Глава десятая. ВПЕРЕДИ ВСЕХ

 

Интернет-сообщество, некоторое время назад обрушившееся на меня с критикой, что, дескать, я не соблюдал правила, когда называл найденные мною объекты Кваоаром и Седной, встретило мои новые открытия в штыки. Не знаю наверняка, но, похоже, Ортис был одним из них, и все его соратники объединились, чтобы защитить его от нападок злонамеренных американских астрономов, пытающихся лишить его права на открытие. Нападок, конечно же, с нашей стороны не было. Любому из тех, кто был готов меня слушать, я говорил, что это именно Ортис открыл 2003EL61/Санту. Поскольку на самом деле я не заслуживал, чтобы меня обвиняли за намерение лишить Ортиса права на открытие, они нашли другую причину. Они начали утверждать, что я выдумал историю о том, что кто-то другой нашел координаты Ксены и Пасхального кролика, и мне, дескать, следовало бы извиниться за то, что я устроил пресс-конференцию на следующий день после того, как Ортис сделал объявление об открытии, с целью затмить его открытие. А потом они нашли новую причину для обвинения: я был "плохим" потому, что пытался скрыть ото всех Санту, Ксену и Пасхального кролика. Я лишь усмехнулся и покачал головой, думая о том, как же нелегко строго следовать научным стандартам.

Даже Ортис принимал в этом участие. Однажды он заявил в интервью:

 

Благодаря современным технологиям, которые в отличие от нас использовала команда господина Брауна, им удалось обнаружить целых три довольно крупных объекта несколько месяцев назад, однако они скрывали (sic!) факт их существования от международного научного сообщества, как и Кваоар с Седной.

Секретность была выгодна господину Брауну, поскольку за это время он мог подробно изучить их. Тем не менее его действия оскорбляют науку и не соответствуют утвержденным правилам, которые предполагают, что астрономическое сообщество должно узнать об открытии сразу же после того, как оно было сделано.

 

Услышав эту новость, я мог только глубоко вздохнуть. В первый момент я чуть было не сел и не написал длинную статью, в которой объяснил бы, почему хорошие астрономы не объявляют о своем открытии сразу же, а утвержденные процедуры нужны для того, чтобы до публичного заявления об открытии было время подтвердить сам факт открытия и написать по нему научную работу. Но потом решил, что обвинения в мою сторону были настолько смешны, что не стоит тратить на них свое время, нужно просто-напросто подождать, пока они сами не предадут себя забвению.

Впрочем, должен признать, что, прочитав комментарии Ортиса, я почувствовал себя обманутым и очень разозлился. Меня мало заботило, что плели обо мне эти, не имеющие к астрономии отношения, господа из чата, но меня очень задело то, что профессиональные астрономы позволяют себе так ненаучно подходить к делу и нести бессмыслицу. Это казалось так жестоко после того, как я защищал Ортиса от обвинений, пытаясь оставить его право на открытие неприкосновенным. Странно…

Окунувшись еще раз в болтовню на чате, я решил снова написать Ортису и заверить его в том, что я действительно считаю законным его право на открытие объекта 2003EL61. Я также осведомился у него, не думал ли он о том, как назвать его. По правилам только тот астроном, который сделал открытие, имеет право предложить имя объекту Ортис должен был понять мой недвусмысленный намек. Я добавил, что имя, которое мы выбрали для спутника, прямо вытекает из имени, которое мы приготовили для самого объекта 2003EL61. Немедленно Ортис написал мне ответ, поблагодарив меня за то, что я осведомился насчет имени, и добавил, что в связи с недавними нападками на него и его команду у них не было достаточно времени, чтобы даже начать размышлять об этом.

Интернет-сообщество не переставало доказывать мои злые намерения. Одним из самых ярых защитников господина Ортиса был астроном-любитель из Германии, который полтора года назад пытался помешать нам назвать Седну Седной, объясняя это тем, что собирался дать это же название своему объекту. Что любопытно, он принимал участие в команде Ортиса. После того как Ортис обнаружил объект по старым снимкам и сведениям, он связывался с немецким астрономом-любителем с той целью, чтобы тот сделал новую фотографию объекта 2003EL61. Тот самый астроном-любитель сразу же согласился, став вторым номером в команде Ортиса. Вы не находите довольно странным совпадением, что тот самый человек, который так яростно критиковал меня, оказался вовлечен в открытие Ортиса? Тем не менее совпадения случаются повсеместно. Я старался не думать об этом. Когда Брайан Марсден впервые узнал об этом, он произнес: "Чую неладное". Как я впоследствии убедился, у Марсдена было очень острое чутье.

Интересно, что спустя некоторое время среди участников того самого чата начало расти противостояние. Многие сомневались, что открытие Санты/2003EL61 по праву принадлежит группе ученых из Испании. Они не оставляли Ортиса в покое и донимали его расспросами. Один из этих вопросов всерьез заинтересовал меня: знал ли Ортис о нашем открытии до того, как сам объявил о нем? Заходил ли он когда-нибудь на веб-сайт, где находились координаты найденных мною объектов? Ортис не ответил, хотя его друг, тот самый любитель из Германии продолжал страстно защищать его путем новых контратак и обвинений в мою сторону. Все это, откровенно говоря, было ужасно неприятно, хотя не более чем и остальные интернет-сообщества тех дней. Я решил, что лучше будет держаться в стороне.

Спустя полторы недели с того момента, как я сделал официальное заявление о своих открытиях, позвонил незнакомый мне астроном – это было как глас с небес. Его имя было Рик Погге. Он был преподавателем Государственного университета в Огайо. Именно к его базе данных получили доступ неизвестные люди, тем самым вынудив нас сделать преждевременное объявление об открытии Ксены и Пасхального кролика. Во время телефонного разговора он очень извинялся за то, что произошло. Я успокоил его и просил не волноваться, объяснив, что, к счастью для нас и для кого-нибудь еще, никто не успел догадаться, как можно использовать эти малопонятные цифры в гнусных целях. Так что хорошо, что это случилось раньше. Он стал объяснять, какие изменения он внес в программу, чтобы этого никогда больше не повторилось.

"Замечательно, – ответил я, – потрясающе".

"Тем не менее я не все сказал. Вы должны еще кое-что узнать", – ответил Рик.

Еще?

И Рик рассказал мне весьма любопытную историю.

Он, как и многие другие, узнал о существовании Ксены и Пасхального кролика, прочитав полторы недели назад статью о пресс-конференции. Услышав, что кто-то проник в какую-то базу данных, Рик согласился, что это довольно печальная история. И только потом он понял, что это была его база. Оказалось, именно Рик сконструировал новую камеру, которая была установлена на телескопе в обсерватории в Чили. Именно этот телескоп мы использовали для того, чтобы сделать снимки Санты, Ксены и Пасхального кролика. Одной чудесной особенностью этого телескопа было то, что для обычных наблюдений, например таких, как съемки местоположения объектов пояса Койпера, нам не нужно специально лететь в Чили и самим делать снимок, можно просто сообщить сотруднику на телескопе, что нам нужна фотография, сделанная с помощью камеры, которую сконструировал Рик. На тот момент он следил за базой данных наблюдений, и таким образом астрономы могли получить доступ к своим изображениям, сделанным с помощью этой камеры.

После того как Рик предположил, что взломанная база данных могла оказаться именно той, за которую он отвечал, он ради любопытства решил взглянуть, кто в последнее время заходил в нее, просмотрев специальный список зарегистрировавшихся людей. В те годы, когда подобные базы данных только начинали появляться, доступ к ним имели только те люди, которым это было разрешено по роду их деятельности: астрономы, пользующиеся телескопом, которые, само собой, имели непосредственное отношение к базам данных. Случайный, неразрешенный доступ мог быть сделан лишь однажды и никогда больше.

Записи показали, что однажды где-то в конце июля случилось что-то очень странное. Рик увидел незнакомый IP-адрес, который заходил в базу данных несколько раз подряд. Каждый раз, когда этот адрес попадал в базу, он заходил на разные страницы, на которых были указаны координаты объекта К40506А в разные дни. Тогда Рик решил найти, откуда был этот странный компьютерный адрес, с которого неизвестный залез в базу данных. Как оказалось, он был из Испании. Рик хотел точно знать, чьих рук это было дело, и стал искать более подробную информацию. Он был из того испанского института, в котором Ортис подвизался профессором. В базу залезли как раз за два дня до того, как Ортис сделал заявление об открытии 2003EL61. Ортис "был в деле".

