Качество дошкольного образования предполагает определение следующих интегративных составляющих 13 страница

 

 

Разумеется, предстояло сделать гораздо больше. Собрав ин­формацию, Минухин выяснил, что этот мальчик выполняет функ­ции няньки для своих четырехлетних братьев-близнецов, при­чем именно на нем лежит большинство обязанностей. И далее он начал работать над изменением ситуации в семье, чтобы десяти­летний ребенок мог получить свое собственное детство, свобод­ное от родительских обязанностей.

Тренировка в использовании пресуппозиций

 

 

Хотя эти (и другие) мастера психотерапии продемонстрирова­ли, как можно с огромным эффектом использовать пресуппози­ции, существует крайне мало программ тренинга для психотера­певтов, где слушателей систематически учат, как их конструировать и как использовать невербальные элементы поведения для мак­симизации их воздействия. Еще меньше программ, где учат, как распознавать и использовать тонкие невербальные сигналы, что­бы определить, была данная пресуппозиция принята клиентом или нет.

 

 

По-видимому, среди психотерапевтов широко распространено предубеждение против любых тренингов, где такие глобальные обобщения, как «человеческий контакт», «близость», «самооцен­ка», «триангуляция», «совместная зависимость», «смешивание» и т. д. делят на составляющие их восприятие, эмоциональную реакцию и поведение.

 

 

Вряд ли кто-то станет всерьез утверждать, что любовь к му­зыке может создать великого пианиста сама по себе, без усилен­ных упражнений, состоящих в исполнении гамм, развитии чув­ства времени, отработке различных музыкальных стилей и т. д. И тем не менее эти же самые люди скажут вам, что можно стать великим психотерапевтом, обладая лишь вниманием и воспри­имчивостью.

 

 

Хотя язык — это основной инструмент психотерапевта, боль­шинство из них знают о его использовании не больше, чем те, кто к ним обращается. Семейная психотерапия достигла замет­ных успехов, и для дальнейшего развития данной области требу­ется меньше обобщений и больше точности.

 

 

Например, вернемся к пресуппозициям. Изучив работу Вир­джинии Сатир и Милтона Эриксона, Бэндлер и Гриндер (Bandler & Grinder, 1975a) вывели 29 лингвистически различающихся ви­дов пресуппозиций. Пять категорий простых пресуппозиций пред­ставляют собой нечто тривиальное и не особенно полезное. Од­нако 24 сложные категории очень эффективны. Поскольку все клиенты по-разному реагируют на те или иные виды пресуппо­зиций — на одни более сильно, чем на другие — психотерапевту было бы полезно уметь по своему желанию создавать каждый из этих видов. Поскольку все виды пресуппозиций весьма специ­фичны, если тренировать их по отдельности, они быстро стано­вятся непроизвольной частью вербального поведения психоте­рапевта. Без подобной практики большинство психотерапевтов способны использовать только несколько видов пресуппозиций, причем иногда делают это таким образом, что те препятствуют достижению цели, вместо того чтобы способствовать ему.

 

 

Научившись создавать любые виды пресуппозиций, можно переходить к следующему этапу и начинать работать над кон­кретным результатом — например, сделать так, чтобы отец лас­ково прикоснулся к своему ребенку, — тренируясь в конструиро­вании разных видов пресуппозиций с целью получить нужную реакцию. «Когда вы ласково прикоснетесь к своему ребенку на сле­дующей неделе, я хочу, чтобы вы обратили особое внимание на...»; «Если вы будете внимательно смотреть на своего ребенка, когда прикоснетесь к нему..ж, «Как вы думаете, что-нибудь может по­мешать вам следовать своему желанию прикасаться к нему чаще?»; «Как вы думаете, то, что вы будете чаще прикасаться к своему ребенку, действительно позволит вам более полно выявить ваше

7 Паттерны магии Вирджинии Сатир

 

 

. чувство заботы о нем?»; «Я хотел бы знать, будет ли второй или третий раз, когда вы обнаружите, что заботливо прикасаетесь к своему ребенку, отличаться для вас от первого раза?»; «Как отре­агирует ваша жена, когда увидит, что вы нежно прикасаетесь к Билли?»; «Кто, как вы думаете, уже больше всего наслаждается, прикасаясь к нему?» и т. д. Подобные вопросы могут оказать очень сильное воздействие, поскольку, чтобы ответить на них, отец дол­жен в своем воображении пережить опыт прикосновения к ребен­ку. В то же время, если задать ему вопрос: «Что заставляет вас быть таким холодным и отчужденным от своего сына?» — полу­ченный им опыт будет совершенно другим.

