Вычитка: vernay 6 страница

Рейчел было трудно собраться с мыслями, однако после недолгого молчания она, вздохнула и продолжила свой рассказ:

— Однажды мы поссорились, и Андре сказал что, если бы у меня был ребенок, я причиняла бы меньше беспокойства! — Она снова вздохнула. — Вы... вы не можете себе представить, что я почув­ствовала при этих словах! Я всегда хотела иметь ребенка, но ведь Андре говорил, что мы должны подождать и немного пожить вдвоем...

— Он ревновал! — заметила мадам Санчес спо­койно. — Он не хотел, чтобы что-то отвлекало те­бя от него.

— Но разве это не эгоистично? — отчаянно воскликнула Рейчел. — Мое стремление иметь ре­бенка тоже было эгоистичным. Но я хотела, что­бы во мне была частица Андре! Я хотела знать — что бы ни случилось, у меня будет его дитя! — Ее страстная речь прервалась. Она продолжала ку­рить. — Как бы то ни было, я тогда сказала: нет! Когда он предложил завести ребенка, я ответила, что ничто не заставит меня подчиниться ему еще больше! — Голос ее сорвался, и Рейчел должна была немного успокоиться, прежде чем продол­жать. — Ну, как бы там ни было, я заберемене­ла. Конечно, мы поссорились. Я никогда не мог­ла сопротивляться, если Андре вбивал себе что-то в голову, и он знал это. Но когда я обнаружила, что беременна, я обвинила его в том, что он вос­пользовался мной, и у нас снова была ссора. О, этой был ужасный скандал! — Она закрыла лицо руками.

Мадам Санчес встала, подойдя к французско­му окну, открыла его и вышла на веранду. Она постояла там некоторое время, давая Рейчел воз­можность прийти в себя, а затем вернулась и села рядом, в то время как Рейчел яростно вы­тирала слезы.

— Извините, — сказала Рейчел, — но это не­легко!

— Нет, я понимаю, — ответила мать Андре мягко. — Ты хочешь рассказывать дальше?

— О да! Теперь, когда я уже начала, я расска­жу вам все. — Рейчел шмыгнула носом. — Ну, после этого, после скандала, мы снова стали ве­сти себя друг с другом прилично, но Андре ко мне больше не прикасался, он больше не спал со мной. Он... он перенес свои вещи в другую комнату, и хотя внешне все выглядело по-ста­рому, на самом деле все было ужасно! — Она вздохнула. — Сначала я почувствовала себя ра­неной, слишком раненой, чтобы ответить так же, но потом мой характер взял свое. Я стала необ­щительной и молчаливой в его присутствии. Ра­мон часто приходил, как вы знаете, навестить меня. Мне казалось, что ему было приятно мое общество, а мне было приятно видеть его. Я не говорила ему о ребенке. Наверное, следовало бы, но мне не хотелось, поскольку это было причи­ной нашего разлада с Андре. — Она взглянула в глаза мадам Санчес. — Вы можете понять, что я чувствовала? Можете?

Мать Андре нахмурилась:

— Я начинаю понимать. Продолжай, Рейчел.

— Ну вот. Рамон часто вывозил меня на це­лый день — плавать или ловить рыбу, и во вре­мя одной поездки мы отправились нырять. — Она пожала плечами. — Я помню, что задержа­ла дыхание, когда погружалась, и испытала ка­кое-то странное чувство. Я сказала Рамону, что начинаю подниматься, и он последовал за мной.

Но он так много занимался спортом, что плавал и нырял лучше, чем я. Я почувствовала слабость и тошноту. Рамон привез меня домой, но вред уже был причинен. — Она снова пожала плеча­ми. — Ничего особенного, просто выкидыш, ко­торый, конечно, был потрясением в физическом и духовном смысле.

