ПРЕСТУПЛЕНИЙ

 

Мотивация, будучи динамическим процессом, по мнению В. В. Лунеева (1986), связана со всеми элементами преступного поведения: актуализацией потребности, возникновением и формированием мотива, целеобразованием, выбором путей достижения цели, прогнозированием возможных результатов, принятием решения, контролем и коррекцией действий, анализом наступивших последствий. Аналогична и динамика мотивации сексуального преступления, здесь она также выполняет отражательную, побудительную, регулятивную и контролирующую функции.

Мотивация сексуального преступления отражает не только ситуацию, в которой оно совершалось, но и предшествующее негативное влияние социальной среды. Вследствие отражательной функции мотивации происходит актуализация потребности в конкретной жизненной ситуации. Побудительная ее функция обусловливает возникновение мотива и формирование цели сексуального преступления. Регулятивная функция определяет выбор

—149—

 

путей достижения цели, прогнозирование возможных результатов, принятие решения. Наконец, в результате контролирующей функции мотивации осуществляется внутренний контроль и коррекция действий, анализ наступивших последствий, раскаяние или выработка защитного мотива.

Лицо, совершившее сексуальное преступление, искаженно воспринимает действительность, что может быть результатом глубокого личностного и межличностного конфликта либо следствием алкогольного опьянения. Объективные явления, воспринимаемые личностью, проходят через фильтр мотивационной сферы, которая накладывает личностный смысл на любое формируемое отражение (А. Н. Леонтьев, 1972).

В тех случаях, когда истоки мотивации сексуального преступления лежат в социальной среде, взаимодействующей с субъектом, непосредственной побудительной силой преступления выступает сама мотивация и особенно актуальная потребность, которая трансформируется в конкретный мотив и предметную цель (сексуальная потребность — сексуальное побуждение).

Анализ мотивационной сферы наших обследованных показал, что в качестве побудительной силы сексуального преступления выступают не только сами потребности, но и интересы, эмоции, привычки, сформированные на основе потребности. Это согласуется с данными Р. У. Липер (1984). У лиц, совершивших сексуальное преступление, сексуальные потребности гипертрофированы и нередко девиантны. Регулятивная функция мотивации сексуального преступления подчинена побуждению и выбору цели, и криминальный характер мотивации чаще отмечается на стадии формирования мотива или целеобразования, а в стадии выбора путей достижения цели субъект окончательно определяет возможности совершения сексуального преступления. Выбор путей связан с личностью сексуального преступника, и ограниченность, общее и правовое невежество, легкомысленный расчет на безнаказанность способствуют выбору неправомерных путей поведения.

Контролирующая функция мотивации при сексуальных преступлениях, как и вообще при всех преступлениях, приобретает особое значение на последних этапах мотивационного цикла. Г. С. Никифоров (1977) выделял

—150—

 

в структуре самоконтроля две составляющие: контролирующую и эталонную, т. е. то, что контролируется, и то, с чем оно сравнивается (нормы поведения, правовые, этические, эстетические). У всех совершивших сексуальное преступление эталонная составляющая самоконтроля отсутствует.

Таким образом, изучение отражательной, побудительной, регулятивной и контролирующей функций мотивации сексуального преступления показало нарушение их у всех обследованных мужчин.

Полученные данные дают основание представить типологию мотивации сексуального поведения мужчин, совершивших сексуальные преступления (табл. 3.16).

Из данных таблицы видно преобладание агрессивно- эгоистического и аверсионно-агрессивного типов преступного сексуального поведения наших обследованных. Третьим по частоте был девиантофильный тип мотиваций, наблюдаемый при искажении психосексуальной ориентации.

Легкомысленно-безответственный тип мотивации сексуального поведения отмечается у незрелых, инфантильных, интеллектуально сниженных личностей снегативной социальной аутоидентичностью. Мотивы совершения насильственного полового акта у них носят демонстративный, развлекательный характер и заключаются в стремлении утвердиться в глазах сверстников, в самоутверждении.

Агрессивно-эгоистический тип мотиваций наиболее характерен для лиц с психопатией, которым свойственны спонтанные вспышки напряженности, агрессивный аффект или переоценка значимости собственной личности и агрессивности окружающей социальной среды. Наиболее частый мотив насильственного полового акта у таких личностей — самоактуализация.

Агрессивно-аверсионный тип сексуальной мотивации характеризуется крайне негативным отношением к женщине, проявляющимся в агрессивных действиях. Мотивами преступления в этих случаях являются унижение, подчинение жертвы с демонстрацией пренебрежения, отвращения к ней.

Пассивно-подчиняемая мотивация типична для лиц пассивных, безынициативных, мотивами насильственно-то полового акта у них служит подражание другим

—151—

 

 

лицам, внушение. Мужчины с таким типом мотивации, как правило, участвуют только в групповом изнасиловании.