Как ошарашенный, я сидел на другом конце провода. Я попросил Рика, чтобы он еще раз проверил всю информацию и сообщил мне точные даты, время и адреса тех компьютеров, с которых заходили в базу. Я записал все, что сказал мне Рик.

Однако было еще кое-что.

Когда Ортис попытался сделать объявление о своем открытии, он случайно разослал его через неверные информационные каналы, поэтому в первый раз не получил ответа. На следующий день он разослал более полную информацию, включив новые наблюдения своего друга из Германии, а также данные со старых снимков. Дополнительная информация, которую он включил в свое объявление, требовала знания более точных координат местоположения объекта, чем та, что была объявлена вчера. Итак, накануне утром Ортис отправляет старые данные, после чего в базу данных Рика опять кто-то проникает. Анализ показал, что на каждой из просмотренных страниц были координаты К40506А в разные ночи.

Я записывал и записывал. От всего услышанного у меня закружилась голова. Испанская братва украла у меня Санту, но они грязно сделали свою работу, оставив слишком много следов. Рик обнаружил их отпечатки пальцев на месте преступления. Сейчас они точно попались.

Как только я закончил разговаривать с Риком Погге, я сразу же позвонил Брайану Марсдену.

"Я чувствовал это", – ответил он.

Все, что мне удалось узнать от Рика, это то, что компьютеры, с которых осуществлялся доступ к базам данных, были зарегистрированы на имя Ортиса в институте в Испании. У Брайана возникла интересная идея. Он попросил меня сказать ему эти IP-адреса. Затем по различным источникам он перепроверил присланные мной данные и адрес e-mail, с которого пришло объявление об открытии. IP-адрес компьютера, с которого зашли в базу данных в первый раз, совпал с адресом компьютера, с которого было отправлено сообщение об открытии объекта. Компьютер, с которого заходили в базу во второй раз, был тем же самым компьютером, с которого пришло второе сообщение. Первое сообщение пришло от Пабло Сантос-Санса, одного из студентов Ортиса, второе же сообщение пришло от самого Ортиса. Все сходилось.

Я никогда не смогу подтвердить полностью все, но мои предположения по поводу того, как все на самом деле произошло, таковы.

Названия докладов для крупной международной конференции были обнародованы в предпоследнюю среду июля. В том числе и названия докладов Чеда и Дэвида, в которых К40506А был упомянут как крупный и довольно яркий объект. В следующий вторник Сантос-Санс обратил внимание на темы докладов и заинтересовался объектом К40506А. Он стал искать название этого объекта в Интернете. Вероятно, он был шокирован (то же самое случилось и со мной, только неделей позже), обнаружив абсолютно точную информацию о том, куда одной майской ночью был направлен телескоп. Оправившись от первоначального шока, он, должно быть, почувствовал нервное возбуждение. Должно быть, Сантос-Санс был достаточно сообразительным, чтобы понять, что он может найти больше информации о том, куда был направлен телескоп. Он, вероятнее всего, уточнил веб-адрес и понял, что тот представляет собой что-то вроде:

www.astr.osu.edu/andicam/nightly_logs/2005/05/03.

Скорее всего, он также понял, что последние три числа образуют дату. Что ж, он изменил адрес на:

www.astro.osu.edu/andicam/nightly_logs/2005/05/05.

и буквально сразу же нашел координаты К40506А, только уже другой ночью. Он узнал еще несколько координат объекта К40506А и принялся за работу. Если вы точно знаете, куда был направлен телескоп на протяжении нескольких ночей, то вы почти наверняка знаете местоположение объекта в каждую из ночей. А уж это означает, что вы в состоянии найти его самостоятельно.

