Трагедия в IКЕА

Как выясняется, деньги в соединении с толпой людей могут при­водить к трагическим последствиям. Список событий, во время которых за последние 20 лет возникали давки со смертельным ис­ходом, выглядит весьма легкомысленно: это рекламные акции с раздачей товаров, распродажи и открытия новых магазинов.

2 сентября 2004 г. три человека погибли во время открытия но­вого магазина IКЕА в Саудовской Аравии. Всего через четыре ме­сяца, уже в Англии, на церемонии открытия другого магазина IКЕА, в возникшей давке мужчина получил ножевое ранение. К полуночи, когда планировалось открыть самый большой мага­зин IКЕА в стране, у здания собралось около 6 тыс. покупателей. Очевидцы говорили, что видели, как люди дерутся за софу и нано­сят друг другу удары в лицо. Хаос удалось прекратить только то­гда, когда руководство IКЕА закрыло магазин, а спецподразделе­ния полиции разогнали толпу. «Я думаю, надо честно признать свою ошибку и сказать, что мы были слишком наивны, — заявил официальный представитель IКЕА репортерам Guardian. — Не­которые покупатели вели себя как животные и начали драться и расталкивать других. Прекратить это мы не могли».

Но правда ли, что у IКЕА не было возможности повлиять на клиентов, ведущих себя «как животные»? На то, чтобы давки по­вторялись снова и снова в одних и тех же местах, есть определен­ные причины, говорит специалист по поведению толпы Стилл. Корни проблемы лежат в архитектуре пространства и управлении поведением толпы. Если говорить проще, давка возникает, когда слишком много людей слишком быстро передвигается через слиш­ком маленькое пространство. По словам Стилла, имеется немало практических методов решения этих проблем и на Джамарате, и в магазине IКЕА. Проще всего дать толпе больше времени на про­хождение опасного участка. Кроме того, во избежание беспоряд­ка и противопотоков движение должно быть односторонним. Весьма элегантный способ предотвращения заторов у выходов — установка перед ними колонны. В любом случае критически важ­но обеспечить возможность коммуникаций между организатора­ми и толпой участвующих в событии людей. Официальным лицам необходимо постоянно следить за движением толпы и быстро снимать возникающее в той или иной точке напряжение. Образ­цовым с этой точки зрения событием, говорит Стилл, можно считать встречу Нового года на Таймс-Сквер в Нью-Йорке. Полицейские медленно запускают почти половину миллиона празднующих гра­ждан на отделенные друг от друга наблюдательные площадки. Люди, покинувшие свою площадку, уже не могут вернуться об­ратно.

Такое правило помогает снизить объемы трафика между сек­торами. Тем временем в штабе полиции города около 70 офицеров в режиме прямого эфира следят за поведением толпы при помощи камер наблюдения.

Мы знаем, как можно предотвратить давки в толпе. Проблема состоит не в этом. Главная трудность заключается в том, чтобы убедить людей, находящихся у власти, согласиться пойти на изме­нения. В 1971 г. на лестнице стадиона Иброкс в шотландском Глазго после футбольного матча случилась ужасная давка, в ко­торой погибли 66 человек. Но серьезные несчастные случаи, в ре­зультате которых погибли два человека и десятки получили ране­ния, случались на этой опасно длинной и крутой лестнице и в 1961, и в 1967 и в 1969 гг. Лестницу демонтировали только после четвертой катастрофы в 1971 г.

Панику слишком часто использовали, чтобы обвинить в про­изошедшем самих жертв катастрофы. Это особенно характерно для Саудовской Аравии, где чиновники, как правило, возлагают ответственность за несчастные случаи попеременно то на Бога, то на саму толпу. После давки 1990 г. король Фахд назвал катастрофу «волей Всевышнего», а о 1426 ее жертвах сказал так: «Если бы они не погибли здесь, они умерли бы где-нибудь еще».

Еще до катастрофы официальные лица (и устроители хаджа, и чиновники Департамента национальной безопасности США) поль­зуются паникой в качестве оправдания, чтобы списать со счетов обычных людей. Люди все равно запаникуют, гласит миф, а по­этому нельзя доверять им информацию или обучать их, то есть да­вать им базовые инструменты для их же собственного выживания. Когда в конце 1990-х гг. Джон Соренсен, директор Центра управления экстренными ситуациями при Национальной лаборатории федерального правительства в Оук-Ридж, штат Теннеси, предложил разработать серию простых для понимания бро­шюр, способных помочь людям подготовиться к атакам с исполь­зованием химического и биологического оружия, представитель Федерального агентства по управлению страной в чрезвычайных ситуациях сказал ему: «В наши обязанности не входит запугивание публики». И это — порочный круг. «Вы знаете, сколько американ­цев погибло из-за того, что кто-то думал, что они запаникуют, по­лучив предупреждение о надвигающейся опасности? — говорит специалист по катастрофам Денннис Милети. — Очень много».

