Древо Жизни 7 страница

Следовательно, божества, характерные для Тиферета, представля­ют собой просвещенную душу, вознесшуюся через страдания, став­шую совершенной в результате перенесенных испытаний, восстав­шую в победной, триумфальной славе. Осириса можно считать яр­ким символом этих молодеющих богов, в доказательство чего можно найти множество свидетельств о том, что с момента свое­го появления и до последней минуты Осирис оставался для египтян богочеловеком, который много страдал и умер, и воскрес, и стал царем в духовном царстве.

Египтяне верили в то, что каждый человек, подобно Осирису, способен унаследовать вечную жизнь, при том, однако, условии, что он воздаст богам тем же, чем и они воздали ему. В этой док­трине можно, кстати, найти рациональное объяснение проведению так называемых драматических ритуалов. Ритуалы устраивались для того, чтобы получить возможность умилостивить или убедить Осириса и других богов, способствовавших его воскресению (Тота, к примеру, «владыку божественных слов, писца среди бо­гов»; Исиду, использовавшую данные ей Тотом магические закли­нания; Гора и других богов, которые своими ритуалами помогли вернуть Осириса к жизни), поступить в отношении них точно так же милостиво.

Поклонение Митре и Дионису имеет аналогичную подоплеку. В основе его также лежит духовный триумф богочеловека и воз­вращение бога солнца, который как символ совершенной души вошел в сознание человека и, просветлив его разум, сбросив пок­ров мрака с его жизни, высвободил его дух, ставший от этого светлым и радостным. Аналогично, символом богочеловека является и Кришна, ибо в нем дух и материя находятся в равно­весии, поэтому, став аватарой, земным обиталищем универсально­го духа, он воплотил в одном облике человека двойственные ка­чества — и бога, восторг и бессмертие, и все характерные свой­ства человека.

Солнце имеет также отношение и к Тиферет. Поэтому Ра — включая Тум и Хефру, заходящее и полуночное солнце, — также принадлежит к этому ряду богов. Для древних египтян концепция солнца была наполнена исключительной святостью, в результате чего и Ра наделялся качествами божественного света и жизни, был олицетворением справедливости, истины, доброты, он в ко­нечном счете становится разрушителем ночи, мрака, жестокости и зла. К Осирису, который был частью богом, частью человеком и символизировал тип достижимого человеком бессмертия, Ра отно­сился и как к богу, и как к сыну, и одновременно как к равному себе.

Именно в фигуре и природе Ра концентрировались самые бла­городные религиозные концепции египтян, благодаря своим каче­ствам дарителя жизни и несущего всему, что есть на земле, живи­тельный солнечный свет, как физический, так и духовный, его стали ассоциировать с Амоном, скрытой созидательной силой, давшему жизнь всей вселенной.

Природа Осириса очень хорошо известна из легенд, согласно которым он научил людей возделывать поля, выращивать пше­ницу и виноград, причем именно в последнем очень четко про­слеживается связь его с Дионисом-Вакхом, считавшимся в Греции богом бьющей через край жизни и возвышенного экстаза. По прошествии некоторого времени Осириса стали почитать также как царя мертвых и проводника душ из земного мрака в блажен­ное царство света, где, в соответствии с египетской теологией, души во всей полноте насладятся безграничной божественностью. Ушедшие из этой жизни, в случае если жизнь их была прожита праведно, в мистическом плане идентифицируются с Осирисом,, кроме того, он играет значительную роль и в жизни самих бо­гов.

Диониса высоко чтили в Греции, поскольку видели в нем силу, вызывающую оживление и расцвет природы, дающую тол­чок к появлению листьев, цветов и плодов. Одной из важнейших заслуг Диониса было то, что он дал людям виноград, а вместе с ним и вино, напиток, способный веселить сердца. В качестве бога расцветающей природы и виноделия Дионис отличается ред­кой добротой и благодушным нравом, несет человеку радость и гармонию жизни, дарует тем, кто чтит его, изобилие и счастье полного благополучия. Согласно легенде, он, бог с тирсом, жезлом Вакха, переживший многочисленные стра­дания, умерщвленный и разорванный на части своими мучителями, возвращается к жизни, к новой деятельности. Под именем Иакха, брата или жениха Персефоны, он участвовал в элевсинских мис­териях.

