Талмудизм и мистицизм«После разгрома Римом второго иудейского восстания (132-135 гг.) евреи были окончательно изгнаны из Палестины и рассеялись по всем странам Римской империи [233]. В то же время вновь стали меняться их отношения с прочим населением империи. В связи с общим экономическим упадком империи, с сокращением, особенно с III в., торговли и денежного обращения ослабли хозяйственные связи евреев с окружающим населением, ослабло влияние еврейских торговцев. Это повело к сокращению религиозной пропаганды, к некоторому рецидиву (возобновлению) прежней национально-религиозной замкнутости евреев. Христианство уже отделилось от иудаизма. Взаимное влияние иудаизма и эллинистической религиозной философии почти прекратилось. Памятником этой эпохи возобновления религиозной изоляции евреев [234] стал Талмуд — огромный кодекс религиозно-юридических правил житейской и вероисповедной мудрости. Талмуд был составлен в III-V вв. в среде вавилонских и палестинских евреев. Он состоит из двух основных частей: более ранняя Мишна — обширное «повторение», то есть толкование, закона и позднейшая Гемара — толкование толкования. То и другое распадается, в свою очередь, на Галаху (свод законов и ритуальных правил) и Агаду (легенды, притчи, юридические казусы и пр.). Мишна написана на древнееврейском языке, Гемара — на арамейском, который был в то время разговорным языком восточных евреев. Талмуд сохранился в двух параллельных редакциях: иерусалимский (Иерушалими) и вавилонский (Бавли). Позже, в VI-X вв., к Талмуду были добавлены ещё различные комментарии — Мидраши. Талмуд создавался в кругах еврейских богачей, купцов и рабовладельцев и в их интересах. В нём отразились глубокие классовые противоречия внутри еврейских общин. Резко противопоставлены благочестивые и учёные богачи-рабовладельцы — талмид-хахамы и простая масса населения — ам-гаарец (народ земли) — крестьяне, ремесленники и др. К ам-гаарец в Талмуде выражается открытое пренебрежение. Были и богатые ам-гаарец, они могли приобрести себе загробное блаженство благотворительностью и изучением Торы, что для бедноты было недоступно[235]. Рабов же Талмуд вообще оставлял без всякого внимания, они не считались членами еврейских общин, тем более что рабы у евреев-рабовладельцев были обычно из чужеплеменников. Еврейская религия, в отличие от христианской не давала рабам утешения». Действительно, в условиях феодального рабовладения (а затем и раннего капитализма) хозяевам замкнутых еврейских общин, разбросанных по многочисленным европейским и прочим государствам, не было смысла создавать в иудаизме доктрину посмертного утешения для низшего сословия (ам-гаарец) и рабов. Рабы подчинялись и так, а низшее сословие было в полной зависимости от “богатств” высших еврейских сословий (талмид-хахамов) и раввината: ему некуда было деваться, не у кого было просить заступничества. Ведь кругом были враги (согласно учению Талмуда). Так и поддерживался веками внутренний «расизм» в самой еврейской среде «богоизбранного народа». «С того времени, с первых веков н.э. Талмуд становится основой всей жизни еврейских общин — не только религиозной, но и правовой, общественной. Не имея своего государства, своей светской власти, живя разбросанными общинами среди иноплеменного и иноверного населения, евреи находились под непререкаемой властью руководителей своих общин — талмид-хахамов; позже их стали называть раввинами». Сами же раввины как правило из колена Левия, в котором скрылась когда-то верхушка посвящённых в глобальный расистский проект — древнеегипетское “жречество”. Таким образом через создание компактных еврейских общин во многих государствах и создание внутри них строгой религиозной и структурной дисциплины, «мировая закулиса» добилась концентрации у себя в руках огромных материальных “богатств”, с помощью которых она (через руководство общин) оказывала почти любое влияние на верхушки государственных режимов, оставаясь невидимой для последних. «К раввинам верующие евреи обращались во всех затруднительных случаях жизни, а раввины выискивали решения исключительно в Талмуде. Эта традиция — обосновывать религиозными предписаниями все казусы, все мелочи, все стороны и общественной и частной жизни, во всём слушаться знатоков религии — раввинов, признавать их незыблемый авторитет — вела к ещё большей замкнутости евреев, изоляции их от иноверного населения [236]. Это было в интересах богатой верхушки еврейских общин, а масса евреев-бедняков попадала в полную зависимость от неё. В раннее средневековье евреи расселились по всем провинциям Римской империи и далеко за её пределами. Особенно много их было в Испании (там создалось ядро сефардских евреев), позже — в Германии (ашкеназские евреи). Много евреев было в странах Арабского халифата. Они везде занимались преимущественно ремеслом, торговлей, ростовщичеством, а местами и земледелием. Подавляющее большинство еврейского населения оставалось скованным синагогальной общинной организацией (кагал) и беспрекословно повиновалось раввинам. Раввины, ставленники богачей, выступали в качестве безапелляционных судей не только в вопросах религии, но и в мирских делах. В VII-XII вв. еврейские общины, обосновавшиеся на землях Арабского халифата, не только окрепли экономически, но и приобщились к высокой культуре, процветающей в этих странах[237]. Главные очаги арабской культуры были в Северной Африке и в Испании. Там зародилось и среди мусульман и среди евреев свободомыслие, а вместе с ним появились и попытки как-то приспособить обветшавшее библейско-талмудическое вероучение к сложным условиям экономической жизни, к высокому уровню науки. Эти попытки шли в двух направлениях: рационалистическом и мистическом. Самым видным из рационалистов среди еврейских богословов был Маймонид (1135-1204), живший в Египте. В своих многочисленных писаниях он старался примирить религию с современной наукой и философией. Он придерживался философии Аристотеля и принимал многое из учения мусульманских рационалистов — мутазилитов, пытался рационально или аллегорически истолковать разные «чудеса» и неправдоподобные вымыслы, которыми полна Библия[238]. Другие иудаистские богословы видели иной выход из создавшегося противоречия — уход в чистую мистику. Так возникло каббалистическое течение, особенно сильное в Испании; оно развивалось под влиянием мусульманского мистицизма, восходящего к учению неоплатоников[239]. Каббала — по-еврейски значит принятие, или традиция. Главное каббалистическое сочинение — Зогар (Сияние) — появилось в XIII в. Сущность этого и других сочинений каббалистов заключалась в пантеистическом представлении о Боге, как о бесконечном и неопределённом существе, лишённом всяких атрибутов. Приблизиться к пониманию Бога человек может только через таинственное значение имён, букв, составляющих имена, и чисел, которые этим буквам соответствуют [240]. Каббалисты занимались различным комбинированием чисел (якобы таинственных эманаций Бога), магических формул и пр. Они учили, что в мире нет зла: зло — это только внешняя оболочка добра, то есть Бога. Это был своеобразный способ оправдания социальных несправедливостей».
Последнее стоит пояснить. Действительно согласно учению каббалистов, если зло от доброго Бога (как его “оболочка”), то зло надо принимать, не сопротивляясь последнему и терпя земные страданья. Каббалу, видимо, составили и подбросили еврейским «низам» в XIII веке их посвящённые хозяева, мол занимайтесь комбинациями букв и чисел и верьте в то, что ваши страданья будут возмещены после смерти, но только в том случае, если вы познаете “Бога” с помощью каббалистических методов. Последнее — ни что иное, как еврейская средневековая разновидность учений ведического Востока о перевоплощениях души (либо сущности). Только в восточных учениях о карме, чтобы избавиться от сансары (круга перевоплощений) нужно соблюдать определённые религиозные правила и добиться устойчивого типа психики («зомби»)[241], а каббалистам для достижения этого же результата нужно показать успехи в комбинировании чисел и букв. Ничего удивительного: на ведическом Востоке люди тренируют в основном образное мышление, не шибко оглядываясь на логику рассуждений[242]. У евреев же, вследствие многовекового опыта по изменению их генетики — чрезмерно развито левое полушарие, отвечающее за логику, а правое полушарие работает с ущербом. Вот и создали специально для евреев (и вообще для западного мистицизма) логическую “науку” «как познать “Бога”», аналог восточной мистики психотехник, отвечающей на вопрос «как выбраться из колеса перерождений». Арабский же средневековых расцвет наук только помог в этом. Тем самым хозяева иудаизма на долгие столетия вперёд заняли Каббалой умы евреев, которым, видимо, недоставало посмертной мистики в этой жизни[243]: ведь Ветхий Завет весьма скуп на доктрину посмертного воздаяния. Любопытно, что кабалистикой увлеклись и увлекаются до сих пор не только иудеи. И ещё любопытно, что Каббала с сопутствующей ей доктриной посмертного воздаяния появилась в среде мусульман: сказалось влияние коранической доктрины рая и ада. Ведь в Коране эта доктрина выражена наиболее плотно. Выходит, что арабы (мусульмане) помогли хозяевам иудеев вывести иудаизм из средневекового кризиса: во-первых, развитием точных наук, и, во-вторых, внесением в иудаизм доктрины посмертного воздаяния с помощью кабалистики. «Каббалисты верили в переселение душ: душа умершего грешника возрождается в каком-нибудь другом теле, человека или животного, и так продолжается до тех пор, пока он не очистится от грехов, после чего душа возносится в царство чистых духов. Каббалисты верили и в нечистых духов и изгоняли их из больных разными шарлатанскими приёмами». Это — западная версия восточного учения о карме, сансаре и нирване. Именно кабалистика была принята на вооружение верхушками средневековых рыцарских орденов, прикрывавшихся католической ветвью библейского христианства во времена владычества римских пап. Именно кабалистика вошла составной частью в более позднее масонство (видимо ведический Восток притягивал иерархов толпо-“элитаризма” давно своими развитыми психотехниками и непостижимой мистикой). Но, как мы знаем, задачи у рыцарских орденов и у масонов были вполне земные — в отличие от простых “христиан”, которым церквями рекомендовалось терпеть и служить “господам”. «В эпоху капитализма и подъёма буржуазной культуры Европы среди евреев появились новые идейны течения, в которых опять-таки отобразились социальные противоречия внутри еврейского населения. Вновь ожили мистические и рационалистические идеи, в которых находило своё выражение глухое недовольство масс узко фанатической раввинской религиозностью. Мистицизм принял форму хасидизма. Термин «хасид» («благочестивый») существовал у евреев и в средние века. Но оформленное хасидское движение зародилось лишь в середине XVIII в. у евреев Юго-Западной России, где особенно тяжелы были бесправие и нужда еврейской бедноты. Основоположник хасидизма Израиль Бешт (о жизни которого мало известно) проповедовал, что раввинистская «учёность» и соблюдение многочисленных ритуальных правил не нужны; что надо стремиться к непосредственному общению с Богом, которое достигается в молитвенном экстазе».
Еврейская средневековая мистика хасидов, основанная на Каббале, ничто иное, как иудейская разновидность учений ведического Востока о нирване и её достижении. Восточная нирвана и еврейский «религиозный экстаз» — ничто иное как слияние психики верующего с соответствующим эгрегором, которого они считают “Богом” (на Востоке это Будда, Абсолют, Атман, Дао и т.п.). Психологические основы тяги к явлению религиозного экстаза — стремление субъекта избавиться от мирских страданий способом ухода в эгрегориальную «отрешённость». Евреи, будучи по жизни ближе к «зомби», чем народы, в которых они жили, естественно оказались более восприимчивы к возможностям (детально разработанным на ведическом Востоке) преодолевать свои «животные» привязанности способом индивидуального эгрегориального «зомбирования». Раввины же, будучи пастухами евреев, предлагают коллективное зомбирование не мистикой, а писанием. Коллективными способами зомбирования проще управлять, если нужно быстро передать сигнал, частично даже на уровень сознания индивида. Индивидуальным (если так можно выразиться для простоты сравнения) зомбированием через эгрегор управлять дольше. Хозяева иудаизма предпочитают сочетать индивидуальное (бесструктурное, через эгрегор) и коллективное (структурное, через раввинов) зомбирование евреев. Отказ хасидов от услуг раввинов не мог не вызвать некоторые затруднения в их управлении со стороны хозяев иерархии. Возник конфликт. Здесь Каббала выступает как аналог восточных нейро-лингвистических средств, помогающих ученикам входить в нирвану (через заклинания, клятвы, коаны, и.т.п.)[244]. Кабалистика программирует психику до тех пор, пока владеющие методами слияния с эгрегором (в т.ч. хасиды) не начинают это делать на автомате. Иными словами, Каббала облегчает вход в эгрегор иудаизма и другие сопряжённые с ним эгрегоры. Но мера понимания мистически настроенных иудеев ограничивается толкованием явлений, заложенным в самой Каббале. Скорее всего те, кто принимал участие в составлении Каббалы, были эгрегориальными зомби иудаизма, деятельность которых контролировалась посвящёнными-хозяевами. Эти «зомби» в знаковой и числовой форме записали свои образы, возникающие как вторичное после канонического толкования понимание (или даже вúдение) ими Мироздания: ведь Каббала основана на еврейском алфавите, числах и герметизме, восходящих к древним египетским наукам. Такое эгрегориальное “понимание” складывалось у иудеев с X века до н.э. до III-XIII вв. н.э. — периода кабалистики и хасидизма.