 

 

После некоторой практики по созданию пресуппозиций вам также станет легче распознавать их в своих собственных выска­зываниях и в высказываниях клиента. В качестве упражнения можно предложить слушателям записать некоторые типичные вводные слова, с которыми они обращаются к клиенту, и иссле­довать их на предмет пресуппозиций. Мы предлагаем и вам пре­рваться и записать ваши собственные типичные первые фразы, прежде чем вы продолжите чтение.

 

 

Многие психотерапевты начинают с вопроса: «Как я могу вам помочь?» Он содержит пресуппозицию «Я могу вам помочь» и устанавливает комплементарные отношения «оказывающий помощь — принимающий помощь». Таким образом, вы гостепри­имно распахиваете двери для формирования будущей зависимо­сти и «пассивного» поведения.

 

 

Напротив, вопрос: «Каких изменений хотите вы достичь се­годня?» — содержит пресуппозицию, что быстрые изменения — причем многочисленные — вещь вполне возможная. Вторая пре­суппозиция касается активной роли клиента: именно клиент и хочет и достигает изменений, а никак не психотерапевт.

 

 

Вопрос: «В чем ваша проблема?» — направляет клиента в прошлое, на поиск того, что у него было не так. Это приглашение к нескончаемым археологическим раскопкам, возвращение в «му­зей», как иногда говорила Вирджиния Сатир.

 

 

Напротив, вопрос: «Какие отношения вы хотели бы устано­вить со своим мужем?» — наводит клиента на мысли о желаемом результате. Отсюда нужно сделать самый небольшой шаг, чтобы перейти к разработке конкретного способа, позволяющего достичь этого результата и оставить проблему позади.

 

 

Даже удивительно, насколько мощно влияют пресуппозиции, 195 которые содержатся в первом предложении психотерапевта, на весь последующий курс психотерапии. Часто они задают ему не­продуктивное направление, и психотерапевт будет позже жало­ваться на сопротивление или «пассивную агрессию» клиента, не сознавая, что данное поведение является вполне предсказуемой реакцией на его же собственные пресуппозиции. Повышая чув­ствительность к собственным пресуппозициям, мы можем об­наружить те действия и слова, которыми мы неосознанно тянем наших клиентов назад, и, соответственно, использовать эту ин­формацию, чтобы разработать более продуктивные пресуппо­зиции.

 

 

Полностью избежать пресуппозиций просто невозможно. Каждое предложение, которые мы произносим, посылает нашим клиентам множество сигналов о том, что мы предполагаем. Чем больше мы знаем о том, как мы посылаем данные сообщения, тем большей силой воздействия будет обладать каждое произноси­мое нами слово.

 

 

Тренируясь в использовании пресуппозиций, психотерапевт также повышает свою чувствительность к тем пресуппозициям, которые содержатся в словах клиента, точно маркируя ограниче­ния в его способе мышления и часто подсказывая, что можно сделать, чтобы облегчить ему переход к новым способам воспри­ятия и желаемым формам поведения.

Пресуппозиции времени

 

 

Каждое предложение содержит глагол, который стоит в оп­ределенном времени и передает клиенту соответствующее сооб­щение, и это сообщение может оказаться очень эффективным. Прошлое изменить невозможно. Хотя мы с большой пользой мо­жем изменить свои текущие воспоминания о прошлых событиях и их оценку, большинство людей воспринимают прошлое как не­что фиксированное и неизменяемое. В то же время будущее на­полнено возможностями и вариантами.

 

 

Допустим, жена говорит: «Мы постоянно ссоримся. Это со­здает ужасные проблемы в наших отношениях. И если ссора ста­новится более бурной, он всегда бьет меня».