Интересно мимоходом отметить, что Персефона имеет прямое отношение к Царству, в книге «Зогар» она называется Девой, не­вестой сына, который есть Тиферет. Да, именно таков и есть юный красавец-бог Дионис, страдавший и возродившийся преобра­женным, мимолетный и вечный, умирающий и восстающий к но­вой духовной жизни, главный из богов, воспевавшийся поэтами и мистиками, так называемыми орфиками, в мистериях которых главным действующим лицом была душа, освободившаяся из телес­ного плена и ее судьбы.

Митра, персидский бог света души, по своим качествам анало­гичен Дионису, поскольку, как и он, символизирует духовное преображение и равновесие. Его ассоциировали со сверкающей силой и властью Солнца, которое день за днем, год за годом, не­избежно побеждает ужасы мрака.

Обычно поклонения Митре совершались в пещере, которая изначально, вполне вероятно, служила символом нисхождения в подземное царство, где ночами, как полагали персы, прячется Солнце, но впоследствии изменила свое значение, превратившись в бездну перевоплощения, куда обязана спускаться всякая душа. Оттуда, подобно самому богу, душа, очищенная многочисленными испытаниями и страданиями, охваченная восторгом и окутанная славой, могла вознестись на небеса.

Богиня Хатор вместе с Афродитой и Деметрой ассоциируется с сефирой Нецах, с Победой. В глубокой древности Хатор считалась египтянами космическим божеством, в ней, как и в богине-корове, видели воплощение воспроизводящих сил Природы, постоянно созидающей, беспрестанно дарующей жизнь и обеспечивающей ее всему сущему на земле. Хатор назы­вали матерью своего отца и дочерью своего сына, и эта фраза немедленно вызывает в памяти традиционную формулу Тетраграмматона. Очень похоже, что между Хатор, Исидой и Нуит, цари­цей и символом космического пространства, было не так уж мно­го общего.

Несколько выше мы уже рассматривали легенду, в которой Гор убил Исиду, но Тот превратил ее голову в голову коровы, то есть голову Хатор. Здесь просматривается эволюционное превраще­ние космических созидательных энергий Исиды, пребывающей над самой Бездной, в более приземленную сферу проявления. До нашего времени дошли многочисленные изображения Хатор, на которых она чаще всего предстает перед нами в образе коровы. На одних рисунках Хатор изображалась с головой женщины и двумя рогами на солнечном диске, на других — увенчанной хищ­ной тиарой, на передней части которой был урей, восседающий на пяти других уреях.

На задней части шеи Хатор мы обязательно увидим знак, сим­волизирующий радость и удовольствия; на спине богини обычно есть кусок плотной, сродни седельной, ткани с линейным орна­ментом; по всей фигуре Хатор нередко рассыпаны кресты, которые, вероятнее всего, символизируют звезды. На одном из рисун­ков она, вне всякого сомнения, олицетворяет Нуит, из грудей которой, как гласит легенда, проливается молоко звезд.

В образе Хатор Нуит олицетворяла не только то, что было истинным, но и все доброе и лучшее, что может принести жен­щина в роли жены, матери и дочери; помимо того, она была богиней-покровительницей певцов, танцоров и вообще всякого люда, основным занятием которого было нести веселье, а также покровительницей красивых женщин, любви и искусств. Именно в этом смысле Хатор нередко сравнивают с Афродитой, Богиней Любви и ее неувядающим символом.

Хатор, также родственная по своим качествам Деметре, симво­лизирует бесконечное плодородие и обильность, последователь­ное воспроизводство растений и животных, которые из земли по­являются и в землю возвращаются.

Не может быть сомнений в том, что в качестве богини пло­дородия, покровительницы сельского хозяйства, скотоводства и земледелия, она пользовалась всеобщим почитанием, ведь в древ­ности все, что было связано с рождением, с ростом и развитием, считалось проявлением любви.

