Тема 3. ЧЕЛОВЕК ВО ВСЕЛЕННОЙ

Теокосмизм и космологическая зависимость челове­ка. — Бесконечность Вселенной в релятивистской кос­мологии. — Философское понимание конечного и бес­конечного. — Эпоха ноосферы. — Проблема коэволю-ции. — Феномен пассионарности.

Установка, согласно которой в центр мироздания помещался человек, всегда именовалась антропоцентристской. Знаменитые слова античного софиста Протагора — «Человек есть мера всех вещей» — абсолютное ее выражение. Человекоразмерность становится одной из эталонных характеристик такого мира. Взаимодействие косной и органической природы, живого и неживого рассматривается с точки зрения человеческих потребностей, норм, идеалов, притязаний. Че­ловек, соответственно, полагается основной и величайшей ценно­стью мироздания и Вселенной.

Однако, кроме антропоцентризма, при рассмотрении человека можно встретиться и С другими ориентациями. Это и натуралисти­ческая ориентация, исходящая из культа природы, так называемый природе центризм, и связанный с ним принцип натурализма. Здесь человек — дитя природы. Все его просчеты и недостатки так же пра­вомерны и естественны, как и любые другие природные процессы. Это и космоцентризм — мировоззрение, указывающее на опреде­ляющее, детерминирующее влияние космоса, а также на «растворен-ность» человека в космических влияниях. Именно космические сти­хии осуществляют справедливое возмездие, возвеличивая универ­сальный закон всеобщего воздаяния.

Теокосмизм и космологическая зависимость человека. В современ­ной литературе можно встретить и термин «теокосмизм», означаю­щий разум космоса или космический разум. Иногда именно апелля­ции к этому высшему космическому разуму оказываются последней инстанцией при аргументации по поводу необходимости нового качественного развития человека и человечества в целом, его мес­та во Вселенной. Высший космический разум как беспредпосылоч-ное начало принимается за основную предпосылку, инициирую­щую активность, бесконечность движения и развития, одухотво­ренность всего и вся. Все менее и менее пренебрегают прогнозами о влиянии теокосмической идеи на планы и замыслы политиков, а также отдельных лиц в их обычной жизненной суете, разделен­ных по знакам зодиака и отнесенных по дате своего рождения к тем или иным годам, имеющим судьбоносные характеристики, связанные с повадками магического животного. Взаимодействия человека и космоса были предметом присталь­ных размышлений ученых всех времен и народов. Космологии Аристотеля и Птолемея, астрономические системы И.Кеплера (1571 — 1630), Коперника и Галилея были направлены на изучение Все­ленной. Кеплеру, например, принадлежит труд с примечательным названием «Гармония мира». Идея гармонии мира и образ Солнца, находящегося в центре мира, объединяли и древнюю тайную муд­рость герметизма, и новое видение мира, связанное с деятельно­стью прогрессивных ученых. Принцип, используемый Дж.Бруно (1548—1600), а также Коперником, что Земля есть некоторый ор­ганизм, части которого вынуждены двигаться вместе со всем це­лым, по свидетельству П.Фейерабенда, мог быть взят из гермети­ческой философии. Коперник однажды упоминает имя Гермеса Трисмегиста, обсуждая положение Солнца, а именно: «Однако в центре покоится солнце... которое Трисмегист называет видимым Богом». Поразительно, что уже в древней герметической филосо­фии фиксируется совершенно правильное восприятие гелиоцен­трической Вселенной, которое основывается на весьма отличной от научно-рациональной в современном смысле этого слова аргу­ментации. Однако для обоснования гелиоцентричности Вселенной европейской цивилизации потребовался длительный путь, исчис­ляемый веками и множеством заблуждений.

Космологическая зависимость человека была центральной про­блемой для ученых-магов средневековья. Так, система Агриппы была построена на известном герметическом принципе — как высшее влияет на низшее, так и низшее влияет на высшее только в мень­шей степени. Он был уверен, что мир имеет троякий характер: стихийный, небесный и интеллектуальный. Все низшее управляет­ся высшим и от него получает свою силу. Скрытые свойства, полу­чаемые вещами через посредство звездных лучей, могут быть най­дены лишь путем догадки и опыта. Тот, кто хочет постичь мирозда­ние, должен прежде всего знать, что всякая вещь тяготеет к себе подобной и всем своим существом притягивает к себе подобную. Это взаимное согласование древние греки называли «симпатией». Закон симпатии и антипатии имел значение еще в философии неоплатоников. Агриппой он был введен в ранг всеобщего закона природы и более двух столетий служил объяснительной моделью всех явлений. Так, понятая магия получила название «натураль­ная философия».

