ЕДИНИЧНОЕ, ОСОБЕННОЕ И ОБЩЕЕ

На этой же начальной стадии познания человек выделяет и осознает единичное и общее. В самом деле, в ходе практического воздействия на мир он сталкивался с отдельными материальными образованиями, с отдельными вещами. Каждую вещь, с которой он впервые сталкивался, он сначала воспринимал как единственную в своем роде, как то, чего он раньше не встречал, т. е. как единичное. Если тот или иной обнаруженный предмет оказывался способным прямо или косвенно удовлетворить какую-либо потребность людей, он запоминался. И по мере обнаружения других предметов, удовлетворяющих эту же потребность, совершался переход (и на практике, и в сознании) от одного (единичного предмета) к нескольким предметам, к «многому». В результате сравнения этих многих предметов друг с другом и на практике и в сознании выявлялось, улавливалось их тождество (сходство). На основе обнаруженного тождества, сходства той или иной группы предметов они самой практикой выделялись из всей массы других предметов, окружавших человека, и объединялись в единую группу, которая и в сознании людей начинает выделяться и отличаться от остального мира. Возникают общие понятие, через которые человек фиксирует и осмысливает выявленное практикой тождество тех или иных предметов'.

Так познание, начиная с единичного, через движение от «одного» к «многому» и от «многого» к «единству» в результате установления различия и тождества переходит к общему, от менее общего — к более общему.

В истории философии четко проявились две тенденции в решении проблемы взаимосвязи единичного и общего — реалистическая и номиналистическая.

Реалисты утверждают, что общее существует самостоятельно, независимо от единичного. Согласно одним авторам, оно идеально, духовно, существует в виде идеальных сущностей, общих понятий (Платон, Александр

' См.: К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 19, стр. 377—378.

Гельскии, Мур', Сантаяна2, Уайтэд3); согласно другим, оно материально, существует в виде неизменной, все занимаюшей тождественной себе массы (древнегреческие философы Ксенофан, Парменид, Зенон) или в виде группы тредметов, подобно войску, народу и т. п. (средневековый философ Расцелина Суассонский). Что касается единичного, то оно, по мнению реалистов, или совсем не существует (как это считал Платон, объявляя единичные чувственные вещи нереальным миром, тенями реально существующих сущностей — общих идей), или в своем существовании зависит от общего, порождается им и является чем-то второстепенным, временным, преходящим. Такую точку зрения проводил, например, средневековый философ Ансельм Кентерберийский, по мнению которого вечно существуют лишь бог и творимые им духовные сущности. Единичные же вещи временны, они творятся богом путем создания соответствующих мыслей о них, которые являются прообразами вещей и основой их существования. Аналогичным образом решает этот вопрос и современный буржуазный философ Уайтхэд. Общие идеальные сущности он объявляет верными объектами, существующими где-то вне пространства и времени. Единичные же вещи появляются у него в связи с переходом в пространственно-временной мир соответствующих идеальных сущностей и исчезают, как только эти сущности покинут чувственный мир и возвратятся в потусторонний, идеальный мир.

Номиналисты считают, что общее не существует реально, в объективной действительности. Реальным существованием обладает лишь единичное. Общее же су-ществуег лишь в умах людей, в сознании. Оно не что иное, как имя, название ряда единичных объектов.

Объявляя единственной реальностью единичное, номиналисты по-разному решали вопрос о форме существования единичного. Одни считали, что единичное существует в виде чувственных, материальных вещей (Вильям Оккам, Ришар Мидлтонский), другие формой существования единичного объявляли ощущения (Беркли), трегьи доказывали, что единичное существует в ви-

1 См.: G. Е. Moore Some main problems of philosophy. London—N.-Y., 1953, pp. 312—372.

2 См.: G. Santayana Tlie Realm of Essence, N.-Y., 1927, pp. 5—134

3 См.: A.N. Whitehead Science and the modern World, N.-Y., 193E, p. 121.

де индивидуальных духовных атомов — «монад» (Лейбниц).

В современной буржуазной философии номиналистическую точку зрения развивают такие философы, как Чейз', Уэлпол2, Кейзер3 и др.

Чейз, например, объявляет общее понятие символом, которому в действительности ничего не соответствует. «Мы постоянно, пишет он, — смешиваем ярлык с несловесным предметом и таким образом даем подлинную ценность слову как чему-то живому»4. Это обстоятельство, рассуждает Чейз, приводит к тому, что люди считают такие абстрактные общие понятия, как «свобода», «справедливость», «демократия», «капитализм», реально существующими, в то время как в действительности ничего подобного этим сущностям нет и не может быть, ибо реально существуют лишь единичные предметы, явления5.

В истории философии были попытки преодолеть односторонность реалистического и номиналистического решения проблемы взаимосвязи единичного и общего. В древности такие усилия предпринимал Аристотель, в средние века — Дунс Скотт, в новое время — Бэкон, Локк, Фейербах и др. Однако и эти авторы не могли дать последовательно научного решения рассматриваемого вопроса. Согласно их воззрениям, полноценным существованием обладает лишь единичное, общее же существует лишь в виде стороны, момента единичного. Существование же единичного никакими условиями не связывается.

Только диалектический материализм окончательно преодолел недостатки, свойственные номиналистическим и реалистическим теориям взаимосвязи единичного и общего, и дал последовательно научное решение вопроса. Согласно диалектическому материализму, ни общее, ни единичное не обладают самостоятельным существованием, не существуют «как таковые». Самостоятельно существует отдельное (отдельные предметы, процессы,

' См.: S t u a r t С h a s e. The Tyranny of words. N.-Y., 1938. pp. 8— 276.

2 См.: Huph Wolpole. Semantics. The nature of words and their meanings. N.-Y., 1941, pp. 100—177.

3 См.: С. J. Keyser. The rational and superrational. N.-Y., 1952,pp. 242—245.

4 S t u a r t С h a s e. The Tyranny of words, p. 88

5 См.: Ibid., pp. 8—9.

явления). Общее же и единичное существуют лишь в отдельном, в виде сторон, моментов отдельного.

Если общее не имеет самостоятельного существования, а является стороной, моментом или сущностью отдельного', которое представляет собой единство единичного и общего, то общее всегда находится в неразрывной связи, в единстве с единичным, так же как и единичное находится в неразрывной связи с общим. Взаимосвязь же общего и единичного выступает как взаимосвязь определенных сторон внутри отдельного материального образования, сторон, присущих лишь данному материальному образованию, и сторон, повторяющихся в том или ином круге других материальных образований. А взаимосвязь общего и отдельного проявляется как взаимосвязь целого и части, где целым является отдельное, частью—общее. Отсюда «всякое общее лишь приблизительно охватывает все отдельные предметы», «всякое отдельное неполно входит в общее...»2, ибо наряду с общим всякое отдельное имеет единичное, наряду с повторяющимися свойствами — неповторимые.

Далее, всякое отдельное, как уже было отмечено, не вечно, оно возникает, определенное время существует и затем превращается в другое отдельное, а это — в третье и т. д. без конца. В ходе этих бесконечных переходов из одного в другое каждое отдельное материальное образование может превратиться в любое другое материальное образование. Например, согласно данным современной науки, каждый химический элемент при известных условиях может превратиться в любой другой химический элемент, каждая «элементарная» частица — в любую другую «элементарную» частицу, вещество — в поле, поле — в вещество и т. д. Из этого следует, что «всякое отдельное тысячами переходов связано с другогорода отдельными (вещами, явлениями, процессами)...», что оно «не существует иначе, как в той связи, которая ведет к общему»3. Обладая способностью превратиться при соответствующих условиях в любое другое отдельное, оно в возможности содержит в себе (в своей природе) свойства всех этих других отдельных (материальных образований, явлений, процессов) и поэтому

' См.: В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 29, стр. 318.

2 Т а м ж е.

3 Там же.

может рассматриваться как тождественное им, т. е. общее.

Таким образом, всякое отдельное, рассматриваемое как узловой пункт бесконечного движения и развития материи, т. е. взятое в его всеобщей связи с бесчисленным множеством других отдельных материальных образований, выступает как общее.

Итак, всякое отдельное представляет собой единство противоположностей, оно в одно и то же время и единичное и общее. Через свои неповторимые черты, свойства оно выступает как единичное, но через стороны, повторяющиеся в других материальных образованиях, оно выступает как общее.