Гермес и Анубис по своим качествам соответствуют Ход, Славе. Гермес — бог рассудительности и поэтому он в меньшей степени представляет качества Тота. Если последний — боже­ство космическое, трансцендентальное, то Гермес — бог земной. Как гласит легенда, это он дал людям астрологию и геометрию, медицину и ботанику, учредил систему государственного управ­ления и установил почитание богов; он изобрел цифры и алфа­вит, искусство чтения и написания, а также ораторское искусство во всех его ипостасях. Он также сопровождал тени умерших из мира высшего в мир низший. В этом смысле он ассоциируется с Анубисом, или Анпу, древнеегипетским божеством с головой шакала; существует даже такое греческое составное имя, как Германубис. Символом Анубиса и его типом была голова шака­ла. Этот факт, как утверждает Бадж, может свидетельствовать в пользу того, что в глубокой древности Анубис был всего лишь богом шакалов, ассоциировавшимся со смертью, поскольку ша­калы обычно собираются вокруг могильников.

В то же время вполне можно допустить, что у Анубиса голова не шакала, а собаки. Собака, как известно, лучший страж, и в этом смысле Анубис и изображается в Туате. По аналогии, он олицетворяет разум человека, который тоже является стражем чело­веческого сознания, наблюдая за образами и реакциями внешнего мира. Традиционно считается, что именно бог Анубис бальзамиро­вал тело Осириса и облекал его в белые льняные пелены, которые соткала сама Исида.

Из различных отрывков «Книги мертвых» следует, что Анубис считался великим богом подземного мира, то есть, если можно так сказать, по рангу и значимости не уступал Осирису. На суде Ану­бис Страж явно находится на стороне Осириса, с которым очень тесно связан, поскольку именно на нем лежит обязанность смот­реть как за «язычком» великих Весов, а также проверять горизонтальность их чашек.

Богиня Бает (Пашт) соответствует Йесод, Основанию. Как правило, Бает изоб­ражалась в образе женщины с кошачьей головой.

Иногда, правда, ее изображали с голо­вой львицы, на которой покоилась змея, с систрумом в правой руке и щитом с кошачьей или львиной головой — в левой. Бает символизировала луну, этот факт подтверждается главным образом тем, что сын Бает, Хенсу, был также лунным бо­гом. Львиная голова богини, обычно зеле­ного цвета, символизировала солнечный свет, но кошачья голова, несомненно, оли­цетворяла луну. Правда, со сферой Основа­ния, выражающей двойственность аспекта астрального света, ассоциируется не толь­ко Бает, но и Шу.

Двумя парадоксальными характеристи­ками астрального света являются стабиль­ность и изменяемость. Бает выражает лун­ный аспект изменений и постоянный по­ток, а форма Шу олицетворяет стабиль­ность и прочное основание. Иногда Шу изображается держащим скипетр, укра­шенный головой скорпиона, змеи или со­кола.

Шу почитали как бога пространства, существующего между небом и землей. Это он поддерживал небо, упираясь одной рукой в место наступления восхода, а дру­гой — в место наступления заката. Он ас­социировался с жизненным принципом вещей, что вполне соот­ветствует скрытой теории астрального света, который по сути есть непосредственный носитель пяти пран, или жизненных потоков.

Относительно функции Шу как бога, поддерживающего небо, существует очень интересный миф. Во времена, когда великий бог Ра правил богами и людьми, человечество, жившее на земле, начало сначала роптать против него, а потом и вовсе замыслило бунт. Ра долго терпел это, но потом пришел к мысли, что чело­вечество нужно уничтожить. Он созвал всех богов на совет, где в конце концов было решено сделать так, как предложила Нуит: отправить на землю Хатор, чтобы та своими действиями вызвала всемирные разрушения. Вскоре после этого Ра, недовольный пове­дением человечества, возненавидел даже и землю, на которой они жили. Нуит превратилась в корову, и Ра сел на спину ее. Они начали подниматься над землей, но вскоре корова стала дрожать, и Ра приказал Шу поддержать ее и вознести на небо. Как только Шу, подхватив корову, поднял ее над собой, вверху возникло небо, а под ним — земля. Ноги коровы превра­тились в четыре небесные опоры с четырех сторон света. Так Геб был богом земли, земля была его телом, поэтому египтя­не и называли землю домом Геба, а небеса — домом Ра. Геб изображался в образе человека, увенчанного короной — атеф, иногда рядом с ним рисовали гуся. Своими качествами Геб соответ­ствует Малкуту, Царству, и символизирует плодородие земной по­верхности.

