О всеобщей совершенной организации школ

 

Обобщение вышесказанного Сущность наших пожеланий: Дидактическое искусство должно достигать точности и изящества типографического искусства.

1. О необходимости и способе преоб­разования школ мы высказались довольна
подробно. Было бы небесполезно свести теперь наши пожелания и советы в единое целое.

 

2. Наша цель довести метод обучения до такого совершенства, чтобы между
привычной, и употреблявшейся до сих проформой обучения и этой новой оказа­лась бы такая же разница, какую мы видим между употреблявшимся некогда способом размножения книг при помощи пера и изобретенным затем и теперь уже употребляемым типографским искусством.

Типо­графское искусство труднее, дороже, кропотливее, однако оно гораздо удобнее для более быстрого, верного и изящ­ного воспроизведения книг. Так этот новый метод, отпугивающий вначале своими трудностями, при своем приме­нении, будет, однако, служить для обучения гораздо боль­шего числа учеников, с более верным успехом и с боль­шим удовольствием, чем это достигается при обычном от­сутствии метода.

Какие преимущества имеет книгопечатание перед письмом.

3. Можно легко вообразить, как мало полезной могла казаться попытка первого изобретателя типографских шрифтов пoсравнению с принятым тогда уже столь

свободным и быстрым употреблением пера; но дело показало, какие преимущества дает это изобретение.

Во-первых, в течение одного и того же времени два моло­дых человека могут путем печати воспроизвести большее число экземпляров какой-либо книги, чем в то же самое время, быть может, двести человек пером.

Во-вторых, рукопи­си по числу, форме, расположению листов, страниц и ли­ний чрезвычайно отличаются друг от друга; печатные же экземпляры соответствуют друг другу настолько точно, что одно яйцо не будет так похоже на другое, как все эти экземпляры друг на друга. Это придает им элегантность и отделку. В-третьих, правильно ли написано то, что написано пером, нельзя установить до тех пор, пока не просмотришь, не сравнишь и не исправишь каждый экземпляр в отдельности, а это требует многократного скучного труда. При печатании же достаточно исправить только один экземпляр, чтобы тем самым оказались испра­вленными все остальные, хотя бы их была тысяча. Чело­веку, не знакомому с типографским искусством, это представляется невероятным, и, однако, это совершенно верно.

В-четвертых, для письма (которое делается пером) год­на не всякая бумага, а только более плотная, которая не про­пускает чернил, а что бы ты ни подложил под типографский набор, шрифт на всем отпечатывается — даже на мягкой и пропускной бумаге, на полотне и т. д. Наконец, изящно печатать книги могут даже те, кто писать изящно не умеет, так как они выполняют работу не собственной рукой, но искусно для этого подготовленными литерами, при которых уклонения от их начертания невозможны.

 

Что большего может дать совершенный метод (к которому мы стремимся) по сравнению с употреблявшимся до сих пор.

4. По видимому, получится нечто подобное, если мы осуществим правильно все, что касается этого нового и общего метода обучения (я еще не утверждаю, что наш метод уже совершенен, я только выставляю на вид его всеобщность).

Тогда результаты будут следующие:

1) при меньшем числе преподавателей бу­дет обучаться гораздо большее число детей, чем теперь при употребляемых методах;

2) учащиеся будут гораздо более образованными;

3) образование будет утонченнее и будет доставлять удовольствие;

4) к этому образованию будут допущены также и те, кто одарен сравнительно сла­быми способностями и медленной восприимчивостью;

5) на­конец, успешно преподавать в состоянии будут даже и те, кого природа не наделила хорошими способностями к пре­подаванию, так как каждый будет черпать знания и уме­ния не столько из собственного ума, сколько будет посте­пенно сообщать юношеству уже готовый образователь­ный материал готовыми, данными в руки, средствами. По­добно тому как любой органист легко исполнит по нотам какие-либо симфонии, которые он сам, быть может, не мог бы ни сочинить, ни исполнить одним только голосом или сыграть на память, так и школьный учитель не мог бы разве учить всему, когда все, чему надо учить, со всеми методами ученья, он имеет в руках, как бы занесенным в партитуру?

Более подробное рассмотрение этого дела.

5. Удерживая сходство с типограф­ским искусством разовьем яснее, при по­мощи сравнения, каково стройное дейст­вие этого нового метода, чтобы было вид­но, что науки теми же почти способами начертываются в умах, как они извне наносятся на бумагу.

Поэтому было бы уместно соответственно со словом „типография" придумать и дать этой новой дидактике имя „дидахография" (обучаю­щее письмо). Но остановимся на этом вопросе подробнее.

Анализ типографского искусства по отношению к материалу и работе. Тот же в искусстве дидактики.

6. Типогравскому искусству свойственны особые материалы и особые виды работ. Материалы эти преимущественно следующие: бумага, шрифт, черная краска, печатный станок. Виды работы — подготовка бумаги, набор шрифта согласно с подлинником, по­крытие краской, корректура, печатание, просушивание и т. д.; во всем этом есть свои особые приемы, при соблюде­нии которых дело легко подвигается вперед.

 

7. В дидахографии (удержим это слово) дело обстоит так. Бумага — это уче­ники, в умах которых должны ~ отпечат­леться литеры наук. Шрифт — это учебники и другие, при­готовленные для той же цели учебные пособия, с помощью которых учебный материал легко может запечатлеться в умах.

Черная краска — это живой голос преподавателя, со­общающий из книг знание вещей и переносящий это зна­ние в умы слушателей. Печатный станок—это школьная дисциплина, которая всех располагает и принуждает вос­принимать науку.

Какая требуется бумага.

8. Бумага пригодна какого угодно ка­чества, однако чем она чище, тем яснее воспринимает и представляет напечатан­ное. Так и этот метод, хотя и допускает к образованию учеников со всякими способностями, однако успешнее бу­дет развивать более выдающиеся дарования.

 

Отношение шрифта к учебникам.

9. Обращение с металлическим шриф­том представляет прекрасную аналогию с нашими учебниками (каких мы тре­буем). Во-первых, как шрифт сначала нужно отлить, от­полировать, приспособить к употреблению, а затем уже начать печатание книг, так сперва необходимо подготовить орудия нового метода, а затем начать пользоваться этим методом.

 

10. Шрифта требуется большой запас, чтобы его было достаточно для работы. То же самое относится к книгам и учебным пособиям, так как тяжело, скучно и вредно на­чинать дело и встречать препятствия в достижении цели вследствие недостатка в требуемых пособиях.

 

11. Хорошая типография имеет всевозможные шрифты, чтобы не оказалось недостатка ни в чем, что могло бы оказаться нужным. В такой же мере необходимо, чтобы наши книги исчерпывали все, что относится к полной куль­туре духа, так чтобы каждый, опираясь на эти пособия мог Изучить все, что нужно знать.

 

12. Типографские знаки не разбрасывают как придется, но аккуратно распределяют по кассам и отделениям, что­бы они были наготове для всякого употребления. Так, и в наших книгах нельзя предлагать учебный материал в спутанном виде, но необходимо распределить все, как
можно точнее, по годовым, месячным, дневным и часовым
программам.

 

13. Из касс вынимаются только те типографские знаки, которые нужны для данной работы, другие остаются нетронутыми. Так нужно давать детям в руки только те учебники, которые нужны в соответствующих классах, чтобы другие не отвлекали и не запутывали учащихся.

14. Наконец, у наборщиков есть своя наборная ли­нейка, с помощью которой они соединяют буквы в слова, слова в строки, строки в полосы, чтобы ничто не сдвига­лось со своего места. Так и воспитателям юношества надо дать в руки нормы, по которым они должны вести свою работу, т. е. нужно написать для них руководящие книги, которые бы напоминали им о том, что, где и как нужно делать, чтобы не было уклонений в сторону.

Двоякого рода учебные руководства. Что соответствует типографской краске в дидактике.

15. Итак, учебные руководства будут двоякие: учебники для учащихся и руко­водство для учителей, чтобы они знали, как пользоваться первыми.

 

16. Мы сказали, что роль типограф­ской краски в дидактике играет голос
учителя. Правда, под давлением пресса шрифт, будучи сам по себе сухим, отти­скивается на бумаге. Однако, кроме известных следов, ко­торые скоро исчезают, он ничего после себя не оставляет.

Но если покрыть его типографской краской, то он дает самые яркие и почти неизгладимые оттиски. Так и то, что детям предлагают их немые учителя, книги, на самом деле является чем-то немым, темным, несовершенным. Когда к этому присоединяется голос учителя (который все толково разъясняет согласно с развитием учащихся и учит приме­нять на деле), то все оживает и глубоко врезывается в сознание учащихся, так что, наконец, они действительно начинают понимать то, что учат, и сознавать, что они пони­мают то, что знают. Типографская краска отличается от чер­нил именно тем, что она приготовляется не на воде, а на масле (и те, кто в типографском искусстве. желает достигнуть особенно выдающихся результатов, употребляют са­мое чистое масло из грецких орехов с угольным порошком). Так, через приятный и простой метод преподавания, соот­ветствующий нежнейшему маслу, должен проникать в со­знание учащихся голос преподавателя и преподаваемый им учебный материал.

Учебный процесс – это дисциплина.

17. Наконец, что в типографском деле - пресс, то в школах — дисциплина, которая одна только обеспечивает для каж­дого возможность восприятия образования. Как в типо­графском искусстве вся бумага, из которой должна выйти книга, идет под пресс (хотя на более твердую бумагу нуж­но надавливать

сильнее, а на более мягкую — слабее), так всякий, кто поступает для образования в школу, должен подчиняться общей дисциплине. Ступени ее следующие:

Во-первых, постоянное внимание. Так как никогда нельзя с достаточной уверенностью полагаться на прилежание де­тей или их добрую волю (они — потомки Адама), то нужно наблюдать за ними, куда бы они ни повернулись. Во-вторых, порицание, благодаря которому тотчас возвращаются на путь разума и повиновения те, кто нарушает порядок. Наконец, наказание, если они отказываются подчиняться знакам или увещанию. Но все эти меры нужно применять разумно, с единственной целью, чтобы все учащиеся под влиянием побуждения стали бодрыми и успешно выполняли все.

Сопоставление приемов работы в том и другом деле

18. Я сказал, что требуются также известные виды работы и известные приемы их выполнения. Коснусь вкратце также и этого.

 

19. Сколько будет экземпляров какой-нибудь книги, столько же берется сразу листов, которые должны быть заполнены одним и тем же текстом и одним и тем же шрифтом. Одно и то же число листов удерживается от начала до конца книги, не увеличиваясь и не уменьшаясь, иначе некоторые экземпляры были бы неполными. Равным образом метод нашей дидактики по необходимости требует, чтобы все дети, которым преподаватель должен препода­вать по одним и тем же правилам, передавались ему сра­зу, с тем чтобы он давал этой группе образование посте­пенно, от начала до конца. После начала учебных занятий никого нельзя принимать в школу и никого нельзя от­пускать из группы ранее конца занятий. Так будет достиг­нут тот результат, что одного преподавателя будет доста­точно даже для многочисленной группы учащихся, и все тем не менее научатся всему без недочетов и пробелов.

Полезный совет.

Поэтому следовало бы все общественные школы открывать один раз в год (по

нашему мнению, это должно быть скорее осенью, чем весною или в другое время), с тем чтобы учебная программа каждого класса выполнялась в течение года и чтобы все ученики (если только не воспрепятствует кому-либо из них тупость) доходили бы до определенной цели и вместе пе­решли бы в следующий класс. Так и в типографии после отпечатания всех экземпляров первого листа А, перехо­дят к листу В, затем к С, D, Е, и т. д.

20. Хорошо напечатанные книги имеют ясно разделен­ные главы, столбцы, параграфы с определенными пустыми пространствами (или по необходимости или ради ясности) как на полях, так и между отдельными строками. Таким же образом учебный метод, по необходимости, имеет, свои
периоды труда с определенными промежутками времени для отдыха. Он имеет, как известно, задачи по годам, ме­сяцам, дням и часам. Если это исполнять правильно, то каждый класс должен иметь свой законченный учебный курс и таким образом ежегодно должен осуществлять по­ставленную ему цель. С полным основанием можно наста­ивать на том, чтобы школьным занятиям ежедневно посвящалось только по четыре часа: два часа до полудня и столь­ко же пополудни. Если из этих часов исключить после­ полуденные часы в субботу и все воскресенье посвятить богослужению, получится еженедельно двадцать шесть часов[21], а в год (оставив, кроме того, необходимое время для обычных вакаций) около тысячи часов. О, как многому можно научить и научиться за такое время, если всегда действовать методически и т. д.

21. Набрав для печатания шрифт, берут свертки бума­ги и раскладывают их по листам так, чтобы они лежали гладко и удобно под рукой, чтобы ничто не задерживало работы. Равным образом учитель должен иметь учеников у себя перед глазами, чтобы всегда видеть всех и всегда быть видимым всеми. Как это нужно делать, на это мы указали в первом вопросе главы XIX.

22. Чтобы бумага лучше воспринимала оттиск, ее обык­новенно смачивают и делают более мягкой. Равным обра­зом в школе у учеников всегда нужно возбуждать внимание теми способами, которые мы там же указывали.

23. Когда это сделано, металлические литеры намазы­ваются черной краской для того, чтобы их оттиски отпечаты­вались ясно. Так учитель всегда должен пояснять урок данного часа своим голосом, читая вперед, перечитывая, разъясняя, чтобы все можно было ясно понять.

24. Затем сейчас же листы один вслед за другим кла­дутся под пресс так, чтобы на всех листах и на каждом в отдельности отпечатался вполне точный оттиск этой металлической формы. Так учитель, достаточно выяснив смысл и показав на нескольких примерах легкость подражания, пусть затем потребует того же самого от отдельных учени­ков, чтобы они стремились следовать за тем, что он им сказал, и из учащихся делались знающими.

25. Затем уже отпечатанные листы выставляются на воздух для проветривания, для просушки. В школе должна происходить умственная вентиляция при помощи повторе­ний (репетиций), экзаменов, состязаний, до тех пор, пока не явится уверенность, что все усвоено прочно.

26. Наконец, после оттискивания, все напечатанные листы

собираются и приводятся в порядок, чтобы было видно, что все экземпляры — в полной исправности, без изъяна, что они вполне пригодны для продажи, рассылки, пере­плета и пользования ими. То же самое представляют из себя публичные экзамены в конце года, когда реви­зорами школ будут проверены успехи учеников, насколько они основательны и связаны между собой, для того чтобы можно было судить, действительно ли изучено все то, что следовало изучить.

27. Вот в общих чертах и все; Остальное уже частности. Теперь достаточно-

указать, что как с изобретением типографии размножились книги, эти проводники образования, так с открытием дидахографии, или всеобщей методики, может увеличиться самое число ученых на великое благо для человечества, со­гласно известным словам: „Множество мудрых—спасение миру" (Премудр., VI, 26). И так как мы стремимся умно­жить христианское образование, чтобы внедрить во все посвященные Христу души само благочестие, а затем науки и добрые нравы, то можно надеяться на то, на что повелевает надеяться божественное откровение: „Земля будет наполнена ведением господа, как воды наполняют море (Ис, XI, 9).

 

[1] «Познание себя (и вместе с собой — всего), управление собой» или, как говорится в § 2, быть «созданием, владычествующим над другими созданиями»,— не обязательно связано с «устремлением к богу», а также с религиозно-христианским учением о «приготовлении к вечности».

 

[2] По вопросу о врожденности некоторых задатков Коменский прояв­ляет непоследовательность. Посвящая данную главу идее врожденности. Коменский в § 9 этой же главы сочувственно ссылается на сравнение

 

Аристотелем души «с чистой доской, на которой еще не было ничего написано, но можно было бы написать все». В § 10 той же главы Коменский считает "удачным" сравнение мозга— «этой мастерской мыслей», «с воском, на котором оттискивается печать или из которого лепятся фигурки». См. также VI гл., § 5.

 

[3] См. примечание к стр. 80, § 3.

 

[4] Здесь мы имеем достаточно ясное изложение Коменским уни­версального значения в познании сенсуалистического источника, доста­вляющего разуму данные о „существе и качестве" всех явлений мира. В этом вопросе Коменский вплотную примыкает к Бэкону, с сочине­ниями которого он бы* знаком еще до написания „Великой Ди­дактики".

[5] Автодидакт — самоучка

[6] В этом, как и в следующих параграфах, термин „гармония" упо­требляется Коменским по традиции, идущей от древних греческих фи­лософов, в смысле стройности, согласованности и правильного сочета­ния одних элементов целого' с другими, вызывающего эстетические чувствования. Для обозначения музыкальной гармонии Коменский пользуется латинским словом " consonantia";, передаваемым по-русски словом "созвучие".

 

[7] Явно искусственное, надуманное соображение. Однако этим неверным соображением раскрывается весьма бодрая, жизнерадостная и вместе с тем правильная идея о бесконечной способности каждого человека к образованию и развитию. Коменский пользуется анало­гичными же приемами доказательства в виде ссылок на „священное" писание и изречения, взятые у античных авторов и в других местах своей книги.

 

[8] Имеется в виду Гораций

 

[9] Сам Лютер, испугавшись революционного движения трудящихся масс и перейдя на сторону эксплуататоров, отказался от идеи всеобще­го обучения, подменив его обязательным для всех обучением вере.

 

[10] По традиции в эпоху Комеискогов школах изучали не реальные предметы, а всякого рода искусственно построенные определения и раз­деления понятий из области грамматики, арифметики, астрономии, диа­лектики и т. п., которые истолковывались в символическом, религиозном смысле. Эти-то сведения, изучавшиеся в школах, Коменский совершенно справедливо называет „схоластическим вздором". См. XVI, 44.

 

[11] Выражение взято из практики скульптурных изображений мифиче­ских божеств и так называемых „полубогов". Фигура Меркурия, как он представлен в мифических сказаниях, особенно трудна для изображе­ния на дереве.

[12] См. примечание к § 8 гл. VIII.

[13] Эта цитата взята из сочинения Квингилиана. Коменским „О воспитании оратора", 1 кн., 3, 8.

[14] Пансофия - все общая мудрость, или знание всего.

[15] Декурион — по-русски десятский. От латинского слова decem —де­сять. Отсюда старшина десятка, например всадников, судей, сенаторов, писцов, назывался декурионом. Коменский предполагает, что во главе каждых десяти учеников класса будет стоять лучший из них по успехам и по поведению. Таких представителей десятков учащихся Коменский называет „декурионами".

 

[16] Мы соблюдаем нумерацию параграфов латинского текста, в котором
§ 21 оказался пропущенным.

[17] Правильнее было бы сказать „метод преподавания языков".

[18] От латинского слова vosare — звать, называть; новолатинское вока­булярий означает словарь.

[19] Идиотизмами в языкознании принято называть своеобразные осо­бенности и выражения в отдельных языках, не поддающиеся точному переводу на другие языки.

[20] См. примечание на стр. 243.

[21] Очевидная ошибка и расчете часов. Правильно — 22 часа.