Объяснительной моделью взаимодействия человека и Вселен­ной было соответствие микро- и макрокосма. Человек есть микро­косм и заключает в себе все элементы, числа, меры, движения. Мир— это макрокосм. Все однородное находится в условиях взаим­ного обмена, высшее господствует над низшим, но и низшее может действовать, привлекая к себе силы высшего. Поэтому магические операции основываются на действии единого всеобъемлющего за­кона природы, на целесообразном приложении сил природы. В этом суть великой реформации Агриппы, который хотел, чтобы ученых-магов считали не чернокнижниками, но носителями «высочайшей и священнейшей науки, постигающей законы взаимовлияния Все­ленной и человека».

Известный под псевдонимом Парацельс немецкий врач и есте­ствоиспытатель Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм (1493—1541) опирался на астрологию и алхимию, основывался на глубочайшем знании природных процессов. Мировоззрение Пара-цельса было насквозь пронизано принципом аналогии: микрокосм уподоблялся макрокосму, человек — Вселенной, его органы — не­бесным светилам: сердце — Солнцу, мозг — Луне, печень — Сатур­ну, почки — Юпитеру. Аналогии были распространены и на отно­шения между человеческими органами, растениями и минералами, а растения и минералы соотносились с небесными светилами. Из многовековой практики алхимии Парацельс использовал аналогию, согласно которой ртуть соответствовала духу, соль — телу, сера — душе. Поэтому от любого заболевания он разыскивал лечение в при­роде. Он видел мир как сплетение и взаимосвязь различных возмож­ностей.

Известный философ-утопист Т.Кампанелла (1568—1639) был известен не только как автор «Города Солнца», но и своей книгой «Об ощущении вещей и магии». Будучи уверенным, что «все наши действия возможны при условии действия неба», он очень высоко ценил астрологию и считал ее вполне научным занятием.

В фигуре знаменитого немецкого астронома И.Кеплера также сочетались характеристики ученого современного типа, который размышлял над законами космического механизма, и тяга к древ­ним знаниям и идеям. Он увлекался астрологией, составлял горо­скопы и всячески пропагандировал идею взаимного влияния не­бесных светил. Это весьма приемлемая и для современной науки идея о взаимодействии планет, имеющая свои корни в натурфи­лософии античности, давала плоды в астрологических гороскопах многих эпох. Как сообщают исследователи, именно Кеплер ввел тер­мин «инерция» для обозначения «лени» планет. Идея относитель­ной гармонии мира, которую могут воспринимать мудрецы с особо тонким слухом, привела Кеплера к созданию его знаменитого про­изведения «Гармонии мира» (1619). В наследство современной науке это произведение оставило математически точную зависимость между временем обращения планет вокруг Солнца и их расстоя­нием от него. Это так называемый третий закон Кеплера. Два дру­гих известных закона гласят:

• планеты движутся вокруг Солнца не по идеально круговым орбитам, как это представлялось Аристотелю, Птолемею, да и Копернику, а по эллиптическим;

• в движении планет по орбитам вокруг Солнца установлена не­равновесность.

И хоть учебник коперниканской астрономии, опубликованный Кеплером, был внесен в «Индекс запрещенных книг», именно эпо­ха Ренессанса могла похвалиться тем, что была создана научная астрономия и произведена демаркация между астрономией и астро­логией.

Великие открытия, среди которых гелиоцентрическая система Коперника, теория эволюции путем естественного отбора Дарвина и психоанализ Фрейда, сыграли свою роль в низвержении человека с высот, отражаемых сначала античной формулой: «Человек — мера всех вещей», а затем и ренессансным убеждением: «Человек — тво­рец и венец творения». Бурное развитие науки и техники и устра­шающие негативные последствия этого развития способствовали возникновению противоположной антропоцентризму ориентации, рассматривающей человека как одну из геологических сил, наряду с прочими. Дезантропоцентризм лишал человека его командного места и положения, заставлял задуматься о последствиях ничем не­ограниченного произвола. Вместе с тем Дезантропоцентризм раство­рял человека в бесконечных взаимодействиях Вселенной, акценти­ровал принципиальную случайность его деятельности, принципи­альную зависимость от игры космических стихий.