То, что случилось потом, не совсем укладывается в моей голове. Вот, как я все это вижу. Думаю, Ортис и Сантос-Санс на самом деле вполне законно занимались поисками новых объектов в поясе Койпера, хотя до сих пор и не вполне успешно. Думаю, что они просто-напросто не додумались до того, чтобы написать специальные программы, которые могли им помочь в поисках, таким образом, в их распоряжении была лишь огромная стопка старых изображений и никакого оборудования, чтобы заниматься их изучением. Это и неудивительно. За последние несколько лег я успел осознать, что написать компьютерную программу, которая помогала бы анализировать собранные данные, – это тяжелый труд, который можно сравнить только с самим процессом собирания данных. Однако, вооружившись координатами объекта К40506А, найденными нами, Сантос-Сансу более не нужно было мучиться со старыми снимками. Теперь он мог легко определить, где там затаился К40506А. Зачем писать сложные программы для просмотра горы снимков? Сантос-Санс сходу выбрал нужные снимки, на которых, как он уже знал, находится К40506А, после чего ему просто оставалось ткнуть пальцем в картинку и найти его. Он и нашел. И показал Ортису. Они объявили о своем открытии в среду, через тридцать шесть часов после первой попытки влезть в базу данных. Должно быть, эти тридцать шесть часов были не самыми легкими в их жизни.

Когда, разослав новость в первый раз, они не получили подтверждения (поскольку это было их первое открытие, они не знали, как правильно преподносить объявление об открытии и с помощью каких каналов сообщения). Сантос-Санс и Ортис, вероятно, решили, что им нужно было также отправить больше снимков в доказательство своей правоты.

Думаю, Ортис не имел понятия о том, что на самом деле произошло. Возможно даже, что Сантос-Санс ничего не сказал Ортису о своих манипуляциях с базой данных, а может, собирался сделать вид, что будто бы он написал компьютерные программы, с помощью которых и обнаружил объект К40506А, после чего быстро и эффектно сделал открытие. Тем не менее в четверг утром, когда они скорее всего решили, что для подтверждения открытия нужно представить большее количество снимков, кто-то опять проник в базу данных. На этот раз компьютер, который проник в базу, оказался компьютером Ортиса. Он проделал то же самое, что и Сантос-Санс, чтобы найти еще больше координат, характеризующих позиции объекта К40506А, а двенадцать часов спустя его приятель, астроном-любитель из Германии, тот самый ярый мой ненавистник, уже наблюдал за объектом с телескопа, что находится на Майорке. Через два часа Ортис вновь разослал объявление об открытии, добавив снимки, сделанные тем же вечером, да и фотографии из архивов, добытые для них любителем из Германии.

На этот раз сообщение прошло по правильным каналам. И я узнаю об этом несколькими часами позже, в четверг после полудня, находясь дома с Дайен и нашей малюткой Лайлой, которой на тот момент было уже двадцать дней от роду. Семь часов спустя я уже отправлял письмо Ортису, поздравляя его с открытием, искренне веря в то, что он обнаружил новый объект в небе, а не в недрах Всемирной паутины.

В результате всех этих событий у Брайана Марсдена было ко мне всего два вопроса. Первый: каковы мои намерения относительно этого астронома-любителя из Германии? Без всяких сомнений, он тем или иным образом был вовлечен во всю эту историю. Так думал Брайан. На что я ответил ему, что только с компьютеров, находящихся в Испании, был осуществлен доступ к базам данных. Я был уверен, что, если бы тот самый любитель из Германии узнал о базе, он бы не смог устоять перед тем, чтобы самому не взглянуть на координаты объекта. Этот бедняга был так одурачен, что просто не мог поступить иначе и пытался защитить порядочность Ортиса всевозможными способами.

Второй вопрос Брайана звучал так: что я собираюсь со всем этим делать.

Ответа на этот вопрос я не знал. Я повесил трубку. Злость начинала расти внутри меня. Эти люди украли у нас наше открытие. Мало того, своим ужасным поступком они практически заставили нас поспешно объявить о самом грандиозном и значимом открытии всей моей жизни. Мы даже не успели довести до конца наше исследование. Из-за них я провел почти всю неделю на работе, хотя должен был уделять время семье, заботиться о своих любимых людях: жене и маленькой дочери. Воры могли бы выйти сухими из воды, если бы их не вычислил Рик Погге. Как я должен был ответить Брайану на его второй вопрос? Должен ли я был их публично унизить? Или даже больше, унизить их на глазах у всего космоса? Заставить признать свое поражение? Однако в тот момент, я решил, что должен вернуться домой.

Дома меня ждали Дайен и наша малютка. Мы втроем расположились на нашем любимом месте отдыха – мы с Дайен улеглись валетом на диване, переплетя друг с другом ноги, Лайла лежала поочередно: то на мне, то на Дайен.

