СТРАТЕГИИ ПОВЕДЕНИЯ АГЕНТОВ ВПОЛЕМЕДИА

Агенты действуют, «играют» на соответствующем соци­альном пространстве, «игровом» поле. В нашем случае это поле информационного производства, точнее средств массо-

Катастрофыческое сознание и массовые коммуникации 199

вой коммуникации. Данное пространство задается совокуп­ными позициями и практиками действующих агентов (групп агентов).

Позиции субъектов, обнаруживающих себя в соответ­ствующем социальном поле, реальны только в отношениях друг с другом. Самих по себе позиций, фундированных вне соотнесенности с положением и практической деятельнос­тью других участников игры, не существует. Социальные агенты помещены в некое место социального пространства, которое может быть охарактеризовано через его релятивную позицию по отношению к другим местам и через дистанцию, отделяющую это место от других (Бурдье). Эти различия и дистанции носят прежде всего символический характер, они функционируют как значения соответствующих позиций, как принадлежность ролей, которые призваны исполнять агенты, находящиеся в данном положении, в данном месте социального пространства, что подразумевает ментальный характер этого различения, которое функционирует одно­временно как принцип видения и деления, как категория восприятия и оценивания.

Подобная трактовка взаимоотношений агентов не подра­зумевает их чисто субъективистского характера. Любая со­циальная «вещь» всегда опредмечена. Статус человека выра­жается и в его костюме, манере держаться, речи, взгляде, и во многих компонентах окружающей среды, которые данный субъект присваивает. Социальное положение человека опре­деляется также наличием либо отсутствием личного приват­ного (комната, квартира, дом) и личного общественного (рабочее место, кабинет) пространства, возможностью фи­зической мобильности (наличием велосипеда, автомобиля, самолета, яхты), наконец, наличием либо отсутствием дру­гих физических лиц или целых социальных групп или офи­циальных структур, призванных обслуживать данную пози­цию (сегодня это — домработница, садовник, личный шофер, охранник, секретарша, штат подчиненных; в прошедшей ис­тории — дружина вождя, семья в патерналистском обществе, дворовые люди помещиков, сюда же относится и известное выражение французского короля, характеризующее полное присвоение им социального пространства: «Государство —

200 ___________ Я. у.астафьев _____________

это я» (ср.: «Тело подданного принадлежит королю», — у М. Фуко в «Надзирать и наказывать»)). Все это означает, что, хотя «разруха сидит не в клозетах, а в головах» (М. Бул­гаков, «Собачье сердце»), в туалетах она также присутствует как овеществленная, опредмеченная сторона единой, лишь аналитически разделяемой, социальной/физической реаль­ности.

Содержательно позиции агентов в поле различаются по возможности присвоения циркулирующих в данном простран­стве благ. Главным благом в любом поле является символи­ческое господство, то есть способность влиять на конфигура­цию социального пространства путем его переосмысления. В наиболее чистом виде, как уже отмечалось, символическое господство или насилие представлено в поле средств массо­вой коммуникации, оно, собственно говоря, построено на функционировании механизмов переосмысления и пере­называния самых различных вещей и предметности. Важ­нейшим результатом присутствия в информационном поле является возможность для субъекта или какого-либо обще­ственного явления быть увиденным или услышанным. Не­случаен поэтому нескончаемый поток писем на телевидение, радио и в различные газеты с описанием «безобразий», «не­гативных явлений» и пр. Если их представят на телеэкране, озвучат на радио, напишут о них в газетах, эти явления дей­ствительно обретут свой совершенно иной, гораздо более значимый статус, с которым нельзя будет не считаться. В этом плане средства массовой коммуникации оказываются одной из важнейших ветвей власти, поскольку обладают возмож­ностью изменения конфигурации общества и трансформа­ции социального рельефа.

Кроме символического господства или символического насилия в поле может быть обеспечен доступ и к другим об­щественно значимым благам, начиная от самых общих гене­рализированных посредников — к собственно власти, день­гам, информации, образованию — и кончая возможностью обрести внимание влиятельных персон, вступить в их круг, использовать свое положение для достижения своих целей. Но, следует подчеркнуть, это отнюдь не равенство возмож­ностей. Одинаковых шансов нет ни у одного игрока. Воз-

Катастрофическое сознание и массовые коммуникации 201

можности определяются наличием и объемом соответствую­щих капиталов и способностью агентов их применить в кон­кретной игре в конкретном поле. А эта способность, в свою очередь, детерминируется наличием «чувства игры», нахо­дящегося, как мы уже указывали, в прямой зависимости от габитуса субъекта и степенью его развитости.

Никакая социальная игра невозможна без ставок, инвести­ций. И чем больше перспектив у нее, чем крупнее вероятный выигрыш, тем больших ставок требует данное поле. Необхо­димым условием вступления в игру выступает минимальный порог инвестиций. Для информационного поля это может быть и соответствующее «профильное» образование, и уме­ние связно излагать свои мысли, в том числе и в виде оформ­ленных, официально приемлемых продуктов — газетных либо журнальных публикаций, интервью. Это может быть и соответствующий внешний вид, экстерьер, если субъект пре­тендует на роль телеведущего программы, и, что в ряде случа­ев может иметь решающее значение, знакомство с влиятель­ными особами — теми, кто принимает решение о доступе в игру новых агентов (скажем, членами комиссии по набору ведущих на новую телепрограмму).

Дальнейшая судьба игрока зависит от его способности аккумулировать разнообразные капиталы, например от его обучаемости как профессиональным навыкам, так и спосо­бам завоевания симпатии «нужных» персон, вхождения к ним в доверие и получения от этого дивидендов в виде более важных позиций в поле, денежных средств, новых нужных знакомств и возможности их конвертации в другие виды ка­питалов для усиления своих позиций, например, денег — во влияние, информации — в новые знакомства, знакомств — в собственное культурное развитие и т. д.

Каждый игрок в поле, исходя из собственных ставок и инвестиций, а также соответствующих диспозиций по отно­шению к данному социальному пространству, определяемых его габитусом, выбирает определенную стратегию выигры­ша, стратегию продвижения в этом поле. Можно утверждать и обратное. Каждого игрока в поле подталкивают и опреде­ляют к конкретному выбору характерной стратегии его га­битус и наличие соответствующих капиталов, ставок. Этим

202 Я. у.астафьев __________

мы желаем подчеркнуть то обстоятельство, что данные стра­тегии чаще всего, несмотря на их видимость, являются не­осознанными, они предустановлены субъекту. Судьба агента оказывается выбрана за него всей социальной историей пре­дыдущих поколений и той группы, откуда он пришел. И лишь в достаточно редких случаях, если субъект проявля­ет недюжинное упорство и энергию в достижении цели, он может «переломить» свою судьбу, выйти за рамки своей из­начальной позиции и «выиграть миллион по трамвайному билету».

Стратегии формируются при взаимодействии всех дан­ных компонентов с самим полем, в котором делает ставку и начинает социальное движение игрок, агент. В силу их мно­гообразия их вряд ли уместно категоризировать. Выделим лишь наиболее типические.

Наиболее привычным способом поведения в поле являет­ся традиционная стратегия. Ее можно также обозначить как профессиональную, поскольку она ориентируется в первую очередь на задействование и развитие профессиональных навыков и умений поведения в поле. Традиционную страте­гию обычно выбирает большинство игроков в поле, по­скольку она наиболее ясна и опробована и в ней наиболее предсказуемы результаты, хотя и не столь велик выигрыш. Траектории движения от менее ценных к более престижным позициям отработана предыдущими поколениями игроков. Здесь также, как правило, досконально известно, какого рода капитал и в каком объеме должен быть задействован при достижении соответствующей позиции, каким образом его надлежит использовать, применять либо конвертировать в иной ресурс.

Традиционная стратегия в наибольшей степени приемле­ма для игроков со средним объемом капитала. Те, кто распо­лагает гораздо большими ресурсами, обычно ориентируются в своей игре в поле на иные стратегии, в первую очередь на элитарную. Эта стратегия позволяет сразу достигать сравни­тельно высоких позиций в социальном пространстве, быст­ро оставляя позади менее успешных игроков. Она требует весьма специфического капитала, например не просто выс­шего образования, но полученного в определенном вузе и у со-

____ Катастрофическое сознание и массовые коммуникации 203

ответствующих профессоров, и наличия соответствующего Ьас1с§гоипс1 — коммуникативных и прочих навыков соответ­ствующей культуры, рецепция которых произошла в семье и при общении с ее ближайшим окружением, а также опыта знакомств с нужными людьми напрямую или же через по­средников - общих родственников или друзей.