Современное мышление отталкивается от уровневого подхода к пониманию Вселенной, который означает, что доступная нам при­рода расчленяется на ряд взаимосвязанных, но относительно само­стоятельных уровней. Выделяется микромир, описываемый закона­ми квантовой механики; макромир, в котором действуют законы классической механики; мегамир, связанный законами теории от­носительности и релятивистской космологии. Для разных структур­ных уровней характерны особенные проявления пространственно-временных отношений, различные виды движения. Наш земной мир рассматривается как эталонный, и мы являемся наблюдателями и свидетелями процессов определенного вида. Процессы других типов протекают без свидетелей.

Абстрактная возможность переноса (экстраполяции) земных (геоцентрических) представлений на всю Вселенную породила ус­тановку на геоцентризм. Она основана на убеждении, что мир од­нороден, и та часть, которая познана в координатах земного бытия, универсальна в своих физических параметрах и применима для опи­сания всей Вселенной. Иными словами, утвердилось весьма пробле­матичное представление, что во всем мироздании действуют закономерности, аналогичные познанным (земным). Последовательное проведение идеи неисчерпаемости материи требует отказа от геоцен­тризма и признание негеоцентризма, т.е. признание возможности мира с отклонениями от универсальных законов земного образца. Логическим следствием негеоцентризма становится вывод о возмож­ности существования множества онтологически разных миров, ка­ждый из которых представляет собой тип объективной реальности. И именно из принятия идеи бесконечности Вселенной следует пред­положение о том, что в процессе дальнейшего познания объектив­ной реальности человечество, возможно, столкнется с ее диковин­ными, парадоксальными проявлениями, радикально отличающими­ся от известных нам ныне.

Бесконечность Вселенной в релятивистской космологии. Современ­ные представления о Вселенной основаны на релятивистской космо­логии, у истоков которой стоят А.Эйнштейн и А.Фридман. Как науч­ная дисциплина космология исследует структуру и свойства Вселен­ной и ставит проблему пространственно-временной бесконечности. Веками и тысячелетиями складывались представления о бесконечно­сти мира в пространстве и времени. Они уходили своими истоками в античную натурфилософию и космологию. В возникшей в связи с об­щей теорией относительности релятивистской космологии оказалось возможным строить как бесконечные, так и конечные в пространст­венно-временном отношении модели Вселенной. Поскольку реляти­вистская концепция Вселенной подразумевала поначалу всю мысли­мую материальную Вселенную, то идея ее «начала» вела, казалось, к полному перевороту и отрицанию идеи бесконечности. Утверждения космологов-релятивистов о единственности и всеохватности нашей расширяющейся Вселенной — Метагалактики напоминало многократно повторяемые в прошлом заявления о единственности Земли, со свети­лами вокруг нее, единственности солнечной системы или Галактики. На самом деле космологические модели Вселенной, хотя и строились с целью объяснения мира в целом, объясняли лишь некоторый его фрагмент, описывали локальную область универсума. Космологические представления относительно конечности—бесконечности пространства и времени, проинтерпретированные как относящиеся к данной ло­кальной области и не распространяющиеся на все мировое простран­ство и время, идею бесконечности не опровергали.

Вскоре после создания общей теории относительности в 1917г. Эйнштейн построил первую релятивистскую модель Вселенной. Он исходил из следующих предположений, которые впоследствии были подвергнуты критике:

1.Вещество и излучение распределено во Вселенной в целом равномерно. Отсюда следует, что пространство Вселенной одно­родно и изотропно. Хотя вблизи массивных объектов геометрия пространства—времени изменяется, это изменение — лишь незна­чительное отклонение от однородного изотропного пространства Вселенной, обладающего постоянной кривизной.

2. Вселенная стационарна, неизменна во времени. В связи с этим геометрия пространства не может иметь эволюцию. Мир Эйн­штейна обычно называют «цилиндрическим», так как его можно представить в виде бесконечно протяженного четырехмерного ци­линдра. Вдоль образующей цилиндра простирается ось времени, она неограниченно направлена как в прошлое, так и в будущее. Сечение цилиндра дает пространство. В данной модели — это трехмерное сферическое пространство с постоянной положительной кривиз­ной. Оно имеет конечный объем. Это не следует понимать так, что имеется какой-то «край света», за которым ничего не существует. Просто пространство, выражаясь фигурально, «замыкается само на себя», благодаря чему в нем можно бесконечно кружить, никогда не наталкиваясь на преграду.

Однако «цилиндрический мир» Эйнштейна уже в прошлом. Попытки Эйнштейна построить стационарную модель Вселенной в настоящее время рассматриваются как дань традиционным пред­ставлениям о неизменном существовании Вселенной в вечности. Следует обратить внимание и на тот факт, что стационарная модель Вселенной получена Эйнштейном на основании специальных допу­щений.

Более современное решение этой космологической проблемы было дано советским математиком А.Фридманом и развито бель­гийским космологом М.Леметром. Фридман отказался от предполо­жения о стационарности мира, сохранив постулат его однородно­сти и изотропности. При этом стали возможны три решения:

1. Если плотность вещества и излучения во Вселенной равна не­которой критической величине, то пространство является евкли­довым, т.е. обладает нулевой кривизной, и мир бесконечен.

2. Если плотность меньше критической, то пространство Вселен­ной описывается геометрией Лобачевского, обладает отрица­тельной кривизной и бесконечным объемом, оно открыто и выглядит как седловина.

3. Если же плотность вещества во Вселенной больше критической, то пространство имеет положительную кривизну, оно безгра­нично, но объем его конечен. Мир оказывается замкнут и ко­нечен. Он описывается геометрией Римана. Мнения ученых расходятся. Одни приняли гипотезу бесконеч­но расширяющейся Вселенной и считают, что согласно концепции «большого взрыва» около 17—20 миллиардов лет назад Вселенная была сконцентрирована в ничтожно малом объеме в сверхплотном сингулярном состоянии. Произошедший «большой взрыв» положил начало расширению Вселенной, в процессе которого плотность ве­щества изменялась, кривизна пространства разглаживалась. Другие считают, что на смену расширению вновь придет сжатие и весь про-цесс повторится. На этом основании выдвигается гипотеза пульси­рующей Вселенной, в которой приблизительно каждые 100 милли­ардов лет все начинается с «большого взрыва». В одной из наиболее поражающих воображение гипотез предполагается, что в результа­те «начального взрыва» в гравитационном сверхпространстве из син­гулярного состояния возникла не одна наша Метагалактика, а мно­жество метагалактик. Каждая из них может иметь самые разнообраз­ные значения всех физических параметров: пространство особой то­пологии (локально-открытое или локально-замкнутое с разным количеством измерений) и свое космологическое время (возможно, неодномерное).

В современных концепциях «множественных миров» рисуется удивительная картина Вселенной. И это согласуется с основным положением фундаментальной философии, согласно которому про­странственно-временную бесконечность материального мира следу­ет понимать не в смысле метрической бесконечности, а как неис­черпаемое разнообразие пространственно-временного континуума.

Вопрос о том, будет ли Вселенная расширяться или начнется процесс сжатия, остается открытым. " Хотя явление «красного сме­щения» в настоящее время является общепризнанным фактом, сви-детельствующим об удалении источника излучении, т.е. о том, что галактики «разлетаются» со скоростями, примерно пропорциональ­ными расстоянию до них. Так называемое «красное смещение» было открыто в 1912 г. В.Слайфером, который зафиксировал смещение спектральных линий излучения внегалактических туманностей к красному концу спектра. Спустя некоторое время (в 1929 г.) Э.Хаббл установил закон, согласно которому, чем дальше от наблюдателя находится туманность, тем больше величина красного смещения, тем больше скорость, с которой она удаляется от него. И на боль­ших расстояниях скорости галактик достигают гигантских значений.

Тем не менее существует теоретическая возможность того, что наряду с расширением можно предположить модель сжимающейся или даже пульсирующей Вселенной, в которой конечная в простран­стве, но бесконечная во времени Вселенная попеременно то рас­ширяется, то сжимается.

