Н.М. Карамзин о вероисповедании монголов

 

...Гаюк 1 и Мангу 2 терпели при себе христиан­ских священников, позволяли им спорить с идоло-

поклонниками и магометанами, даже обращать жен христианских; но сами держались веры отцов сво­их.

...<Татары принимают магометову веру>. Еще хан Берка, имев случай говорить о вере с купцами бухарскими и плененный учением Алкорана, объя­вил себя ревностным магометанином: пример его служил примером для большей части моголов, весь­ма равнодушных к древнему идолопоклонству; а как всякая новая вера обыкновенно производит изуве­ров или фанатиков, то они, вместо прежней терпи­мости, начали славиться пламенным усердием ко мнимой божественности Алкорана.

 

7. Степенная книга о дарении Менгу-Тиму­ром Казани и других городов князю Федору Черемному

 

«Степенная книга» — памятник русской исто­рической литературы, составлена в начале 60-х гг. XVI в. В этой книге содержится систематическое изложение истории России от Владимира I Святосла­вича до Ивана Грозного по материалам летопи­сей, хронографов, родословных книг и других источ­ников. Название Степенной связано с тем, что изло­жение событий в ней расположено по родословным степеням великих князей. Публикуемый отрывок взят из «Жития» смоленского и ярославского князя

Федора Ростиславича Черемного, участвовавшего в 1277-1278 гг., при золотоордынском князе Менгу-Тимуре, в подавлении восстания волжских булгар против монголов. За походы на булгар и на алан князь был щедро награжден Менгу-Тимуром, кото­рый выдал за него свою дочь с богатым приданым.

И посла царь писания по всем градовом цар­ствия своего, повеле служащим ему царям и вель­можам своим приносити честная дарования зятю своему князю Феодору и новопросвещенной дщери своей, царевне Анне, еже и бысть. И браку бывшю, яко же християнский закон обдержьство имать, сам же царь паки сугубо даруя ему грады многи, яко тридесять и шесть1; в них же тогда именоваша: Чер­нигов, Болгары, Кумане, Корсунь, Туру, Казань, Арск, Гормир, Баламаты.

Полное собрание русских летописей. Том XXI, первая половина. Книга степенная царского родословия. Часть 1. — СПб., 1908. — С. 309.

8. Н.М. Карамзин о «Великой замятне»

 

<Суд князей с болгарами, г. 1361>. Великий князь3, брат его Андрей Нижегородский и Констан­тин Ростовский долженствовали пред ханским пос­лом судиться в Костроме с болгарами, ограбленны­ми шайкою наших разбойников: князья, отыскав ви-

новных, выдали их и сами поехали в Орду с данию. Но Хидыр1 уже плавал о крови своей, убиенный сы­ном Темирхожею. Сей злодей царствовал спокойно только шесть дней; в седьмый открылся бунт: темник Мамай, сильный и грозный, возмутил Орду, умертвил Темирхожу, перешел с луговой на правую сторону Волги и назвал ханом какого-то Авдула. Явились и другие цари: Кальдибек, мнимый сын Чанибеков, хотел заступить вместо отца, но скоро погиб; многие вельможи заключились в сарае с ханом Мурутом, братом Хидыревым; князь Булактемир овладел зем­лею Болгарскою, а Тагай Бездежский Мордовскою (где ныне город Наровчатов). Они резались между собой в ужасном остервенении; тысячи падали в битвах или гибли от голода. Князья наши не знали, кто останется повелителем или тираном России, и спешили удалиться от феатра [театра] убийств...

 

9. Н.И. Костомаров о «Великой замятие»

 

Костомаров Николай Иванович (1817-1885) — русский и украинский историк, писа­тель, член-корреспондент Петербургской академии наук, этнограф, автор трудов по социально-эконо­мической и политической истории России и Ук­раины, поэт-романтик. Одной из его работ являет­ся «Русская история в жизнеописаниях ее глав­нейших деятелей», в ней нашли отражение и сю­жеты по истории Золотой Орды, Казанского хан­ства.

Первенство Москвы, которому начало положи­ли братья Даниловичи, опиралось, главным образом, на покровительство могущественного хана... В это время в Орде произошел перелом, с которого быстро началось ее окончательное падение. Чанибека убил его сын Бердибек, а Бердибека убил полководец Нав­рус и объявил себя ханом. Суздальский князь Ди­митрий Константинович отправился в Орду и полу­чил там великое княжение. За него стояли новго­родцы, чувствовавшие тягость московского первен­ства, так как, по следам Калиты, сын его Симеон теснил Новгород и обирал, выдумавши новый род поборов с черных людей Новоторжской волости под именем «черного бора» (т.е. побора). Суздальский князь, приехавши с ханским ярлыком, сел на вели­кокняжеский стол во Владимире, и этому городу опять, по-видимому, предстояло возвратить себе от­нятое Москвою первенство. Но покровитель суздаль­ского князя Наврус был в свою очередь убит другим полководцем Хидырем, и последний объявил себя ханом. Московские бояре повезли к нему десятилет­него Димитрия Ивановича1. Было естественно но­вому повелителю изменить распоряжения прежне­го: он дал ярлык на княжение Димитрию... Но Хи-дыр был вскоре умерщвлен своим сыном, которого немедленно убили. Орда разделилась. Сильный тем­ник Мамай выставил ханом какого-то Абдула, а сарайские вельможи — Хидырева брата Мюрида. Москвичам показалось сначала, что партия Мюри­да сильнее, и они выхлопотали у него ярлык для Димитрия, но в следующем 1362 году они увидели, что, что партия Мамая берет верх, и тотчас обрати­лись к нему и получили для Димитрия ярлык на великое княжение от имени Абдула.

Н.И. Костомаров. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей.