовом. В один миг Рихо перемахнул через борт и забился в самый дальний угол.

Мы уже знаем, как изумило ребят внезапное, бесследное исчезновение Рихо. Знаем, что грузовик уехал. Когда мотор заработал, Рихо испытал серьезное искушение выпрыгнуть из кузова. Может, и выпрыгнул бы, вспомни он в тот момент о де-душкином юбилее. Но он думал совсем о другом, и у него не было ни малейшего желания смотреть в глаза Юрнасу, Марью, Кярт, даже Пеэтеру. И он решил дождаться более подходящего момента, чтобы покинуть грузовик.

О дедушкином юбилее Рихо вспомнил лишь тогда, когда отъ-ехал от поселка километров на десять. Но удобный момент все не наступал. Через поселок водитель проехал на приличной ско­рости, не притормозив ни на одном перекрестке, и Рихо счел, что уж лучше снова поболеть «красной оспой», чем оказаться надолго закованным в гипс. По шоссе машина, само собой ра­зумеется, помчалась в неведомые дали еще быстрее. Мимо про­носились скирды сена, люди на полях... Время от времени тяв­кали у обочины дороги деревенские дворняги. А грузовик про­должал мчаться с жуткой скоростью.

Рихо окрестил эту роковую поездку «дорогой смерти». Один за другим мелькали километровые столбы, и с каждым разом сердце Рихо сжималось все больнее. Вскоре его уже будут ждать дома» Белую рубашку мать выгладила ему еще утром. По меньшей мере неделю говорили дома о дедушкином юби­лее. Даже с острова Сааремаа приедет тетя Хельми с сыном. А он, Рихо, мчится неведомо куда. И когда кончится эта по­ездка, тоже неизвестно.

А что, если набраться смелости и подать водителю знак? Постучать по кабине или закричать? Но вдруг тогда вся эта история примет еще худший оборот? «Зайцев» не любят ни в поездах, ни на пароходе, ни в автобусе, и вряд ли водителю грузовика понравится, что у него в кузове едет «заяц»...

Двадцать пятый километровый столб.

Проклятый Юрнас! И надо же ему было сунуться в тот куст сирени! Что он там, надеялся коростеля увидеть, что ли? Считает себя замечательным мастером подкрадываться, а сам

наступает прямо на человека! Рука до сих пор болит! Из-за раззявы Юрнаса и заварилась такая каша... Хотя... Если по-смотреть подальше назад, то... И дернуло же его затеять эту дурацкую историю с «вбиванием клина»! Вот с чего все нача­лось. Да еще пожелал выставить других дураками! И кто же оказался в дурацком положении? Словно месть судьбы...

Если подумать серьезно, с этим клином вообще вряд ли бы что-нибудь вышло. Похоже, ватага Меэлика крепко подружи­лась с этой Кярт. А Пеэтер... Эх, слишком мягкий у него ха­рактер. Ну неужели этот чертов ящик на колесах никогда не остановится?

Словно в ответ на отчаянные мысли Рихо машина замедли­ла ход. Еще. И еще. Не дожидаясь полной остановки, Рихо со­скочил на гравий дороги. Однако грузовик не остановился, он свернул вправо и медленно покатил по изрезанной колеями про­секе. Здесь возле дороги росли редкие деревья, а дальше рас­кинулся унылый болотный пейзаж. На повороте дороги ука­затель — «Чертово болото».

Ворчание мотора постепенно затихало и, наконец, совсем перестало слышаться. Рихо остался один.

Ему доводилось ездить с отцом по многим дорогам; так он побывал в некоторых удаленных уголках своего района, но на Чертовом болоте Рихо очутился впервые. И что стоило этому проклятому грузовику поехать, например, в сторону дедушки­ного дома? Тогда можно было бы послать родителям телеграм­му: дескать, он уже прибыл на юбилей, пусть родители по-спешат. Так нет же, грузовик, как нарочно, завез его на боло­то, где до самого горизонта ни души, ни дома, ни вообще каких-либо признаков присутствия человека. Только вороны каркают на вершине кривой сосны, словно насмехаясь или злорадствуя.

