Общие принципы вертикальной мобильности
соц1?е**Вое Утверждение. Вряд ли когда-либо существовали общества, °*ПсуЛЬНЫе САОи котоРых были абсолютно закрытыми или в которых стасСтвоваАа вертикальная мобильность в ее трех основных ипо- ^^экономической, политической и профессиональной. То, что 0^bI4HoT°RВПОЛНе логично хотя бы потому, что под вывеской "демократия" тИи" ф®бъединяются общества самых разных типов. То же касается и "автокра- °а термина неясны и с научной точки зрения порочны. внутренние слои первобытных племен были вполне проницаемь следует из того факта, что внутри многих из них наследоВаМи> высокого положения отсутствует как таковое; вождей часто избипаНИе а сами структуры были далеко не постоянными, и личные качеств' индивида играли решающую роль при подъеме или спуске по социалВа ной лестнице. Ближе всех приближается к абсолютно неподвижно обществу, то есть безо всякой вертикальной мобильности, так назы^ емое кастовое общество. Его наиболее ярко выраженный тип существ ет в Индии. Здесь воистину вертикальная мобильность очень слаба ь/ даже в применении к этому обществу нельзя сказать, что она otcvt° ствует в нем вовсе. Исторические хроники показывают, что ппи сравнительно развитой кастовой системе случалось, что члены самой высокой касты брахманов, король или члены его семейства свергались или осуждались за преступление. Из-за нежелания прослыть благопристойными погибали многие правители вместе со всем, что им принадлежало. И напротив, даже лесные отшельники завоевывали королевства. Из-за скромности погибли короли Нахуша, Шудас Сумука, Неви[245]. С другой стороны, изгнанники после должного покаяния восстанавливались в правах, а индивиды, рожденные в низших стратах общества, могли войти в касту брахманов — вершина социального конуса Индии. Благоразумием Приту и Ману добились суверенитета, Кубера — положения бога богатства, а сын Гади — класса брахманов[246]. Благодаря возможности смешанных межкастовых браков сохранялся путь медленного продвижения вниз или вверх из одной касты в другую даже в течение многих поколений. Приведу цитату из юридического текста, подтверждающую высказанную мысль. В "Га- утаме" читаем: "От брака брахмана с кшатрией рождается саварна, от брахмана с вайшьа рождается нишада, от брахмана и шудры рождается парасава". Таким путем возникали межкастовые подразделения. Но: "В седьмом поколении человек изменит свою принадлежность к той или иной касте, поднимаясь или опускаясь по социальной лестнице"[247]. "В силу возможности сохранения и в зависимости от семени, из которого они произошли, смешанные расы в последующих поколениях достигают или более высокого, или более низкого ранга"[248]. Статьи, касающиеся деградации и исчезновения каст как примера нарушения кастового правила, буквально пронизывают все священные книги Индии[249]. Само собой разумеется, что поддерживается и процесс социального восхождения. По крайней мере в период раннего буддизма мы встречаем много случаев, когда брахманы и князья выполняли физическую работу и занимались ремеслом. В средних классах родители, желающие лучшей профессии для своих сыновей, говорят в основном о кастовых профессиях, но при этом занятия отца даже и не упоминаются. То есть социальная градация и экономические занятия далеко не совпадали друг с другом. Труд передавался по наследству» а мобильность и инициатива были всего лишь устойчивыми сг проводниками. Более того, рожденные слугами короли известда в истории, хотя и запрещены законом. Человек низкого происхождсни^ у власти был нередким явлением в Индии. Так, Чандрагупта — я®3*^. происхождения, сын Маура, впоследствии ставший основателем могу енной Маурийской империи (321—297 гг. до и. э.) — один из,ярких примеров подобной мобильности1. последние десятилетия мы наблюдаем ту же картину. Слабое ие вертикальной мобильности проявляется по-разному: либо путем те«е* ния в одну из высокопоставленных каст тех, кто разбогател за** получить санкцию на то от брахманов, либо путем создания Я сМ каСт, либо изменяя свой род занятий, либо путем межкастовых ов, либо путем миграции и т. д.[250] Лишь недавно большую роль стало 6PaV образование, религиозные и политические факторы. Очевидно, ^тоМУ, несмотря на тот факт, что кастовое общество Индии, вероятно, П°1оЫЙ яркий пример непроницаемого и наиболее устойчивого стратифи- ^ванного организма, тем не менее даже внутри него существовали существуют слабые и медленные течения вертикальной мобильности. %JL так обстоит дело с кастовым обществом Индии, то ясно, что ^других социальных организмах в той или иной степени должна поксутствовахь вертикальная социальная мобильность. Это утверждение подтверждается фактами из истории Греции, Рима, Египта, Китая, средневековой Европы, где вертикальная социальная мобильность была enje более интенсивной, чем в кастовом обществе Индии. Абсолютно неподвижное общество есть миф, никогда не реализованный в истории. Второе утверждение. Никогда не существовало общества, в котором вертикальная социальная мобильность была бы абсолютно свободной, а переход из одного социального слоя в другой осуществлялся бы безо всякого сопротивления. Это утверждение логично вытекает из приведенной выше посылки, что любое организованное общество суть стратифицированный организм. Если бы мобильность была бы абсолютно свободной, то в обществе, которое получилось бы в результате, не было бы социальных страт. Оно напоминало бы здание, в котором не было бы потолка-пола, отделяющего один этаж от другого. Но все общества стратифицированы. Это значит, что внутри них функционирует своего рода "сито", просеивающее индивидов, позволяющее некоторым подниматься наверх, оставляя других на нижних слоях, и наоборот. Только в периоды анархий и большого беспорядка, когда вся социальная структура нарушена, а социальные слои в значительной степени Дезинтегрированы, мы имеем нечто, напоминающее нам хаотическую и Дезорганизованную вертикальную мобильность en masse[251]. Но даже в такие периоды существуют препятствия для ничем не ограниченной социальной мобильности — частично в форме быстро развивающегося Cmf°r° сита"' частично в форме остатков "сита" старого режима. в "*Устя короткий промежуток времени если такое общество не погибнет ожарище собственной анархии, то новое "сито" быстро займет место и eMv™ И' междУ прочим, станет таким же с трудом проницаемым, как предшествующее. Что понимается под "ситом", будет объяснено Или*и ^?есь Достаточно сказать, что оно существует и действует в той Но Ф°рме в любом обществе. Утверждение это настолько очевидней в Дальнейшем мы подкрепим его и фактами, что сейчас нет Ходимости на этом задерживаться, ^ье утверждение. Интенсивность и всеобщность вертикальной со- в мобильности изменяется от общества к обществу, то есть ^^^Р^нстве. Это утверждение представляется столь же очевидным. Дабы убедиться в этом, достаточно сравнить индийское кастовое ство и нынешнее американское. Если взять высшие рани в политиче°^^ экономическом и профессиональном конусах в обоих общества0*0*4» будет видно, что все они в Индии определены фактом рождения и*' только несколько "выскочек", которые достигли высокого полож есТь поднимаясь с самых низших слоев. Между тем как в СЩд е1цЧ заправил промышленности и финансов 38,8% в прошлом и 19,6%°^^ стоящем поколении начинали бедняками; 31,5% бывших и 27,7% н На' живущих мультимиллионеров начинали свою карьеру, будучи люпЬ111е среднего достатка1. Среди 29 президентов США 14 (то есть 48^о1и вышли из бедных или средних семей2. Разница во всеобщности тикальной мобильности обеих стран та же самая. В Индии подавляюп большинство занятого населения наследует и сохраняет в течение жиз профессиональный статус своих отцов; в США большинство населен»1 меняет свою профессию по крайней мере один раз в течение жизни Исследование профессиональной мобильности доктора JI. Даблина по казало, что среди держателей страхового полиса государственной стра- ховой компании 58,5% изменили свои профессии с момента выдачи полиса3. Мои собственные наблюдения подобных переходов в профессиональных ориентациях от отца к сыну среди разных групп американского населения свидетельствуют о том, что у современного поколения смена профессии стала более частой. То же самое можно сказать и о всеобщности вертикальной экономической мобильности. Более того, отличие в интенсивности и всеобщности вертикальной политической мобильности в разных обществах можно увидеть на следующей таблице, где показан процент "пришельцев" среди монархов и администраторов высших уровней различных стран, поднявшихся до самого высокого положения из низших социальных слоев.
Эти цифры можно принять за приблизительный показатель инте^ сивности и всеобщности вертикальной политической мобильности основания политической структуры и до ее вершины. Сильные ния цифр суть показатель сильного колебания политической мооил*» ности от страны к стране. ^ Четвертое утверждение. Интенсивность и всеобщность вертикаль ^ мобильности — экономической, политической и профессиональной леблются в рамках одного и того же общества в разные пеРи0 ^с- истории. В ходе истории любой страны или социальной группы СУ ----------------- 1925 1 Sorokin P. American Millionaires and Multimillionaires // Social Forces. N 4. P. 638. 2 Sorokin P. The Monarchs and the Rulers 11 Social Forces. 1926. N 5. ^ of 3 Dublin L. J. Shifting of Occupations among Wage Earners 11 Monthly Review. 1924, April. периоды, когда вертикальная мобильность увеличивается как стру^^зенно, так и качественно, однако существуют и периоды, когда ко**чевСтвительно уменьшается. Цз точного статистического материала еще мало и он подчас о фрагментарен, тем не менее мне кажется, что таких данныхсИЛьй с другимиисторическими свидетельствами достаточно для под- ^еС1дення этого утверждения. твср^" Первый ряд подтверждений дают крупные социальные потрясе- и революции, которые подчас единожды, но все же происходили рпи каждого общества. В периоды таких потрясений вертикальная 3 бальная мобильность по своей интенсивности и всеобщности, естест- °но намного выше, чем в периоды порядка и мира. Но так как ий всех стран рано или поздно наступали периоды социальных 3 трясений, то и вертикальная мобильность в них колебалась1. D За один или два года русской революции были уничтожены почти все оедставители самых богатых слоев; почти вся политическая аристок- Патия была низвергнута на низшую ступень; большая часть хозяев, Р дпринимателей и почти весь ранг высших специалистов-професси- оналов были низложены. С другой стороны, в течение пяти-шести лет большинство людей, которые до революции были "ничем", стали "всем" и поднялись на вершину политической, экономической и профессиональной "аристократии". Революция напоминает мне крупное землетрясение, которое опрокидывает вверх дном все слои на территории геологического катаклизма. Никогда в нормальные периоды русское общество не знало столь сильной вертикальной мобильности. Картина, которую дают Великая французская революция 1789 года, английская революция XVII века, крупные средневековые изменения или социальные революции в Древней Греции, Риме, Египте или в любой другой стране, подобна той, которую дает русская революция[252]. То, что было сказано о революциях, можно сказать и о бедствиях в форме иностранной интервенции, великих войнах и завоеваниях. "Норманнское завоевание почти полностью вытеснило аристократию англо-саксонской расы, поместив "искателей приключений", сопровождавших Вильгельма Завоевателя, на место тех дворян, которые До этого управляли крестьянством... Знать старой монархии была вынуждена "уйти" в отставку"[253].
Эта цитата приведена для того, чтобы показать, что любое военное вмешательство практически всегда приводит — прямо или косвенно к подобным результатам. Завоевание арийцами коренного населения Древней Индии, дорийцами — автохтонного населения Греции, спартанками — Мессении, римлянами — "своих земель" Италии, испанцами п КоРенного населения Америки и т. д. вызвали подобное ослабление кот Де высоких социальных страт и создание новой знати из людей, ^0рые раньше находились гораздо ниже. Даже если война не закан- ^ется завоеванием или покорением, она тем не менее приводит к тем ^следствиям из"за значительных людских потерь в высших социа- а Та эщелонах, особенно среди политической и военной аристократии, Искус*6 из~за финансового банкротства богатых людей или обогащения вызз НЫх УОШенников-нУвоРишей. "Вакуум" в знатных слоях общества, sJ^ifi потерями, приходится заполнять, и это приводит к более Отж~ному продвижению новых людей к высоким позициям. По этим же причинам происходят и более частые профессиона перемещения, которые приводят к большей профессиональной мо^Нь1е ности, чем в обычное время. Факты, которые мы привели выще у*11^ вают на существование ритмов статичных и динамичных пепи ^ в вертикальной мобильности внутри одного и того общества в па°До* периоды истории. 3libie Б). Второй ряд подтверждений дает реальная история многих на Историки Индии отмечают, что устойчивая кастовая система**®' была известна в Индии на ранних ступенях ее истории. "Ригведа" влч Не не говорит о кастах. Этот период проявляется в крупных миграц»еГ° нашествиях и мобильности1. Позднее кастовая система вырастает и ' стигает своей кульминации. Соответственно вертикальная социальн° мобильность устанавливается на нулевой отметке. Происхождение п** чти исключительно определяло социальное положение индивида; эт положение укреплялось и становилось "вечным" для всех поколений одной и той же семьи. В тот период "в ведических текстах нет еде примеров того, как вайшья достигает ранга священника или князя 2 Еще позднее, приблизительно ко времени распространения буддизма (VI—V вв. до н. э.), происходит ослабление кастовой системы и растет мобильность. Сам буддизм был выражением реакции против твердого кастового режима и одновременно попыткой нарушить его3. Вскоре после III века до нашей эры "выплеснулась" новая волна социальной неподвижности, усиления кастовой изоляции и триумфа брахманов, вытеснившая предшествующую волну социальной мобильности4. Позднее наблюдались подобные волны неоднократно5, таким же образом происходило чередование периодов относительной мобильности и относительной стабильности вплоть до нашего времени, когда Индия вновь вступает в период возрастания вертикальной социальной мобильности и ослабления устойчивости своей кастовой системы6. Очевидно, что реальный процесс колебаний куда более сложный, чем тот, который мы только что очертили. В долгой истории Китая также существовали подобные волны. Они отмечены, во-первых, шахматным чередованием периодов общественного порядка с периодами сильных социальных потрясений преимущественно в форме внутренних социальных революций и иностранных вторжений. Они повторялись многократно; большая их часть проявлялась на стыке конца существования правящих династий и установления новых • Существование подобных изменений отражается и обобщается в "законе трех стадий", приписываемом Конфуцию и приводимом в китайских канонических книгах. Эти стадии следующие: Стадия Беспорядка, Кратковременное Успокоение, Великое Подобие или Равновесие. Они сле^ ют друг за другом согласно текстам8. Характеристика этих стадии 1 The Cambridge History of India. Vol. 1. P. 38, 54, 92; The Imperial Career of India. Vol. 1. P. 345—347; Bougie C. Remarques sur le regime des castes. P. 28—^' 2 Ibid. P. 127. 3 Ibid. P. 208—210, 260. 4 Ibid. Ch. 9—10. 