Глава 34. - Пожалуйста, успокойтесь, - ровным голосом попросил Чеслав, - разберемся с вашей квартирой.

 

- Пожалуйста, успокойтесь, - ровным голосом попросил Чеслав, - разберемся с вашей квартирой.

- Знакомьтесь, - предложила я, когда фальшивый Семен, взяв со стола салфетку, вытер лицо, - перед вами Софья Кошмарова.

- Я и подумать не могла, что женщин способна так ловко загримироваться, - запричитала Матрена.

- Если хотите измениться до неузнаваемости, иногда достаточно сменить цвет волос, прическу и водрузить на нос очки, - сказал Федор, - а уж усы с бородой вообще беспроигрышный вариант. Очень часто еще вставляют в глаза цветные линзы, меняют при помощи специальных вкладок форму щек, а на зубы накладывают штуку вроде коронок. И готово - была Соня, стал Сеня.

- Ну, еще природные данные, - подхватила я. - Софья коренастая, ширококостная, у нее достаточно низкий голос. Так почему, Соня, вы решили родить второго ребенка? А потом еще и третьего?

- Вам этого не понять, - тихо ответила женщина, - я очень любила Осипа. Дети - божий дар, аборт - убийство. Еще какие-то объяснения нужны?

- Но вы жили в тяжелых условиях, - продолжала я, - буквально лишней копейки в доме не было! Вам не приходило в голову броситься к матери в ноги, попроситься назад?

- Нет, - гордо вскинула голову Соня, - никогда! Мы бы справились.

- Но зачем еще двое детей? - пожал плечами Федор. - Неужели одного было мало?

Софья сгорбилась.

- Вы не поймете.

- Попробуй объяснить, - попросила я.

Кошмарова обхватила себя за плечи.

- Холодно.

Приходько взял с дивана один из пледов и набросил Кошмаровой на плечи.

- Спасибо, - шепнула Соня, - вы тут верно говорили, что я невысокого роста, похожа на кабачок, лицо некрасивое, руки вообще лучше прятать. Ну почему мне достались ладони-лопаты и пальцы-сардельки? У матери была нормальная внешность, а я!

- Большинство женщин не фотомодели, а живут счастливо, - не к месту вмешался Димон.

Соня неожиданно рассмеялась и повторила:

- Большинство женщин не фотомодели! Они нормальные, а я уродина. Никто никогда на меня внимания не обращал, ни разу я не ходила с мальчиком в кино. А Осип меня после дискотеки гулять повел, поцеловал и сказал: «Ты красивая, как утренняя заря!»

Мне стало до слез жаль Соню. Можно родиться серой мышкой и всегда находиться в центре внимания благодаря веселому характеру. А у Софьи невзрачная внешность ничем не компенсировалась.

- Одета я была хуже всех, - монотонно бубнила падчерица Венева, - на салон красоты денег не было, ну сколько бы еще Осип со мной прожил? А дети - гарантия стабильного брака.

- Вы полагали, что муж никогда не уйдет от матери своих отпрысков? - с изумлением спросил Димон. - Да такому, как Осип, стадо младенцев по барабану. Мошенник, мелкий воришка, лохотронщик, вы что, ему цены не знаете? Много он вам на хозяйство давал? Беспокоился о своем выводке?

- Неправда! - закричала Соня, сбрасывая шаль на пол. - Неправда!

Полковник поднял голову и гавкнул. Сержант стек на пол, подхватил зубами шерстяное одеяльце и залез на диван, втянув на него добычу.

- Осип замечательный, - сбавила тон Соня, - я ему верила! И сейчас верю. Он нас обожал!

- Но вы сами-то! - не утихал Коробок. - Неужели не понимали, что дети огромная ответственность. Нельзя их рожать, как кошка, бездумно. Впрочем, от киски дочки-сыночки через полгода после появления на свет убегают. А человеку надо чадо на ноги поставить, четверть века пройдет, пока птенец оперится! Как вы рассчитывали это сделать со своей нищенской зарплатой и нестабильным заработком Осипа? И где гарантия, что он третий раз не угодит за решетку?

- Дети - гарантия сохранности моей семьи, - отрубила Соня, - чем их больше, тем крепче я держу Осипа. Вот!

Димон оторопел, он явно не нашел никаких аргументов в ответ. А мне стало понятно: Софья патологически обожала мужа, боялась его потерять, вот и решила свить толстый канат, чтобы удержать Кошмарова навсегда. Это для нас он мелкий мошенник, уголовник и врун, а для нее Осип - лучший на свете человек, спецагент, герой. Если уж Соня вбивала себе нечто в голову, то верила в это вопреки всему. Кошмаров не смог помешать ни первой, ни второй ее беременности, потому что оказался за решеткой, странно, что он не протестовал против третьей малышки.

- Осип всегда говорил: дети от Бога, - продолжала Соня.

Я машинально кивнула. Ну да, а что еще говорить, когда, сидя за решеткой, узнаешь об интересном положении жены, которую невозможно уговорить при помощи писем пойти на аборт? Кошмаров хорошо изучил супругу, он не хотел терять свой шанс на получение богатства. Что же касается детей, полагаю, он не особенно задумывался об их будущем. Родились? Пусть растут!

- С мальчиками меня с третьего месяца тошнило, - неожиданно призналась Софья, - а с дочкой никаких признаков беременности не было, я до пятого месяца даже не подозревала, что жду ребенка! Аппетит отличный, не толстею, всяческие женские дни, как по расписанию, а потом бац, и живот!

- Случается, - кивнул Чеслав.

Я опять вздохнула. Вот вам и ответ, почему Осип не отправил жену на аборт. Муж и она не знали, что скоро вновь станут родителями.

- Да что вы понимаете! - закричала Софья. - Осип много думал о детях! Эта квартира! Здесь раньше жил педофил Владимир Русланов! Он убил много девочек, прямо тут! А Куклина жила и не мучилась! Чего меня о детях спрашиваете? У нее поинтересуйтесь, как ей спалось по ночам, а!

Тамара Владимировна прикрыла глаза рукой, Мотя прикусила губу, а я сказала:

- История Русланова давно поросла быльем. Ну какое отношение она имеет к Осипу?

Соня засмеялась.

- Муж хотел заработать денег, но контора ему разрешала использовать для жизни только то, что Осип заработает, прикидываясь преступником. Супругу нельзя было выпадать из легенды. Он искал путь вытащить нас из нищеты и набрел на эти хоромы.

Про апартаменты Русланова Осип узнал совершенно случайно во время отбытия второго срока. С ним в отряде оказался пожилой, но достаточно крепкий мужчина, который сел за домогательства к малолетней падчерице. Похотливый старикашка на воле работал адвокатом и всегда мог дать зэкам хороший совет, поэтому его не опустили и не били. Юрист составлял жалобы и другие бумаги. А еще в отряде сложилась традиция. Когда в бараке гас свет, местный авторитет лениво говорил: «Эй, ты, болтун, спой нам че-нибудь на сон».

И бывший адвокат заводил истории об уголовных делах. Про Русланова Осип услышав за неделю до освобождения и очень хорошо запомнил рассказ. Уже на воле муж стал рыться в Интернете, набрел на сайт фанатов преступников, увидел там объявление: «Куплю все, что имеет отношение к Владимиру Русланову, за любую цену», и вдруг сообразил: педофил, по словам адвоката, был арестован в своей квартире, той самой, где совершил все убийства. Что, если ее найти и предложить фанату? Комиссионные за сделку могут составить внушительную сумму.

Соня посмотрела на Чеслава.

- Разве это противозаконно?

Боссу пришлось ответить: «Нет».

Софья кивнула.

- Вот именно. С одной стороны, купля-продажа жилплощади разрешена официально. С другой, эта операция вполне ложилась в образ не совсем законопослушного гражданина, который контора навесила на Осипа. Со всех сторон получалось хорошо: к Кошмарову ни у кого не будет претензий, и он получит деньги для наших детей!

Федор щелкнул языком, а вдова зачастила дальше:

- Муж потратил не один месяц на разработку операции, сначала искал адрес Русланова, думаете, это было легко? Потом, когда он выяснил, где находится квартира маньяка, он прикинул, кто даст за нее больше денег.