Но относительно небольшая часть игроков из тех, кто об­ладает большим капиталом, а также не обладающих им вовсе или, точнее, имеющих какие-либо ресурсы в минимальном объеме, используют при продвижении в поле авангардную стратегию. Это стратегия, как бы отрицающая структуру поля, по-своему его переозначивающая, переименовываю­щая. По своему характеру это поведение специфично для агентов, находящихся на самых высокостатусных позициях. Авангардная стратегия далеко не всегда бывает успешной. Она сопряжена с большим социальным риском, с тем, что другие участники поля полностью проигнорируют и не вос­примут их претензии на высокий статус. В этом случае таких игроков ждет либо полное забвение, либо они вынуждены реализовывать себя в других полях, либо должны использо­вать иную, как правило традиционную, стратегию. Но аван­гардное поведение может принести и значительные диви­денды. Это происходит обычно в двух случаях. Во-первых, когда этого хотят «низы» — большая масса агентов, путь ко­торых наверх, в элиту данного поля, по тем или иным при­чинам затруднителен, когда они оказываются не в состоянии конвертировать свои капиталы в социальное продвижение. Тогда может произойти воистину революционное свержение прежней элиты и на место ее будет поставлена новая — аван­гардная или та, которая призвана исполнить ее роль в новых условиях, восприняв ее символику и значение. Соответст­венно, новым образом будет переименовано социальное пространство и соответствующее поле получит иную конфи­гурацию. Во-вторых, когда изменений захотят «верхи» — те, кто занимает самые престижные позиции в поле, но недо­вольны сложившейся дистанцией, системой различий с ос­новной массой агентов. Тогда элита может адаптировать, подтянуть до себя авангард и, новым образом переозначив

204 ___________ Я. у.астафьев _____________

социальное пространство, восстановить желаемую дистан­цию с другими участниками игры в поле.

Ориентация на формирование, утверждение и эксплуата­цию катастрофического сознания была в свое время выбра­на определенной социальной группой при переходе от госу­дарственных средств массовой коммуникации к частным в рамках стратегии авангардизма. Именно в это время в ин­формационное поле пришли, с одной стороны, журналисты с описанным выше подростковым габитусом и, с другой, вкладчики денежных средств с требованием обеспечить при­быльность средств массовой коммуникации путем увеличе­ния их развлекательного потенциала. С целью повышения рейтинга в сетку вещания и на газетные полосы начали вво­диться материалы скандального и шокирующего характе­ра — те, которые в наибольшей степени отвечали представ­лениям данных игроков об их желаемости для массового зрителя, слушателя, читателя. На этой волне сформирова­лись «желтые» средства массовой коммуникации, карди­нальным образом изменив конфигурацию информационно­го поля и практически вытеснив на периферию еще недавно столь популярные аналитические статьи, передачи и про­граммы. Торжество подобного инфотейнмента над анализом не означало, что интерпретация полностью ушла из медиа, уступив место шокирующей развлекательной информации. Она переместилась на более глубинный уровень и предстала в подобных материалах в виде предзаданной картины мира, где действуют скрытые темные силы, торжествуют разбой­ники и казнокрады и миром правят деньги, беззаконие и ни­чем не ограниченная власть. В результате сформировалась целая культура с соответствующими ценностями, символи­ческими значениями и диспозициями, со специфической ан­тропологией человека пугающегося — субъекта, живущего в состоянии страха, ничего не воспринимающего, кроме кри­минальных новостей, и в то же время жаждущего их, ищу­щего на всех телевизионных каналах и газетных полосах.

Наибольший расцвет эта культура получила в период передела собственности в России, в 1993—1994 годах, когда формировался рынок средств массовой коммуникации и полностью трансформировался рельеф соответствующего

Катастрофическое сознание и массовые коммуникации 205

социального пространства. В дальнейшем, в связи со все большей стабилизацией общества, степень воздействия этой культуры несколько снизилась, но она продолжает подпиты­ваться критическими ситуациями, ситуациями обществен­ных потрясений, каковыми явилась война в Чечне, эконо­мический кризис 1998 года, выборы политической элиты, природные катаклизмы. В отсутствие же таковых эта куль­тура и соответствующие группы ее проводников усиленно заняты их поиском и фундированием всевозможных форм страха и катастрофического сознания.