Философское понимание конечного и бесконечного. Бытие чело­века во Вселенной отражается философскими понятиями конечного и бесконечного. Конечное — это философская категория для обозна­чения такой характеристики предметов, явлений и процессов, ко­торая фиксирует их определенность и границу, в пределах которой существует объект. В принципе не было ни одного значительного философа, который не размышлял бы о неизбежной гибели всего рожденного. Гегель отмечал, что «конечное вообще в том и состоит, что нечто имеет границу, т.е. в том, что здесь положено его небы­тие, что здесь это нечто прекращается». «Открытие» конечности че­ловеческого бытия указывало не только на жесткие границы суще­ствования, но и на бесконечность — ряд сменяющих друг друга по­колений. Исходными и наиболее очевидными моментами конечно­го выступают определенность и граница.

Границы бывают пространственно-количественными (например, территориальные границы государств) и качественными (возрастные периоды). Однако граница — это не только то, что разъединяет, но и то, что соединяет, дает возможность для соприкосновения, пере­хода через границу. Для обозначения этой противоположности Ге­гель ввел понятия «бытие в себе» и «бытие для другого».

Не следует понимать конечное как нечто застывшее, пребываю­щее вне движения. Сущность конечного в том и состоит, что оно само себя отрицает, двигается к концу. Следовательно, конечное не может быть понято вне движения, а только будучи в движении.

Отрицанием конечности выступает бесконечность. С бесконеч­ностью в философию и науку вошли парадоксы, антиномии, про­тиворечия. Для классической греческой мысли бесконечность вы­ступает как негативное понятие: бесконечность лишена границ и формы, она недетерминирована, а следовательно, недосягаема для человеческого разумения. Древний символ круга или змеи, кусаю­щей себя за хвост, был призван для обозначения бесконечности.

Стремление постигнуть бесконечность неизменно сталкивалось с огромными трудностями. Существовало даже устоявшееся выраже­ние «horror infiniti» — «ужас бесконечного». Сознание не может ни вообразить, ни представить бесконечность, оно раздваивается. И если исходным пунктом конечного выступает ограниченность, то идея бесконечности существует в человеческом мышлении как интуитив­ное представление об отсутствии границ и о существовании некоего неограниченного пространства, процесса или последовательности. Однако безграничность не есть бесконечность. Возьмем, например, шар: двигаясь по его поверхности, мы нигде не упремся в границу. Это нечто безграничное, но в то же время конечное. Поэтому более су­щественными характеристиками бесконечного являются неисчерпае­мость и неопределенность. Это осознается уже в эпоху Возрождения, где бесконечность теряет свою негативную окраску, означая собой неизмеримое и неисчисляемое богатство реальности, силу человече­ского интеллекта. Бесконечный универсум не полагает границ чело­веческому разуму, напротив, он побуждает его к движению. Глубо­кий философский анализ идеи бесконечности принадлежит Гегелю, который связывал бесконечность с развитием и различал истинную (качественную) и «дурную» (как непрестанное увеличение количе­ства) бесконечность.

Следует заметить, что человеческий опыт всегда ограничен и не может обнаружить бесконечное эмпирически. Для фиксации бес­конечности к данным органам чувств следует присоединить еще и деятельность мышления. Поэтому бесконечность не представляется, а понимается, ее выявляет человеческий интеллект. Однако именно то обстоятельство, что бесконечное нельзя охватить эмпирически, что человеческий опыт сталкивается только с миром конечных ве­щей, послужило основой идеалистического представления о беско­нечности как о результате мыслительной деятельности. Идеалисты утверждают, что бесконечное — это мысль и существует бесконеч­ное не в реальной природе, но лишь в мышлении, в духе. Бесконеч­ное не имеет никакого объективного аналога. Субъективный идеа­лист Беркли, исходя из своего основного тезиса — «Существовать, значит, быть воспринимаемым», — заключает, что, поскольку бес­конечное чувственно невоспринимаемо, оно не существует. Неото-мизм, христианский экзистенциализм мистифицируют понятие бес­конечности, приписывая ему сверхприродное, сверхразумное зна­чение. Подлинная и высшая бесконечность заключена, по их мне­нию, лишь в божественном бытии, в потусторонней по отношению к чувственному миру трансценденции.

В неопозитивистской литературе проблема бесконечного сво­дится к анализу математических соотношений. В конечном и беско­нечном видят выражение потребности человеческого мышления в ограничении предметов мысли, с одной стороны, а также в неогра­ниченной свободе создания мысленных образов, с другой. Для неопо­зитивистской философии характерно стремление снять проблему отношения понятий конечного и бесконечного к реальности как псевдопроблему И ограничиться выяснением значения терминов в том или ином языке.

Обосновать онтологический статус бесконечного действительно очень трудно. Однако следует иметь в виду, что понятие бесконечного включает в себя актуальную и потенциальную бесконечность. Потен­циальная бесконечность фиксирует в принципе незавершаемый про­цесс количественных и качественных изменений. Потенциальная бес­конечность указывает на процесс становления, изменения и разви­тия, которые нельзя остановить, отменить или объявить несущест­вующими. Актуальная бесконечность — это абстракция от существую­щей как бы целиком в данных условиях бесконечности. Это как бы объект особого рода, образованный из неограниченного множества сходных объектов, например волос на головах всех живущих на Земле или цветов, произрастающих на планете. Актуальная бесконечность бе­рется как данное наличное бытие, но она всегда вызывает наибольшее возражение и неприятие. Ее стараются избегать, в чем немаловаж­ную роль сыграл авторитет Аристотеля.

Выдвитое им положение не теряет силу на протяжении двух тысячелетий. Бесконечность существует, но только потенциально, а не актуально. С точки зрения здравого смысла доводов на стороне Аристотеля достаточно. Если потенциальная бесконечность, образ­но говоря, позволяет к любому числу прибавить единицу и является абстракцией не очень высокого порядка, ее можно принять и с ней можно свыкнуться, то актуальная бесконечность парадоксальна по определению, ибо претендует на право явить «здесь и теперь» бес­конечность как оконеченную, сосчитанную, целостную. Приведем забавный пример. Если гусар в одной из оперетт заявляет, что он может выпить шампанского сколько угодно плюс еще две бутылки, то это — потенциальная бесконечность. А вот если он скажет, что уже выпил бесконечное число бутылок, то к подобному заявлению следует отнестись как к абсурдному. И вместе с тем это попытка обозначить актуальную бесконечность — бесконечность, существую­щую как реальный объект со всеми своими элементами. Постоянно развивающийся универсум не может быть охарактеризован как уже ставшая актуальная бесконечность. Однако сама идея актуальной бесконечности весьма плодотворна как источник творчества и пи­тательная почва эвристического поиска.

Со своеобразной трактовкой актуальной бесконечности можно встретиться в «Мыслях» Паскаля. Актуальная бесконечность не уве­личивается при прибавлении к ней любого числа и не уменьшается при его вычитании. Паскаль отождествляет актуальную бесконеч­ность с идеей Бога — бездонного абсолюта, «неделимого и беско­нечного Существа», а также с идеей божественной темноты. Ибо действительность, погруженная в непроглядный мрак бесконечно­сти, многократно превосходит возможности человеческого понима­ния. Потенциальную бесконечность Паскаль считает всего лишь ва­риантом конечного.

Актуальная бесконечность имеет разновидности. Это «бесконеч­ность в большом» — бесконечность универсума и «бесконечность в малом», которая менее очевидна, но выдвигается в качестве реаль­ной проблемы в связи с развитием научной мысли в направлении изучения микромира. Во времена Паскаля таковую представляли явления микроскопии. Актуальная бесконечность непостижима для конечного человеческого духа. Человек, по мнению Паскаля, с трудом удерживается на грани двух бездн — «бездны бесконечно­сти и бездны небытия». Неисчерпаемость бесконечности обрекает человека на безмолвное созерцание.

Понятие актуальной бесконечности не могло не беспокоить и не волновать умы ученых. Так, математик Д.Гильберт, пытаясь истолковать феномен актуальной бесконечности, отмечает, что таковой мы имеем, например, рассматривая саму совокупность чисел 1, 2, 3,... п как некое законченное единство или точки отрезка как сово­купность вещей, предстающую перед нами в законченном виде. Это­го рода бесконечность мы будем называть актуальной бесконечно­стью. В математике существует определение бесконечного как мно­жества, равномощного своему истинному подмножеству.

С философской точки зрения бесконечность следует понимать как процесс, отрицающий границы конечного, преходящий через эти границы. Это означает, что конечное, выходя за свои пределы, отрицая свое отрицание, становится бесконечным. Невозможно изу­чать конечное в отрыве от бесконечного и никогда нельзя опроверг­нуть существование бесконечного, сохраняя в то же время сущест­вование конечного. Конечное является формой или способом суще­ствования бесконечного.

Существование человека во Вселенной связано с постижением неисчерпаемости материи и вглубь и вширь. Неисчерпаемость мате- -рии вглубь охватывается представлением об интенсивной бесконеч­ности. Существование интенсивной бесконечности говорит о том, что в природе нет абсолютно элементарных, не имеющих внутрен­ней структуры объектов. Взаимопревращаемость частиц доказывает их более сложную природу.

Экстенсивная бесконечность в отличие от интенсивной уходит не в глубь, а за пределы данного объекта, в мир «большого».

«Нет краев у нее и нет ни конца, ни предела И безразлично, в какой ты находишься части Вселенной: Где бы ты ни был, везде, с того места, что ты занимаешь, Все бесконечней она остается во всех направлениях...»

Так писал Лукреций Кар в своей поэме «О природе вещей». В действительности же существует одна бесконечность, которая мо­жет быть понята как потенциальная и актуальная, интенсивная или экстенсивная в связи с тем направлением, в котором концентриру­ются познавательные усилия.

Эпоха ноосферы. Большую роль в научном изучении бытия человека во Вселенной сыграло учение В.Вернадского о биосфере и ноосфере. Вернадский считал, что следует различать три реально­сти: реальность в области жизни человека, т.е. наблюдаемую ре­альность; микроскопическую реальность атомных явлений, нена­блюдаемую человеческим глазом; реальность в глобальном косми­ческом масштабе. С понятием биосферы ученый связывал пленку жизни, возникшую на поверхности планеты, способную погло­щать энергию космоса и трансформировать с ее помощью земное вещество. Сравнение Земли и Луны позволило наглядно демонст­рировать эффективность живого вещества-биосферы. Сама биосфера как пленка жизни, окружившая внешнюю оболочку земли, мно­гократно усилила и ускорила эволюционные процессы за счет спо­собности утилизировать солнечную энергию. Живое вещество вы­ступило в качестве катализатора процесса развития. На протяже­нии всей истории Земли количество живого вещества, согласно выводам Вернадского, было практически постоянным, благодаря так называемым геохимическим циклам или круговоротам веществ в природе. С возникновением Человека и человечества возник еще один могучий фактор природных взаимодействий в едином плане­тарном развитии — ноосфера — сфера разума. Можно встретить суждение, что ноосфера для второй половины XX в. — это такая же премудрая и туманная область, вызывающая трепет, как и теория относительности для первой половины XX в.

Сам термин «ноосфера» был предложен французским исследо­вателем Э.Леруа в 1927 г. для обозначения современной стадии, гео­логически переживаемой биосферой, при обсуждении на париж­ском семинаре А.Бергсона доклада Вернадского. Впоследствии он широко использовался П.Тейяром де Шарденом, который пони­мал ноосферу как «мыслящий пласт», своеобразную оболочку земли, зародившуюся в конце третичного периода, разворачивающуюся над растениями и животными, вне биосферы и над ней. «...С первым проблеском мысли на Земле жизнь породила силу, способную кри­тиковать ее саму и судить о ней», — писал Шарден. Ноосфера, вклю­чая в себя мысли и дела человека, в значительной степени будет определять эволюцию нашей планеты.

В едином эволюционном потоке понятие «ноосфера» фиксирует появление и использование новых средств и факторов развития, имеющих духовно-психическую природу. Это огромный эволюци­онный скачок в планетарном и космическом развитии, сравнимый разве что с явлением витальности, т.е. с возникновением самой жизни. Появление человека, способного к свободному изобретению и реф­лексии, осознанию своих действий и мыслей, есть фактор, задаю­щий перед лицом неодушевленной материи «новый порядок реаль­ности». По своей «физической внедренности» он выступает не как внешний, инородный элемент, а как нечто равнозначное, но пре­восходящее всё существующее.