- Было несколько претендентов? - удивилась я.

Соня усмехнулась.

- Трое! Причем одна из них женщина. В конце концов Осип отправился на свидание к потенциальному приобретателю, и тут случился облом. Представляете, этот гаденыш, желающий жить на площади убийцы, стал выпытывать у него адрес! Осип ему сказал: центр города, в квартире до сих пор живет вдова, там сохранилась мебель. Короче, рай. Но адрес и координаты вдовы Русланова вы получите после того, как переведете на мой счет процент за посредничество.

- Думаю, клиент отказался, - влез в беседу Федор.

- Идиот! - гаркнула Соня. - Он не поверил! Решил, что Осип его надуть хочет! Сволочь! Заявил моему мужу в лицо: «Я узнал про тебя правду! Ты сидел два раза! Жулик!»

- Я бы тоже этому типу денег не перевел, - хмыкнул Димон.

Я подпрыгнула на стуле.

- Знаю, что придумал Осип! К следующему покупателю он отправил… Семена, который как две капли воды походил на Игоря Венева, добропорядочного бизнесмена, владельца антикварного магазина. Сын Григория Игоревича не вызовет подозрений, ведь так? Раздобыть фальшивый паспорт такому фрукту, как Осип, раз плюнуть.

- Неправда! - вскочил Семен. - Я не имею ни малейшего отношения к этой истории. Я ювелир!

- Торгующий наркотой, - напомнил Приходько.

- Здорово все складывается, - сказала я, - полагаю, что Сеня терпеть не мог Григория Игоревича. Отец всегда отказывался принять сына Лилии Хватайки, для него родным был исключительно Игорь, и точка. Представляю, какая обида душила Семена, он жил в нищете, а у другого сыночка было все, что душа пожелает.

- Она врет! - завопил Сеня.

Приходько похлопал его по плечу.

- Ну, ну, остынь! Мы же знаем, что ты встречал Соню в детстве. Не надо так глупо подставляться.

- Детство сто лет назад было, - не успокаивался Хватайка.

- Мы дружили, - тихо сказала Соня.

- Брешешь! - возмутился Сеня.

Софья вскочила и уперлась кулаками в стол.

- Я брешу? Сколько раз мы встречались у Ирины, а? Я к ней за подачками от матери приходила, а ты на кухне всегда сидел, жрал, пил, с Романом телик глядел! Да я сразу про тебя вспомнила, когда Осип про облом рассказал. Это было моей идеей! Вы с братом неотличимо похожи, а мне нужны деньги для детей!

- А я говорю, не было этого! - взвизгнул Семен. - Мое слово против ее! Так-то!

Софья замерла, Семен сделал неприличный жест рукой, Кошмарова кинулась ко мне:

- Хочешь узнать всю-всю правду?

- Не верьте ей! - занервничал Хватайка. - Сейчас навалит три кучи лжи.

- Я никогда не вру! - патетически воскликнула Соня.

Семен захохотал, а я тихо сказала:

- Мне-то ты не постеснялась солгать.

- В чем же? - запальчиво спросила Софья. - Скажи!

- Пожалуйста, - согласилась я, - помнишь, мы встречались в центре города около похоронного бюро с названием «Приют» и слоганом «Будьте счастливы»?

- И что? - не поняла Соня.

- Я показала тебе фотографию и спросила: «Знаешь этого человека?» - продолжала я. - Ты тут же ответила: «Конечно, это Игорь Венев, он совершенно не изменился с момента нашей последней встречи». Я уточнила, когда вы пересекались, и услышала: «Не видела Игоря после моего ухода из дома». Но это ложь.

- Правда! - стояла на своем Соня.

- Упрямство и упорство похожие слова, но смысл у них разный, - назидательно заявил Приходько.

- Я никогда не лгу! - тихо повторила Соня.

- Игорь и Семен начали терять зрение примерно в одно время, - продолжила я, - очки надели тогда же. Если вы, покинув родной дом, не виделись с братом, то почему заявили, что он абсолютно не изменился? А оправа на носу?

