ВОРОВСКОЙ ПОХОД НА НЕБО

 

Однажды к человеку, пьющему в Париже пришел Он, Cам, Вечный. Человек же пил уже не первый месяц и уже ничему не удивлялся. Он лишь кивнул ему на место у стойки бара и заказал очередные два даблскотча. Они выпили вместе.

Привет тебе, Князь тьмы, что привело тебя на нашу землю?

Привет и тебе, Пьющий Человек, хочу я поделится с тобой своей печалью.

Что может беспокоить, тебя, всемогущего повелителя? Воистину я удивлен и обеспокоен, и если сам Князь Тьмы в печали, что остается нам смертным. Разве что еще налить. Эй, бармен!

Не надо бармена, - на столе уже стояли глассы с первосортным скотчем.

Отличный скотч! Эй, бармен, ты обманывал меня, подливал дешевое пойло. Да Бог тебе судья. Так, что же беспокоит всемогущего повелителя тьмы? Разве на земле стало мало грешников? Взять хотя бы эту шельму бармена.

Грешников на земле больше чем даже я могу себе представить. И бармен тоже, но не Бог ему судья и не я.

А кто же?

Да никто, он пуст твой бармен, как множество людей. Брожу я в ужасе по вотчине своей, нигде не нахожу живых. Тебя нашел, с Душой. И хоть ты пьешь уже не первый месяц, с тобой хочу я говорить, с тобою поделиться, с живым. И вот что я хочу тебе сказать. Чистилище пора мне закрывать. Нет больше грешников с погубленной душой, есть грешники, но без души. Но, как и Богу, мне такие люди не нужны. Нам не нужны пустые бренные тела. Мне и ему Душа живая лишь нужна! Как хитр и изворотлив человек, он Душу потерял еще при жизни и тело бренное влачит сквозь сто болезней. И я остался без своей работы, нет больше радости моей охоты.

Постой, постой, быть может что-то я, неправильно понял, ведь мир же вотчина твоя, и ты вершишь его судьбу?

Да так то оно так! Я расскажу тебе, с чего все началось. Когда-то в древности мир был совсем другим. Овечки стаей жили высоко в горах. Но все были свободны и не боялись грозного воя волка. Тела их были сильны и с камня на камень они легко уходили от серого хищника. Не нужен им был и пастух с кнутом, все пастбища они знали и так, и не нуждались ни в ком, кто стал бы их защищать. Уж больно высока цена! Благословенны эти старые времена. Что делать волку, старый совсем уж исхудал, но никак ему к овцам не подступиться. Коварства и хитрости волку не занимать. И путь предпринял он такой, в овечьей шкуре он пришел на их постой. Поведал сказку им о благословенных землях, там внизу, о тучных пастбищах и сладких водопоях. О добром Пастухе, что будет их беречь и охранять, и даже шерсть, отросшую аккуратно обстригать. Лишь только некоторых из вас он будет забирать и то лишь самых старых и больных. А стадо будет жить на вольных землях в благословенном климате. Жить всласть и размножаться без числа. Вы, овцы станете совсем другими, и незачем вам бегать по камням, терпеть лишения своей свободной жизни. Но волк искал то выгоду свою. Он знал, что рядом с тучным стадом, всегда найдет себе ленивую овцу, сыт будет всегда. Зачем одел я эту шкуру и в мир людей пришел как свой, уж лучше мне подохнуть с голоду тогда!

Овцы поверили и сошли вниз, продав свою свободу и каждый получил свое, лишь овцы бедные оказались не у дел. И нет силы в мире с той поры, что не терзала их и не питалась бы от их неведения. Итог печален, мир брошен, как потонувший пароход. Нет дела до его судьбы ни Богу, нет и мне. Мы внемлем лишь словам свободных, людей с душой. А голоса их я не слышу уж давно. Тебя вот одного нашел, с тобой и говорю.

Что же слова твои печальны выше всякой меры. Я и не знал, что так плохи наши дела, хотя до окружающих безумцев мне дела нет ровно никакого. Хотя постой есть небольшое дельце к этому пройдохе – бармену.