ЛЕЙБНИЦ — ФУШЕ. Мне наконец вручили Вашу корреспонденцию

 

Мне наконец вручили Вашу корреспонденцию. Сердечно благодарю Вас; я читал ее не отрываясь, пока не кончил. С особым удовольствием прочел Ваши мысли

 

==272

 

о мудрости древних. Я всегда считал их более тонкими мыслителями, чем наши современники и можно лишь пожелать, чтобы их лучше знали.

 

Лидсе и Шонпе попытались возродить философию стоиков, Гассенди разрабатывал Эпикура; Щеффер собрал все, что он мог найти, о философии Пифагора. Фичино и Патрици прокомментировали Платона, но, по-моему, сделали это неудачно, преувеличив значение некоторых крайностей и пройдя мимо более простого, но зато более основательного Фичино только и говорит что об идеях, мировых душах, мистических числах и тому подобном; а вместо этого следовало бы проследить попытки Платона дать точные определения понятий и. Мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь извлек из наследия древних то, что отвечает потребностям и вкусу нашего века в целом, не обращая внимания на разногласия партий. Было бы хорошо, если бы Вы, с Вашими способностями, нашли время заняться этим делом, примирить некоторые противоречия, а кое-что и подправить, дополнив это наследие несколькими прекрасными мыслями из Вашего собственного запаса

 

Я прочел книгу г-на Морланда об откачивании воды. Его идея эллиптического движения, по-моему, не сулит никаких выгод. Движение, правда, совершается более равномерно, но зато с гораздо большей затратой сил, чем при помощи вращательных рычагов, которые автор бранит; мы же считаем, что эти рычаги очень удобны для наших рудников, так как благодаря им можно приводить в движение насосы, находящиеся на расстоянии 500 туазов и более от колеса 12.

 

Со времени моего отъезда из Парижа я не держал в руках ни одного сочинения г-на Осаннама13, кроме его учебника геометрии, тригонометрии и нового издания его «Гномоники». Жду появления его книги о Диофанте. Там он, наверное, сообщит что-нибудь интересное. Я нахожу, что он поступил не слишком вежливо по отношению ко мне, вставив в свою «Геометрию» мою квадратуру круга (а именно, при диаметре, равном единице, круг равен

 

1 — п- 4- ^г — ~ + --- и т. д. 14) с моим доказательством и

 

не упомянув при этом моего имени, так, словно это доказательство принадлежит ему самому.

 

Усердно прошу Вас, сударь, передать мои поклоны бесконечно почитаемым мною г-ну Тюэ и г-ну Лантену 16. Я много слышал об «Истории наслаждения и страдания»,

 

==273

 

которую задумал г-н Лантен, — это серьезный замысел.. Г-н Жюстель тоже работал над трактатом об удобстве жизни, но боюсь, как бы он не отстал, судя по письму, которое я недавно от него получил.

 

Философия академиков, представляющая собой познание недостатков нашего разума, хороша для начинающих, а так как в вопросах религии мы всегда остаемся начинающими, то эта философия, несомненно, способствует подчинению разума авторитету; Вы превосходно доказали это в одном из Ваших рассуждений. Однако следует стремиться к расширению человеческих знаний, и, хотя это расширение возможно только как установлено множества вещей на основании немногих предпосылок, все же оно полезно: по крайней мере мы будем знать, ч о для полного доказательства нам достаточно лишь проверить правильность этих предпосылок, а до тех пор будет довольствоваться гипотетическими истинами и найдет таким образом выход из сумятицы споров. Таков метод геометров. Например, Архимед исходил из такого минимума предположений: что прямая линия есть кратчайшее расстояние между двумя точками; что из двух линий, обращенных вогнутостью в одну сторону, та, которая находится внутри, всегда меньше той, которая снаружи. На них он и строит свои доказательства.

 

Таковы мои замечания по поводу с. 7 Вашего ответа дову Роберто де Габесу 17. Итак, не кажется ли Вам целесообразным, чтобы мы исходили из принципа противоречия, а следовательно, из того, что в каждом истинном предложении понятие предиката уже заключено в понятии субъекта, и из некоторых других аксиом этого рода доказывали все наши положения с такой же наглядностью, как это делают геометры? Рано или поздно нам пpидется обратиться к этому методу, чтобы прекратить споры и стать наконец на твердую почву.

 

Всегда следует исходить из некоторых достоверных истин, иначе придется вообще отказаться от надежды что-либо доказать, ибо нельзя же бесконечно приводить все новые и новые доказательства. Не следует требовать невозможного; это значило бы, что поиски истины ведется просто несерьезно. Итак, я смело исхожу из предположения, что два противоречащих друг другу утверждения не могут быть истинными, что то, что содержит в себе противоречие, не может существовать и, следовательно, что необходимые утверждения (т.е. такие, противоположное

 

==274

 

которым заключает в себе противоречие) не установлено по чьему-либо произвольному решению: в противном случае мы оказались бы просто безответственными ти,нами. Более очевидных истин, нежели эти, предложить невозможно. Да и Вы сами исходите из тех же аксиом в Ваших писаниях и рассуждениях, а не то ведь Вы в любой момент могли бы доказать противоположное тому, что говорите. Вот то, что надлежит сказать относительно второго предположения.

 

Что касается третьего предположения в Вашем ответе дону Роберто, то я нахожу, что Вы правы, утверждая, что должна существовать некая естественная связь между некоторыми извилинами мозга и тем, что именуют чистыми интеллекциями 18. В противном случае было бы невозможно высказывать свои мысли другим людям. И хотя слова сами по себе произвольны, их пришлось связывать с некоторыми обязательными для всех значениями, для того чтобы довести до сведения собеседника смысл этих слов.

 

Мне думается также, что Вы с полным правом усомнились (в том же третьем предположении, с. 24) в том, что тело может воздействовать на дух и наоборот. На этот счет я придерживаюсь оригинального, как мне кажется, мнения, которое отличается от мнения автора «Разысканий» 19. Я считаю, что каждая индивидуальная субстанция выражает всю вселенную целиком на свой манер и что ее последующее состояние есть следствие (хотя зачастую и свободное) ее предыдущего состояния, как если бы в мире существовали только Бог и она сама. Но так как все субстанции непрерывно созидаются верховным существом и выражают одну и ту же вселенную или одни и те же феномены, то они совершенно согласованы друг с другом. Когда мы говорим, что одна действует на другую, мы подразумеваем, что одна из них выражает причину или смысл изменений точнее, чем другая, примерно так, как мы приписываем движение кораблю, а не всему морю, и это имеет свой резон. Из этого я делаю также вывод, что если тела являются субстанциями, то они не могут состоять только в протяжении. Однако это ничего не меняет в истолковании частных феноменов природы: их надлежит всегда объяснять законами математики и механики, памятуя, однако, что принципы механики зависят не только от протяжения. Итак, я не разделяю ни общей гипотезы о действительном влиянии одной сот-

 

==275

 

воренной субстанции на другую, ни гипотезы окказиональных причин, по которой Бог будто бы производит в душе мысли по случаю движений тела и таким образом якобы меняет направление души без участия самой души на манер непрерывного и совершенно бесполезного чуда. Вместо этого я утверждаю взаимосвязь или согласие того, что происходит в различных субстанциях, исходя из того, что Бог создал душу изначально и все, что происходит с ней, рождается из нее самой; поэтому ей незачем в последующем приспосабливаться к телу, как телу незачем приспосабливаться к ней. У каждого из них свои законы, при этом душа действует свободно, тело же лишено выбора, и они встречаются друг с другом в одних и тех же феноменах. Все это довольно близко к тому, что Вы излагаете в Вашем ответе дону Роберто на с. 26, где говорится, что человек есть собственный объект своего ощущения. К этому можно добавить, что таковым же объектом служит для человека Бог, поскольку он один действует на нас непосредственно в силу нашей постоянной зависимости от него. Следовательно, можно сказать, что только Бог или то, что заключено в нем, является для нас единственным непосредственным объектом, существующим вне нас, если для этого вообще подходит термин «объект».

 

Что же касается Вашего шестого предположения, то отнюдь не обязательно считать, будто наши представления о вещах вне нас совершенным образом воспроизводят их; следует полагать, что они лишь выражают их, подобно тому как эллипс является выражением окружности, если смотреть на нее сбоку, так что каждой точке окружности соответствует точка эллипса и наоборот, согласно определенному закону соотношения. Ибо, как я уже сказал, всякая индивидуальная субстанция выражает мир по своему, как по-разному виден город, если смотреть на него с разных сторон. Всякое действие является выражением своей причины, а причина каждой субстанции есть не что иное, как решение Бога создать ее; однако в этом решении заключены отношения субстанции ко всему миру, поскольку Бог, принимая решение, предусмотрел все со всех сторон: чем мудрее создатель, тем более связан он в своих предначертаниях.