 

 

Эта женщина говорит о проблеме как о чем-то протяженном во времени. «Мы постоянно ссоримся». «Он всегда бьет меня». «Это создает ужасные проблемы». Из ее слов мы можем узнать, что в ее представлении проблема существовала в прошлом, существу­ет в настоящем и будет существовать в будущем. Хотя она го­ворит в настоящем времени, кванторы всеобщности «всегда», «посто­янно» указывают, что она обобщает данные действия на прошлое и будущее. Если бы она, напротив, сказала: «Он ударил меня, когда мы в субботу поссорились», — она ограничила бы проблему неболь­шим и контекстуально определенным отрезком времени в прошлом.

 

 

Я мог бы сказать этой женщине: «Итак, это превратилось в проблему. Каждый раз, когда вы ссорились, ваш муж бил вас». Этой фразой я продемонстрировал бы женщине, что понял все, сказанное ею. Однако гораздо более важно, что для описания ее проблемы я использовал глаголы прошедшего времени и, тем са­мым, оставил эту проблему в прошлом. Далее я могу постарать­ся направить ее внимание в будущее: «И, я думаю, вы оба хотите, чтобы ваши отношения в этом плане изменились».

 

 

Вы можете провести небольшой эксперимент и отметить, как будут меняться ваши собственные ощущения. Скажем, вы дума­ете о какой-нибудь своей небольшой проблеме и говорите себе: «Это представляет собой проблему, не так ли?»

А теперь попробуйте сказать: «Это составило проблему, не так ли?»

 

 

Если вы обратите внимание на возникающие при этом внут­ренние образы, то обнаружите, что их локализация меняется в зависимости от предложения. Как правило, образ, соответству­ющий предложению «Это представляет собой проблему», нахо­дится прямо перед вами, располагается ближе к вам, и он ассоци­ирован, в то время как образ, соответствующий предложению «Это составило проблему» смещен немного в сторону, расположен даль­ше от вас и диссоциирован. Оба предложения отражают ваш опыт, но второе устраняет проблему из будущего и тонко, но эффек­тивно, в буквальном смысле расчищает путь для новых форм по­ведения. Если в каждом предложении мы будем ненавязчиво пе­редавать сообщение о том, что данная проблема лишь с небольшой вероятностью продолжится в будущем, зато частью его будет ре­шение этой проблемы, мы существенно облегчим нашим клиен­там поиск таких решений.

 

 

Многие направления психотерапии и многие психотерапев­ты все еще обращают свое главное внимание на прошлое. Хотя вполне возможно говорить о прошлом и при этом сообщить кли­енту полезные пресуппозиции, все же намного легче плавно сколь­зишь на пресуппозициях о том, что некие обстоятельства могут быть изменены, улучшены или разрешены в настоящем или буду­щем. Каким бы блестящим мастером ни был психотерапевт, если он ограничивает себя только изменяющими пресуппозициями, относящимися к прошлому, значит, он пытается действовать, связав себе обе руки за спиной.

 

 

Например, пусть наш клиент хочет сбросить вес. Если я пы­таюсь ввести пресуппозицию, что данная проблема была разре­шена в прошлом, я могу спросить его: «Когда вы впервые заме­тили, что решили свою проблему с весом?» Поскольку подобная пресуппозиция вступает в прямое противоречие с его ощущени­ем реальности, она не будет работать. Клиент, скорее всего, за­ключит, что я псих или круглый дурак, и это вовсе не облегчит ему возможность изменения. «Любой может заметить, что я по-прежнему страдаю избыточным весом!»

 

 

В то же время, поскольку будущее еще не наступило, оно представляет собой гораздо более пластичный материал. В него намного легче поместить пресуппозиции относительно предпо­лагаемых изменений, не вступая в конфликт с чувством реально­сти клиента. «Какие ресурсы, как вы думаете, позволят вам с боль­шей легкостью сбросить вес?» «Что послужит первым указанием на то, что у вас есть все необходимое для поддержания веса на желаемом уровне?» «Когда вы сможете поддерживать желаемый вес, как вы думаете, оглянувшись назад, вы посчитаете странным, что весили слишком много, или вам кажется, что вы будете от­носиться с пониманием и сочувствием к себе прежнему?» Как только клиент начинает думать о желаемом результате как о чем-то, что почти неизбежно должно произойти, становится гораздо легче разработать конкретные вмешательства, позволяющие до­стичь поставленной цели.

