Трезвенного движения в России

Не просто зарождалось новое трезвенное движение людьми, вдохновленными величием опыта С. А. Рачинского. Первое, с чем столкнулись его последователи, создавая общества трезвости в городах и селах России – это неожиданное противостояние некоторой части духовенства. Противостояние было связано и с неверным взглядом части клириков на способы утверждения трезвой жизни, и с естественными для любого человека сомнениями в успехах нового дела. А некоторым священнослужителям показалось, что общества трезвости вооружились против их слабостей.

Так руководитель Общества трезвости Санкт-Петербургской Духовной академии Г. П. Георгиевский писал С.А. Рачинскому 15 мая 1890 года: «Вот что поразило всех нас: кому бы, кажется, не порадоваться религиозному движению в пользу трезвости, как не духовенству? И что же в действительности? Петербургское духовенство отнеслось к нашему делу самым странным и непонятным образом. Более видные, придержащие его представители, сочли наше дело оскорблением для целого духовного сословия: «Мало, дескать, нас упрекают в различных слабостях, так вот мы со своей стороны еще покажем вам…». Среда духовенства, ближе стоящая к студентам, насмешничает над нами: «Вот до чего допились: понадобилось заводить общество трезвости!». Только один протоиерей о. Михайловский искренно пожелал нам успеха».

Протоиерей В. Я. Михайловский являлся председателем Санкт-Петербургского общества трезвости. Оно было создано в Санкт-Петербурге на основе опыта Татевского общества трезвости и действовало при духовной поддержке святого праведного Иоанна Кронштадтского довольно успешно.

Не везде православные трезвенные идеи осуществлялись правильно. Результаты, естественно, хорошими не были. Отсюда и разочарование. Рассмотрим подробнее некоторые ошибки развития второго всероссийского трезвенного движения, чтобы нам можно было сделать соответствующие выводы в современной ситуации повсеместного пьянства в России.

В №19 «Церковных Ведомостей» за 1890 год была опубликована статья «На открытое письмо С.А. Рачинского» священника села Борисова Московского уезда Н. Смирнова. Он писал: «Пытался я завести в приходе трезвость. Года четыре назад переменялись права на сдачу владельцами трактирных заведений в своих селениях. Я этому обрадовался и стал убеждать прихожан к закрытию в селе продажи водки и вина. Спасибо, послушались, закрыли. Но скоро соскучились без них. Одну только зиму прожили. А с весны начали открывать шинки один за другим, и к концу года открыли их уже до пятнадцати. И пошло еще хуже прежнего. То по крайней мере в одном трактире было пьянство, а тут стали пьянствовать по всему селу… Увидев такое безысходное горе, когда прошли эти три года я уже и не заикался, чтобы поддержать закрытие продажи вина на следующее время…».

К сожалению, и в современном трезвенном движении есть множество людей, которые думают, что если волевым приказом правительства закрыть всю торговлю алкоголем, то борьба с пьянством увенчается успехом. Опасное заблуждение. Сергей Александрович неустанно говорил, что трезвость достигается не какими-то единовременными и скоропалительными мерами, а долговременной, кропотливой работой по духовно-нравственному оздоровлению общества. Рачинский, как и Победоносцев справедливо считал, что внешними мерами, в том числе и законодательными, нельзя решить ни какую проблему, если общество для ее решения не созрело духовно.

Трезвость обретается через личное духовно-нравственное совершенствование. Как именно? Сергей Александрович отвечал определенно: следует изживать каждому свой эгоизм и делом, а не словами только, исполнять заповедь Христову о любви к ближнему. Отрезвление общества нужно добиваться через активную трезвенную работу в обществах трезвости, через смиренное православное служение. И этими трудами должны заниматься в первую очередь те, кто сам не зависит от страсти к спиртному. Все последователи С. А. Рачинского неуклонно следовали его заветам и достигали замечательных результатов.

Особое место в числе последователей Сергея Александровича Рачинского в дореволюционном трезвенном движении по праву принадлежит его воспитаннику Александру Петровичу Васильеву. Он родился 6 августа, в день Преображения Господня 1868 года в деревне Шопотове Смоленской губернии (ныне Тверская область) в семье простого крестьянина-землепашца. В детском возрасте Александра принял в свою школу Сергей Александрович Рачинский. В Татевской школе профессор-педагог заметил в богобоязненном мальчике большую любовь к церковности и стремление к духовным наукам.

Рачинский определил своего любимого воспитанника Александра Васильева в Бельское духовное училище, а затем в Московскую Вифанскую духовную семинарию. В 1889 году Александр Васильев блестяще окончил курс обучения в Вифанской духовной семинарии и поступил в Санкт-Петербургскую Духовную академию. Свою проповедническую деятельность молодой студент начал с первого курса академии. Вдохновением для внебогослужебных бесед с простым народом стал опыт трезвенной работы любимого учителя С. А. Рачинского.

Именно Александр Васильев познакомил своих товарищей по Духовной академии с опытом трезвенной работы Сергея Александровича. 2 декабря 1889 года студент Александр писал своему учителю:

«Многоуважаемый благодетель Сергей Александрович!

25 ноября в собрании студентов я прочитал свой реферат о Татевской школе и, кажется, с успехом. Заметно было, что произвело впечатление, ибо по прочтении долго велись оживленные расспросы. О. Антоний (доцент Санкт-Петербургской Духовной академии, иеромонах Антоний (Храповицкий), в будущем известный митрополит – В. Ц.) хочет, чтобы я непременно напечатал его в «Страннике».

При составлении реферата я старался держаться Ваших советов, но не могу судить сам, насколько достиг своей цели. Слушатели были со всех курсов. Некоторые, услышав, каких трудов стоит вести дело в Татеве, ужаснулись и обратились мыслями вспять…».

Через три месяца в стенах столичной Духовной академии родилось первое среди высших духовных школ общество трезвости, основанное на опыте утверждения трезвой жизни в Татево. «Церковные Ведомости» в 1890 году сообщали: «Вечером 28 февраля, без всякого побуждения со стороны начальства, двенадцать студентов Санкт-Петербургской Духовной академии, отслужив молебен преподобному Сергию, дали обет воздержания от спиртных напитков. Таким образом, положено скромное начало серьезному обществу трезвости при нашей Духовной академии. Благотворность подобных союзов в среде будущих воспитателей и наставников нашего духовного юношества не подлежит сомнению. Остается только пожелать, чтобы возникающее общество возросло, окрепло и своим примером вызвало возникновение подобных обществ и при прочих Духовных академиях».

Как и любое доброе дело, общество трезвости в столичной Духовной академии встретили искушения. 10 марта того же года Александр Петрович Васильев сообщал своему наставнику в Татево: «Открытие общества в стенах академии сильно не понравилось части нашего студенчества и вызвало с их стороны глумливую брань. Положительно не понятно, как это люди, кричащие о чести и свободе мысли, о бездеятельности людей, о своих высоких стремлениях и либеральных предприятиях, о деспотизме и безсердечности сильных мира сего, о своих гуманных космополитических убеждениях, как это, говорю, такие люди бросают грязью и осыпают самой безпринципной бранью всякие проявления благого дела?.. Словом, пришлось перенести не мало, но мы на это шли, переносили все с терпением и сблизились между собой».

Искушения прошли, а дело православной трезвости, основанное на опыте Рачинского, стало приносить добрые плоды. Уже через две с половиной недели Александр отметил в письме к своему учителю: «Наше общество трезвости крепнет и растет… Под влиянием примера открытия нашего общества один преподаватель также создает общество трезвости… Я проповедовал на фабрике Варгунина, говорил о трезвости и раздавал народу «листки» от нашего общества… Хочу склонить священника к открытию общества трезвости на фабрике, ибо там по праздникам процветает огромное пьянство и безобразие».

Первые проповеди о трезвости студент I курса Александр Васильев произнес в храме своего небесного покровителя, святого благоверного князя Александра Невского, на знаменитой бумажной фабрике Варгуниных в Малом Рыбацком – поселке, расположенном на юго-восточной окраине Петербурга.

Невская писчебумажная фабрика, основанная братьями Варгуниными в 1839 году, успешно работала уже более 50 лет, и к тому времени стала одной из самых лучших в России. В 1868 году на фабрике была освящена однопрестольная церковь во имя благоверного князя Александра Невского. Храм вмещал до 500 молящихся и находился на втором этаже здания общежития из красного кирпича. Святынь и особо чтимых икон этот фабричный храм не имел.

Но не во внешнем блеске явилась красота Варгунинского храма. Божьим промыслом ему было предназначено стать местом первых проповедей не только Александра Васильева, но и еще двух студентов Духовной академии, учившихся на один курс младше: Александра Рождественского (11.10.1872–05.07.1905), будущего основателя петербургского Александро-Невского общества трезвости, и Василия Казанского (17.04.1873–13.08.1922), будущего новомученика, митрополита Петроградского и Гдовского Вениамина.

В течение трех лет, с 1890 по 1893 годы, Александр Васильев вел беседы с рабочими в варгунинском храме. К этому времени Александр уже стал членом Общества распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви, которым руководил протоиерей Философ Орнатский*).

От Общества Александр Васильев провел на Варгунинской фабрике 30 вечерних бесед. Проповедь он вел горячо, искренне, вдохновенно. Настоятель храма протоиерей Иоанн Васильевич Любимов, видя молодого проповедника, отдающего делу народного просвещения все свои силы, «иногда говорил даже, что недолго проживет Васильев, если так всегда будет говорить».

Проповеди Александра Васильева вдохновили варгунинских рабочих создать при храме общество трезвости по примеру Татевского. Вскоре появились и первые трезвенники. «К обещанию на трезвость перед Святым Крестом и Евангелием приступили крайне осторожно. Студент Александр Петрович Васильев советовал употребить такую тактику, чтобы сначала допустить трезвенническое обещание только на три месяца. 13 января 1891 года было таких членов в Варгунинском обществе 60 человек, а 25 марта того же года уже 146 человек» – повествует летопись варгунинских трезвенников.

Через три месяца со дня основания Варгунинского общества трезвости, 14 апреля 1891 года, был утвержден уже годичный срок обета трезвости и установлена окончательная организация этого общества.

В это же время Александр Петрович стал ездить на Боровую улицу во временный Покровский храм. При Епархиальном Братстве Пресвятой Богородицы здесь зарождалось еще одно общество трезвости – во имя святого мученика Вонифатия. Васильев не только произносил там проповеди для фабрично-заводских рабочих, но и организовывал религиозно-нравственные чтения, литературные вечера. Как в храме святого Александра Невского, так и в Покровской церкви студент Васильев «каждую свою проповедь, о чем бы она ни была, сводил к одному выводу… «трезвись, православный народ, чтобы не погибнуть».

Современники отмечали: «…А. П. Васильев заявил себя талантливым народным проповедником-импровизатором, много потрудившимся при ведении внебогослужебных бесед с народом от имени Санкт-Петербургского Общества распространения религиозно-нравственного просвещения».

Не только беседами, чтениями и проповедями заполняли рабочие свой трезвый досуг. Варгунинцы стремились устроить первый в России крестный ход православных трезвенников. Однако осуществить это желание было непросто, так как ожидались провокации от пьяных хулиганов за Невской заставой, где находилась фабрика Варгуниных. Если бы первый крестный ход трезвенников омрачился безобразными выходками, вряд ли в ближайшем будущем светские и духовные власти столицы разрешили бы провести подобное шествие.

Хотя риск был большой, воспитанник Рачинского безбоязненно положил начало крестным ходам православных трезвенников Санкт-Петербурга. Летописец Варгунинского общества трезвости, священник А. Простосердов отмечал: «Это было так: в 1892 году, в мае, он (А. П. Васильев – В. Ц.) с несколькими десятками Варгунинских трезвенников прошел в Колпино к чудотворной иконе святителя Николая. Шли без хоругвей, даже без креста, с одной иконой святителя Николая из Варгунинской церкви. Шли ночью, по полотну Николаевской железной дороги. Это было сделано отчасти из-за христианского смирения и простоты, а отчасти и для того, чтобы избежать грубых насмешек и издевательств, которым вообще подвергались первые трезвенники, а еще больше эти издевательства могли угрожать такому малому крестному ходу. Таково было начало великого дела».

Отсюда великому делу утверждения трезвого образа жизни предстояло широкое распространение в Петербурге, который к началу ХХ века становится столицей православной трезвости России.

19 июля 1892 года, в возрасте 24 лет, Александр Васильев был рукоположен в иерейский сан. Его огромная энергия и неутомимая деятельность в деле утверждения трезвого образа жизни еще более возросли и дали блистательный результат среди петербургских рабочих. Идеи православной трезвости и опыт трезвенной работы Рачинского стали быстро и широко распространяться в фабрично-заводской среде. В день ангела о. Александра Васильева, 30 августа 1894 года, движимые чувством благодарности представители рабочих от Обуховского и Александровского заводов, а также Варгунинской и Торнтоновской фабрик, преподнесли любимому батюшке Евангелие и памятный адрес.

Батюшка не мало способствовал организации внебогослужебных бесед от Общества религиозно-нравственного просвещения при белильной фабрике Филадельфа Геннадиевича Бажанова возле Нарвских ворот. В отчете о деятельности Общества за 1895-96 годы отмечено: «Вся местность за Нарвскими воротами сплошь заселена рабочим людом, и в воскресные и праздничные дни разгул и всякого рода безобразия доходят здесь до возмущающих душу картин; ближайший к той местности храм – церковь святой великомученицы Екатерины, от которой до Нарвских ворот около двух верст. Таким образом, для жителей этой местности затруднена возможность слышать слово Божие, а обилие кабаков и всякого рода притонов, соблазнительно действуя на слабую волю человека, увлекает жизнь простого народа на постыдный путь пьянства и разврата».

По многочисленным просьбам местных фабрично-заводских рабочих, желающих духовного просвещения, 10 сентября 1895 года Советом Общества на Болдыревом переулке были начаты внебогослужебные беседы. Открыл их протоиерей Философ Николаевич Орнатский после торжественного молебна, отслуженного им вместе со священниками Петром Ивановичем Скипетровым (04.06.1863–19.01.1918), будущим первомучеником Петроградским, Павлом Петровичем Кульбушем (13.07.1869–01/14.01.1919), будущим священномучеником Платоном Ревельским, и Александром Петровичем Васильевым, будущим священномучеником, последним духовником Царской Семьи.

Со дня открытия болдыревские беседы велись о. Александром Васильевым еженедельно по воскресным дням с 18 часов. Каждая беседа начиналась батюшкой Александром с молебна Спасителю, Пресвятой Богородице или тем святым, которым наступал день празднования. Молебен неизменно пели все слушатели. Их число доходило в Великий пост до 1000 человек, а в течение года общее количество людей, посетивших беседы, превышало 60 тысяч.

Вскоре фабричное помещение в Болдыревском переулке стало представлять из себя богато украшенную часовню со множеством икон в ценных киотах. Здесь в 1897 году под руководством о. Александра было создано еще одно общество трезвости – Сергиевское. Число членов нового общества трезвости уже через год достигло 300 человек.

Как в Санкт-Петербурге, так и по всей стране второе всероссийское православное трезвенное движение росло и крепло. Благодаря поддержке Константина Петровича Победоносцева и публикациям статей Рачинского в журнале «Церковные Ведомости», идеи трезвости, получившие духовный смысл, стали широко известными в церковной среде того времени. Татево моментально стало своеобразным духовно-нравственным центром православной трезвости России.

Победоносцев вновь сообщает Государю Александру III: «Мне уже доводилось докладывать Вашему Величеству о деятельности человека поистине замечательного – Сергея Рачинского, живущего в одной из самых глухих местностей, в Бельском уезде Смоленской губернии. Вот уже более двадцати лет, как этот человек, ученый, один из блестящих профессоров Московского университета, оставив службу, поселился в своем имении и все свои силы посвящает нравственно-религиозному и культурному просвещению народа, устроив целую сеть сельских школ. Трудно и перечислить, сколько людей он поставил на ноги и сколько способствовал оздоровлению темной среды крестьянской около себя. Многих он уже отвлек от пьянства, многие из его питомцев стоят теперь лучшими священниками, дьяконами, псаломщиками, сельскими учителями». Все они стали ядром второго всероссийского трезвенного движения.