— Ты рассказала все это Андре? - Рейчел жестко рассмеялась:

— Вы думаете, что он стал бы меня слушать? О нет! Когда он вернулся домой и застал врача, он не проявил никакого желания разговаривать. — Она вздохнула. — Кроме того, я сама была не в состоянии разговаривать. Вы не поверите, но я хотела этого ребенка, действительно хотела его! О, я все это говорила Андре, но с моей стороны было просто глупостью вести себя так. Я пони­маю это теперь. Позже, когда Андре смог уви­деть меня, смог разговаривать со мной, он обви­нил меня в том, что я сознательно постаралась вызвать у себя выкидыш. Я была слишком сла­ба, чтобы с ним спорить. В этом все равно не было смысла. Он не хотел меня больше видеть. Вот как он отнесся ко мне!

— Но, дитя мое, разве ты не видела, что это ранило его, ужасно ранило? Неужели тебе не при­шло в голову, что гнев его направлен в такой же мере на него самого, как и на тебя, за то, что он заставил тебя выстрадать такую ужасную вещь? Во всем этом ты упустила из виду тот факт, что Анд­ре ведь любил тебя! Ты могла его ранить, причи­нить ему боль, заставить раскаиваться, но он все же любил тебя!

Рейчел взглянула на нее широко раскрытыми глазами.

— Как вы можете говорить такое? — выкрик­нула она.

— Потому что я знаю, что с ним было, когда ты уехала, — резко ответила мать Андре. — Он словно потерял рассудок! Он дважды ездил в Лон­дон, чтобы встретиться с тобой, и дважды возвра­щался, не попытавшись сделать это!

— Что?

— Конечно. Неужели ты думаешь, что он про­сто забыл о тебе, не удостоверившись, что ты в целости и сохранности? Оба раза он встречался с твоим отцом, но, конечно, твой отец предпочел не говорить тебе об этом!

На мгновение Рейчел потеряла дар речи.

— Похоже, что мой отец скрывал очень мно­гое, — горько заметила она, — но почему Андре не захотел известить меня?

— Твой отец сказал ему, что ты все еще подав­лена. Что ты очень медленно поправляешься от своей болезни, и появление Андре может создать для тебя дополнительные трудности. В свою оче­редь Андре заставил твоего отца пообещать, что в любой момент, когда у тебя возникнут какие-ни­будь проблемы, он свяжется с моим сыном немед­ленно. Я полагаю, что именно поэтому твой отец послал тебя к Андре сейчас.

Рейчел удивленно покачала головой.

— Понятно, — хрипло произнесла она. — А теперь слишком поздно!

Мадам Санчес поднялась на ноги и вздох­нула:

— Да, Андре собирается жениться на Леони. Она будет ему хорошей и верной женой. В этом я не сомневаюсь. Меня беспокоит, будет ли Андре ей хорошим и верным мужем.

— Что вы имеете в виду?- Мадам Санчес пожала плечами.

— Я слышала, о чем вы с Андре говорили в холле, не забывай! — сказала она спокойно. - Возможно, он этого не признает никогда, но ты остаешься в его мыслях. — Она повернулась к Рейчел, улыбаясь. — О, Рейчел, какие проблемы мы создаем для себя!

Рейчел наклонила голову в молчаливом со­гласии.

Мадам Санчес снова вздохнула: — Ну ладно, дитя, ты отправляешься в Рио с Марией, и я не могу сказать, что не рада это­му. Это позволит тебе забыть обо всем, с чем ты столкнулась в последнее время. И хорошо, что это происходит в такое время года. Оливия те­бе понравится, я уверена. Она не такая жесто­кая, как Ирена, и не такая сухая, как Леони. Она такая же девушка, как ты, — молодая и при­влекательная и очень сильно влюблена в своего мужа!

Рейчел бросила короткий взгляд на мадам Сан­чес, но выражение лица свекрови ничего ей не подсказало.

— А потом? — рискнула спросить она. Мадам Санчес передернула плечами.

— Кто знает? — сказала она, нахмурившись. — Ясно одно — ты нуждаешься в отдыхе, настоящем отдыхе.

— Маркус с женой знают, что я пробуду у них так долго? — спросила Рейчел, ощущая ужасное замешательство, которое всегда наступает, когда понимаешь, что твою жизнь кто-то взял в свои ру­ки и ты ничего не можешь с этим поделать.