Я рассказал Дайен обо всем, что произошло в тот день.

"Что ты собираешься со всем этим делать?" – спросила меня Дайен.

Я все еще не знал ответа на этот вопрос. Я устал. Я был зол. В какой-то момент я решил нанести Ортису неожиданный и оскорбительный ответный удар, оперируя теми фактами, которые были у меня на руках.

Он потерпит полное публичное поражение, которое доставит мне по-настоящему истинное наслаждение. Я ни на минуту не сомневался, что Ортис этого по-настоящему заслуживает.

Но я не сделал этого. По крайней мере пока. Почему?

Как я ни стараюсь, я не могу вспомнить свое душевное состояние. Я не могу вспомнить точно все, что происходило со мной в те часы. Единственное, на что я тогда был способен, – это заглянуть в дневник Лайлы на сайте, который я вел со дня ее рождения.

В тот вечер, после того как Лайла побыла на руках у Дайен, она стала капризничать, требуя больше внимания со стороны родителей. Я встал, чтобы положить ее обратно в кроватку. Когда она, наконец, заснула, я опять сел за компьютер и стал писать новые сообщения о жизни Лайлы.

И вот что у меня получилось:

 

День 33 (9 АВГУСТА 2005 год): Сейчас приблизительно 19:30. Как только мы покормили Лайлу, она тут же расплакалась. Я знал, как ее успокоить и чему она не сможет сопротивляться: я взял ее на руки и стал танцевать посреди гостиной под песню Джека Джонсона ^[7] "Лучше, когда мы вместе". Лайла тут же уснула. Где-то посреди песни, я вдруг осознал, что, кружась по комнате, я думаю о том, что через пару десятков лет я буду танцевать с Лайлой на ее же свадьбе, под мелодию, подобную этой.

Да, Лайла, кстати, если ты будешь искать подходящую мелодию для танца с твоим папой, я голосую сейчас, когда тебе уже пять недель от роду, за эту песню. Она даже записана на такой штуковине, которую в наши с мамой времена зовут компакт-диском. Когда-нибудь я расскажу об этой старой технологии, использовавшейся для хранения информации. Надеюсь, что он все еще будет хорошо звучать после многих лет и давно высохших слез.

 

Затем я опять написал Ортису письмо:

 

Хосе

Надеюсь, что Вы прекрасно видели, что я всячески поддерживал Вас в Вашем открытии объекта 2003EL61. Также Вы знаете, что во всех официальных заявлениях я пытался сделать так, чтобы все поняли, что считаю Ваше право на открытие абсолютно законным.

Оказав Вам эту поддержку, в настоящий момент я чрезвычайно разочарован в Вас, поскольку теперь понимаю, что Вы были далеко не порядочны в своих действиях. Мы изучили адреса компьютеров, с которых осуществлялся доступ в базу данных, где, собственно, и находились координаты найденных нами объектов, и обнаружили, что с Ваших компьютеров был осуществлен доступ к базам как раз перед тем, как Вы сделали объявление об открытии.

Я расцениваю Ваш поступок как оскорбление и нарушение научной этики и вскоре предам эту новость публичной огласке; но прежде я бы хотел дать Вам шанс ответить на мое сообщение. Если Вы пожелаете каким-либо образом объяснить причину таких Ваших действий, дайте мне об этом знать в течение следующего дня.

С уважением,

Майк

 

Я отправился спать.

На следующий день, я зашел в почту, чтобы посмотреть, не пришел ли ответ… Ничего. На следующий день также абсолютно ничего. Через день то же самое: никакого ответа. В своем письме Ортису я предупредил его, что собираюсь публично рассказать о том, что он совершил, в течение одного или двух следующих дней. Время истекло. Что делать?

Я выжидал время. Я не мог ударить его исподтишка. Я понимал, что просто не могу уничтожить и унизить Ортиса. Я всего лишь хотел, чтобы он признался в содеянном и просто извинился.

Я все еще ждал. Однако мое терпение было не бесконечным. Я хотел услышать извинения. Я хотел, чтобы Ортис понял, что его поступок был ужасен. Даже через несколько недель Ортис так и не ответил. Тогда я написал письмо директору института, где он работал: