ЛЕЙБНИЦ — МАЛЬБРАНШУ. Я получил Ваше письмо, за которое премного благодарен

 

22 июня 1679 г.

 

Я получил Ваше письмо, за которое премного благодарен. Немного позже я получил и «Размышления о метафизике», автором которых тоже могу считать только Вас или по крайней мере этого г-на аббата Катлана, которому Вы приписываете «Христианские беседы», человеку, по всей видимости, талантливому и полностью усвоившему Ваш образ мыслей. Эти «Беседы» я читал не так, как читают обычную книгу, но с особым вниманием, и, если Вы согласны снизойти к моей простоте, я скажу Вам, что я о них думаю. Я горячо одобряю оба положения, выдвигаемые Вами, а именно что все вещи мы видим в Боге и что тела не воздействует на нас сами по себе. Я всегда был убежден в этом в силу великих доводов, кои представляются мне неопровержимыми и зависят от некоторых аксиом, нигде еще, насколько я знаю, не использованных, хотя их можно было употребить с огромной пользой для доказательства некоторых других тезисов, не уступающих тем, о которых я упомянул.

 

Что касается существования и природы того, что мы называем телом, то мы заблуждаемся еще более, чем Вы полагаете, и я согласен с Вами, что было бы нелегко доказать, что существует протяженность вне нас в том смысле, как ее обычно понимают. Но что касается духов иных, чем мы, то доказательство их существования возможно, причем их должно быть больше, нежели думают. Относительно

 

==307

 

бессмертия (perpetualite) всех духов, коль скоро они существуют, не может быть никаких возражений; однако немало затруднений связано с их началом, в том смысле, в каком его себе представляют.

 

Я нахожу также очень правильным то, что Вы говорите о простоте установлении Бога, который является причиной существования и некоторых частных зол; в противном случае Богу пришлось бы то и дело менять законы природы. Однако в этом пункте нужно кое-что добавить. Я припоминаю, как однажды я представил господам Арно и де Бийету небольшой диалог, который продвинул этот вопрос и не оставлял никаких сомнений относительно свободы, при условии, конечно, что в это понятие не будут вкладывать нелепый и противоречивый смысл. Quidquid agit, quatenus agit, liberum est 14. Следует также сказать, что Бог делает наибольшее из того, что он может, и обязан искать простые законы, для того чтобы найти место для всех вещей, сколько их можно поместить вместе; а если бы он пользовался другими законами, то вышло бы то же самое, как если бы для постройки дома пользовались круглыми камнями, которые требуют больше места, нежели они занимают.

 

Что касается души животных, то, мне думается, Вы могли бы решить этот вопрос совершенно по-иному, чем Декарт, если бы оценили собственную позицию так, как это делаю я; в этом я совершенно уверен, хотя исхожу из иных, нежели Ваши, доводов. Ибо те, которые Вы приводите в Ваших «Размышлениях», не кажутся мне достаточно убедительными и не приводят к тому, к чему должны были бы вести. Говорю это не из тщеславия и не из духа противоречия, но считаю необходимым отметить это, так как на долгом опыте убедился, что наши мысли до тех пор остаются смутными, пока мы не подкрепим их убедительными доказательствами. Вот почему я считаю, что можно было бы позволить себе рассуждать более вольно в математике, где вещи сами по себе упорядочены, но в метафизике рассуждать следует с большей строгостью, так как здесь мы лишены поддержки воображения и опытов и малейшая оплошность приводит к дурным следствиям, которые нелегко заметить.

 

Я думаю, то, за что Вы одобряете г-на Декарта и чего я не в состоянии оценить, происходит от того, что мы не вполне понимаем друг друга. Я считаю бесспорным, что приводимые им доказательства существования Бога не-

 

==308

 

удовлетворительны, ведь все, что он доказывает, — это только то, что мы обладаем идеей о Боге, или о самом великом из всех существ. Вы скажете, что иначе невозможно было бы рассуждать. Но ведь можно рассуждать и о самом большом из всех чисел, не впадая в противоречие, так же как и о самой большой из всех скоростей. Вот отчего требуется еще немало глубоких размышлений, чтобы довести до конца это доказательство. Но кто-нибудь мне скажет: я представляю себе наиболее совершенное из всех существ, потому что я представляю себе свое собственное несовершенство и несовершенство других несовершенных существ, хотя они, возможно, и совершеннее меня; я не мог бы этого сделать, если бы не знал, что такое абсолютно совершенное существо. Однако это возражение все-таки недостаточно убедительно. Ведь [с таким же правом] я могу утверждать, что двойка не является бесконечно совершенным числом, на том основании, что я имею в своем уме или могу воспринять идею другого, более совершенного числа, а сверх того и еще более совершенного, нежели это. Но в конце концов это означает лишь, что у меня нет вовсе никакой идеи бесконечного числа, хотя я и вижу, что всегда могу найти число, превосходящее данное число, каким бы оно ни было 15.

 

Различие души и тела полностью пока еще не доказано. Ибо поскольку Вы утверждаете, что мы не представляем себе отчетливо, что такое мысль, недостаточно того, что мы можем усомниться в существовании протяженности (т. е. той протяженности, которую мы отчетливо себе представляем), не сомневаясь в существовании мысли; этого, говорю я, недостаточно, чтобы решить, как далеко заходит различие того,что протяженно, и того, что мыслит, ибо могут сказать, что, возможно, различие между ними проводит наше неведение и что мысль заключает в себе протяженность каким-то неизвестным нам способом.

 

И все же я убежден в справедливости вышеупомянутых истин, невзирая на несовершенство обычных доказательств, вместо которых» я полагаю, можно выдвинуть строгие доказательства* Так как над этими вопросами я начал думать еще до того, как меня напичкали картезианскими суждениями, я сумел проникнуть в суть вещей через Другую дверь и открыл новые области; подобным: образом иностранцы, когда они путешествуют по Франции по маршруту, проложенному их предшественниками, не узнают почти ничего необычного, разве что ценой великой

 

==309

 

добросовестности или благодаря особому везению, тот же, кто едет по непроторенной дороге, даже с риском заблудиться, наверняка встретит нечто такое, о чем не подозревали другие путешественники.

 

Ваше сообщение о том, что здоровье г-на Арно полностью восстановилось, доставило мне большую радость. Дай Бог, чтобы он еще долго пребывал в добром здравии! Ибо где найдем мы другого такого человека? Прошу Вас передать ему мой нижайший поклон. Если г-н Би^ г в Париже, то передайте ему, пожалуйста, если Вы его увидите, что я огорчен известием о его болезни. Надеюсь, она пройдет, хочу, чтобы она никогда не возвращалась. Ибо в интересах общества беречь людей, которые могут быть столь полезны для него, как он. Что касается смерти бедного г-на Галине, то, признаюсь, эта утрата меня взволновала: он был сведущ во многих прекрасных вещах, и ему следовало бы передать издателю свою рукопись, прежде чем отправляться на Восток.

 

Хотелось бы, чтобы Ваш автор «Элементов», находящийся в Оратории [Иисуса], не забросил алгебру: у него к ней большие способности. Наверное, он не хочет больше ею заниматься, воображая, что все замечательное в этой области уже сделано, а остальное не стоит труда. Но я так не считаю, а у меня достаточно опыта для того, чтобы судить, сколько еще важного и прекрасного можно здесь совершить. Нередко мне приходилось решать такие задачи, которые требовали вычислений совсем иных, нежели обычные. Вы спросите: как можно найти исчисление иного рода? Я могу ответить на этот вопрос примером. Возьмем уравнение а2 — by равно с и другое уравнение: d2 — ev равно /. Предположим, что <*-, Ъ, с, d, e,f суть величины известные, или данные; требуется найти два неизвестных: 2 и у. Подобная задача иногда может быть решена в числах... 1в иногда при помощи линейки и циркуля, даже с помощью конических сечений или более сложных линий, а иногда и линий, которые я называю трансцендентными и которые неизвестны г-ну Декарту. Но оперировать такими вычислениями весьма трудно. Алгебра же несовершенна, если она не может справиться с этой задачей. Подумайте над ней, сударь, и попросите подумать автора «Элементов». Заканчиваю, примите заверения в моих чувствах и проч.

 

==310