 

Что касается вопроса о том, существует ли протяжение вне нас и не является ли оно лишь феноменом, подобным цвету, то здесь Вы правы, говоря, что этот вопрос не из легких. Понятие протяжения не такое уж простое

 

==276

 

как это кажется. Предстоит еще решить, является ли пространство чем-то реальным, заключает ли материя в себе что-либо иное, кроме протяженности, является ли сама материя субстанцией и если да, то в каком смысле; словом, это тема долгих разговоров, хотя я уверен, что вопросы эти разрешить можно.

 

Относительно первого утверждения и того, что Вы говорите по этому поводу дону Роберто, я считаю, что суждение не есть в собственном смысле акт воли, однако воля может играть важную роль в суждении: ведь когда мы намерены поразмыслить о чем-нибудь другом, можно заставить себя повременить с суждением, и, наоборот, желая сосредоточить внимание на определенных доводах, можно внушить самому себе уверенность в своей правоте.

 

То общее правило, которое многие выдвигают в качестве научного принципа) — quicquid clare distincteque percipio est verum 20 — без сомнения, является глубоко ошибочным, как Вы правильно заметили. Необходимо договориться, что считать ясным и отчетливым. Иначе мы примем за истину видения людей, обманутых своим воображением и навязывающих нам по всякому поводу свои представления.

 

Что же касается спора о том, является ли данная вещь субстанцией или способом бытия, необходимо определить, что такое субстанция. Такого определения я нигде не нахожу и потому был вынужден сам заняться его разработкой.

 

Перехожу к предпринятому Вами исследованию главного тезиса картезианцев и дона Роберто, тезиса, о котором я уже упоминал: что наши идеи и понятия (conceptions) всегда истинны 21. Как я уже говорил, я далек от того, чтобы согласиться с этим, потому что нередко мы соединяем несовместимые понятия, вследствие чего в построении появляется противоречие. Подробнее я исследовал этот тезис в заметке об истинных и ложных идеях, опубликованной мною в лейпцигском журнале 22. И я думаю, чтобы увериться в истинности того, что я вывожу из такого-то определения, нужно убедиться, что это понятие возможно. Ибо если оно заключает в себе противоречие, можно одновременно прийти к противоположным выводам. Вот почему я называю реальным определением такое, которое подтверждает, что определяемое возможно, определение же, которое не подтверждает этого, я называю номинальным. Например, если бы определяли круг как

 

==277

 

фигуру, каждому сегменту которой везде соответствуст один и тот же угол (т. е. фигуру, где в одном и том же сегменте углы, образованные двумя прямыми, которые проведены из двух концов сегмента к какой бы то ни было точке, всегда одинаковы), я сказал бы, что это одно из тех свойств, которые я именую парадоксальными иогносительно которых можно с самого начала усомниться, существует ли подобная фигура в природе вещей, и, когда говорят, что круг — это фигура, образованная прямой, движущейся на плоскости, так что один конец прямой остается неподвижным, мы понимаем при г круга и его реальность. Вот почему наши идеи заключили в себе суждения. Именно в этом заключается мощность системы доказательств существования Бога, которую придумал Ансельм и обновил Декарт. Quidquid ex i r nitione Entis perfectissimi sequitur, id ei ettribui pcttAtqui ex definitione Entis perfectissimi seu maximi sequiti i' «xistentia, nam existentia est ex numero perfectionum sei, ut loquitur Anselmus, majus est existere quam non existcn. Ergo Ens perfectissimum existit. Respondeo: ita sane sequ tur, mode ponatur id esse possibile 23. Преимущество духовного существа как раз и состоит в том, что для того чтобы существовать, ему не требуется ничего, кроме сущности, или возможности. Однако для того, чтобы сделать доказательство вполне строгим, необходимо доказать эту возможность, ибо не следует без нужды злоупотреблять превосходной степенью, как показывает пример с понятием предельной скорости.

 

Итак, сударь, я имел удовольствие проследить шаг за шагом рассуждения, изложенные в Вашем ответе дону Роберто де Габесу, и сообщил Вам без утайки все, что я думаю по этому поводу, припомнив некоторые прежние мои соображения, судить о которых предоставляю Вам.