Среди обследованных нами мужчин были и лица с генитальным и гомеостабилизирующим типами сексуальной мотивации, выделенными Г. С. Васильченко (1977).

Генитальный тип отмечается у лиц интеллектуально сниженных, для которых появление эрекции служит сигналом к поиску возможности совершить половой акт, мотивом которого является получение оргазма.

У лиц с гомеостабилизирующим типом сексуальной мотивации сексуальное возбуждение проявляется тягостным ощущением, нарушающим состояние нервной уравновешенности, чувством дискомфорта, и мотивом полового акта при этом является восстановление гомеостаза — снятие сексуального напряжения.

Девиантофильный тип мотивации характеризуется нарушением психосексуальной ориентации. Мотивом полового акта при этом служит удовлетворение девиантного влечения, причем нередко в таких случаях, так же как и при агрессивно-эгоистическом и аверсионно-агрессивном типах сексуальной мотивации, этот мотив является неосознаваемым.

Неосознаваемые мотивы могут быть следствием: 1) блокирования возможности сексуальных проявлений при высокой субъективной необходимости таких проявлений (этот механизм был отмечен нами у двух эксгибиционистов и четырех педофилов); 2) отсроченного во времени действия, закрепившегося в детстве по механизму импринтинга. Так, трех из обследованных нами геронтофилов в детстве соблазнили пожилые женщины, два гомосексуала в детстве имели гомосексуальные контакты, четыре педофила также участвовали в детстве в половых актах, аналогичная ситуация отмечалась и у трех инцестофилов. Жестокое обращение с ребенком запечатлевается в эмоциональной структуре личности и может проявляться в определенной ситуации элементами садизма. Неосознаваемые мотивы и неосознаваемое мотивационное опосредование сексуального поведения чаще отмечается у истероидных личностей.

В ряде публикаций приводятся классификации мотивов преступлений, как правило, отражающих ту или иную специфическую сторону последних. Так, Б. В. Харазиш-

-153-

 

 

вили (1963) все мотивы преступлений делил на две группы: связанные с идейными влияниями (морально-политические, религиозные) и мотивы предметного характера. И. Н. Даньшин (1969) разделял преступления, отождествляя их с мотивами, — на убийство, хулиганство, спекуляцию и др.

П. С. Дагель (1968) выделял следующие мотивы преступлений: 1) общественно опасные (антигосударственные, личные низменные, религиозные); 2) общественно нейтральные (обида в связи с неправильным поведением потерпевшего); 3) общественно полезные мотивы (смягчающие ответственность).

Более детальную классификацию мотивов преступлений, учитывающую психологические факторы мотивации, предложил В. В. Лунеев (1986), которыйвыделил шесть групп мотивов: 1) политические; 2) корыстные; 3) насильственно-эгоистические; 4) анархистско-индивидуалистические; 5) легкомысленно-безответственные и б) трусливо-малодушные.

Указанные классификации, как мы видим, не охватывают всех мотивов преступлений и совершенно не касаются мотивов сексуальных преступлений.

На основании анализа мотивационной сферы мужчин и их преступного сексуального поведения нами была разработана классификация мотивов сексуальных преступлений, представленная в табл. 3.17.

Приведенные в таблице данные отражают соответствие мотивов того или иного вида преступлений типу мотивации совершившего его лица и тот факт, что каждое преступление может быть совершено не только по одному, но и по нескольким мотивам. Эти данные свидетельствуют также о том, что у сексуальных преступников полностью отсутствуют такие характерные для лиц с нормальной сексуальностью мотивы полового акта, как коммуникативный мотив и желание доставить удовлетворение женщине, которые мы отметили у большинства из 300 здоровых мужчин, обследованных нами в качестве контрольной группы.

Изучение, типов сексуальной мотивации жертв сексуальных преступлений (по Г. С. Васильченко) показало, что чаще всего у них отмечался игровой, наиболее гармоничный, и шаблонно-регламентированный типы сексуальной мотивации (табл. 3.18).

-154-

 

 

 

Полученные в проведенных исследованиях данные подтверждают, что мотивы преступного сексуального поведения реализуются в двух формах: субъективно-личностной и поведенческой (что согласуется с данными Ю. М. Антоняна, Е. Г. Самовичева, 1986). Сексуальное преступление- может совершаться при этом по разным мотивам, так же как один и тот же мотив может приводить к совершению разных видов преступлений.

Эта закономерность связана с тем обстоятельством, что мотивация любого, в том числе и преступного сексуального поведения, определяется не отдельными чертами, а всей личностью человека. Тем не менее, можно проследить определенную зависимость вида сексуального преступления от преимущественных, доминирующих черт совершившего его лица. Так, более половины обследованных нами насильников, садистов и сексуальных убийц принадлежали к агрессивным личностям, а лица пассивно-подчиняемые участвовали только в групповых изнасилованиях.