Ниже приводится более подробный пример использования пресуппозиций времени с целью подготовки почвы для будущих изменений.

Клиентка: Я чувствую, что не могу отстоять себя перед му-

жем. Если я это делала, он думал, что я веду себя

 

 

непочтительно. Каждый раз, когда он говорит мне, чего он хочет, я просто чувствую себя ошелом­ленной, и мне кажется, что я должна сделать это. Но в то же время я с ума схожу от этого.

(Хотя клиентка не использует слово «когда», она описывает проблему, как постоянную во времени.)

 

 

Психотерапевт: Итак, до настоящего времени вы не могли отсто­ять себя так, как вы того хотите. Вы часто чув­ствовали, что должны делать то, что хочет он, но при этом вы сходили с ума от этого.

(Новая формулировка данной проблемы ограничивает ее прошедшим временем.)

И в чем будет отличаться ваша реакция, если вы реагируете так, как считаете правильным?

 

 

Используя выражения «будет отличаться», психотерапевт предлагает клиентке подумать о решении в будущем. Выражение «вы реагируете» сдвигает решение в настоящее путем изменения времени глагола. Позднее на этой же сессии психотерапевт пол­ностью поместил проблему в прошлое и подкрепил решение сло­вами: «Скажите, не это ли мешало вам заметить, что, отстаивая себя, вы в действительности проявляете больше уважения к сво­ему мужу? Как вы думаете, не это ли удерживало вас от есте­ственного выражения ваших собственных желаний в прошлом?»

 

 

» Намного потренировавшись, вы обнаружите, что научились комбинировать различные формы пресуппозиций и временных фреймов в еще более эффективные сообщения. «Сколько, как вы думаете, будет таких случаев, что вы ласково притронетесь к Билли, когда впервые осознаете, что это было именно то, что дает ему почувствовать всю силу вашей любви и привязанности к нему?»

 

 

Хотя данное предложение на первый взгляд может показаться вам несколько громоздким, сочетание пресуппозиций дает гип­нотический эффект, особенно если сюда добавляется несколько временных сдвигов. Предложение начинается в настоящем вре­мени, переходит в будущее («будет»), возвращается немного на­зад, в более близкое будущее («притронетесь»), снова переходит в будущее («когда»), обращается к более отдаленному будущему («впервые» подразумевает второй раз и все последующие), пере­мещается в прошлое («было»), которое превращается в настоя­щее («дает»). Более детально и глубоко использование времен

 

 

глагола обсуждается во второй главе книги «Измените свое мышле- 199 ние и воспользуйтесь результатами» (Change Your Mind and Keep the Change, Andreas S., Andreas C, 1987).

Невербальные пресуппозиции

 

 

Исследованию сравнительной значимости вербальной и не­вербальной коммуникации посвящено немало работ. Хотя в этих работах приводятся различные цифры, все они сходятся в том, что невербальный компонент коммуникации существенно важ­нее вербального, и его доля составляет от 65 до 85% всей переда­ваемой в сообщении информации. Хотя невербальная передача пресуппозиций, по меньшей мере, так же важна, как их вербаль­ное конструирование, при подготовке психотерапевтов вопроса­ми гибкого использования невербальных форм поведения, как правило, полностью пренебрегают.

 

 

Например, когда вы говорите по-английски, в конце вопро­сительного предложения голос повышается, а в конце утверди­тельного — нет. Команда, как правило, сопровождается пониже­нием голоса. Если вы спрашиваете: «Как сильно вы его любите?» понижая при этом голос к концу предложения, очевидный воп­рос будет действовать как команда, усиливая пресуппозицию, что «вы его любите». Хотя большинство людей четко реагируют на такие интонационно переданные сообщения, они почти никогда не осознают их, что повышает их эффективность.

 

 

Выделение той части предложения, которая является пресуп­позицией или командой, с помощью жеста, или изменения голо­са (тона или громкости), или того и другого вместе оказывает дополнительное воздействие.

 

 

Хотя такие «встроенные команды» были заметной частью работы Милтона Эриксона, мало кто использует их системати­чески, особенно вне ситуации формальной гипнотической индук­ции. Вирджиния Сатир, однако, была одним из тех редких пси­хотерапевтов, кто полностью использовал их возможности — и она в немалой степени обязана этому обстоятельству эффективнос­тью своей работы.