«Согласно учению хасидов, общения с Богом, может достигнуть не всякий человек, а по преимуществу лишь особые праведники — цáдики. И вот в среде хасидов возникли целые наследственные династии таких цадиков «святых людей»[245], которые зачастую были просто шарлатанами и бесстыдно обирали верующих, давая им взамен своё «благословление». Между хасидами и раввинистами (миснáгид) возникла резкая вражда[246], но впоследствии она мало-помалу сгладилась, и сейчас отношения между хасидами и раввинистами мирные[247]. Рационалистическое движение среди евреев в новое время приняло — особенно в Германии — форму «просвещения» (Гаскала), по существу порвавшего с религиозной традицией либо старавшегося смягчить и ослабить религиозное законодательство (Моисей Мендельсон, 1729-1786 и его последователи). Движение Гаскалы впоследствии переродилось в буржуазно-националистический сионизм, с его проповедью восстановления национального еврейского государства в Палестине (Герцель Т. Еврейское государство. 1896)».
Нетрудно предположить, что хозяевам иудаизма не было особой нужды собирать рассеянные еврейские общины на «Святой Земле»[248]. Тем более, им не мог понравиться разрыв рационалистов (коих было немало в Европе) с религиозным законом. Период буржуазного капитализма для «мировой закулисы» был, мягко говоря, не самым лучшим[249], она стремилась побыстрее возглавить своими кадрами процесс перехода к корпоративному социализму. Употребив «отступничество» евреев-рационалистов от религиозных традиций и их буржуазно-националистическую замкнутость в некоторых государствах Европы (особенно в Германии и странах, в которых потом легко установился фашистский режим), «мировая закулиса» своими кадрами (евреями и масонами) возглавила борьбу народов этих стран «за социальную справедливость против засилья буржуев», самыми материально “богатыми” из которых были еврейские буржуазные националисты. Так на фоне германского нацизма (ренессанса некоторых дохристианских верований вперемешку с лозунгами социальной справедливости) началась волна гонений на еврейскую буржуазию. Последнюю (и вместе с ней ещё некоторых «ассимилировавших» евреев) наказали фашизмом за отступничество, а заодно на почве «антисионизма» раздули германский национальный псевдосоциализм. Похожая, но не типичная для некоторых государств Европы картина была и в России. На волне ненависти народа к угнетателям-капиталистам (самыми материально “богатыми” из которых были всё те же евреи) процесс перехода к псевдосоциализму перехватила «мировая закулиса», которая допускала на первых порах антибуржуазный «антисемитизм», принявший форму борьбы с сионизмом (т.е. с еврейским рационализмом). Главное, что в борьбе с сионизмом (буржуазно-националистическим движением евреев, целью которой было возвращение на «Святую Землю) люди отвлекались от самой сути иудаизма — книг Ветхого Завета и Талмуда — считая еврейский расизм (сионизм) просто национальной (диаспорной) разновидностью буржуазного угнетения народных масс. Антисионистское движение в России было слабым и даже специально поддерживалось некоторыми евреями, во имя тестирования общества на «антисемитизм». Приход к власти троцкистов в 1917 году почти сразу ознаменовался запретом на критику евреев и иудаизма, а понятие «сионизм» прочно вошло в общество, как пережиток еврейского буржуазно-националистического движения и только. Так Россия (а затем и СССР) стали оплотом мирового интернационального псевдосоциализма, а Германия — стала оплотом национального псевдосоциализма. И в той и в другой странах интерес к первоисточникам еврейской веры был канализирован примитивным толкованием понятия «сионизм». И.В.Сталин, можно сказать, поддержал рационалистическое движение в еврейской среде, дав добро на создание в 1948 году государства Израиль[250]: этим И.В.Сталин пошёл против воли «мировой закулисы», препятствующей ассимиляции евреев. Заметьте, что И.В.Сталин решился на такой шаг только после победы СССР над Германией: как только СССР стал сильным (а германский нацизм, основанный во многом на «антисионизме», был канализирован в историю), его глава сразу же попытался взять еврейский вопрос под свой контроль. Израиль даже одно время безуспешно пытались сделать «социалистическим» государством, дающим евреям надежду на получение одного из самых необходимых признаков народа (своей земли). Этим можно было хоть как-то снять вопрос о «сионизме», как о буржуазно-националистическом еврейском движении и открыть вопрос об иудаизме, а вместе с ним и надежду на ассимиляцию евреев (начало чего положили еврейские рационалисты). После смерти И.В.Сталина и начала распада государств “социалистического” лагеря через небольшое время контроль за помощью Израилю перешёл от Англии к США. Израиль так и остался капиталистическим, а еврейский вопрос в СССР опять стал сводиться к понятию «сионизм», чтобы отвлечь внимание людей от глобальной целесообразности иудаизма — на буржуазный еврейский национализм-«сионизм» (удел местечковых еврейских диаспор и «израильских агрессоров»). Так продолжалось до распада СССР.
|