В некоторых аспектах хадж представляет собой уникальное, не­преднамеренно запрограммированное на провал явление. Во-пер­вых, паломничество по своей сути — предельно популистское собы­тие. Все люди, и богатые, и бедняки, одеты в два белых полотнища. Особы королевских кровей молятся рядом с простыми крестьянами. Отчасти этим и привлекателен хадж. Поэтому возможность участия в хадже должна быть предоставлена максимально возможному коли­честву людей. Саудовские власти квотируют количество виз для ка­ждой страны, но, идя навстречу требованиям обеспечить доступ­ность хаджа, не настолько, чтобы обеспечить его безопасность.

До относительно недавнего времени отправиться паломниками в Мекку могли себе позволить почти исключительно члены королев­ских семей. В 1930-х гг. численность толпы составляла около 70 тыс. Затем, во второй половине XX в., пассажирские авиаперевозки сильно подешевели. В то время правители Саудовской Аравии на­чали предпринимать попытки привлекать на хадж большие количе­ства паломников. Правительство снизило ранее установленные налоги для пилигримов, а также потратили миллионы на повышение вместимости святых мест. В 1965 г. на хадж прибыло 1,2 млн палом­ников. Сегодня во время хаджа в Саудовскую Аравию приезжает от 2 до 3 млн. В течение нескольких дней они ежегодно следуют но пути, пройденному Магометом, всей толпой двигаясь по одному и тому же маршруту длиной в 25 миль с остановками в определенных местах. Сначала — Великая мечеть в Мекке, городке с населением и 800 тыс. жителей. Затем, после захода в Медину, они отправляются в Мину. Всю остальную часть года Мина представляет собой тихую пустынную долину. Но во время хаджа государство организует в ней гигантский палаточный городок. Паломники используют его в качестве базы, из которой совершаются обязательные походы к трем гранитным столбам.

Кроме того, хадж безжалостен к людям в телесном смысле. Ка­ждый год во время хаджа, даже если не случается давки, гибнут сотни людей. В 2007 г. никто не пал жертвой толпы, но 430 индо­незийцев (из 205 тыс. приехавших) умерли от воспаления легких, сердечных приступов и прочих «естественных» причин. Большин­ство людей сильно простужается или подхватывает жестокую ли­хорадку, и в самых неблагоприятных условиях оказываются, ко­нечно, бедняки. Долгие дни ожидания посреди выхлопных газов и жизни в переполненных палатках оказываются почти нестерпи­мыми даже для самых набожных. Но верующие воспринимают страдания в качестве одного из испытаний хаджа, и толпы не ре­деют. Каждый день хаджа саудовские полицейские привозят на последнюю молитву в Великую мечеть все новые и новые уложен­ные на каталки трупы. По поверью, смерть во время хаджа гаран­тирует погибшему место на небесах. Поэтому, как это ни жестоко прозвучит, трагедии будут повторяться и повторяться.

В защиту саудовских властей можно сказать, что на протяжении долгих лет они предпринимали весьма дорогостоящие попытки предотвратить катастрофы во время хаджа. В конце концов, неспо­собность поддерживать порядок в самых святых местах ислама од­нозначно ставит под вопрос дееспособность правительства вообще. После гибели 300 человек в пожаре, охватившем палаточный ла­герь в Мине, власти оснастили палатки системами автоматического пожаротушения. После давки 2004 г. чиновники приняли решение превратить столпы в стены, чтобы у участников ритуала побиваниякамнями были более крупные мишени и толпа могла более равно­мерно распределиться. Но после катастрофы 2006 г. спикер мини­стерства внутренних дел аль-Турки вернулся к привычной ритори­ ке. «Это — судьба, — сказал он. — Так повелел Всевышний».

Эксперт по поведению толпы Стилл в течение долгих лет бо­ролся с инертностью саудовских властей: «Приходится иметь де­ло с культурой, где верховный судья — Бог, и только Он может решать, у кого отнимать жизнь, а кого миловать». Стилл преду­преждал чиновников о новых местах, где могут возникать пробки, в потом просто наблюдал, как его предсказания сбываются. Одна­ко он считает, что за последние несколько лет саудовские власти сделали большой шаг вперед. Коллективы разработчиков, управ­ленцев и составителей программы хаджа наконец-то начали рабо­тать вместе. Саудовцы вложили 1,2 млрд долларов в реконструк­цию моста Эл-Джамарат и построили гораздо более крупный, че­тырехэтажный комплекс с множеством дополнительных входов и выходов. Теперь представители властей прямо в аэропорту разда­ют всем прибывающим паломникам брошюры с инструкциями по безопасному поведению в толпе. В них людям настоятельно сове­туют не терять терпения и, самое главное, — не толкаться. Навер­но, важнее всего тот факт, что после трагедии 2006 г. некоторые исламские религиозные деятели издали фетвы (религиозные ука­зы) о том, что паломникам не обязательно дожидаться полудня, чтобы начать ритуал побивания дьявола камнями. Таким образом, перемещение толпы удалось растянуть на весь день.

Во время последнего хаджа, в 2007 г., погибших в толпе не было. На этом, по словам Стилла, его задачи в качестве советника саудов­ского правительства были официально выполнены. «Если, конечно, не произойдет очередной несчастный случай», — замечает он.