5 Grousset R. Histoire de l'Asie. P., 1922. ^o- 6 Дж. Мартен, директор индийского департамента ценза, считает, чт0 вая система в Индии все еще сильна, как прежде. См.: Marten J. Т. Р^Р^^Ь- Problems from the Indian Census // Journal of the Royal Society of Arfc. 1925, 25«• a? l'Asi<J 7 Hirth. The Ancient History of China. N. Y., 1908; Grousset R. Histoire 1 Vol. 2; The Shu-King // The Sacred Books of the East. Vol. 3. P. 101 ff., 125 n- • Li Ki // The Sacred Books of the East. Vol. 27. P. 2 fT. полагает, что на каждой стадии мобильность была разной, а поэто- Й*ДХ п0вторение означало повторение статичных и динамичных циклов ^ Иикальной социальной мобильности. В-третьих, на существование 0£РТ коЛебаний, по крайней мере по отношению к политической мобиль- эТИти косвенно указывают многие страницы китайских священных книг. Н00 ' говорится, что в период правления хороших императоров социа- Р Ные позиции, особенно высшие (даже положение самого императора), дьНпределялись между теми, кто их заслужил своим личным талантом ^добродетелью. В такие периоды "каждые три года устраивался эк- И мен заслуг, и после трех экзаменов незаслуживающие продвижения за жаЛовались, а заслуживающие двигались по лестнице вверх. Лишь раз* такой организации все служебные обязанности выполнялись на олжном уровне"1. Соответственно "Книга исторических хроник" приводят много примеров того, как высшими лицами и даже императорами Становились люди из самых низших социальных слоев: Шун стал императором, придя из орошаемых полей, Фу Ю был отозван на службу, прямо будучи оторванным от своих строительных рам, Као Ки — от рыбы и соли, Е Ин был фермером, Ти Яо определил своего преемника из среды бедных и обездоленных и т. д.2 Анналы показывают, что в "нормальные" периоды "процветания" китайского общества перемещения были интенсивными, хотя конечно же история восхождения от крестьянина до императора так же стара, как и вся история человечества. В периоды упадка, однако, мобильность была явно слабее. Это видно из постоянного "плача" свергнутых императоров о том, что в периоды упадка 'люди высших классов содержатся в темницах, а худшие занимают их места". Такое же обвинение выдвигает император Ио против великого правителя Мяо. Он-де выдвинул людей по наследственному принципу. Таким же было, по словам By, и преступление последнего Шана, основателя династии Чу3. В текущий момент история Китая, как кажется, вновь страна вступает в период все возрастающей мобильности. Какими бы неопределенными и расплывчатыми ни были все эти исторические свидетельства, тем не менее они подтверждают циклы сравнительной социальной подвижности и стабильности4: Нечто подобное мы наблюдаем и в истории Древней Греции. Здесь следует различать переход из слоев неполноправных в слои полноправных граждан, с одной стороны; и из низших слоев полноправных граждан в высшие — с другой. Что касается проникновения неполноправных граждан в ранг полноправных в Спарте, то со времени порабощения илотов у них фактически не было шансов ^ать полноправными гражданами. Если и были редкие случаи, то крайне мало. Позднее, после 421 года до нашей эры и особенно осле Пелопоннесской войны, илотам начали давать вольную en asse и они становились неодамодами, то есть вольноотпущенниками5. \ The Shu-King. P. 45, 55, 143. 3 сI Kl p 223, 312 ff.; Shu-King. P. 45, 51, 55, 85 ff., 101, 104, 143. 4 ^hu-King. P. 32 fT, 51—55, 125, 143. crB КлаДывается впечатление, что в истории Древнего Египта по-своему суще- Xi„ али всс те же периоды. Так, фараон Неферхотеп был из "низов". В конце н«ли^ИНастии веРтикальная мобильность значительно возросла. "Фараоны сме- ЛеНияДРУГ друга с беспрецедентной скоростью; средняя продолжительность прав- прав *РЯД ли превышала один-два года; известны даже два случая трехдневного Breasfei\H* ■ См - Gardiner A. Admonition of an Egyptian Sage. Leipzig, 1909; s Ф И History of the Ancient Egyptians. P. 173—174. vУкидид. История Пелопоннесской войны. 