Теория аномии Э.Дюркгейма

Выдающийся французский философ и социолог Эмиль Дюркгейм (1858-1917) сложился как мыслитель в полемике не только с Тардом, но и со сторонниками биоорганических и антропологических теорий, концепций психологического редукционизма, утилитаризма и клерикальных взглядов. Как социолог, он стремился изучать социальную реальность, имеющую особые, только ей одной присущие свойства. В качестве объективных элементов такой социальной реальности Дюркгейм предлагал рассматривать социальные факты. «Социальным фактом является всякий образ действия, резко определенный или нет, но способный оказывать на индивида внешнее давление... и имеющий в то же время свое собственное существование, независимое от его индивидуальных проявлений».^[162]

Занимаясь поиском интегрирующих начал социальной жизни, Дюркгейм пришел к пониманию общества как социальной системы sui generis, состоящей из социальных фактов, продуктом которой выступает отдельный человек с его как нормативным, так и отклоняющимся поведением. Анализируя социоцентрические взгляды Дюркгейма, можно выделить две характерные для них ориентации. Первая из них - натурализм. Она исходит из понимания социума и его закономерностей по аналогии с природой, с ее естественными законами и связана с идейным наследием эпохи Просвещения. Вторая - именуемая социальным реализмом - понимание общества как особой социальной реальности, отличной от физической, биологической и психологической данности.

Дюркгейм на этой основе развивает свою социоцентрическую концепцию «социологизма». «Социологизм», в отличие от индивидоцентричеких социологических теорий общества, утверждает принцип специфичности и автономности социальной реальности как «вещи». Более того, Дюркгейм подчеркивает ее примат и превосходство над индивидами, ее внешний характер по отношению к ним. В методологическом плане для теории «социологизма» характерна прочная опора на принципы позитивизма, объективности, объяснительности.

Социологическое понимание девиации и во многом современное видение предмета социологии девиантного поведения на основе применения им идеи социальных фактов, теории «социологизма» и позитивистской методологии нашло яркое выражение в фундаментальных теоретических и эмпирических исследованиях Э.Дюркгеймом суицидов и преступности, создании теории аномии.

Термин «аномия» Дюркгейм впервые использует в своей докторской диссертации «О разделении общественного труда» (1893г.), где исследователь поначалу трактует его как условие одной из анормальных форм разделения труда. Это условие состояло, по его мнению, в отсутствии (или недостатке) интеграции или взаимоприспособляемости функций, порождаемое индустриальными кризисами, конфликтами между трудом и капиталом и усиливающейся специализацией труда. Аномия возникает потому, что разделение труда не может продуцировать достаточно эффективные контакты между его участниками и адекватные регуляции социальных отношений. ^[163]

Более точное определение аномии исследователь приводит несколькими годами позднее, объясняя на основе теоретизирования и анализа эмпирических данных суициды в книге «Самоубийство» (1897г.). Дюркгейм понимает под аномией такое состояние общества, при котором отсутствует четкая непротиворечивая регуляция поведения индивидов и образуется нормативный вакуум, когда старые нормы и ценности уже не соответствуют реальным отношениям, а новые еще не утвердились. ^[164] По мысли Дюркгейма, аномия возникает в результате социальных изменений, которые могут идти как в сторону экономического краха, так и в сторону расцвета общественной жизни. Подобные изменения могут приводить к разрушению единства социума и росту обособленности его частей. В результате общество становится аномийным.

Для исследования фактологии самоубийств и на этой основе аномии Дюркгейм, как и Г.Тард, использует статистический метод А.Кетле. Однако дюркгеймовская концепция аномии становится более понятной именно в рамках его теории «социологизма» - представлений об обществе как «особой реальности, стоящей над индивидами и осуществляющей контроль над их действиями».^[165]

Исследуя проблему социальных отклонений, Дюркгейм одним из первых социологов рассматривает ее в контексте социальных фактов вне каких бы то ни было внутренних, биологических или психологических качеств индивидов. Так, проблема суицидов представляется Дюркгейму как легко определяемая и «ясно очерченная группа фактов».^[166] Коль скоро источники девиации он ищет в социальных причинах, управляющих поведением людей, то уже поэтому его объяснение отклонений является подчеркнуто социоцентрическим. Более того, он решительно отвергает объяснение суицидов индивидуальными психологическими мотивами. «Самоубийство, - утверждает Э.Дюркгейм, - зависит главным образом не от внутренних свойств индивида, а от внешних причин, управляющих людьми».^[167]

Социоцентрический подход Дюркгейма является в целом многофакторным, поскольку он, усложняя свой анализ девиации, обращается к вопросу о множественности социальных причин и условий отклонений. Кроме необходимых факторов, исследователь также стремится найти вторичные причины или ограничивающие условия девиантного поведения. При этом, объясняя социальное социальным, Дюркгейм справедливо обращает внимание на неоднозначность и многолинейность причинно-следственных связей, характеризующих возникновение и развитие этого сложного феномена.

Рассматривая общество как средство интеграции индивидов, Дюркгейм дает этиологическую типологию самоубийств, критерием которой выступает характер связи между человеком и обществом. Эта связь рассматривается как степень сплоченности индивидов или как степень регламентации связей и отношений в обществе. Он выделяет две пары полярных типов суицидов. Как только степень сплоченности индивидов в обществе ослабевает, это приводит, по мнению Дюркгейма, к «эгоистическому» самоубийству (утрачен смысл жизни). Наоборот, чрезмерная сплоченность вызывает «альтруистическое» самоубийство (смысл жизни видится за ее пределами). С другой стороны, избыточная регламентация общественных отношений приводит к «фаталистическому» суициду, а ее недостаток или полное отсутствие - к «аномическому».

