Идеократия в геополитической теории евразийства.

Одним из существенных аспектов геополитической теории евразийства является концепция “идеократии”. Савицкий, например, считал, что евразийское государство должно строиться, опираясь на изначальный духовный импульс, сверху вниз. Следовательно, вся его структура должна созидаться в согласии с априорной Идеей, и во главе этой структуры должен стоять особый класс “духовных вождей”. Эта позиция очень близка теориям Шмитта о “волевом”, “духовном” импульсе, стоящим у истоков возникновения Большого пространства.

Концепция идеократии предполагала главенство непрагматического, нематериального и некоммерческого подхода к государственному устройству. Достоинство “географической личности”, по Савицкому, состоит в способности подниматься над материальной необходимостью, органически включая физический мир в единый духовно-созидательный импульс глобального исторического развития.

По существу идеократия – это понятие, которое отражает объединение всех форм недемократического, нелиберального правления, основанного на нематериалистических и неутилитаристских мотивациях. При этом Савицкий сознательно избегает уточнения этого понятия, которое может воплощаться и в теократической соборности, и в народной монархии, и в национальной диктатуре, и в партийном государстве советского типа. Такая широта термина соответствует чисто геополитическим горизонтам евразийства, которые охватывают огромные исторические и географические объемы, соответствующие интуитивной воле теллурократии.

Такая интерпретация духовной основы геополитики свидетельствует, что она прямо противоположна прагматико-коммерческому подходу, доминировавшему в доктринах Маккиндера, Мэхэна и Спикмена. Таким образом, русские евразийцы довели до окончательной ясности идеологические термины, в которых проявлялось исторически противостояние Моря и Суши. Море – либеральная демократия, “торговый строй”, прагматизм. Суша – идеократия, “иерархическое правление”, доминирование духовных ценностей, построение государства на основе идеалов добра и справедливости.

Советская реальность в геополитическом смысле во многом совпадала с концепциями Савицкого и других евразийцев, хотя об их прямом влиянии на советское руководство достоверных данных нет. Во многом близкие к евразийцам сменовеховцы и национал-большевики – особенно Николай Устрялов – явно влияли на большевиков, хотя никогда не занимали высоких постов. Часть евразийцев – Эфрон, Карсавин и т.д. – открыто сотрудничали с СССР. Более того, анализ советской внешней политики – вплоть до начала перестройки – приводит к выводу, что она постоянно следовала именно евразийскому курсу. Вектор глобальной геополитики современной России все отчетливее устремляется в том же направлении.