В ходе тренинга с помощью специальных упражнений пси­хотерапевт может легко повысить способность распознавать воз-

 

 

2OO действие своей невербальной коммуникации. Эти упражнения выполняются в тройках, состоящих из «клиента», «психотера­певта» и «наблюдателя», и в ходе их слушатели получают воз­можность проследить, как те или иные невербальные формы по­ведения помогают или препятствуют введению пресуппозиций (или любым другим их вмешательствам).

 

 

В роли «психотерапевта» слушатели пробуют различные формы поведения и наблюдают их воздействие на «клиента». В роли «клиента» они учатся распознавать свою субъективную реакцию на то или иное сообщение. Таким образом, они повышают вос­приимчивость к ощущениям своих клиентов и узнают, за ка­кими именно невербальными сигналами, предъявляемыми кли­ентами, им следует наблюдать. В роли «наблюдателя» они учатся наблюдать невербальные взаимодействия между «психотерапев­том» и «клиентом» и отмечают то, что те упустили.

 

 

И «клиент» и «наблюдатель» могут давать «психотерапев­ту» соответствующую обратную связь, в особенности указывая на альтернативные способы невербальной коммуникации.

Как работают пресуппозиции

/

 

 

Хотя лингвисты описывали пресуппозиции в течение мно­гих лет, до недавнего времени никто не исследовал вопрос о том, каким, собственно, образом они осуществляют изменение наше­го субъективного опыта.

 

 

Один из наиболее часто используемых видов пресуппози­ций — так называемые «подчиненные предикации времени» — основаны на таких словах и словосочетаниях, как «до того как», «после», «во время», «по мере того как», «с тех пор как», «когда», «в то время как», «раньше» и т. д. Все эти выражения помогают создать предполагаемые последовательности или связи между различными элементами опыта во времени (в противоположность явным, осознаваемым связям). На самом деле довольно легко обнаружить, как работают пресуппозиции, поскольку все, что тре­буется, — это обратить пристальное внимание на ваши собствен­ные внутренние образы. Ниже в качестве примера приведен экс­перимент, описанный в книге «Измени свое мышление» (Andreas S., Andreas С, 1987).

 

 

Попробуйте провести следующий эксперимент. Для начала создайте репрезентацию «обеда в ресторане»....Затем создайте репрезентацию «обсуждения предложения»....Теперь отметьте ваши внутренние ощущения в ответ на следующее предложение: «Давайте пообедаем в ресторане, прежде чем обсуждать предложение»....Обратите внимание, как легко две репрезентации связываются вместе в вашем сознании. Если вы не слишком искусны в идентификации пресуппозиций, этот процесс происходит неосознанно. (Попробуйте прочитать это предложение, не связывая обе репрезентации.) Теперь попробуйте слегка изменить предложение: «Прежде чем обсуждать предложение, давайте пообедаем в ресторане». В этом случае первая репрезентация («обсуждение предложения») сместится на периферию вашего поля зрения, чтобы освободить место для «обеда в ресторане». В обоих случаях результат будет одинаковым: репрезентация того, что является пресуппозицией, связывается с другой, более осознанной репрезентацией. При этом процессы в томи другом случае будут немного различаться, что обусловлено разным порядком соединения частей этих двух предложений.

 

 

Теперь попробуйте использовать слово «когда». Обратите внимание, как вы репрезентируете предложение: «Когда будем обсуждать предложение, давайте пообедаем в ресторане». Теперь попробуйте обратный порядок: «Давайте пообедаем в ресторане, когда будем обсуждать предложение». В обоих этих предложениях репрезентации смешиваются в одном и том же временном фрейме. Большинство людей находят первое предложение более легким для обработки, поскольку стоящее в его начале слово «когда» указывает вашему сознанию, что вам придется сложить вместе две репрезентации. В то время как во втором случае вам приходится возвращаться назад и изменять уже сформированную, начальную репрезентацию.

 

 

Если вы продолжите эксперимент, используя все перечисленные выше указатели времени, вы сможете проследить, как они изменяют ваши репрезентации, связывая их вместе в вашем сознании.

 

 

Хотя мы можем научиться обращать внимание на эти тонкие различия субъективного опыта, в процессе «нормальной» беседы мы реагируем на них совершенно неосознанно. И в этом источ­ник их силы.

 

 

Если вы знаете, как различные виды пресуппозиций влияют на субъективный опыт, вы можете, зная, какое именно пережива­ние вы хотите вызвать у клиента, выбрать ту пресуппозицию, которая окажет желаемое воздействие.

Сенсорная обратная связь

 

 

После того как вы обработали пресуппозицию и элегантно ее доставили, важно грамотно проверить, произвела ли она жела­емое действие. В конце концов, «чтобы узнать, каков пудинг, надо его попробовать», и эффективность пресуппозиции измеряется не тем, насколько она изысканна, а тем, какую реакцию она вы­зовет у клиента.

 

 

И опять же, невербальная реакция скажет вам гораздо боль­ше, чем вербальная. Иногда невербальные реакции бывают со­вершенно явными, а иногда — почти незаметными, однако они есть всегда и их выявление зависит от двух факторов. Первый — это сенсорная острота психотерапевта, т. е. его способность раз­личать небольшие изменения позы, дыхания, мышечного напря­жения, выражения лица и т. д. Второй — способность психотера­певта выявить устойчивые реакции через посредство его собственного невербального экспрессивного поведения.

 

 

Когда вы общаетесь с животными или с младенцами, кото­рые еще не умеют говорить, вы можете использовать речь, однако поскольку ни те, ни другие не знают их значения, слова окажутся нерелевантными. И младенцы, и животные будут реагировать только на невербальные сигналы: тон и громкость голоса, скорость речи и т. д. Именно эти невербальные сигналы передают любовь, забо­ту и близость, которые ощущают младенцы, еще не владеющие человеческой речью.

 

 

Опыт, полученный при общении с грудными младенцами и животными, формирует у психотерапевта важнейшие невербаль­ные навыки, позволяющие осуществлять изменение поведения. Если данная основа заложена, вы можете подумать об использо­вании языка с той же целью, с какой вы научились использовать все другие формы вашего поведения — в качестве способа вы­звать соответствующую реакцию у клиента. Следующий шаг со­стоит в том, чтобы соединить эти реакции и поместить их в подхо­дящий контекст, связав их с соответствующими ключами. Вирджиния Сатир в своей работе демонстрировала все эти навыки, которым вы можете научиться путем простых упражнений и увеличить, тем самым, силу своих вербальных пресуппозиций.

Приложение II Физический контакт*

 

 

На видеозаписи, которая называется «Цветы и камни» (Of Rocks and Flowers. Satir, 1983), показано, как Вирджиния работает со смешанной семьей, где супруги состоят в браке около года. Муж, Боб, в прошлом алкоголик, отец двоих детей: четырехлетнего Аарона и двухлетнего Робби. Дети неоднократно подвергались физическому насилию со стороны своей биологи­ческой матери — она сталкивала их с лестницы, пыталась топить в ванной и т. д. Отец сообщает, что за последний год брака с этой женщиной 13 раз отвозил детей в больницу с сильными ушиба­ми и сигаретными ожогами. Мать в настоящее время проходит курс лечения в психиатрической клинике и не видится с детьми.

 

 

Аарон и Робби отличаются высокой активностью и проявля­ют склонность к насилию: они бьют других детей, и были даже отмечены две попытки задушить кого-то из детей.

 

 

Бетти, 27 лет, подвергалась жестокому обращению со сторо­ны своего предыдущего мужа, который также был алкоголиком. Она беременна и панически боится, что эти мальчики что-ни­будь сделают с ее ребенком, когда он родится. Если эти вспышки насилия не прекратятся, ей, как она опасается, придется оста­вить мужа, чтобы защитить ребенка.

 

 

* Данный раздел представляет собой расширенную и переработанную версию статьи «Прикосновение, опыт наблюдения за Вирджинией Сатир» (Gettingin Touch, with Virginia. Anchor Point: The International Journal for Effective NLP Communication, Vol. 3, No 1, January 1989)

 

 

Если вы, прочитав это описание, уже нарисовали себе впол­не мрачную картину, вы правы лишь отчасти. Хотя родители погру­зились в свое несчастье, дети ведут себя естественно и открыто. Они также выражают тот гнев и насилие, жертвой которых они стали. Родители, отыгрывая свою фрустрацию и страх, реагиру­ют на них жестко, что увеличивает склонность детей к насилию.

 

 

На протяжении всей сессии Вирджиния демонстрирует ро­дителям, что она от них хочет, — как им прикасаться к своим детям и реагировать на них. Когда она говорит с одним из детей, она слегка прикасается к его плечу или к коленям, иногда погла­живая или чуть сжимая их. В какой-то момент, когда она хочет что-то сказать Аарону и ей нужно все его внимание, Вирджиния нежно поворачивает его голову, прикоснувшись к подбородку кончиком пальца. Несколько раз она касается запястья ребенка или держит его за руку, пока говорит с родителями. Вскоре она начинает аналогичным образом прикасаться к родителям.

 

 

Вирджиния всегда настаивала на использовании прикосно­вений в процессе передачи сообщения — для гарантии того, что и отправитель, и получатель внимательно отнесутся к нему. На­пример, в какой-то момент она спрашивает Боба (дословно): «Пред­видите ли вы какие-либо трудности с тем, чтобы помочь Аарону и Робби понять, почему они не могут увидеться со своей [биоло­гической] матерью?»

 

 

Когда он выражает неуверенность, Вирджиния сперва пред­лагает, что сказать: «Есть разница между тем, чтобы сказать... это дама, которая причиняет вред вам и проявляет гнев и не понима­ет, что она делает. Это не то же самое, что сказать, что она не очень хорошая».

Когда он соглашается, она предлагает сделать следующее.

 

 

«Дайте мне знать, хотите ли вы сказать обоим своим детям, что прямо сейчас они не смогут увидеться с матерью, потому что она причиняет им вред, и вы должны подождать, пока она пой­мет, как ей лучше контролировать себя. Потому что смотрите, это та же самая проблема, что у вас, когда вы пытаетесь научить их (детей), как себя вести, — что они могут не причинять вред, и вы защищаете их от этого, и я хотела бы знать, что вы почувству­ете, просто подойдя к вашему сыну и сказав ему...»

Когда Боб начинает говорить, оставаясь на месте, Вирджи­ния настаивает на том, чтобы он прикоснулся к ребенку: «Нет.

 

 

Подойдите сюда. Подойдите сюда и просто повернитесь к нему лицом (делает жест в сторону Боба и подтягивает стул Аарона поближе к Бобу) и возьмите его за руки. И подвиньте его (стул), можете вы подвинуть его немного ближе? Теперь возьмите его за руки и скажите ему это».

После того как она в течение некоторого времени работала с родителями, Вирджиния ненадолго остается наедине с детьми.

Вирджиния {обращается к Аарону, держит его за плечи): Скажи, ты испытываешь добрые чувства по отношению к Бетти?

Аарон (рассеянно): Нет, хм, ну моя мама и папа, они... (Пово-

рачивается к Робби.) Робби выводит меня из себя.

Вирджиния (берет его за руку и подтягивает к себе): Посмотри на меня, будь добр. Я спрашивала тебя о тебе и Бетти.

Аарон (кладет левую руку на щеку Вирджинии). Мои мама и

 

 

папа, они привели меня в замечательное (Вирджиния кладет свою руку поверх руки Аарона, и он протягива­ет свою правую руку к лицу Вирджинии с другой сто­роны) место. (Интересно отметить, что на самом деле именно ребенок инициировал прикосновение к лицу. Теперь Вирджиния использует этот случай, чтобы соединить семью.)

 

 

Вирджиния: Мне нравится, как ты прикасаешься к моему лицу. (Она мягко берет Аарона за запястья.) Это действительно нежное прикосновение. Это хорошо. Можешь ли ты так же нежно прикоснуться к лицу Бетти? (Аарон касает­ся своего лица и при этом кивает.) Хорошо. Нежно? (Аарон: «Ага».) Прекрасно. Я собираюсь отложить это (лист бумаги, который она держала) прочь. (Она берет обе его руки и снова кладет на свое лицо.) Сейчас по­смотри на меня. И снова нежно прикоснись к моему лицу. Тебе это нравится? (Аарон кивает.) Позволь мне так же нежно прикоснуться к твоему лицу. (Она кладет руки на его лицо.) Тебе это нравится?