— Да, они знают, — ответила мадам Санчес. — Не беспокойся по этому поводу. Маркус очень об­радовался, когда узнал, что ты приедешь. Ты ведь помнишь Маркуса?

Рейчел кивнула. Маркус напоминал Рамона. Он был интеллигентным, мягким и добрым... Она по­гасила свою сигарету и поднялась. Бессмысленно было идти против судьбы, которую наметило для нее столько людей, начиная с ее собственного отца. И, кроме того, что еще она могла поделать? Она действительно не очень хотела возвращаться сей­час в Лондон и заниматься там делами. А здесь она только причиняла беспокойство своим родствен­никам по мужу, что бы они ни говорили. Гораздо лучше было отправиться в Рио, позволить Андре получить развод и затем вернуться в Лондон, ко­гда начнутся длинные, летние дни и будет меньше теней, которые станут за ней охотиться...

Глава 6

Солнце уже начинало садиться, когда Рейчел поднялась по ступеням веранды и оглянулась на Марию, которая двигалась за ней на рассто­янии нескольких ярдов. Маленькие крепкие нож­ки девочки переступали со ступеньки на ступень­ку короткими шажками. В одной руке Мария держала ведерко, а в другой — лопатку. Рейчел несла две пары их сандалий. Мария вскарабкалась по сту­пеням и с торжествующим видом догнала свою тетю.

— Видишь, — воскликнула она, — я говорила тебе, что меня не нужно нести!

Рейчел ласково погладила ее кудрявую головку и подтолкнула Марию впереди себя в прохладный холл, выложенный плиткой. В нем было прият­но находиться после жарких солнечных лучей, хотя Рейчел успела привыкнуть к солнцу за те четыре недели, которые она провела у Оливии и Маркуса.

Мария обернулась, когда они вошли в холл, и сказала:

— Ты выкупаешь меня сегодня вечером, Рей­чел? Пожалуйста!

Она потянула Рейчел за руку, но в этот самый момент стройная привлекательная девушка появи­лась в дверях комнаты и промолвила:

— Ну, Мария, ты, наконец, пришла домой! Дай возможность Рейчел присесть и выпить чего-ни­будь. Ты слишком пристаешь к ней. Если ты бу­дешь себя так вести, ты ей надоешь!

Рейчел улыбнулась своей невестке и покачала головой.

— Нет, она не надоест мне, Оливия! — прого­ворила она успокаивающим тоном. — Но теперь сбегай и посмотри на Тотти, Мария. Как сказала твоя мама, мне хочется выпить славную чашечку чая и выкурить сигарету.

Мария сморщила носик:

— Но ты выкупаешь меня?

— Наверное, — ответила Рейчел, кивнув, и слег­ка подтолкнула девочку по направлению к кухне.

Затем она пошла вместе с Оливией в гостиную. Это была длинная комната с невысоким потол­ком, которая тянулась от фасада виллы до ее кон­ца. Стены комнаты были покрыты белой краской и украшены бразильскими гравюрами. Мебель была простой, но очень удобной, и Оливия до­бавила к обстановке некоторые чисто женские штрихи — ленты, которые подхватывали занавес­ки, и обшитые ручными кружевами подушки. Это была комната с какой-то дружелюбной атмосфе­рой. Повсюду лежали игрушки. Мария была цен­тром внимания в этой маленькой семье, и Рейчел подумала, что так и должно быть.

Служанка прикатила на колесиках столик с ве­черним чаем, и Рейчел опустилась в кресло, при­няв с благодарностью чашку из рук Оливии. Оли­вия налила и себе чаю и затем, откинувшись в своем кресле, сказала:

— Честно говоря, Рейчел, я не понимаю, как я здесь управлялась, пока ты не приехала.

Рейчел улыбнулась.

— Ты должна знать, что я обожаю Марию, — ответила она с восторгом, — мы прекрасно прово­дим время вместе.

— Я вижу это, — кивнула Оливия, вздыхая. — Но ты ведь не захочешь остаться здесь навсегда?

Щеки Рейчел слегка покраснели.

— О, я не знаю... — начала она неуверенно. Оливия сжала губы.

— Тебе не нужно принимать решение сию ми­нуту, — воскликнула она. — Дело в том... ну, я обнаружила, что снова беременна.

Глаза Рейчел расширились.

— Правда? О, как прекрасно!

Оливия посмотрела на нее с сомнением:

— Ты так считаешь? Ты не думаешь, что Ма­рия еще слишком мала?

— Боже мой, нет! — Рейчел покачала голо­вой. — К тому времени, когда родится ребенок, ей будет уже четыре года. Я думаю, что это впол­не подходящий возраст. Она сможет помогать тебе, и ей это будет нравиться. Кроме того, ты ведь знаешь, что ей хочется иметь товарищей, с которыми она могла бы играть!

Оливия кивнула.

— О, наверное, это так, — произнесла она, поежившись. — Дело в том, что мы... мы не планировали это, как мы планировали рожде­ние Марии. Я даже не знаю, будет ли Маркус доволен.

Рейчел взглянула на нее удивленно:

— Ты что, еще не сказала ему?

— Нет. Я... я отложила это, но, конечно, рано или поздно я ему скажу. Но я не буду говорить Марии, пока не наступит время. Она такая не­терпеливая!

— Наверное, ты права, — ответила Рейчел за­думчиво и закурила сигарету.

— Ты стала бы прекрасной матерью, Рейчел! — тихо сказала Оливия.

Щеки Рейчел вспыхнули.

— Любой может справиться с детьми, — прого­ворила она безразличным тоном.

— Нет, не любой, — возразила Оливия, качая головой. — Я просто не понимаю... — Она замол­чала. — Прости, я готова была сделать то, что обещала матери Маркуса не делать никогда, — про­являть любопытство! Рейчел вздохнула:

— Это не любопытство, Оливия, — заметила она, испытывая некоторое неудобство от их раз­говора. — Естественно, тебя интересуют мои де­ла. Если бы я была на твоем месте, меня бы это тоже интересовало. Ты знаешь, что у меня был выкидыш?

Оливия кивнула:

— О да. Мне известны все эти факты, но я просто не могу связать их с женщиной, которую я теперь знаю.

Рейчел прикусила губу.

— Я воспринимаю это как комплимент, — уста­ло произнесла она. — Я действительно чувствую, что я с тех пор очень повзрослела!

Оливия маленькими глотками пила свой чай, а Рейчел думала о том, какие мысли сейчас в го­лове у этой женщины. С самого начала она и Оливия понравились друг другу. Хотя родители Оливии были состоятельными людьми и жили на континенте, привилегированные пансионы и школы не испортили ее, и она была очень до­машней девочкой. Весь ее мир заключался в Маркусе и Марии, и ее не интересовала никакая другая карьера, кроме как просто быть хорошей женой своему супругу. Однако их дружба разви­валась несколько ограниченно, потому что они всячески старались избегать разговоров об Анд­ре. И все же, несмотря на это, они стали близ­кими друзьями, и Рейчел могла понять любопыт­ство Оливии относительно ее положения. Надо признаться, что Рейчел в последнее время уда­лось забыть о своих проблемах,и Мария в этом ей очень помогла.

— Когда возвращается Маркус? — спросила Рейчел, меняя тему разговора.

Оливия лениво потянулась.

— О, послезавтра, — сказала она. — Мне его обычно ужасно не хватает, когда он уезжает в свои командировки, но на этот раз так плохо не было.

Маркус отсутствовал десять дней. Рейчел не знала точно, где он находится в настоящее время, но последняя телеграмма, которую они от него получили, была из Нью-Йорка. Он был очень рад приветствовать Рейчел в своем доме, зная, что его отсутствие огорчает его молодую жену, когда она остается одна.

Рейчел улыбнулась.

— Ты зря так говоришь, — заметила она. — Я знаю, что ты просто умираешь от желания скорее увидеть его! Тебе не нужно притворяться передо мной безразличной!

Оливия поднялась.

— О, Рейчел, — произнесла она, качая голо­вой, — мне так приятно, что ты здесь! Ты поду­маешь над тем, что я сказала, ладно?

Рейчел кивнула.

— Хорошо. Я подумаю, — согласилась она, тоже поднимаясь, и продолжила: — Теперь я пой­ду, пожалуй, узнаю, что с ванной для малышки. А ты не беспокойся. Ты не должна себя утруждать.

Оливия провела рукой по своему плоскому животу.

— О, я совершенно в порядке, — ответила она, — впереди еще почти семь месяцев. По­думать только — все лето в бесформенных пла­тьях!

— Ты переживешь это, — спокойно возразила Рейчел и рассмеялась. — Ты знаешь сама, что ты очень рада. Когда ты расскажешь Маркусу?

Оливия пожала плечами:

— О, я полагаю, когда он вернется. А ты как бы сделала?

Рейчел почувствовала легкую боль внизу жи­вота.

— Да, — сказала она, отворачиваясь, чтобы Оливия не могла видеть ее лица, — я бы не ста­ла ждать. Я уверена, что он будет в восторге!

Позже, в своей комнате, переодеваясь к ужину, Рейчел села за туалетный столик и закрыла лицо руками. Разговор с Оливией заставил ее вспом­нить все свои несчастья, которые она надеялась забыть, и теперь она испытывала настоящую за­висть к счастливому замужеству Оливии. Почему она была такой дурочкой? Если бы ее отец тогда рассказал ей, что Андре последовал за ней в Лон­дон, все могло бы обернуться иначе. Но он, ко­нечно, считал, что действует в ее интересах. Ее отец не мог допустить, что она хотела бы встре­титься со своим мужем. Но ведь ее поведение было только бравадой! Если бы Рейчел знала, что Андре ее действительно любит, что он действи­тельно простил ей ее безответственное поведение, она с готовностью встретилась бы с ним. Но она была уверена, что Андре больше не любит ее, и никогда бы не подумала, что он захочет ее видеть.

Поднявшись из-за своего туалетного столика, Рейчел вышла на балкон. С балкона открывался великолепный вид на залив Хуанастра. Залив рас­полагался совсем близко от Рио-де-Жанейро. Это была необычайно красивая местность с идеаль­ным климатом. На берегу были разбросаны ма­ленькие домики, которые вместе с несколькими скромными коттеджами образовывали деревушку Хуанастра. Возле деревни находилась старая цер­ковь и несколько водопадов. Некоторые жители Хуанастры занимались резьбой по дереву и чекан­кой, чтобы привлечь туристов. В пик сезона сюда приезжало много отдыхающих, но там, где стоял дом Санчесов, всегда было спокойно и тихо, и до сегодняшнего дня Рейчел чувствовала себя здесь умиротворенной.

Рейчел решила, что ей нельзя допускать, что­бы беременность Оливии нарушала ее покой. В конце концов, если Оливия хочет, чтобы Рей­чел осталась у них, почему бы не согласиться на ее предложение. Это все-таки возможность избе­жать ответственности, а сейчас, подумала Рей­чел, ей просто не справиться с ней.

В течение двух следующих дней Оливия гото­вилась к возвращению своего супруга. Она сде­лала прическу в салоне в Рио, в то время пока Рейчел вместе с Марией ходила по магазинам на Рио-Бранко. Рейчел купила Марии большой альбом для рисования и карандаши, потому что рисование стало в последнее время любимым за­нятием девочки. Затем они отправились в ко­фейный бар, и, пока Рейчел пила кофе, Мария управлялась с большой порцией клубничного мороженого. Позже, когда к ним присоединилась Оливия, девочка не могла говорить ни о чем дру­гом, и Оливия добродушно заметила:

— Она не проявляет такого восторга, когда я покупаю ей мороженое. У меня явно не тот подход!

Рейчел не хотела, чтобы Оливия говорила та­кие вещи, но она говорила от души, и Рейчел не могла ее оборвать. Вместо этого она улыбнулась и со смехом согласилась. Было уже довольно по­здно, когда они вернулись в Хуанастру, и Мария подскочила от восторга, увидев огромную маши­ну, припаркованную перед входом виллы.

— Папочка дома, папочка дома! — закричала она возбужденно.