В мифологии подземного мира Гет также играл значительную роль, он удерживал тех из усопших, которые не могли попасть в Туат. В греческой мифологии египетскому Гету соответствует богиня земли Персефона, известная в Риме под именем Прозер­пины.

История о том, как ее обесчестил Гад, и о ее вынужденном за­точении в подземном царстве известна довольно широко, поэто­му нет нужды приводить ее здесь. Некоторые интерпретаторы ви­дят в ней исчезновение души в теле и последующее ее возрож­дение, другие рассматривают миф о Прозерпине просто как под­тверждение существования культа растений и растительной жизни, утверждая, что под самой богиней подразумевается семя, которое какое-то время остается сокрытым в земле, но в конечном счете возвращается к своей матери Деметре, то есть становится подоб­ной произрастающему из земли побегу, дающему корм животным и пищу людям.

***

Хотя автор считает, что на этом изучение характеристик богов следует закончить, он совершенно уверен в необходимости рас­смотрения данного предмета индивидуально каждым заинтересо­ванным читателем. Невозможно переоценить значение рассмотре­ния философских концепций, связанных с данным вопросом, и их роль применительно к магической практике — к заклинаниям и эвокации. Но отметить его можно только опытным путем.

Очень маловероятен хотя бы малейший успех в заклинании и совершенно невозможно установление прочного единства с бога­ми без внимательного и вдумчивого изучения теургом теории, при­роды богов, тех принципов, которым они соответствуют, и той роли, которую они выполняют в устройстве природы и вселен­ной, без истинного познания того, кем же они на самом деле яв­ляются.

Все легенды и мифы древности, в которых живут и действуют боги или которые так или иначе связаны с богами, дадут ему внятное и неоценимое представление о природе богов. Правда, для этого придется проявить терпение. Но бес­смысленными станут попытки изучать их без основ знаний и по­нимания каббалы Теургу надлежит попытаться как можно яснее по­нять, почему масками богов служат изображения животных, почему у некоторых богов несколько масок, как выявить наиболее подхо­дящие и, если нужно, связать их воедино.

Должен добавить в заключение, что громадную пользу прино­сит серьезное и кропотливое изучение картин с изображениями богов. Читателям заинтересованным я бы решительно посоветовал посетить любой известный крупный музей и основательно позна­комиться с древними и современными картинами и статуями богов.

 

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

 

Сидя в кресле, ты можешь совершить пу­тешествие

гораздо более далекое, чем со­вершил Колумб,

в миры более благословен­ные, чем те, которые

увидел великий море­плаватель. Неужели ты не устал

от вида поверхностей? Иди со мной — и мы оку­немся

в фонтаны юности. Я укажу тебе путь в Эльдорадо.

А.Э. «Свеча видения», 28

 

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

 

МАГИЧЕСКИЕ СООТВЕТСТВИЯ ИНСТРУМЕНТЫ И ПРИЕМЫ

 

Теперь читателю стали понятны цель и функция магии. Во-первых это духовная наука, и во-вторых - это техническая система тренировки и воспитания, имеющая не материальные, земные а божественные цели. Если некоторые случайные и невнимательные наблюдатели думают, что теург занимает себя исключительно вещами объективными, то следует сказать им, что только через них и ноумены, которые они символизируют, теург может достичь того, к чему стремится. Инструменты в руках мага - далеко не все что он использует, правда, невидимые аспекты его работы без соответствующих объяснений трудно понять. Все, и физическое, и ментальное, необходимо для его работы, и не для того, чтобы обмануть себя или своих почитателей, маг создает вокруг себя такой на первый взгляд странный антураж, окружает себя в высшей степени впечатляющим реквизитом - жезлами, чашами, сосудами с различными благовониями, странной символикой, колокольчиками, а сам время от времени произносит какие-то варварские по звучанию заклинания.

Именно в отношении сигил и символов Ямвлих говорил, что «они (теурги), имитируя природу вселенной и созидательную энергию богов, демонстрируют определенные образы и символы мистических, оккультных и невидимых разумов, точно так же, как и природа... выражает невидимыми формами невидимые разумы... Поэтому египтяне, понимая, что все высшие силы природы радуются, когда низшие существа становятся подобными им и изъявляют желание наполнить их добром, последние, тщательной имитацией первых, очень уместно показывают особый вид теологии заключенный в мистической доктрине, скрытой за символами».

Однако эти действия не способны дать и удовлетворительные ответы на простой вопрос о том, для чего магу вся эта бутафория, зачем он одевается в мантию, носит колокольчик и круг, то есть, с точки зрения человека «среднего», выглядит по меньшей мере непонятно, а по большей — отталкивающе, поскольку очень смахивает на рядового шарлатана.

Разумеется, такое мнение в корне неправильно. Думать так столь же ошибочно и несправедливо, как и подозревать в шаманстве ученого-биолога только потому, что в его кабинете находится несколько микроскопов и все разного размера, с разным набором стекол, а стол завален какими-то бумагами с непонятными математическими и физическими формулами и значками. Все это есть лишь средство, при помощи которого биолог приходит к пониманию природы и свойств грибков, бактерий и микроорганизмов, изучением которых он занимается.

Таким же средством в руках мага служат и его инструменты — тоже непонятные некоторым людям, — при помощи которых маг обретает способность понимать себя и вступать в контакт с невидимыми, но вполне реальными составляющими природы. Мы уже определили магию как науку, целями которой являются тренировка и укрепление воли и воображения. Едва ли можно найти что-либо более значительное в магии, чем мысль и воля, и, согласно магической философии, с помощью инструментов и сигил, которыми теург окружает себя во время проведения обрядов и церемоний, возрастают его творческие способности. Очень точно об этом говорит Элифас Леви; он замечает, что «церемонии одеяние, запахи, знаки и фигуры необходимы, поскольку, как мы уже говорили, помогают воображению воспитывать волю, и успех магических ритуалов зависит от строгости соблюдения всех правил».

Следует добавить, что успех зависит еще и от присутствия и добросовестности использования каждого соответствующего сигила. Священным, одухотворяющим и не менее значимым в отношении всех одеяний и ршструментов, знаков и символов является то, что они олицетворяют собой либо присущие человеку оккультные силы, либо сущность или принцип, обретаемые в виде разумной движущей силы во вселенной. Изначально они использовались для того, чтобы вызвать автоматический поток гармоничной мысли либо непреодолимую силу воображения, которая возвышает все существо мага в направлении, определяемом характером магического обряда и индивидуальной природой.

Короче говоря, магический ритуал есть мнемонический процесс, устроенный и проведенный таким образом, чтобы в результате сознательного подъема воли и воображения произошло очищение личности и достижение духовного состояния сознания, когда собственное эго входит в единение или с собственным высшим «я», или с Богом. Эту цель ставит перед собой любой магический ритуал, и на достижение ее в процессе всей церемонии непрерывно направляются каждое действие, каждое слово и каждая мысль. Даже сигилы для каждого обряда используются разные, чтобы указать на уникальность его задачи, а для обращения к одному из типов духов универсального существа применим только определенный набор символов. «Нет ничего, — отмечает Ямвлих, — что бы в самой малой степени не было бы применимо к богам и что бы не могло немедленно вызвать богов и чем боги бы не воссоединялись». Для вторжения в Святой Город сознательно мобилизуются все качества и все средства, вся душа оператора должна войти в действие. Каждое из нескольких курений, всякая мельчайшая деталь изгнания, вызова и вхождения обязаны служить напоминанием о той единственной цели, которой стремится достичь маг, стать средством концентрации его сил и возвышения. Когда каждый символ, один за другим, оказал свое воздействие на сознание мага, когда все эмоции, возникая одна за другой, всколыхнули воображение мага, только тогда и наступает высшая минута. Каждый нерв в теле мага, каждый канал прохождения силы разума и души охватывает напряжение, свойственное порыву блаженства невероятной мощи, экстатическому всплеску воли, всему существу, устремленному в заранее заданном направлении.

Каждое ощущение с помощью каббалистических приемов ассоциации идей становиться начальной точкой набора связанных мыслей, заканчивающихся высшей идеей, заклинанием. И когда во время церемонии теург стоит с восьмиугольником, имена, окружающие круг, восемь свечей, радостно горящих без преобладающего в их пламени оранжевого света, маленькой колонной поднимающийся из кадила и уходящий вверх дымок благовонного стиракса — все это ассоциируется в мозгу мага с Меркурием и Гермесом.

Обычно мистицизм считает чувства барьером к свету души, и присутствие или проявление их не допускается вследствие оказания ими на разум и чувства соблазнительного влияния и возмущения. Однако в магии чувства, находящиеся под полным контролем, считаются золотыми вратами, через которые может войти Царь Славы. В процессе произнесения заклинаний должны участвовать каждое чувство и каждое качество.

«Понимание обязано быть выражено знаками и сведено воедино при помощи символов и пентаклей. Волю необходимо определять словами, а слова — действиями. Магическую идею нужно переводить на свет для глаз, гармонию для ушей, ароматы для обоняния, вкус для рта и формы для прикосновения». Эта цитата, взятая из размышлений Элифаса Леви, блестяще отражает, как все существо человека должно участвовать в теургическом ритуале. Поскольку, как мы уже знаем, египетские теурги говорили, что в них нет ни единой частицы, которая не принадлежала бы богам, следовательно, использовать чувства и силы разума в правильно построенном ритуале есть идеальный метод вызывания богов. Каждая отдельная часть человека, всякое чувство и все его силы обязаны привлекаться к выполнению ритуала, поскольку все они играют в нем свою роль.

Как правило, именно наша концентрация на одном из бесконечной вереницы потребностей ума, чувств и тела ослепляет нас и лишает способности видеть внутренний принцип, единственную реальность внутренней жизни. Отсюда одним из необходимых условий проведения всякого магического ритуала должно быть полное использование или умиротворение тех частей сущности, которые не задействуются в трансцендентальное единение с демоном.

Тщательно выверенная система божественных форм, произнесение божественных имен дрожащим, резонирующим голосом, жесты и знаки, письмена с именами духов, значимость геометрических символов и проникающие ароматы курящихся благовоний, помимо того что они выполняют свое прямое назначение — служат цели вызвать проявление желаемой идеи, они обладают и дополнительным мотивом. А состоит он в том, чтобы полностью овладеть вниманием каждого из низших принципов либо взволновать их, иначе говоря, цель одной из функций ритуала — высвободить душу для экзальтации и устремиться к небесному огню, где она сначала полностью поглотится, а затем возродится в блаженстве и духовности.

В некотором смысле ритуал или церемония направлены на получение следующего эффекта — связывать каждое чувство и средство распространения со своей особенной, специфической задачей, не давать магу, находящемуся в состоянии высшей концентрации отвлекаться. И кроме того, происходит их разделение в соответствии с функцией, по назначению им своих определенных задач. Так, когда подходит момент экзальтации, когда свершается мистический брак, тогда и обнажается эго, полностью высвобождаясь от всех своих оболочек, готовое улететь в любом направлении. В это время выполняется самая важная функция церемонии, сердце мага охватывает такое сильное упоение, что оно вполне может служить предварением к экстазу единения с Богом или ангелом.

Но и ритуал, и магические инструменты его проведения призваны оказывать в воображении мага, через каналы чувств, эффект полного возникновения идеи, которая — по причине своей высшей реальности, ослепительной просвещенности и силе в момент возникновения — называется Богом или Духом. Это субъективная позиция, которая в преддверии ожидания, обрисовывалась чуть выше.

«Все духи, поскольку они являются сущностью всех вещей, лежат сокрытыми в нас, а рождаются и вызываются исключительно в результате работы могуществом (волей) и фантазией (воображением) микрокосма».

Барретт в процитированном предложении вполне обоснованно утверждает, что боги и иерархии духов являлись неизвестными ранее гранями нашего собственного сознания. Заклинание их или вызывание магом совершенно несравнимо с процессами просто стимуляции части разума или воображения; результатом магических действий становятся экстаз, вдохновение и расширение сферы сознания.

Наблюдения и опыт теургов в течение очень длительного времени отчасти показывают, что между определенными словами, числами, жестами, запахами и формами, малозначащими, если их брать по отдельности, есть особое естественное взаимоотношение и связь.

Воображение есть мощный творческий вид деятельности, и, если с помощью некоторых приемов заставить его работать, плоды его творчества обретают подобие высшей реальности. Любая рудиментарная или «спящая» идея и мысль в воображении — или, как предпочитают говорить теурги, «дух» — могут быть вызваны или сотворены в пределах индивидуального сознания использованием и сочетанием тех вещей, которые с ним гармонируют, выражают определенные фазы его природы или сочетаются с ней. И совершенно неважно, используем ли мы для объяснения этого явления архаичную лексику средневековых философов, «лабораторную» терминологию современных психоаналитиков или фантастические аллегории мира поэзии. Мы можем называть этот эффект высвобождением сознания, восстановлением мрака расовой памяти, а можем, осмелев, применить к нему звучные старомодные термины «вызывание духов» или «вдохновение». Слова здесь ничего не значат, важен сам факт. Точно так же не несут никакого смыслового значения буквы «п.е.с», взятые отдельно. Но если их сложить вместе, мы сразу понимаем, что речь идет о собаке.

В равной степени и магические слова, запахи, пентакли и стимуляторы воли, используемые комплексно, вызывают в воображении идею громадной силы. На самом деле этот вид творчества может оказаться могущественным настолько, что одарит человеческий разум воображением, просвещением, великими возможностями (см. рисунок ниже).

Сейчас я хотел бы остановиться на используемых в магических ритуалах аксессуарах. Курения и благовония в магических обрядах используются с давних времен; древние теурги специально изучали физические и моральные реакции человека на те или иные запахи. Использование благовоний имеет триединую цель. В некоторых ритуалах они необходимы в определенные моменты в качестве материального средства распространения или основы для проявления духа. При сгорании соответствующего количества курений в воздухе образуется плотное облако, которому вызываемый, проявляющийся дух может придать определенную форму, то есть в данном случае курение используется в качестве средства распространения.

Кроме того, курения и благовония могут играть роль приятного на вкус подношения или жертвы духу или самому ангелу. В данном случае, какое именно курение применить — зависит от вызываемого духа. Смола и сандаловое дерево используются для вызывания духов Венеры; курения из шелухи мускатного ореха и стиракс (ароматический бальзам) — для вызывания духов Меркурия; сера — для духов Сатурна; гальбан и коричное дерево — для сил Солнца и т. д. Сильные всепроникающие запахи оказывают сильнейший опьяняющий эффект на само сознание, причем каждое курение предназначается для вызова определенного божества. Есть также и другое объяснение использованию курений. Каждая буква древнееврейского алфавита имеет длинные цепочки связей: с духами, разумами, цветами, камнями, идеями и запахами.

Если взять буквы имени того или иного духа и проконсультироваться со специалистом, можно узнать рецепт и сделать смесь из курений, которое по-своему «произнесет» по буквам имя духа.

Иными словами, открывается возможность вообразить духа и вызвать его всего лишь с помощью подбора курений и правильно выполненного ритуала. Таким образом, бессмысленно сомневаться в исключительном эффекте курений и важности их использования.

На многих, даже на людей далеких от магии, они оказывают гипнотический эффект, их аромат соблазняет и возбуждает, как, например, мускус и пачули; от других же человек впадает в благодушное, спокойное состояние, а иные оказывают опьяняющее или подавляющее воздействие, делают человека пассивным, безразличным ко всему происходящему вокруг него.

Что касается звуков, их творческая сила более или менее изучена, их воздействие мы детально рассмотрим позднее, когда станем рассматривать так называемые варварские имена вызывания.