Будучи противоположными сторонами отдельного, единичное и общее не просто сосуществуют в отдельном, но органически связаны между собой и при определенных условиях переходят друг в друга: единичное становится общим, а общее — единичным. Все это нетрудно заметить при анализе процесса возникновения и исчезновения тех или иных свойств у материальных образований живой природы. Биологи, например, считают, что, встречая при расселении различные условия жизни, особи приобретают те или иные приспособительные свойства, которые по мере усиления тех или иных сторон, характеризующих условия существования, превращаются в общие свойства, характеризующие вначале разновидность, а затем и вид в целом. И если взять особи одного и того же вида из разных мест, отличающихся или определенными чертами окружающей среды, или степенью проявления этих черт, то мы сможем обнаружить все ступени превращения того или иного свойства из единичного отклонения в общее свойство вида и, наоборот, из общего свойства в единичное.

Чтобы выявить единичное, необходимо сравнить рассматриваемый предмет со всеми другими предметами. Но практически это сделать невозможно. Поэтому на практике обычно сравнивают тот или иной предмет не со всеми другими предметами, а лишь с некоторыми, определенными предметами. В связи с этим появляется необходимость противопоставлять общее не единичному, а особенному.

В самом деле, в ходе сравнения одного предмета с другими устанавливается их сходство и различие. Но то, что отличает сравниваемые предметы друг от дру-

га< составляет особенное в них, то же, что указывает на их сходство, — общее.

Сравнивая единичное с особенным, нетрудно заметить, что единичное всегда выступает в роли особенного. Являясь свойствами, присущими только данному предмету, оно всегда будет отличать этот предмет от всех предметов, с которыми мы его будем сравнивать. Например, тот факт, что в нашей стране осуществилась Великая Октябрьская социалистическая революция именно 7 ноября и первым председателем Совета Народных Комиссаров был В. И. Ленин, являясь единичным, характерным только для нашей страны, будет всегда отличать нашу страну от всех стран, с какими бы мы ее ни сравнивали. Поэтому этот факт всегда будет являться особенным для нашей страны.

Если единичное всегда выступает в роли особенного, то общее по отношению к особенному ведет себя не всегда одинаково. В одних случаях оно выступает в роли особенного, в других — в своей собственной роли. Когда оно указывает на отличие сравниваемого предмета от других предметов, с которыми мы его сравниваем, оно выступает как особенное; когда же оно указывает на сходство сравниваемых предметов, оно выступает в своей собственной роли, т. е. как общее. Например, тот факт, что в ДРВ преобразование частнокапиталистической промышленности (предприятий национальной буржуазии) осуществляется постепенно, через создание смешанных государственно-капиталистических предприятий, является общим, поскольку это имеет место и в других странах, в частности в ГДР. Но этот факт выступает в роли особенного, если мы будем сравнивать ДРВ не с ГДР, а с Советским Союзом. Далее, то, что в ДРВ диктатура пролетариата существует в форме народной демократии, является тоже общим моментом, поскольку диктатура пролетариата в такой форме существует и в ряде других стран социалистического лагеря, например в Болгарии, Румынии и т. д. Но этот же момент будет составлять особенное, если мы будем сравнивать ДРВ не с Болгарией и Румынией, а с СССР, где диктатура пролетариата существовала в форме Республики Советов.

Но всякое ли общее может выступать в двух ролях — в своей собственной роли и в роли особенного? Нет, не всякое. Есть такое общее, которое не может

выступать в роли особенного. Это всеобщее. Поскольку оно присуще всем предметам н явлениям действительности, оно не способно отличать один предмет или явление от других. Оно всегда будет указывать на сходство, на тождество сравниваемых объектов. Например, такие характеристики вещи, как наличие у нее необходимых и случайных свойств, содержания и формы, единичного и общего и т. п., не могут выступать в роли особенного. Они не способны отличить сравниваемую вещь от других вещей, ибо все вещи обладают этими чертами.

Итак, единичное всегда выступает в роли особенного, общее — в зависимости от обстоятельств. Когда оно указывает на различие сравниваемых материальных образований, оно выступает в роли особенного, когда же указывает на сходство — в своей собственной роли, т. е. в роли общего. Всеобщее не может выступать в роли особенного, оно всегда, во всех отношениях указывает только на сходство, на тождество сравниваемых материальных образований.