Соня сцепила пальцы в замок.

- Я не лгу! Я не встречала Игоря, общалась только с Семеном! И потом, я рассказала вам о Хватайке.

Я начала понимать Григория Игоревича Венева, которого приемная дочь бесила своим ослиным упрямством, но решила не сдаваться.

- Но вы знали, что Игорь надел очки! А еще вы солгали про смерть Ирины Малышевой. Бывшая домработница и лучшая подруга Алевтины знала, что вы с Сеней видитесь регулярно, и могла сообщить о ваших неплохих отношениях. Но вам не пришло в голову попросить Семена тоже сказать о смерти Ирины, он очень удивился, услышав о кончине домработницы. Кстати, Ирина не обмолвилась ни словом о встречах Сени и Сони. Малышева вполне благополучна, она сыта, одета, обута, вот только очень тоскует. Вам не жаль старуху, которая так хорошо к вам относилась? Вы ни разу не приехали ее навестить.

- Она мне никто, - фыркнула Соня, - поломойка.

- Я очень занят, - заявил Семен, - не хочу лишний раз выходить из дома, пятиэтажку расселяют.

- Уже слышали это, - отмахнулся Федор.

- С какой стати мне таскаться в интернат? - взвилась Соня.

- Ни с какой, - почти шепотом ответил Димон, - нет статьи в Уголовном кодексе, наказывающей за неблагодарность.

- И еще, - продолжила я, - мы с вами беседовали у ритуального бюро, я подвезла вас до метро. Вы охотно рассказали о Сене, но ни разу не вспомнили о сберкнижке Осипа, его большой квартире. Не просили помочь вам встретиться с генералами-начальниками мужа. Вам уже не нужны деньги для детей? Или вы поняли, что супруг обманщик, узнали это давно, а перед нами в первую встречу ломали комедию?

- Вернемся к другим вопросам, - влез Федор, - Игорь Венев был убит «ручкой» Харитонова, той самой антикварной штуковиной, которую Роман Бубнов преподнес Алевтине в благодарность за помощь его матери. Жена Григория Игоревича передала хитроумный шприц дочери. Следовательно, Софья могла убить сводного брата!

- Она такая, - кивнул Семен, - без башни. Злая, как гюрза!

- Это он придумал! - завизжала Соня. - Знаете, что ему в голову взбрело? Сказал Осипу: «Венев все завещал Игорю. Если Григорий, Алевтина, Люба и Игорь помрут, я могу получить наследство. Потом мы его поделим!» Ирина дура! Устроила нам с Алевтиной свидание в своей квартире. Мать мне мешочек принесла. Там было несколько колец, каких-то левых, некондиция, хоть и антиквариат. Допустим, перстень с изумрудами, но у него один камень выпал, и его заменили сапфиром. Надо же было до такого додуматься! Испортили вещь.

Тамара Владимировна метнулась к секретеру и вытащила коробочку.

- Вот он! Я его в качестве аванса за квартиру от олигарха получила. Неужели оно ничего не стоит?

- Стоит, - скривилась Соня, - для таких, как вы. Кто хорошие деньги имеет, ни за что этот хлам не приобретет. Но для Куклиной сошло. Я матери сказала: «Что за дерьмо ты мне даришь? Перстень из-за плохой реставрации в цене сильно упал! Приволокла жемчужное ожерелье - оно умерло, бусины серые, без блеска! Дала браслет погнутый, серьги из разных пар!» А она мне: «Доченька, что у меня есть, то и дарю. Вот тебе ручка!» И давай про этого китаезу плести! Настоящая жена мусорщика! Брюлики с помойки! Изумруды из навоза! Китайский антиквариат! Шприц убийцы!

- Но вы взяли подарок? - спросил Федя.

- Пришлось, - поморщилась Соня, - мать сопли распустила, говорила, что чувствует приближение смерти, чушь несла. А ее истерику не только я слышала, оказывается, Сеня в комнате на диване лежал. Ну, не тупая ли Ирка? Никому про Хватайку не сказала, он и нагрел уши.