4, 80; 5, 34; 7, 19, 58; 8, 5. Такое восхождение к более высокому положению en masse конечно же доказательством возрастающей вертикальной мобильЛ^*Иг С другой стороны, если во время войны против Ксеркса cnan*100^ были равными, то после окончания Пелопоннесской войны, то ^^ меньше чем через столетие, некоторые из них поднялись до р'ацт. сказать, "пэров", а многие, напротив, опустились до уровня пот?' Та* ных[254]. Период социальных революций под руководством Агиса IV г??-?1* до н. э.) и Клеомена III (227 г. до н. э.) вызвал очередное HapyL г в перемещении полноправных граждан и явился периодом ярко в^^ женной мобильности. Иными словами, и в истории Спарты^" наблюдаем чередование периодов относительной подвижности и и MbI движности. еп°* Наличие подобных циклов в Афинах подтверждается установлени одиннадцати конституций в течение только двухсот лет. Конститущ^1 особенно такие, как конституции Солона, Писистрата, Клисфена, "чет^' рехсот", "тридцати" и "десяти" тиранов, знаменовали собой не'толь* простые изменения в формах правления, но и новое фундаментальное перераспределение граждан внутри социального конуса афинского общества. Например, в результате введения конституции Солона болыпинст- во людей были освобождены от рабства (долгового) и поднялись тем самым по социальной лестнице, а многие их прежние хозяева опустились. Замена наследственной аристократии на плутократию (аристократию по принципу богатства) имела те же последствия. Впрочем, последствия и других конституций, описанных Аристотелем, были сущ- ностно схожими[255]. Среди них тирании "тридцати" и "десяти" были самыми сильными потрясениями. Поэтому в афинской истории периоды отмены старой конституции и введения новой были периодами, за которыми в ряде случаев следовала гражданская война или сильное потрясение, но именно они были периодами особенно интенсивной вертикальной мобильности внутри афинского общества. На основании "Политики" и "Афинской политии" Аристотеля вполне можно сделать такое заключение[256]. В Древнем Риме на ранних ступенях развития для неполноправных граждан проникновение в слой римских граждан было крайне затруднительным. Продвижение стало легче и интенсивнее уже в императорскую эпоху. С уменьшением различных социальных препон, однако, привилегии римского гражданства также уменьшились. В 212 году нашей эры ("Закон Каракаллы") почти все население Римской империи получило статус римского гражданства. Но именно в это время гражданство практически полностью потеряло все свои особые привилегии- Такова, по сути, кривая перемещения из слоя неполноправных граждан в civus Romanus[257]*. Перемещения из низших слоев (в том числе и перемещения н<е лноправных граждан) показывают очевидное изменение во всеобшн0^ и интенсивности вертикальной мобильности. До VI—V веков до на ^ эры она была слабой, с середины V века до нашей эры и по середину века до нашей эры вертикальные перемещения были крайне интен ^ ными. В этот период плебеи получают практически полное РавН0П£0лее с патрициями. Иными словами, они переходят из низкого в ^ высокий статус. Хотя стирается одна разница, как бы на смену ется другая. Несмотря на многосторонний характер процесса поЯ0лЯие исторические лакуны, можно все же с достаточной степенью Я сти сказать, что период с последнего века республики и по III узере1*шеЙ эры был в общем периодом интенсивной мобильности, ре* ^кальные течения поднимались с самого дна римского общества В^РтИа50в) и до вершин (самые высокие позиции, включая ранг (о* £аТора) общественного конуса. При помощи денег, грабежа, иМпеР обмана, мошенничества, любовных интриг, реже — военного на изма и службы на благо отечества человек без родословной ^имался до командных высот, в том числе и до власти пурпура Па*монарха'. По контрасту с этим временем период с конца III века тей ^Ры и до самого конца Западной Римской империи (V в. до н. э.) сечен резким уменьшением мобильности. Наследование социального ложения и прикрепленность "навечно" в позиции родителей стали П° го р0Да правилом. Общество плавно двигалось по течению к твердой кастовой системе.
|
