ГЛАВА 25

 

За два часа до рассвета Джозеф разбудил Дарри, Рафа и Фетча. Раф зевнул и сладко потянулся: – По‑моему, мы всю ночь проболтались на одном месте.

Фетч перебросил через борт лот и сказал:

– Нет, дружок, все в порядке, мы двигаемся, – правда, медленно.

Дарри принюхался:

– С камбуза потянуло дымком, скоро завтрак.

Словно услышав эти слова, как по мановению волшебной палочки появился Финбар.

– Перекусите‑ка немного.

Никого не пришлось просить дважды. Пока они ели, Финбар заметил в предрассветной дымке землю:

– Хо, земля! Наконец‑то! Только как мы доберемся туда без руля? Придется сесть на весла и так довести корабль до берега.

Финбар умело вел «Жемчужную королеву» вдоль высоких, угрюмых утесов, освещенных ярким солнцем.

Только к полудню они нашли проход – узкий пролив вывел их к заросшему лесом берегу, по обеим сторонам этого пролива возвышались утесы.

Раф сидел на носу и видел приближающийся берег лучше всех, он не мог поверить своим глазам:

– Корабли! Смотри, Финбар, там корабли!

И действительно, в бухточке стояли корабли, но ни один из них не смог бы выйти в море – это были обломки погибших кораблей. Финбар наметанным глазом окинул нагроможденные в беспорядке суда:

– Да, невеселое зрелище!

Подошел Джозеф и встал рядом с Финбаром.

– Но их невозможно починить! Как думаешь, что здесь случилось? – спросил он.

– Случилось? – переспросил Финбар. – Да ничего! Их просто выбросило штормом, а во время прилива вынесло на берег. К кому‑то фортуна повернулась спиной, а вот нам повезло: думаю, мы найдем в этой куче хороший руль.

Джозеф выбрал острый топор, Лог‑а‑Лог взял сломанный зазубренный меч, а Финбар захватил с собой тяжелый деревянный молоток. «Жемчужная королева» уткнулась носом в песчаную отмель.

Вскоре на корме наскочившего на мель корабля нашли руль. Друзья тотчас же принялись за дело, и, работая то топором, то молотком, Лог‑а‑Лог и Джозеф наконец сняли этот руль. Финбар стоял на палубе судна.

– В свое время это был одномачтовый пиратский корабль, очень быстроходный и с небольшой осадкой, – для береговых набегов. А почему бы нам не поставить его грот‑мачту вместо нашей, сломанной?

Раф с Фетчем и Дарри присоединились к землеройкам, которые переставляли мачту.

Финбар поторапливал, и команда «Жемчужной королевы» работала до позднего вечера. Он говорил:

– Сегодня починим, завтра отплывем – вот и вся недолга. К тому же мне не хочется задерживаться на острове, у меня такое чувство, что нам лучше убраться отсюда поскорее.

Джозеф так усердно колотил деревянным молотком, что вскоре забил в скобу, удерживающую руль, последний гвоздь, потом опробовал руль – все было в порядке.

– Готово! А как там с мачтой, Лог‑а‑Лог?

– Уже почти все, – откликнулся из носового трюма командир землероек. – Я здесь все законопатил паклей и засмолил, так что мачта стоит крепко и вода не проникает.

Кротоначальник и Рози высунули головы из двери камбуза:

– Пудинг под названием «Жемчужная королева» готов, но вам лучше поспешить, а то он пригорит!

Те, кто работал у руля, поспешили помочь остальным, и, прежде чем солнце окончательно опустилось за горизонт и настала ночь, мачта была поставлена и закреплена.

Вся команда одобрила пудинг, и за добавкой выстроилась очередь. Рози развязала передник и подмигнула Кротоначальнику:

– Знаешь, старине Финбару не помешало бы назначить меня коком на этом корабле!

Кротоначальник наполнил миски для себя и Рози.

– Но не забудь, Рози, что кок на этом корабле еще и судомойка!

– Ну уж дудки! Посуду мыть я не буду! Уютную бухточку закрывали от ветра высокие скалы. Не беспокоясь о завтрашнем путешествии, команда «Жемчужной королевы» ела, пила и веселилась. Им даже удалось уговорить Рози спеть. Финбар подыгрывал ей на аккордеоне, а она пела.

Нужно отметить, что во время ее пения команда не раз жалела о своей просьбе. Итак, Рози встала, с серьезным видом сжала лапы, закатила глаза и запела пронзительно‑резким сопрано, невероятно растягивая слова:

 

Лучше зайцев нет наро‑о‑о‑да

Ни на море, ни на суше.

Кто так знает огоро‑о‑о‑о‑ды?

У кого длиннее уши?

Кто по лесу и по лу‑у‑у‑у‑гу

Пробежит быстрее всех?

У кого на всю окру‑у‑у‑у‑гу

Раздается звонкий смех?

 

Она скромно улыбнулась оглушенным слушателям:

– Тарквин написал эту песню специально для меня – там еще шесть куплетов. Спеть?

Землеройки и все остальные отняли лапы от ушей и в один голос воскликнули:

– Нет, нет, спасибо, не надо!

Хон Рози обиженно фыркнула и принялась за пудинг.

– Кое‑кто ничего не смыслит в прекрасном!

Однако вскоре ее негодование прошло, и она вместе со всеми хлопала, когда запел Джозеф. Финбар аккомпанировал, а над бухтой разносился сильный баритон Литейщика:

 

– Папа Вильям, – спросил любознательный крот, ‑

Голова твоя вся поседела,

Почему я не слышу закат и восход,

Как ты думаешь, в чем же тут дело?

 

Папа Вильям, – спросил любопытный малыш, ‑

Голова твоя белого цвета.

Может, ты мне загадку мою разрешишь:

Почему не взлетят пескари выше крыш,

А в ручьях и морях птичек нету?

 

– В ранней юности, – старец промолвил в ответ, ‑

Я хотел разгадать все секреты,

Но скажу, что за множество прожитых лет

Подобрать не сумел я ответы.

 

Никогда не услышишь восход и закат,

Не летают над крышами рыбы,

И дрозды жить в озерах никак не хотят,

Даже если нырнуть и могли бы!

 

О мой мудрый малыш, любознательный сын, ‑

Отвечал старый крот чуть лукаво, ‑

В зеркалах, хоть дожил я уже до седин,

Не пойму я, где лево, где право.

 

Раздались аплодисменты, а Финбар скользнул в темноту, словно тень. За ним последовал Лог‑а‑Лог с рапирой наготове. Раф заметил их уход и громко спросил Фетча: – Куда это они?

– Говори потише и веди себя как ни в чем не бывало, – предостерег тот своего друга.

Послышался какой‑то писк и возня. Джозеф взял пику и прошептал:

– Всем оставаться на своих местах, держите оружие наготове и ждите, пока Финбар и Лог‑а‑Лог не позовут. Кто‑то следит за нами с самого захода солнца!

– Ай‑ай‑ай, пусти! Убери свои лапы!

Дарри вздрогнул. Он повернулся и увидел, что Финбар тащит через перила упирающегося бельчонка.

– Успокойся, плутишка, а не то выщиплю твою рыжую шкурку! Ох! Да он кусается! Из темноты появился Лог‑а‑Лог, волоча за собой всхлипывающую мышку.

– А вот и еще один разбойник, наверняка там есть и другие!

Мышка вырвалась и бросилась на колени перед Джозефом, умоляя:

– Не убивайте нас, не убивайте!

Бельчонок снова попытался укусить Финбара, он вырывался изо всех сил и кричал:

– Молчи, Винcb! Они – пираты, эти мерзавцы никого не щадят!

Подошла Рози и встала перед бельчонком:

– Неужели мы похожи на пиратов?

– Если вы не пираты, то вели этому большому отпустить меня, – огрызнулся малыш, оскалив зубки и извиваясь в железных лапах капитана.

Джозеф наполнил две деревянные тарелки пудингом, взял мышку за лапку и знаком показал Финбару отпустить бельчонка.

– Не бойтесь Финбара, – сказал Литейщик. – Он морская выдра, а вовсе не пират. А как вас зовут, малыши?

– Меня зовут Бенджи, и я не боюсь ни тебя, ни кого другого! – гордо заявил бельчонок.

– Конечно, тут никого и не надо бояться. Иди сюда и поешь, Бенджи. – Джозеф поставил тарелки с пудингом перед Бенджи и Винси, он говорил мягко, стараясь развеять их страхи.

Они ели жадно и торопливо, будто боялись, что кто‑то отнимет у них тарелки.

– Честное слово, можно подумать, что вы не ели года два, – рассмеялась Рози.

Перепачканный фруктами и тестом Бенджи исподлобья взглянул на нее.

– Ты не похожа на пирата, – промолвил он.

– Надеюсь! – Рози еще раз наполнила обе тарелки. – Мы – честные путешественники из аббатства Рэдволл.

Джозеф посадил мышку к себе на колени.

– У меня есть такая же малышка, хотя сейчас она уже выросла. Скажи мне, Винси, как вы очутились здесь?

Мышка пожала плечами:

– По‑моему, мы всегда здесь были. Бельчонок в это время придвигался все ближе и ближе, пока не прислонился наконец к Джозефу.

– Ага, всегда. Я, Винси и Фиггс.

– А кто такая Фиггс? – спросил Литейщик, тихонько поглаживая ушки Бенджи.

Бенджи таинственно улыбнулся и вылизал тарелку.