— Да, я вижу, — сказала Оливия и спросила, обратившись к Рейчел: — Как я выгляжу?

Рейчел оглядела, ее.

— Великолепно, — ответила она, кивая. — Тебе идет эта прическа. Мне надо тоже сходить в этот салон.

Оливия скривилась.

— Нет, тебе не нужен парикмахер, — заявила она. — Ты всегда выглядишь прелестно, и волосы у тебя густые и мягкие. Мои нужно завивать, ина­че они смотрятся ужасно!

Волосы Оливии были короткими и жесткими, и она завивала их крупными локонами. Рейчел знала, что Оливия на самом деле уверена в своей привлекательности. Когда они вышли из машины, Рейчел крепко взяла за руку Марию и сказала:

— Пусть сначала мамочка поприветствует папу, Мария. Она тоже волнуется, ты видишь.

Мария запротестовала, но Оливия все равно ушла. Рейчел и Мария медленно направились за ней. Когда они поднялись по лестнице на веран­ду, Рейчел отпустила Марию, и она побежала к своим родителям. Рейчел замешкалась, не зная, следует ли подняться в свою комнату или при­соединиться к ним. Однако внезапно из гости­ной вышел мужчина и остановился в холле, не­терпеливо поглядывая на нее.

— Андре! — воскликнула она, схватившись за косяк двери, чтобы удержать равновесие. — Ч-что ты здесь делаешь?

Андре Санчес внимательно оглядел ее.

— У меня были кое-какие дела в Рио, и я прилетел вместе с Маркусом, — холодно ответил он. — Как ты, Рейчел? Ты хорошо выглядишь.

Рейчел удивленно покачала головой.

— Я чувствую себя замечательно, — сказала она, недовольная тем, что не может скрыть свое волнение. — А ты? Как ты?

— Прекрасно, — ответил он безразлично.

— Это хорошо. — Рейчел слегка поежилась. — Ты извинишь меня? — И, прошмыгнув мимо него, она направилась к лестнице. Однако голос Оли­вии остановил ее:

— Рейчел! Рейчел, не уходи! Иди сюда и по­смотри, что мне привез Маркус, что он привез всем нам!

Рейчел сжала губы и затем, проигнорировав подозрительный взгляд Андре, вошла в гости­ную и тепло поздоровалась с Маркусом. Маркус был ниже, чем Андре, и не таким стройным. Его приветливое лицо сияло.

— Моя жена говорит, что я должен поблагода­рить тебя за то, что она не чувствовала себя оди­нокой, пока меня не было, — сказал он. — Поэто­му прими это вместе с моей благодарностью!

Он протянул Рейчел сверток, и она растерян­но взяла его в руки. Если бы взгляд Андре не был в это время обращен на нее, она приняла бы подарок с радостью, но теперь она предпочла бы просто исчезнуть в своей комнате, вместо того чтобы вступать в беседу с Маркусом. Появление Андре вызвало у Рейчел шок. Он был так холо­ден, так равнодушен, в то время как Рейчел дро­жала, как кролик, в его присутствии. Кроме то­го, она рассердилась. Рассердилась на то, что Андре так бесцеремонно явился сюда, нарушив ее покой — покой, который она с таким трудом обрела.

Сделав над собой усилие, она сняла перевязан­ную лентой цветную обертку, и в руках у нее ока­залась маленькая коробочка. Внутри она обнару­жила футляр, а в нем — пару бриллиантовых се­рег. Они сверкнули в лучах заходящего солнца, и Рейчел взглянула на Маркуса со слезами на глазах. «Глупо быть такой чувствительной», — сердито сказала себе. Эти серьги были почти в точности такими же, какие ей однажды подарил Андре.

— Я... я просто не знаю, что сказать, — начала она, качая головой.

Маркус легонько дотронулся до ее плеча.

— Это только подарок, пустяк, — ласково про­изнес он. — Я рад, что они тебе нравятся.

— Можно мне посмотреть? — спросил Андре мягко и, взяв Рейчел за руку, поднес футляр к свету. — Гм. Очень красивые, — небрежно заме­тил он. — У тебя, Маркус, хороший вкус. Это ценная вещь.

Рейчел закрыла футляр с легким щелчком.

— Для меня это не ценность, — сказала она напряженным голосом, — для меня это подарок.

— Ты знаешь, как говорят, дорогая? Бриллиан­ты — это лучшие друзья девушки! — засмеялась Оливия.

Рейчел поняла, что Оливия чувствует ее на­строение, и произнесла:

— Теперь, пожалуйста, извините меня... — Она направилась к выходу, но Мария остановила ее.

— А ты не хочешь посмотреть, что подарили мне? — настойчиво спросила она, и снова Рейчел должна была уступить.

— Конечно, хочу, Мария, — ответила она, улы­баясь. — Что папочка привез тебе?

Мария продемонстрировала свое запястье. На нем был прелестный золотой браслет с изображе­ниями святых.

— О, какой чудесный! — воскликнула Рейчел восторженно. — Ты поблагодарила папу?

— Да. И еще мне подарили вот это. — Мария показала Рейчел коробку, в которой лежала боль­шая кукла в национальном бразильском костюме.

— О, какая красивая, — сказала Рейчел. — У тебя ведь нет бразильской куклы.

— Я знаю. Это мне привез дядя Андре.

— Понятно, — вздохнула Рейчел. — Очень ми­ло с его стороны.

Затем она направилась к двери:

— Право, мне нужно пойти и переодеться.

Мария нахмурилась:

— Но ты ведь не видела ожерелье, которое па­почка привез маме!

Оливия вспыхнула.

— Рейчел увидит его попозже, — проговорила она взволнованно. — Мне нужно пойти позабо­титься о комнате для тебя, Андре, и об ужине.

Андре вежливо наклонил голову, и Оливия вышла из комнаты вместе с Рейчел. Когда дверь за ними закрылась, она сказала:

— Мне очень жаль, Рейчел! Рейчел заставила себя улыбнуться.

— Не глупи, Оливия. Мне все равно. — Она прикусила губу. — В конце концов, Андре при­ехал не ко мне.

Оливия вздохнула:

— Ну, раз ты так говоришь... Рейчел погладила руку Оливии.

— Не волнуйся. Сосредоточься на том, чтобы показать своему мужу, как ты рада его видеть!

Оливия, испытав явное облегчение, отправи­лась на кухню, чтобы известить кухарку о при­езде гостя, а Рейчел медленно поднялась к себе. Пульс ее лихорадочно бился, а внутри все трепе­тало, как будто там были бабочки. В своей комна­те она закрыла дверь и непроизвольно заперла ее. Не то чтобы она боялась вторжения Андре, скорее она опасалась, что Мария может прибежать, зас­тать ее в слезах и сообщить всем об этом.

Она села на свою кровать и, открыв футляр, достала серьги и приложила их к своим ушам. В зеркале, стоявшем на туалетном столике, Рейчел видела свое отражение. Серьги очень шли ей. Она с вздохом опустила их в коробочку. Затем Рейчел разделась и, отправившись в ванную, встала под душ. Ей казалось, что под прохладной водой она вновь обретет способность ясно мыслить.

Но душ не помог ей. Рейчел вернулась в ком­нату и, закутавшись в халат, легла и стала печаль­но глядеть в потолок.

Зачем Андре приехал сюда? Снова и снова она задавала себе этот вопрос. Он должен был знать, в какое беспокойство это должно было ее повер­гнуть, и после той последней сцены на Веросе Рейчел сомневалась, что он когда-либо захочет ее видеть. И вот он здесь, и она глупо взвол­нована из-за него, как школьница на своем пер­вом свидании. Теперь, когда Рейчел знает, что Андре окончательно отверг ее, она должна вес­ти себя как взрослая женщина. Она должна го­ворить с ним так же, как с Маркусом, в простой дружеской манере. А если это не получится, она должна проявлять холодное безразличие и вести себя с ним как с чужим человеком.

Но, внушая себе это в тишине своей комна­ты, Рейчел понимала, что размышлять — это одно, а осуществить свои мысли на практике — совсем другое.

Когда настало время одеваться к ужину, Рей­чел вспомнила, что забыла сходить в комнату к Марии, чтобы помочь Тотти уложить ее спать. Со времени своего приезда в Рио она всегда на­блюдала за вечерним туалетом Марии, и то, что она сегодня об этом забыла, показывало, на­сколько она взволнована. В спешке она соскочи­ла с кровати и, открыв дверцу гардероба, критически осмотрела его содержимое. В Бразилии она купила себе несколько платьев, используя деньги, которые вручил ей Андре перед ее отъез­дом. Вначале она хотела отказаться, но потом поняла, что невозможно существовать без соб­ственных денег. Она сняла с вешалки простое черное платье и бросила его на кровать. Потом Рейчел быстро оделась и стала приводить в по­рядок свою прическу. Не задумываясь, она вы­нула серьги из футляра и вдела их в уши. Серь­ги просвечивали сквозь тяжелые пряди ее каш­тановых волос. Это было как раз то украшение, которое требовалось для ее платья. Платье было довольно длинное, и Рейчел, подхватив юбку, бросилась в спальню Марии.

Марии принадлежали три комнаты, соединен­ные между собой: детская, где она играла и ела, спальня и ее собственная ванная. Войдя в дет­скую, Рейчел увидела Тотти, которая пыталась заставить Марию съесть ужин. Девочка была одета в пижаму и халатик в цветочек. Ее зали­тое слезами личико отражало ее расстроенное состояние. Когда она увидела Рейчел, лицо ее просветлело, но затем она капризно нахмури­лась.

— Ты не пришла, чтобы выкупать меня, — сер­дито проговорила она. — Ты всегда приходила, а почему ты не пришла сегодня?

Рейчел подошла к Марии и склонилась над ней.

— Дорогая, мне жаль, — сказала она ласко­во. — Ты простишь меня? Я забыла о времени.

Мария посмотрела на нее с сомнением.

— А почему ты забыла о времени? — спросила она, улыбаясь. — У тебя ведь есть часы!

— Я знаю, — вздохнула Рейчел, — но дело в том, что твой папа приехал так неожиданно и привез мне эти чудесные серьги... — Она откинула воло­сы, чтобы Мария могла полюбоваться ими. — Ну и я думаю, что мы все забыли о времени!

— Ну, хорошо, — медленно произнесла Ма­рия. — Но ты обещаешь почитать мне, когда я лягу в постель?

Рейчел взглянула на часы на стене детской. Было уже около восьми, и она знала, что Оливия будет ждать ее перед ужином, чтобы вместе вы­пить коктейль. И все же, подумала она, это позво­лит ей избежать неприятной ситуации — оказать­ся рядом с Андре.

— Хорошо, — согласилась она. — Постарайся поесть побыстрее!

Мария послушалась и быстро проглотила ос­таток своего ужина, в то время как Тотти при­щелкнула языком и заметила, что девочку пор­тят. В ответ на ворчание старой няни Рейчел только улыбнулась. Она прекрасно знала, что на самом деле Тотти нравится, как она обращается с Марией.

Когда Мария, улеглась в постель, Рейчел села с ней рядом и прочла вслух несколько рассказов из огромной книжки с цветными картинками, ко­торые Мария любила рассматривать. Через неко­торое время, хотя Мария не выказывала никаких признаков утомления, Рейчел поднялась на ноги.

— Я должна идти, — сказала она. — Уже по­здно. Тотти, ты проследишь, чтобы она заснула?

В это мгновение в комнату вошла Оливия. Она была в темно-зеленом бархатном платье, которое очень шло к ее рыжеватым волосам.

— Вот ты где, Рейчел! — воскликнула она. — Ты что, забыла, что Санча через несколько минут подаст ужин?

Рейчел смущенно улыбнулась:

— Я знаю. Прости меня, Оливия, что я так за­держалась, но я забыла, что нужно купать Марию, и обещала прочесть ей рассказ, когда она будет в постели.

Оливия вздохнула:

— Понятно. Ну, Мария, сейчас уже очень по­здно. Я думаю, ты это знаешь.