Долго ли он будет стоять тут как столб? Надо что-то пред­принять. Где-то же должна быть, например, автобусная оста­новка. Но тут же Рихо вспомнил, что оставил кошелек дома. Та-ак. Автобус отпадает. Значит, вся надежда на попутную ма­шину...

Рихо медленно пошел обратно по дороге, которая привела его сюда. Чего теперь спешить! Пешком он доберется до дому, в лучшем случае, к полуночи. Сколько отсюда до дому? Кило­метров тридцать, а то и больше. Последние минут десять перед тем, как грузовик свернул на болото, он уже не следил за кило­метровыми столбами. Ну, допустим, тридцать пять. Пешеход делает пять километров в час. Кроме того, остановки для легких передышек. Ничего себе прогулочка!

Через некоторое время Рихо догнала женщина на велосипе­де, притормозила и спросила:

 

— Молодой человек, не знаешь, в пуусалуской лавке пере­
учет уже окончился?

— Я нездешний,— ответил Рихо.

Женщина понимающе кивнула и покатила дальше.

Теперь Рихо знал, что где-то впереди находится пуусалус-кая лавка. Возле нее может остановиться и какая-нибудь по-рутная машина. Словно сами по себе, его ноги задвигались быстрее.

Рихо шагал по дороге усталый, голодный, теряющий на­дежду. Ноги гудели и казались бесчувственными. Рихо все ча­ще присаживался отдохнуть у обочины. Но после каждой пе-редышки идти становилось все труднее.

В пуусалуской лавке переучет окончился, но пользы от это-го для Рихо не было ни малейшей. Единственная машина, оста­новившаяся у лавки, ехала совсем в другую сторону. Пока Рихо ждал попутную машину, запах свежих пирожков с повидлом, доносившийся из лавки, вызвал у него такой аппетит, что он счел за лучшее двинуться дальше. Лавка осталась далеко поза­ди, но заманчивый запах долго не покидал его ноздри. Рихо шагал и представлял себе праздничный стол на дедушкином юбилее. Холодец, и желе, и ломти ветчины, и все такое... И крендель. Нет, крендель, пожалуй, не прибудет вовремя. Ро-дители наверняка не уедут к деду без сына... Но как же? По-следний автобус, по-видимому, уже ушел...

Позади послышался гул мотора. Может быть, повезет? Ма-шина еще не была видна, а Рихо уже замер с поднятой рукой на обочине. Может, остановится?

Не остановилась.

Это был мощный грузовик с кирпичами в кузове. В простор­ной кабине сидел только один водитель.

«Ведь вот же какие есть люди! — негодовал Рихо.— Знают, конечно, что у мальчишки денег нет, и прибавляют газа, словно не их дело».

Пришлось шагать дальше.

А что сейчас дома? Сначала, конечно, злились, ясно... Те-перь, надо полагать, беспокоятся. Чем сильнее беспокоятся, тем меньше злятся. Это хорошо. А когда они увидят, что их сын жив и здоров, беспокойство и тревога в свою очередь сменят­ся радостью. А когда люди радуются, с ними легче иметь де­ло. Это тоже ясно.

Снова послышался шум машины, теперь впереди.

Встречные машины не интере­совали Рихо. Пусть едут куда хотят. У него другое направ­ление.

Но что это?

Машина снижает скорость. Это такси. Отцовская машина! Рихо узнал ее по номеру. Кто же работает на ней в такое позднее время?

Завизжали тормоза.

В открытое окошечко гля­дел отец. Он сам был за рулем. И никакой радости, что сын на­шелся, не отразилось на его лице.

— Садись!

Рихо подошел к машине и открыл дверцу. Рядом с отцом сидел Пеэтер. Пеэтер тут?! А сзади... Сзади чуть ли не на коленях друг у друга сидели Меэлик, Юрнас, Каур, Марью и Кярт!

— Беспокойся о тебе, слов-
но о собственном ребенке! —
крикнул Юрнас.

Ишь ты! Оказывается, вот-кто о нем беспокоится! Они-то тут при чем? Ничего не понят­но. Странное, дурацкое положе­ние. А может, они и хотят вы­ставить его дураком?

— Садись рядом с Пеэте-
ром, — сказал отец.— Это, ко­
нечно, нарушение правил, но,
может, проскочим. Хорошо, ес­
ли автоинспектор спит... Все
порядочные люди в такое время
уже в постели... Если только
они не работают в ночную сме­
ну, не празднуют день рожде­
ния или не разыскивают чьего-
нибудь блудного сына.

Рихо сразу понял, куда метит отец. Хорошо, Пеэтер сидит между ними. Этакий живой амортизатор.

Машина развернулась и помчалась обратно в поселок.

Рихо обратил внимание на то, что счетчик такси включен. Зачем, если в машине все свои?

— Эта поездка пойдет за твой счет,— сказал отец, словно прочитав мысли Рихо.— На месяц останешься без карманных денег. Так мы сведем концы с концами.

Ах вот как! Таксометр стучит... Стучит за счет его карман­ных денег! А вся остальная компания, значит, просто участву­ет в увеселительной поездке! Интересно, как же они попали сюда в машину? Сейчас не годится начинать расспросы. Пеэтер потом расскажет.

— Ну как настроение? — спросил сына Рыук-старший.
Настроение? О каком настроении может идти речь!

— Смотря с какой точки зрения взглянуть...
Похоже, что отцу такой ответ не понравился.

 

— С точки зрения твоего воспитания, следовало бы взяться
за ремень,— сказал отец.— Но сейчас, к сожалению, нет вре­
мени. Если мы ещё хотим успеть на день рождения к дедушке...

— Так мы все-таки поедем? — спросил Рихо.

— На этой самой машине придется ехать,— сердито сказал
отец.— Из-за тебя я даже не смогу выпить рюмку за здоровье
деда!

У Рихо немного отлегло. Уж конечно, и сам мог догадать­ся. Если отец вывел машину из гаража... К деду поедут... Зна­чит, дело обстоит не самым худшим образом.

Но как же они сумели отыскать его? Кто надоумил их по­ехать этой дорогой?.. Прямо телепатия какая-то.

И вдруг зашевелился на заднем сиденье Юрнас, который был втиснут, как клин, между Меэликом и Кауром.

— Честно говоря,—сказал он неожиданно,—Рихо не со­
всем виноват.

— Ого! — удивился отец Рихо.— Интересно, кто же вино­
ват?

— Я! — объявил Юрнас.— Я повлиял на него телепатиче­
ски. Из-за меня он уехал на болото. Путем телепатии.

Отец Рихо от души рассмеялся. Невозможно было себе пред­ставить, что этот хмурый человек умеет так смеяться.

— Ах, путем телепатии? — сказал он наконец.— Не худо,
что ты вступился за друга и пытаешься выгородить его. Но не
стоило преподносить мне эту шутку с таким серьезным видом.

Рихо тоже был изумлен. Действительно странно: зачем Юр-насу понадобилось заступаться за него? Какой Юрнасу от это­го прок?

— Извините,— подал голос Каур.—Это совсем не шутка.
У Юрнаса действительно есть телепатические способности.

Отец Рихо все еще посмеивался.

— Ах, стало быть, это нехороший Юрнас загнал моего не­
винного сыночка в болото? — весело спросил он.

И Рихо понял, что на сей раз именно телепатия спасла его. Если на отца нашло веселое настроение, можно не так сильно опасаться наказания. Делай что хочешь, но Юрнас-то, оказы­вается, настоящий товарищ. Умеет вовремя прийти на помощь. Знал бы Рихо об этом раньше! Ему бы и в голову не пришло пытаться вбивать этот проклятый клин.

А Каур продолжал почти сердито:

— Если хотите знать, Юрнас и раньше уже пользовался те­
лепатией. Он, например, телепатически вызвал к нам Пеэтера,
и мы несколько часов делали вместе пирамиды...

Юрнас ткнул Каура локтем, и поток слов прекратился. Ка­ур догадался, что разболтал больше, чем следовало, Но что же ему оставалось, если никто иначе не верит в способности Юр­наса? Убеждать можно только фактами.

Но тут не выдержал Пеэтер. Долго ли он будет вилять и вы­кручиваться, сколько будет продолжаться игра в прятки? Он вздохнул и сказал:

— К телепатии тот случай не имеет никакого отношения.
У нас с Рихо было так запланировано.

И неожиданно для самого себя прибавил Рихо:

— Мы хотели вбить клин.

— Клин?! — удивился Меэлик.

Он начал догадываться. И другие тоже.

— Теперь-то мы этого не сделали бы,—сказал Рихо.

Наступило молчание. Это сообщение требовалось перева­рить. Отец Рихо ничего не говорил и не спрашивал, по-видимо­му, он понял, что речь идет об их внутренних мальчишеских де­лах.

А Юрнас внезапно почувствовал огромное облегчение. Мо­жет, это было лишь несколько забавных случайных совпаде-ний?

Такси въехало в поселок.

Меэлик шел в магазин. Ему предстояло купить молока, хле­ба, колбасы и масла. Он все еще был не в духе и, конечно, не обрадовался, когда, войдя в магазин, увидел длинную очередь, состоявшую главным образом из женщин. У них всегда уходит

на покупку больше времени, чем у мужчин. Полдня можно про­стоять... Но тут Меэлик заметил Кярт возле прилавка, и она жестом поманила его. Женщины позади Кярт обсуждали ка­кую-то свадьбу: что было на столе, как мило выглядели молодо­жены, кто с кем танцевал и так далее. Увлеченные разговором, они не заметили, что Меэлик совершил свои покупки без дол­гого стояния в очереди.

— Ты пришел как раз вовремя,—сказала Кярт, когда они
вместе вышли из магазина.

— Да,— сказал Меэлик,— повезло. Стоять в очереди — та­кая волынка.

— А ты все еще такой? — спросила Кярт.

— Какой?

 

— Как вчера.
Меэлик пожал плечами.

— Не знаю. А какой я был?

— Замкнутый,— сказала Кярт.

Меэлик понимал, что она могла бы сказать и гораздо резче. Вчера он был невыносимым. Что правда, то правда. Словно ка-кой-то старый ворчун. И только потому, что Кярт пошла гу-лять с Пеэтером. Хотя эта прогулка была запланирована ими сообща.

— Сегодня я не замкнутый,— сказал Меэлик.

— Тогда рассказывай.

— О чем?

Не мог же он рассказать, что чувствовал, когда следил за Кярт, Пеэтером и маленьким Мадисом. Он и сам не думал, что вдруг примет это так близко к сердцу.

— Ты ведь хотел о чем-то спросить меня,— сказала Кярт.—
Когда мы были на кладбище, помнишь?

— Почему же не помню? Но это разговор длинный.

— А я завтра уезжаю. Когда же мы сможем поговорить
подольше?

Правда! Кярт завтра уедет. Автобусом. В обед. Если хочешь поговорить, то, пожалуй, сейчас для этого последняя возмож­ность.

— Я. провожу тебя,—предложил Меэлик.— Только да­
вай пойдем кружным путем, а то Юрнас живет слишком
близко.

— Что же, пойдем,— согласилась Кярт.—Если только бу­
тылки с молоком не оттянут тебе руку.

— Бутылки с молоком — чепуха! — сказал Меэлик и взял
авоську из правой руки в левую.

Кружной путь действительно был необходим, потому что и сегодня голосовые связки Меэлика никак не спешили развя-

задаться. Два или три уличных фонаря остались позади, пока Меэлик наконец не сказал:

— Я хотел посоветоваться с тобой насчет своего романа.

— Со мной? — удивилась Кярт.— Я не умею писать. Чест­
ное слово. В школе я всегда страдаю из-за сочинений.

— Со школьными сочинениями и у меня так,— признался
Меэлик.— Просто не приходит вдохновение. Но когда садишь-
ся писать для себя, тогда все совсем иначе.

Кярт согласилась, что это возможно. Меэлик продолжал:

— Ты ведь знаешь, у меня там в романе есть одна девочка?

— Та, что похожа на меня?

— Ну да. И еще там у меня есть один мальчик.

— Мальчиков ведь должно быть трое? — вспомнила Кярт.

— Да,—сказал Меэлик.— Но остальные мне сейчас не
важны. Сейчас важен только этот один... Или вернее... этот
мальчик и девочка. Я имею в виду конец романа. Именно о
нем я и хотел с тобой посоветоваться.

— Ах, о конце...— тихо сказала Кярт.

— Шпион пойман,— продолжал Меэлик.— Но теперь там
еще этот мальчик и эта девочка... Один вариант конца я уже
придумал, но не уверен, достаточно ли он достоверный. Дело в
том, что я очень плохо знаком с духовной жизнью девочек.

— И какой этот вариант? — спросила Кярт.

— Ну так... девочка должна уехать. Скажем, куда-то в го-
род... Одним словом, она уезжает. Понимаешь?

— Кажется...

— Но мальчик и девочка словно бы подружились или вро­
де того. И теперь они должны расстаться.

— Немного печальный конец,— сказала Кярт.

— Точно,— согласился Меэлик. — Именно поэтому я и
придумал, что мальчик мог бы начать, например, собирать
марки.

— Марки? — удивилась Кярт.— Неужели ты думаешь, что
от этого конец романа станет более веселым?

— Да. Я думаю, что если мальчик собирает марки, то де­
вочка иногда могла бы писать ему письма. Как тебе кажется?
Это достаточно правдоподобно?

— По-моему, это вполне возможно,— сказала Кярт.— Толь­
ко мальчик должен, конечно, писать в ответ.

— Конечно,— сказал Меэлик.— А как же иначе, ведь неко­
торые девочки тоже собирают марки.

Кярт ничего не ответила, и некоторое время они шагали

молча.

— Теперь мне ясно,— подвел итог разговору Меэлик.— Ес-
ли мальчик и девочка станут переписываться, конец не должен

оставлять слишком гнетущего впечатления. Тем более, что шпи-он ведь пойман. И все. И вдруг Кярт спросила:

— А ты собираешь марки, Меэлик?

— Еще не собираю,— пробормотал Меэлик и покраснел.— Я собираюсь вскоре начать.

— Я не буду собирать марки,— улыбнулась Кярт,— но пи­сать ты мне можешь и несмотря на это.

Теперь они засмеялись вместе. И дом Юрнаса уже вид­нелся.

КОНЕЦ

Они стояли на остановке и ждали автобуса — Мезлик, Юр-нас, Каур и Кярт.

— Автобус идет,— сказал Юрнас.
Кярт кивнула.

— Приедешь когда-нибудь нас навестить? — спросил Каур.
Кярт пожала плечами.

— Мне бы хотелось приехать,— сказала она.

Все же расставание получилось довольно грустным.

— Обязательно приезжай,— сказал Юрнас.

И Меэлик хотел что-то сказать, но тут автобус выехал из-за угла, и Меэлик промолчал. Он только взял чемодан Кярт, чтобы помочь ей сесть в автобус.

— До свиданья!

— До свиданья, Кярт!

И Юрнас вдруг вспомнил, как совсем недавно они здесь ждали Кярт и тоже были грустными, но по-иному. Они тогда даже надеялись, что, может быть, автобус заедет в канаву. Вспоминая об этом, он испытывал теперь стыд. А когда авто­бус отъехал от остановки, Юрнас решил в последний раз теле­патически сосредоточиться. Он зажмурил глаза и прошептал:

— Счастливого тебе пути, Кярт!

ОГЛАВЛЕНИЕ

Анатолий Алексин. Об авторе этой книги_________ 3