Как видим, в качестве факторов детерминации «эгоистического» и «аномического» типов самоубийств, по Дюркгейму, выступают не личные свойства индивида, а внешние причины: снижение сплоченности индивидов, а также беспорядочность, неурегулированность человеческой деятельности. Именно с таким состоянием общества во время кризисов, экономических депрессий, политических конфликтов, резких социальных изменений исследователь и связывает массовый рост самоубийств. «В момент общественной дезорганизации - будет ли она проходить в силу болезненного кризиса или, наоборот, в период благоприятных, но слишком внезапных социальных преобразований - общество оказывается временно не способным проявлять нужное воздействие на человека».^[168]

Следовательно, для Дюркгейма аномия и социальная дезорганизация по сути одно и то же. Нарушение «коллективного порядка», нестабильность общественного развития, разрушение нормативных систем дезориентирует людей, что во многом способствует повышению уровня различных форм социальных отклонений и, в частности, преступности. Дюркгейм подчеркивает, что уровень преступлений значительно ниже в обществах, где наблюдается социальная солидарность и сплоченность. Когда единство социума разрушается, социально отклоняющееся поведение и преступность возрастают.

Таким образом, в определенные периоды социального развития складывается ситуация, когда либо отсутствует, либо резко понижается сила нормативной регуляции. В подобных случаях обычные правила, удерживающие индивидов от выполнения социально неприемлемых действий, могут не действовать. И если синномия - условие совпадения норм и ценностей, то явление их разрегулированности, безнормности есть аномия. Следовательно, в широком смысле аномия - это состояние общества, при котором нарушается нормативная регуляция поведения индивидов и социальных групп, поскольку общепринятые прежде нормы, законы, культурные ценности либо не соответствуют новым, либо новые еще отсутствуют.

Развивая взгляды А.Герри и А.Кетле, Дюркгейм в современных ему социальных условиях социологически обосновывает тезис о том, что преступность - нормальная особенность общественной жизни. Нормальная с точки зрения структурно-функционального анализа, базирующегося на аналогии общества с организмом как наиболее совершенной системой органов и функций. Более того, преступления наблюдаются во все времена и во всех типах обществ, поэтому, считает Дюркгейм, они имеют все симптомы нормальности: «нет никакого другого феномена, который обладал бы столь бесспорно всеми признаками нормального явления».^[169]

Признавая парадоксальность своего вывода, Дюркгейм дает ему оригинальную аргументацию: «Поскольку не может быть общества, в котором бы индивидуумы не отличались бы в большей или меньшей степени от среднего коллективного типа, постольку неизбежно, что среди такого рода отклонений существуют и отклонения преступного характера. Такой характер они приобретают не в силу каких-либо внутренне присущих данному деянию качеств, а в связи с определением, которое дает этому деянию коллективное сознание. Если общественное сознание становится сильнее, если оно обладает достаточным авторитетом, чтобы подавить эти отклонения, оно само становится вместе с тем более чувствительным, более взыскательным. Выступая против малейших отклонений с энергией, проявляемой до этого только в отношении более значительных нарушений, это сознание придает им столь же серьезное значение, какое раньше придавалось преступлениям. Другими словами, оно определяет их в качестве преступных. Итак, преступность необходима; она прочно связана с основными условиями любой социальной жизни и именно в силу этого полезна, поскольку те условия, частью которых она является, сами неотделимы от нормальной эволюции морали и права».^[170]

Справедливо в этой связи резюмирует российский социолог Е.В.Осипова, что, по Дюркгейму, «преступления и другие социальные болезни, нанося вред обществу и вызывая отвращение, нормальны в том смысле, что коренятся в определенных общественных условиях и поддерживают полезные и необходимые общественные отношения».^[171]

Таким образом, Дюркгейм, как социолог-функционалист, не считает преступность формой социальной патологии, так как она выполняет определенную социальную функцию и связана с основными условиями социальной жизни. Однако преступность, считает исследователь, может принимать ненормальные, патологические формы, иметь, например, высокий уровень. Поэтому, по Дюркгейму, ее можно и нужно контролировать, ограничивать рост и изменение структуры, но нельзя полностью изжить, победить в борьбе.

Теория аномии Э.Дюркгейма считается классическим социологическим исследованием отклоняющегося поведения, хотя в 70-е годы в работах американских исследователей Дж.Дугласа и У.Поупа критикуются некоторые его методологические принципы, делаются попытки поставить под сомнение статистику самоубийств и т.п. Однако наиболее ожесточенно взгляды Дюркгейма подвергались критике в СССР, его работы фактически замалчивались в советской криминологической и социологической литературе.

Однако не скрыть глубину научного анализа и выводов социолога: общество действительно невозможно без различных проявлений преступности, иных девиаций, кризисов, различных форм общественной дезорганизации, подобно тому, как биологические организмы не могут обойтись без заболеваний. Теория аномии Дюркгейма многое объясняет в современной России и сегодня достаточно популярна не только среди отечественных социологов, но и, что особенно ценно, в сообществе ученых-юристов.

Теоретико-методологическое наследие Дюркгейма позволяет нам социологически осознать утопичность представлений о полном искоренении преступности, преодолении проституции, избавлении от пьянства и наркомании. Тем более, если это пытаются сделать «кавалерийским наскоком». Ценность идей Дюркгейма и в том, что они позволяют сделать чрезвычайно важный вывод о значении последовательной и планомерной работы по поиску и применению различных форм социального контроля с несомненным приоритетом мер социальной и правовой превенции.