А ты вернул меня в солдаты

 

Я имел надежду по праву, а пока что я возвращался в армию. Сытая, подрумяненная жизнь на гражданке закончилась.

Зима наступила рано – в конце октября.

На ж/д вокзал я ехал в трамвае с символическим номером № 8385*. В трамвае было тесно, как на Ходынке и, прижатый толпой к стеклу, я на инее трамвайного стекла ребром ладони сделал «ступню». Надо запомнить номер трамвая – весной вернусь, проверю – растаяла ступня или скрижалит.

В ожидании поезда вспомнил киргизскую мудрость из эпической поэмы «Олджобай и Кишимджан», любезно рассказанную Женишбеком Кельдыбековым: «Пока не приобрёл верблюда, садись на ишака».

- Опять эти клопы, - в вагоне напротив меня сидел зануда, брезгливо смахивая оторванным клочком газеты таракана со стола.

Тут меня передёрнуло: «Я же забыл посмотреть в энциклопедии, сколько живут постельные клопы да тараканы». Отпуск был достаточно насыщен, чтобы разбавлять его чтением (даже не до «Трёх мушкетёров» было). Ничего, приду на дембель, обязательно узнаю, сколько живут клопы.

- А чай принесут сегодня? – заворчал Зануда, вслед пробежавшему проводнику.

Сидевший был похож на киноактёра. Но не голливудс-кого спасателя миров в майке, а на ехидного персонажа из латиноамериканских сериалов. Бегающие глаза, усики-мерзавчики.

- Будет когда-нибудь порядок в этой стране, - уже безадресно он буркнул себе под нос.

- Я, между прочим, её защищаю, - мне захотелось как-то обидеть соседа и заодно напустить на себя героической шелухи.

- Да, знаю, знаю, - отмахнулся пассажир, - сам служил.

Он начал выкладывать на стол свёртки с едой.

- Сегодня ровно 10 лет, как дембельнулся…

Ну, надо же, какие пикантные подробности!!! Я думал с таким неприятием к жизни, даты – вещь второстепенная. Тем более такие… И для таких.

- Дембельнулся в свой день рождения, оттого и запомнил, - как бы читая мои мысли, пояснил именинник, - сегодня тридцатник.

- Выпьешь со мной? У меня припасена бутылочка армянского коньяка.

Мне не хотелось слушать его нытьё, но отсутствие денег и непреодолимое желание выпить, брали верх.

На коньячной этикетке были нарисованы 3 занудные звёздочки. А вот и знакомая консерва «Завтрак туриста»

- Попробую угадать, - со знанием дела, я ткнул пальцем в банку – «Сниданок блудяги».

- У нас в Могилёве это называется «Снедання волоцуги».

Вот тебе и раз: он был белорусом.

Вспоминая армейских детдомовцев из Гродно, для меня Белорус и Зануда были понятия несовместимые.

И всё же мне стоило героических усилий отказаться от коньяка, что явилось пленительным осквернением пунктуального зануды.

 

В тамбуре было легче об этом не думать.

Пульс рифмуется со стуком колёс.

НОЧЬ.

Мягкой синей печалью окуталась земля и стала красивой и загадочной, как задумавшаяся девушка.

Вскоре ситцевая ночь бархатными прядями накрыла луга, поля, деревья. Темнота наступила на чёрный шёпот, а тишина перевела дыхание, перебирая мозолистыми пальцами нейлоновые струны тьмы.

Полная луна торжественно сторожила Землю со своими яркими включенными звёздами. Луна скрывает глубину неба - звёзды скрывают её красоту.

Мои пальцы украли с неба Ковш.

Зачерпнуть бы им коньяк со всеми его алкогольными звёздочками, но я гоню от себя эти крамольные мысли,

и мысленно черпаю звёзды, боясь не успеть, ведь стоит рассвету быть, как он стыдливо исчезнет. Высыплет из чаши своей ночных блудниц, отдаваясь грядущему пыланию Солнца. Впитав в себя ночные брошенные звезды, величаво покачивается он ржавыми боками. Заблудившийся таракан ещё не вынут из стакана с чаем,

а небесный ковш уже зацепился за макушку сосен.

Так хочется нюхать тишину и дышать темнотой.

Я щекочу факелом пятки ночи, чтобы, рассмеявшись, выпустила она из чёрных зубов Солнце.

Излившись кровавым рассветом, растечётся юшка-заря по затемнённым лугам.

Так хочется дышать темнотой и нюхать тишину.

Хочется пожить, как Некрасов – на свежем воздухе, в деревеньке. Писать о крестьянских детях, поёбывая крепостных девок. Побродить с ружьишком по лесам, пострелять зайцев, которых спас дед Мазай.

Одним словом: окунуться в творческое разъебайство.

А пока тонкий месяц раздулся, как баба на сносях, стал багрово-жёлтый и из пуза его натянутого родил он Солнце. Задумчивые сумерки улеглись спать бездумной ночью и проснулись мудрым утром.

 

#

 

В части меня встретили не так героически, как после гауптвахты, но с б о льшим любопытством, нежели с госпиталя. Лёха Дудников спал под одеялом с головой. Осенние дембеля разъезжались по домам.

Вместе с увяданием природы в душе наступало безразличие. Срок службы соответствует душевному состоянию: первые полгода – непонятка и привыкание; свистку - лишь бы до фазанства дожить.

Фазану всё фиолетово в его пестроте, и лишь дедушка на склоне лет переосмысливает прожитую жизнь, чувствуя всю тяжесть накопившихся лет.

Краткая зоологическая справка: черепаха не умирает от старости – у неё на протяжении всей жизни растёт панцирь. Он тяжелеет и, в конце концов, рептилия не может сдвинуться с места.

Чувствуете схожесть?

 

13 ноября – минуло полтора года службы.

Казалось, что осенняя слякоть пробуксовывала приближение дембеля. Казалось, не кончится никогда.

И всё же Зима. Завьюжило. Полетели белые мухи.

С созвучием с замполитом мы называли их «михейчиками» Прежде чем землю заметёт сугробами, погибнет много первых снежинок. Но без их снега не было бы снега. Снежинки /парашютики, многоколёсными шестерёнками спускаются они с неба в белую пену снега, а ветер по плацу гонит, уже ставший сухой снег, и лижет голым языком отшлифованный сапогами асфальт.

На ветках рябины сливались снегири в красных кафтанах.

Мороз взял рябину за кровавую душу и вытряхнул её грозди под ноги, перемешав цвета.