Эти мудрые и загадочные рыбы

 

«Что ты шагаешь, как на параде? Пригнись, всю ры- бу распугаешь…» – наставлял меня отец на рыбалке. Мне это хорошо запомнилось, хотя и было более по- лувека назад. С тех далеких времен я усвоил для себя одну простую, но важную рыбацкую истину: чтобы ры- бу поймать, ее надо хотя бы не напугать.

После периода «коротких штанишек», занимаясь подводной охотой и традиционной рыбалкой всю по- следующую, сознательную жизнь, я убеждался в этой истине сотни раз. Однако оказалось, что с понятием

«пугливость рыбы» не все так однозначно. В том смы- сле, что у разных рыб она разная, и зависит от многих других факторов. Но прежде, чем этот свой подводный опыт изложить, полагаю, следует вкратце вспомнить о тех природных возможностях, которые заложены в ры- бах. И так, способность рыбы своевременно заметить опасность обеспечивается двумя основными органами чувств: зрением и слухом.

Углы зрения каждым глазом у рыб достигают 160—

170 градусов по горизонтали и 150 градусов по верти- кали. Таким образом, рыбы имеют очень широкий об- зор, и могут видеть одновременно что происходит впе- реди, по бокам, сверху, снизу и даже позади них. На

возможности зрения сильно влияет среда обитания, то

есть вода. Водная среда эти возможности сокращает, причем, чем она более мутная, тем значительнее это сокращение.

Влияние водной среды на возможности слуха рыб, напротив, положительное, так как скорость распро- странения звука в воде в 4,5 раза выше, чем в воздухе, а поглощение звука в воде в 1000 раз меньше. У рыб имеется две системы, способные воспринимать звуко- вые сигналы – это так называемое внутреннее ухо и органы боковой линии. Внутреннее ухо располагает- ся внутри головы и способно воспринимать звуки ча- стотой от десятков герц до Юкщ. Боковая линия вос- принимает сигналы только низкой частоты – от единиц до 600 герц. Таким образом, внутреннее ухо позволяет рыбам слышать звуки на больших расстояниях, а бо- ковая линия позволяет определить направление на ис- точник звука. Результаты исследований показали, что в большинстве случаев боковая линия, это орган ближ- него радиуса действия (1,5 метра, метр и менее).

Острота зрения и чувствительность боковой линии у разных рыб разные. Зависит это также от конкрет- ных образа жизни и условий обитания. Так, на пер- вом месте среди всех российских пресноводных рыб по «смелости» (точнее, по безрассудности и «пофи- гизму»), безусловно, принадлежит налиму. И это лег- ко объяснимо: налим ведет ночной образ жизни, а но-

чью у него, кроме сома, других врагов нет. Но ареалы

обитания этих двух хищников лишь краями наклады- ваются друг на друга, в то время, как налим обитает, в основном, в северной России, ибо любит холодную воду, а сом, наоборот – в южной части страны, так как любит теплую. Поэтому к налиму мы подплываем со- вершенно не таясь, с любого направления, и не будь он такой скользкий, то ловили бы его исключительно руками. Характер этой рыбы настолько флегматичен, что и ночью, во время максимальной суточной актив- ности, он не слишком реагирует на подводника, свет фонаря и вспышку фотокамеры. Потому-то этот аркти- ческий переселенец для подводных фотографов наи- более удобный и простой объект съемки.

Пожалуй, второе место по спокойствию и безразли- чию к большим движущимся объектам разделяют сом и судак. Хотя с ними далеко не все так однозначно, как с налимом. Действительно, как тот, так и другой, явно видя и чувствуя пловца (-или лодку), очень часто до последнего остаются на месте и не удирают. Но бывает и совсем по-другому. Точно определить причину столь различного поведения нам пока не удалось, но, по ана- логии со щукой, имеются предположения.

Со щуками замечено следующее. Если хищница го- лодна и находится в состоянии охоты, то срывается и значительно чаще «делает дяде хвостиком». Если же рыбина удачно поохотилась, то ложится на дно, очень

часто забившись в густую водную растительность, и

в спокойной обстановке переваривает добычу. В это время она не проявляет особой осторожности. Воз- можно, излишнее спокойствие многих сомов и судаков объясняется теми же причинами.

На осторожность всех рыб, безусловно, влияет их местоположение на данный момент. Если рыба счита- ет, что хорошо спряталась, то ее не только не напугать, но и столкнуть с места не просто. Иногда это выглядит, как у страуса, который, засунув голову в песок, считает, что удачно спрятался. Очень показателен в этом пла- не голавль. Всякому рыболову известно, что голавль очень пуглив. Если вы открыто стоите на высоком бе- регу и пытаетесь поймать голавля с поверхности, то, вероятнее всего, у вас ничего не получится. Эта рыба, которая кормится в основном тем, что падает в воду, отлично видит не только возможный корм, но и рыбо- лова на берегу. И такой голавль даже на пределе види- мости не подпустит к себе охотника. Но, если тот же го- лавль забьется под корни или опущенные в воду ветки куста, то он, явно видя вас, позволит подплыть вплот- ную, даже прикоснуться к нему. При этом, наверное, рыба находится в определенном напряжении, и, едва ли, будет в состоянии спокойно кормиться.

На чувствительность рыбы к внешним факторам также влияет то, находится она в стае или нет. В дан- ном случае, следует говорить о чувствительности стаи,

которая, безусловно, выше, чем у отдельной особи. Ко-

нечно, и подводному охотнику и рыболову хотелось бы иметь дело сразу со многими рыбами, с целой стаей, однако, не всегда это дает лучший результат. Одиноч- ные лещи, например, более спокойны, не такие нерв- ные, как в стае. То же касается и язей.

Осторожность рыбы, ее пугливость – свойства, за- ложенные не только изначально, на генном уровне, но и приобретенные. Другими словами, рыбы способны к обучению. Подводники наблюдают это ежедневно и на протяжении десятков лет. Вот примеры из жизни.

Помню, когда тридцать лет назад я впервые (и для себя впервые, и для реки тоже) влез зимой в Мо- скву-реку и в речку Руза, там, где они не скрываются подо льдом, то вся рыба вела себя по отношению к

«царю зверей» просто пренебрежительно. И так было не один год. Но постепенно поведение рыбы менялось. И теперь, по прошествии стольких лет, рыбы, постоян- но общаясь с охотниками, научились быть осторожны- ми. Нынче, чтобы добыть щучку, надо быть предельно внимательным, быстрым и точным при стрельбе. Те- перь многие рыбы срываются с места еще до визуаль- ного контакта с человеком, и лишь облако поднятой му- ти сообщает нам: здесь только что лежала щука.

Можно привести и другие, противоположные при- меры приобретенных поведенческих функций рыб. На Красном море, например, где подводная охота запре-

щена, а многочисленные дайверы даже подкармли-

вают рыб, те совсем потеряли осторожность, и лезут пловцам прямо в руки и тычутся в маски. В другой об- становке эти же виды рыб ведут себя куда более осмо- трительно.

Всем рыболовам, какими бы снастями они не поль- зовались, для достижения максимального успеха сле- дует учитывать и использовать фактор внезапности. Ибо напуганная рыба, если и не покинет место лова, то едва ли захочет в этот момент кормиться. Пока оконча- тельно не успокоится. И, когда рыболова или подвод- ного охотника преследуют неудачи, очень может быть, что причину надо искать в своих собственных действи- ях. Порой, после многочасового плавания или сидения перед удочками, мы считаем, что в реке или озере, где мы намеревались «обловиться», совсем нет рыбы. На самом деле, она есть, но мы не стали для нее неожи- данностью…

Я проплавал уже два часа в замечательной речке Рано-ва, но только один зазевавшийся подъязок стал моим трофеем. Нет рыбы – и все тут! Вылез на берег, подошел к рыболову-по-плавочнику пожаловаться на судьбу. А он мне и говорит: «Когда вы направились вон к тому завалу, от него отошла большущая стая язей». Вот тебе на! При видимости не менее пяти метров, я даже не заметил стаю. А они почуяли меня заранее, и заранее ушли с моего пути.

Многие охотники утверждают, что рыба может реа-

гировать не только на движение человека в воде, но даже на движение его глаз. Особенно такое замечали в море при охоте на пугливую кефаль. Но, оказывается это присуще и нашей, речной рыбе. Вот, что рассказал нам Геннадий – опытный спортсмен из Екатеринбурга.

Охотился он в одной из многочисленных проток Волги, в районе города Саратова. Места там велико- лепные, изобилующие разнообразной, крупной рыбой. Геннадий оказался на таком участке, где паслись саза- ны. Вот он тихонько останавливается перед чистой от тростника подводной полянкой. Один ее край опускал- ся вниз, в глубину. Отличное место для залежки, решил про себя охотник, и занял исходную позицию: сам весь забился в тростник, а наружу высунул только лицо в маске и кончик ружья. И замер, в ожидании.

Как Геннадий и рассчитывал, из сумрачной глуби- ны вскоре показались две рыбины. Это были крупные сазаны, килограммов по десять каждый, которые, не спеша, вплыли на полянку. Один из них направился прямо на охотника. Вот он уже у самого наконечника ружья, чуть ли не обнюхивает его. Стрелять «брони- рованную» рыбину точно спереди почти бесполезно – стрела соскользнет с чешуи. Геннадию это давно из- вестно, и он ждет, когда сазан повернется и подставит бок.

Вдруг боковым зрением или особым чутьем охот-

ник замечает появление на сцене нового персонажа. Вслед за первыми двумя «разведчиками», на поляне появляется огромный сазан, не иначе, вожак стада. Геннадий лишь скосил глаза на него, но этого оказа- лось достаточно, чтобы та рыбина, что находилась со- всем рядом, метнулась в сторону и исчезла в густой траве. Охотника даже качнуло тугой струей отброшен- ной им воды.В тот же миг скрылись и два других саза- на…

Вот и делайте выводы. Поэтому не удивляйтесь, ко- гда самые лучшие снасти, и самые изысканные при- манки и наживки не дают должного результата. Здесь самое время охотнику и рыболову проявить свое ис- кусство. И осторожность рыб – одна, но далеко не единственная грань этих совершенных творений при- роды. Все так продумано, гармонично, рассчитано на выживание в самых сложных природных условиях, что невольно начинаешь верить в Создателя. Даже чело- век, как ни старается уничтожить рыбье племя, абсо- лютного успеха в этом черном деле добиться не может.

Ихтиологи достаточно хорошо изучили биологию и поведение рыбы. Накапливая свой опыт, и нам, дале- ким от этой науки пользователям рыбных запасов, под- водным охотникам, многое сегодня понятно. Но есть вещи совершенно не объяснимые. Приведу несколь- ко примеров необычного поведения сазанов, которых

мы стреляли в разных водоемах и в разное время су-

ток, и потому имеем право на собственные, достаточно достоверные обобщения. Нас всегда занимал вопрос: что влияет на миграцию рыбы и карпа, в частности? Причем, с сезонной миграцией все понятно, нас же ин- тересует миграция суточная.

…Сын с друзьями очень хорошо поохотился в са- мом конце протоки, метрах в 50 от выхода ее в иль- мень. Владимир взял около десятка сазанов и немно- гим меньше его друзья. На следующее утро уже я со своими братьями по оружию охотился в этом же месте и… неудачно. Рыба исчезла. Спрятаться ей там бы- ло негде: она именно ушла из протоки. Но в тот раз нам удалось сделать вполне логичное предположение и объяснить такое поведение рыбы.

Дело в том, что в день охоты Владимира был очень сильный, прямо таки штормовой ветер. Дул он со сто- роны ильменя на протоку, да так, что повернул слабое течение в ней в обратную сторону. Ночью ветер стих, и, когда уже мы приступили к охоте, в природе царила тишь и благодать. Вот мы и предположили, что силь- ное волнение, при глубине ильменя 0,5-1 метр, выгна- ло рыбу с открытой воды в тихую, глубокую протоку. А лишь только ветер стих, она, как по команде, верну- лась в ильмень.

Вот это «как по команде» и есть основной, не име- ющий ответа вопрос. Кто командует, и каким образом

рыбы узнают, что им следует делать? Самое распро-

страненное объяснение – рыбы чувствуют изменение давления. Возможно. Но непонятно, как может повли- ять на нее относительно малое изменение атмосфер- ного давления, в то время как сама рыба легко погру- жается на 10 и 20 метров, то есть подвергается двух и трехкратному увеличению давления? Даже, если она чувствует эти малейшие его изменения, то могут ли они быть столь критичны, чтобы понуждать ее к мигра- ции? На первый взгляд – нет. Однако дыма без огня не бывает, и потому на ум приходит такая мысль: не само изменение давления влияет на поведение рыбы, а другие, вызванные этим фактором, какие-то вторич- ные процессы. Процессы, так или иначе связанные с условиями ее обитания. Вот, что я имею в виду.

Известно, что рыба лучше чувствует себя в воде, богатой кислородом. С изменением атмосферного да- вления начинаются движения воздушных масс, ветер поднимает волну, перемешивает верхний слой водо- ема и насыщает его кислородом. Рыба поднимается ближе к поверхности в благоприятную для себя среду. В свою очередь, вода, насыщенная кислородом, акти- визирует жизненные процессы рыбы, и та начинает ак- тивно питаться. Такова цепочка происходящих процес- сов, начало которым было положено изменением да- вления.

Справедливости ради, по поводу предыдущего рас-

суждения следует сделать оговорку. Дело в том, что ве- тер сбивает с деревьев, кустов и травы насекомых, ко- торые оказываются на поверхности воды. Рыба подни- мается и за ними тоже. На мелких водоемах большая волна взбаламучивает воду, вымывает корм из донных отложений. Этим также объясняется увеличение клева в ветреную погоду.

Вот наблюдения подводных охотников, которые по- стоянно охотятся на реке Ворона (правый приток Хо- пра) и очень хорошо эту реку знают. По их утвержде- нию, если атмосферное давление низкое, но стабиль- ное, то рыбы в реке мало. Если давление высокое, то наоборот – много. Но, когда давление падает, то ре- ка словно вымирает и рыба полностью куда-то исчеза- ет. Эту закономерность группа охотников проверяла на протяжении нескольких лет и теперь уверена в ней на все сто. В последние пару лет, если давление неожи- данно начинало падать, то поездка на охоту просто от- менялась. Почему так происходит, у них ответа нет, как нет ответа и на вопрос: «Куда же рыба девается?».

Лично я всегда придерживался мнения, что опытный охотник в небольшой реке рыбу найдет непременно, коли она там имеется. Потому и люблю охоту на реках больше, чем на озерах и водохранилищах. В случае с рекой Вороной было бы глупо полагать, что рыба ми- грирует в Хопер и далее в Дон, а потом, с подъемом

давления, возвращается обратно. Поэтому вот какое

можно дать объяснение неожиданному отсутствию ры- бы на куканах у всех охотников. Предположим, что по- нижение атмосферного давления оказывает на рыбу некое активизирующее влияние. То есть она уходит с мест стоянки и отдыха (из завалов, травы, кустов и т д.) и находится в подвижном или просто возбужденном со- стоянии. Такая рыба не станет подпускать к себе охот- ника и загодя минует с ним встречу, в чем мы много раз убеждались. В результате охотники рыбу не видят и ошибочно полагают, что она куда-то ушла.

Но иной раз (и, увы, совсем не редко!) мы не на- ходим никакого объяснения тому, с чем сталкиваемся под водой.

…Водоем этот находится в Подмосковье, средняя глубина – два метра, сильно заросший водной расти- тельностью, хотя и проточный. Кроме щуки (окуни и плотва – не в счет), главным объектом охоты является карп. Так вот, приезжаем мы с другом в один из осен- них дней и буквально всюду встречаем карпов: одиноч- ные рыбины и в ямке на глубине, и в придонной мяг- кой водной растительности, и в частоколе камыша. Та- кое охотничье счастье сваливается на нашего брата не часто, и потому на следующий день мы снова на том же водоеме. Погода не менялась, охотились мы в то же самое время суток, видимость не ухудшилась, и не улучшилась, но впечатление было такое, будто плава-

ем мы в другом водоеме: совсем не было рыбы. Нигде,

ни одной!

Вот мы и спрашиваем сами себя: во-первых, по ка- кой такой причине рыба ушла, но, главное, каким обра- зом этот «приказ» дошел до каждой рыбины? Когда ры- бы в стае, и они все вдруг сворачивают и уходят в од- ном направлении, это понятно. Но здесь-то все они бы- ли на большом удалении друг от друга и разделены к тому же зарослями травы? Вот еще один показатель- ный охотничий эпизод из этой же серии.

Четверо охотников приехали на одну из астрахан- ских проток, соединяющую два ильменя. Быстренько оделись, и все поплыли в одну сторону, где в другие времена удачно охотились. Часа через три все верну- лись пустые. Их водителю, до того ни разу не бравше- му в руки ружье, тоже захотелось заглянуть под воду. От гидрокостюма он отказался, рассчитывая немного поплавать да вернуться. Наспех объяснив как обра- щаться с ружьем и на что натягивать маску, товарищи направили его по протоке в другую сторону.

Проходит полчаса, час, а «голого» охотника все нет. На берегу начали волноваться, так как новичок полез в воду без гидрокостюма и уже наверняка сильно за- мерз. Да мало ли что еще могло приключиться с но- вичком? Через два часа стали кричать. И тут со слова- ми: «Чем орать, лучше бы помогли», на берег выбира- ется наш «чайник», весь обвешанный рыбой. Крупные

сазаны, белые амуры и щуки буквально не давали ему

подняться из воды. Краткий допрос с пристрастием и вот уже четверо «бывалых» натягивают снова гидро- костюмы и торопятся в воду. Еще через два часа все они выбрались на берег. И все… пустые!

Лично я уже давно убедился в непредсказуемости подводной охоты. Поэтому на вопрос: «Ну, как там охо- та?», обычно отвечаю: «По разному…». Мастерство и опыт, хорошее снаряжение, знание водоема – это, конечно, важно, и часто именно они предопределяют успешность охоты. Но, как видим, не всегда.

Мой старший брат, заядлый рыболов-поплавочник, как-то зазвал меня на одно из подмосковных озер. Во- да в нем оказалась мутной, и поэтому мне ничего не оставалось, как вместо подводного ружья взять в руки обычную удочку и с нею коротать время. Брат за все время не видел ни одной поклевки, а я, ничего не смы- сливший в традиционной рыбалке, поймал с десяток окуней и плотвиц. И это было не чудо и не случайность. Просто я сразу заприметил на пустынных берегах озе- ра единственный кустик, который частично сполз в во- ду, и тут же стал ловить среди подводных веток, акку- ратно опуская туда свою нехитрую снасть. По своему подводному опыту я знал, что, если на мелкой части водоема и будет рыба, то она предпочтет именно такое место. И оказался прав…

Воочию наблюдая жизнь рыб, некоторые их пове-

денческие функции мы уже четко определили. Напри- мер, любой подводный охотник без тени сомнения ска- жет, что в дневное время почти все рыбы в равнинных реках ищут укрытие либо в завалах и береговых погру- женных кустах, либо в водной растительности. И бу- дут…почти правы. А «почти» потому, что в таких укры- тиях мы находим, как правило, уже сытую рыбу, у ко- торой на данное время одна задача – в спокойной об- становке переварить добытый ранее корм или добычу.

Наиболее показательно в этом смысле поведение щуки. Если нашей добычей стала хищница, забившая- ся в самые густые травяные или тростниковые крепи, и лежащая на дне, то почти всегда в желудке у нее со- всем свежая или полупереварившаяся добыча. Если же щука не лежит на дне, а висит среди травы или ве- ток кустов, то она голодная и находится в стадии охоты.

Даже подводным охотникам, которым кажется, что через свою маску они под водой все видят, легко оши- биться с ответом на вопрос: «Где искать объект охо- ты»? Мы уже знаем, что, находящуюся в движении, то есть в активной жизненной фазе, рыбу, мы зачастую просто не видим: она очень умело ускользает от встреч с подводником. Как правило, мы об этом даже не дога- дываемся, а, если и узнаем, то совершенно случайно. Самое простое доказательство данного утверждения – смена метода охоты с поиска на залежку. Можно долго

плавать по реке или озеру и совсем не видеть объек-

тов охоты, но стоит хорошенько спрятаться, замереть и уже через несколько минут перед маской замельтешат мальки, потом появятся в поле зрения крупные крас- ноперки и окуни. А на самых терпеливых и умелых мо- гут наплыть, неизвестно откуда взявшиеся, язи, лещи и сазаны.

Однажды мы с сыном, выбирая место охоты, запри- метили на мелководье стаю лещей. Аккуратно их обо- шли, метрах в пятидесяти выше по течению тихо легли в воду, и с ружьями наизготовку пошли на сближение. Ластами не работали, вообще не шевелились и плыли по течению, видимость позволяла обозревать все от берега до берега, но ни единого леща мы не встретили ни через пятьдесят, ни через сто, ни через триста ме- тров… Исчезли лещи! Как уж они нас «учуяли» и куда подевались – загадка. И, если бы мы не видели их с берега, то так бы и считали, что рыбы в этом участке реки просто не было.

О том, где искать рыбу, единственно верного ответа не сможет дать ни самый опытный подводник, ни ма- стер любительской рыбалки. Обязательно нужны уточ- нения, а именно, какое время суток имеется в виду, ка- кая стоит погода, что за водоем и так далее. Для од- них видов рыбы эти условия могут быть более критич- ны, для других – менее. Например, проплыв на ластах по одной из горных рек Полярного Урала более двух

десятков километров, мы с товарищем пришли к одно-

значному выводу: хариусы стояли только после пере- катов на удалении от них не более сотни метров. Даль- ше, вроде, все также: и глубина, и скорость течения, и характер дна, но рыбы уже нет. Причем, под самым перекатом ютились небольшие хариусы, а наиболее крупные, до полутора килограммов весом, – в средней и задней части обозначенного участка. В то же время по собственному небольшому рыболовному опыту, а также из рыболовных журналов, знаю, что так бывает далеко не всегда. Каждую весну я с братом отправля- юсь на охоту и рыбалку в Астрахань. Очень часто мы охотимся и рыбачим в одних и тех же ильменях, бу- квально рядом. И вот, смотрю я на действия брата: сто- ит ему поставить удочку с живцом, как очень скоро, а то и сразу же, следует поклевка, и он вываживает оче- редную зеленую хищницу. С окунями еще показатель- ней, ибо маленькую блесенку они хватают буквально наперегонки.

После столь очевидных фактов первый вывод, кото- рый напрашивается, и которым такой клев чаще все- го объясняют в рыболовной литературе – хищник го- лоден. Голоден – значит в водоеме плохо с кормом. Однако я опускаюсь в воду, затихаю и вижу настоящие хороводы из здоровенных, средних и мелких окуней и красноперок, прочей мелочи, включая мальков неиз- вестного мне происхождения. Плюс к этому, в толще

воды вижу вполне солидную, полуторакилограммовую

щуку. И никакой агрессии со стороны этих хищников: похоже, и щуке и крупным окуням нет никакого дела до снующей повсюду мелюзги.

Так как Валерий ловит, а я наблюдаю в одно и то же время и в одном и том же месте, то вывод про «голод- ных» хищников явно не годится. Я же могу предполо- жить следующее.

Первое. Хищники не нападают на потенциальные жертвы, если те выглядят вполне здоровыми. Возмож- но, здоровые рыбки легко уворачиваются от таких на- падений, хищники это хорошо усвоили и не делают за- ведомо бесполезных попыток.

Второе. Как живец на крючке, так и блесна не мо- гут абсолютно точно имитировать здоровую рыбку и всегда имитируют больную или покалеченную особь. Получается, что пищей для хищников в первую оче- редь служат как раз не здоровые и не жизнеспособные экземпляры.

И третье. Утверждение большинства рыболовных мэтров о том, что искусственная приманка тем лучше, чем точнее имитирует настоящую рыбку, верно толь- ко отчасти. А именно, в той части, которая касается ее внешнего вида, но не ее поведения в воде или, точнее, ее манеры движения. Полагаю, что максимальный эф- фект при ловле хищников возможен в том случае, ко- гда искусственная приманка будет идеально похожа на

здоровую рыбку, но двигаться будет, словно больная.

Это не значит, что блесна или воблер могут кувыркать- ся как попало: движения их должны быть присущи, хо- тя и больной, но рыбе. И хищник, думаю, легко отличит неумелую подделку.

Как-то в астраханских ильменях мы попали на до- вольно мутную воду. В этих условиях искать рыбу было бесполезно, и мы использовали залежку. Глубина ма- ленькая, и мы лежали на поверхности среди тростни- ков. Вот мимо меня проплыли три килограммовых ка- рася справа налево и один в обратном направлении. Затем на сцене появился карась поменьше. Он плыл очень медленно, остановился в полуметре от маски прямо передо мной, и странным образом наклонился вперед. В такой позе, головой вниз градусов под 45, рыбина замерла. Тут же подплыла маленькая рыбеш- ка, и что-то с карася сощипнула. Через несколько се- кунд другая рыбешка тоже его клюнула. К сожалению, я все внимание настроил на карася и не присмотрелся к тем, кто исполнял роль чистильщиков. Мелкие, сан- тиметров по пять-семь то ли плотвички, то ли красно- перки. А то, что они исполняли роль чистильщиков – это точно. И такая наклоненная поза крупной рыбы яв- но была сигналом для них, мол: «Я готов! Можете меня чистить!»

Через два или три дня в другом ильмене, где было очень много всякой рыбьей мелочи, я это явление на-

блюдал уже много раз. Оказывается, так поступают не

только караси, но и окуни, и красноперки. Они точно также зависали в толще воды вниз головой и никак не реагировали (значит, были к этому готовы) на пощипы- вания братьев своих меньших. Не знаю, чем это объ- яснить, но мне даже показалось, что спрос на чистку превосходил предложение. То есть не заметно было, чтобы к такой перевернутой рыбке со всех сторон под- летали желающие поработать и подкормиться. Еще я заметил, что когда красноперки или плотвицы оказы- вались в такой позе, то они быстро-быстро трепетали своими прозрачными грудными плавничками. Возмож- но это тоже сигнал чистильщикам.

Известно, что у морских рыб такое поведение – это норма, мы об этом и читали, и видели в кино. Но, чтобы такое было присуще рыбам пресноводным, я никогда и ни от кого не слышал. С чувством первооткрывате- ля уже на берегу поделился увиденным с друзьями и тут же получил подтверждение от одного из них: он то- же наблюдал аналогичные сцены. Уже в Москве, вер- нувшись из Астрахани, я поведал о своих наблюдени- ях известному авторитету в области ихтиологии, кан- дидату наук, главному редактору газеты «Рыбак-рыба- ка» Алексею Цесарскому. Он был не мало удивлен, и попросил меня, не слишком мешкая, написать об этом в его газете. Оказывается, чтобы зафиксировать пер- венство в данных наблюдениях – во как!

Сравнивая дневные и ночные подводные охоты,

можно с уверенностью сказать, что ночью на глаза под- воднику попадается больше рыбы. Вывод простой: ры- ба выходит из недоступной для нас глубины и из таких укрытий, в которых мы не смогли обнаружить ее при свете дня. Но не до конца ясно, с какой целью из глу- бины выходят крупные окуни и щуки? Совершенно не прячась, они лежат на голом дне, и такое их поведение не вяжется с нашими представлениями об охоте этих хищников. Тем более что, как щука, так и окунь, вовсю кормятся в дневное время, и мы это постоянно наблю- даем. Вопрос, по крайней мере для нас, остается от- крытым.

Вообще, очень часто поведение рыбы не находит у нас разумного объяснения. Дважды мне лично и не- сколько раз моим ближайшим друзьям доводилось до- быть «странных» сомов. Рыбины лежали на боку, слов- но дохлые, но после выстрела вели себя точно так же, как и все их нормальные родственники. Охотники в азовских лиманах перед необычно сильными мороза- ми прошедшей зимы натолкнулись на большое скопле- ние сазанов, которые тоже лежали на дне на боку. Ко- гда подводник с шумом спрыгнул из лодки в воду, ры- бины стали нехотя «вставать» и расплываться…

Поведение рыбы в зимнее время тоже крайне не- однозначно. Из рыболовной литературы известно, что многие рыбы перестают активно питаться, а такие, как

карась и карп, могут, зарывшись в ил, и вовсе впадать

в состояние спячки. Однако с тех водоемах, которые, не смотря на морозы, постоянно или временно лише- ны льда, мы видим, как те же сазаны и особенно кара- си активно питаются. Плывешь иной раз по такой ре- ке, вдруг наталкиваешься на текущее возле дна обла- ко мути. Еще через десяток метров обнаруживаешь и самих возмутителей зимнего спокойствия – стаю кило- граммовых белых карасей, активно роющихся в или- стом дне реки. Я абсолютно уверен, что предложи этим рыбам в тот момент, например, мотыля, поклевка по- следовала бы незамедлительно.

Один раз среди зимы на метровой глубине в трост- никах я наблюдал странное поведение полуторакило- граммовых сазанчиков и таких же белых амуров. Ры- бин шесть или больше хаотично кружились в ограни- ченном, метровом пространстве. В другое время я бы не сомневался, что передо мной рыбья свадьба, то бишь, нерест. Но зимой…?

Нечто подобное, тоже смахивающее на брачные игры, много лет назад мне довелось видеть на Можай- ском водохранилище, в 100 километрах от столицы. Было это уже летом, но ни о каком нересте и речи быть не могло, ибо передо мной были…угри, которые, как известно, нерестятся только в Сар-гасовом море. Над корнями подводного пня штук шесть или семь метро- вых рыбин изобразили замысловатую полуметровую

конструкцию и медленно извивались. Не скажу, что они

были поглощены этим занятием, так как при моем при- ближении бросились врассыпную, да так шустро, что ни одна не стала моей добычей.

Сазан – один из наиболее частых и в то же время же- ланных трофеев охотника. Поэтому он постоянно на- ходится под нашим пристальным вниманием, и часто удивляет своим не стандартным и необъяснимым по- ведением. Так однажды на наших глазах сазаны устро- или побоище огромной стае малька. Вода в мелковод- ном заливчике буквально кипела: сотни мальков ис- чезали в круглых ртах огромных рыбин. Вот вам и не хищники! В другом случае разросшееся стадо сазанов, съев практически все, что росло под водой, обглода- ло камыш уже выше уреза воды. Рыбы выпрыгивали и хватали листья камыша, из-за чего эти водные расте- ния стали похожи на субтропические пальмы. Вот она

– жажда жизни и уникальная приспособляемость.

Астраханские ильмени, которых к западу от дель- ты Волги огромное количество, мелководны. Очевид- но, поэтому сазаны в них в спячку не впадают, хотя зи- мы в этом южном крае случаются холодные и продол- жительные. Как же им выжить, где брать кислород? И эти мудрые рыбы придумали.

Выбрав укромное местечко среди тростников, они гонят ртом воду и размывают образующийся лед. Та- кая майна в водоеме постоянно поддерживается всю

зиму. Когда подходишь к ней, то дно кажется сине-чер-

ным, но не от ила, а от спин сазанов, которые стоят бок о бок сплошным ковром. Местные рыбаки отыскивают такие майны и, конечно, ловят зимующую рыбу. К сча- стью, всю им выловить не удается, так как рыба доста- точно активна и, потревоженная, быстро разбегается. Эти же рыбьи проруби могут представлять для охотни- ков за сазанами серьезную опасность: при обильном снегопаде их заносит снегом, и люди проваливаются в ледяную воду. И для сазанов работа над размыванием льда не всегда заканчивается благополучно: не редко находят рыбин, вертикально висящих в воде и вмерз- ших в лед губами и головами.

А сомы? Мало им хватать в воде все, что движется без особого разбора, мало собирать дань с поверхно- сти (плывущих уток, гусей и даже собак), так они уму- дряются схватить то, что и вовсе находится вне воды. Сам извлекал из желудка не крупной рыбины болот- ную курочку, которая не плавает, а бегает по лежащим на поверхности растениям. Но и это не все. Западнее Астрахани есть ильмень, который местные называют

«грачевник». Там на небольших, частично затопляе- мых по весне деревьях, из года в год гнездятся и вы- водят потомство грачи. Так, сомы приспособились та- ранить тонкие стволы и ударами хвоста сбивать в во- ду птенцов. Точно такие же фокусы они устраивают в

дельте Волги вблизи казахской границы, только там их

жертвами становятся птенцы бакланов.

Самый частый «гость» на наших куканах – щука. Уж про нее-то, кажется, мы знаем все. Ан – нет! Вот, на- пример, хорошо известно, что щуки – территориаль- ные хищники. То есть каждая крупная особь стремит- ся завладеть хорошим, в смысле наличия пищи, участ- ком реки или озера. И эту свою территорию охраняет. В книге «Ожерелье Джехангира» описан смертельный бой огромной щуки и тайменя за место под водопадом. Я сам не однажды наблюдал следующую картину: ме- дленно и тихо вплываешь в уютную, окруженную тра- вой, подводную полянку, и вдруг с противоположного его края в мою сторону выплывает ее хозяйка, весом, эдак, килограммов на пять. Медленно плывет прямо на меня. Приблизившись на пару метров, останавливает- ся и внимательно, своим желтым глазом изучает не- прошеного гостя. Затем, очевидно, осознав, что гость ей не по зубам, медленно, с достоинством разворачи- вается и уплывает обратно. Конечно, если я ей это по- зволяю… Но вот, мой товарищ в одном из астрахан- ских ильменей, на совсем небольшом участке, натыка- ется на скопление крупных щук. Он сумел подстрелить дюжину хищниц, самая крупная из которых весила 13 килограммов. Вопрос: что заставило щук собраться со всего ильменя в одном месте? Может, совет старей-

шин? Видимых причин, по крайней мере, никаких. И как

тут быть с охраняемой территорией?

А вот другой, схожий эпизод, уже с рыболовами, но на который имеется вполне логичный ответ. В этом эпизоде щук загнала в убежище сильная волна. Рыба эта не выносит сильно взмученной воды, так как взвесь забивает ей жабры и душит.

…Два рыболова по осени отправились в плавни, что на Краснодарской земле. Погода была отврати- тельная. Холодный, сильный ветер гнал высокую вол- ну, которая забрызгивала пассажиров двухместной на- дувнушки. Пометались наши рыбачки туда-сюда, и вы- нуждены были искать убежище в тростнике. Забра- лись вглубь и оказались в более или менее спокойном дворике с небольшим блюдцем открытой воды. Дай, думают, все-таки забросим блесенку. Забросили. И что тут началось?! Каждый заброс приносил крупную щуку. Остановиться рыболовы смогли только, когда все сво- бодное место в лодке было по борта завалено рыбой. Еле-еле вернулись…

Размышляя над этими бесконечными вопросами, невольно приходишь к выводу, как слабо мы еще из- учили жителей царства Нептуна. Это и огорчает, и ра- дует одновременно. Конечно, хотелось бы знать боль- ше, ведь от этого напрямую зависят размеры наших уловов. Но, с другой стороны, представьте, если бы мы могли наперед просчитать все действия наших под-

водных соперников? Охота превратились бы в разме-

ренную работу, без эмоций, без интриги и неожиданно- стей. Надо нам это? Нет! Уж, лучше пусть остается все как есть. Будем считать, что бесконечное разнообра- зие подводной жизни и ее неразгаданные секреты – за- лог нашего нескончаемого интереса к своему замеча- тельному хобби.