– Фиггс она и есть Фиггс. Она наша сестра. Хочешь позову? – Прежде чем Джозеф успел ответить, бельчонок крикнул: – Фиггс, иди сюда! Где ты? Здесь дают вкусный пудинг, а пиратов совсем нет!

Из‑за перил высунулась головка крохотной выдры.

– Фиггс любит пудинг! – пискнула малютка. Захлебываясь от смеха, Кротоначальник поднял ее и поставил на палубу.

– Маленькая лакомка! Можешь съесть столько пудинга, сколько влезет!

Фиггс была такой крохотной, что ей пришлось держать деревянную ложку обеими лапками. Зато аппетит у нее был отменный.

Финбар только удивленно покачал головой:

– Тебе надо выходить в море не на корабле, а в большой кладовке, где много всякой всячины, а то ты умрешь с голоду. Может, здесь полным‑полно невидимых сестер‑близняшек или где‑то прячется невидимый великан?

Фиггс на минуту замерла:

– Нет, тут только наш отец. Бенджи знает, где он.

Бельчонок повел Джозефа, Финбара и Рози куда‑то в глубь острова. Они шли с факелами в лапах через кусты и подлесок. Бенджи остановился, не доходя до поваленной сосны, прикрытой изодранной парусиной, и сказал:

– Наш отец там. Финбар приблизился к палатке и вошел. Вскоре он вылез оттуда:

– Вам не стоит туда идти, это не слишком приятное зрелище!

Бельчонок судорожно вздохнул и вытер заплаканные глаза хвостом, а свирепый, покрытый шрамами капитан спросил неожиданно мягко:

– Кто этот еж и как вы попали на этот остров? Расскажи мне все, малыш!

Бенджи несколько раз всхлипнул и объяснил:

– В начале лета наш корабль разбился. Бурром пришибло мачтой, но она ухватилась за нее, и нас всех вместе прибило к берегу. Фиггс тогда только что родилась – не знаю, что случилось с ее матерью. Нас вынесло в эту бухточку, и мы жили здесь все лето. Бедная Бурром так и не пришла в себя, она все путала и говорила странные вещи…

Бенджи вздрогнул, снова собираясь расплакаться. Отвлекая его, Финбар заговорил:

– И давно она такая… Я хочу сказать… Бельчонок собрался с силами:

– Ты имеешь в виду – мертвая? С прошлого полнолуния, хоть я и не говорил Винси и Фиггс. Они хотели увидеть ее, но я объяснял, что она спит.

– Но ты говорил – «отец», – прервал Джозеф, – а Бурром – ежиха.

Бельчонок улыбнулся сквозь слезы:

– Это Винси придумала. Она не знала своего отца и решила называть Бурром папой. А Фиггс я говорил, что мы ее семья – братья и сестры… Она слишком мала, чтобы понимать разницу.

Желая подбодрить его, Рози сказала:

– Поверь мне, на борту «Жемчужной королевы» у вас будет много отцов и братьев.

Когда они вернулись на корабль, Кротоначальник уже устроил кроватки для Винси и Фиггс, и теперь малышки спали в кубрике. Джозеф устроился на крышке люка, рядышком примостился Бенджи; они лежали и смотрели на звезды, похожие на серебряные булавки, воткнутые в черный бархатный полог ночного неба. Джозеф излагал планы на будущее:

– Мы отплывем утром, сразу после завтрака. Думаю, тебе и твоим сестрам лучше отправиться с нами, Бенджи.

– Мне придется сказать Винси и Фиггс, что Бурром не поедет с нами. Трудно будет убедить их, особенно маленькую Фиггс.

Литейщик понимающе кивнул:

– Ты уже взрослый, Бенджи. Ты останешься с малышами на борту, а мы с Финбаром рано утром сойдем на берег и достойно похороним Бурром.

Бельчонок встревоженно сел:

– Нет, оставьте ее в палатке, нельзя похоронить ее там совсем одну. Кроме того, может, ей станет лучше и когда‑нибудь она проснется…

– Хорошо, Бенджи, пусть так и будет, – сказал Джозеф, печально улыбаясь. – Не горюй, Бурром будет рада, что вы с друзьями и в безопасности. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи. Можно спросить, куда плывет ваш корабль?

– Он не мой. «Жемчужная королева» принадлежит Финбару. А плывем мы в Южноземье – искать мою дочь Мэриел и ее друга Дандина. Но это длинная история.

Глаза бельчонка засверкали.

– Южноземье – мой дом! Теперь уже Джозеф сел.

– Так ты из Южноземья?

– Да, как и все, кто плыл на моем корабле. Из дома нас выгнал Урган Нагру – Лисоволк, его крысы убили моих родителей.

– Ты вернешься в Южноземье! – сказал Джозеф, пристально глядя на малыша. – Пойдем‑ка на камбуз, поедим и попьем. Нам о многом надо поговорить.