Образование ноосферы из биосферы предполагает проявление всего человечества как единого мыслящего целого. Чтобы ноосфе­ра оправдала свое наименование как «сфера разума», в ней дейст­вительно должна господствовать гуманистическая научная мысль. Ра­зум должен стать не только специальным аппаратом познания, но и организующим источником жизнедеятельности. Взрыв научной мысли не может не оказать принципиального воздействия на усло­вия существования человечества. В.Вернадский акцентирует масштабы этого явления, ибо ноосфера —..такой тип материальной систе­мы, которая охватывает гигантский всепланетарный процесс.

С введением понятия ноосферы философия задумывается над значением нового вида энергии. По своему субстратному составу он является разновидностью биохимических процессов, но по качест­венному проявлению выступает как энергия разума, культурообра-зующая энергия, энергия научной мысли. Вернадский уверен, что «эта новая форма биогеохимической энергии, которую можно на­звать энергией человеческой культуры или культурной биогеохими­ческой энергией». Границы ноосферы полагаются интегральной си­лой человеческого разума и можно заключить, что они непостоян­ны, а весьма зависимы от степени разумности, качества мыслитель­ных процессов. Ноосфера по своим онтологическим параметрам может быть понята как динамическая социо-биогеологическая система.

Легко показать, что идея ноосферы В.Вернадского имеет боль­шую историко-философскую традицию. Наиболее древний образец убежденности во всемогуществе разума можно встретить в гермети­ческой философии и в философии гностиков, где познание мира и его изменение суть тождественны. А наиболее поздний — в пред­ставлении П.Флоренского о «духосфере» или «пневматосфере». Це­лостность мироздания и космопсихология человека как универсаль­ные характеристики великого эволюционного процесса, великолепно описанные Рерихами, понятие живого и разумного Космоса, тре­пета пульса Земли (А.Чижевского), «лучевое человечество» как обозримое космическое будущее людей (по К.Циолковскому) — идеи, родственные емкому понятию «ноосфера».

Представление о ноосфере выступило программным возражени­ем против тех многочисленных и, увы, фактографических наблю­дений глобальных негативных последствий деятельности человека. Впоявившейся еще в 1866 г. книге Г.Марша «Человек и природа, или О влиянии человека на изменение физико-географических ус­ловий природы» был приведен огромный материал относительно от­рицательных воздействий человека на среду обитания. Подобная не­обдуманная эксплуатация природы грозила гибелью самому чело­веку. В связи с этим возникло два сценария развития ноосферных процессов. Согласно первому, это — апокалипсис, когда ноосфера как сфера разума не оправдывает своего наименования, так как ра­зум разрушает самое себя. Согласно второму, возможна гармонич­ная конвергенция всех типов материальных систем, коэволюция как новый этап согласованного существования природы и человека.

Проблема коэволюции. Проблема, состоящая в том, чтобы впи­сать человека с произведенным им технократическим, искусст­венным миром в универсальное эволюционное развитие, предста­ла как проблема коэволюции. Обеспечение коэволюции биосферы и общества как принципа их совместного развития с необходимо­стью предполагает определенные запреты и регламентацию чело­веческой деятельности. Здесь возникает потребность в некоем «эко­логическом императиве», который накладывал бы рамки опреде­ленных ограничений на совместные действия и поведение людей. Ноосфера как сфера разума предполагает и новую, разумную нрав­ственность, и перестройку всего бытия с ориентацией на идеалы непротиворечивого коэволюционного развития.

Термин «коэволюция» стал активно использоваться в 60-х го­дах как удобная интерпретация термина «ноосфера». Человек при­знается не наблюдателем, а естественной частью Космоса, воспри­нимающей его жизнь не только рационально, но и чувственно — через тело и душу. Развитием идеи коэволюции является предло­женная социобиологами «теория геннокультурной коэволюции». В ней речь идет о наиболее оптимальных условиях совместного протекания органической и культурной эволюции, когда гены и культура, образно выражаясь, «держат друг друга на привязи». Примат, однако, отдается генам, считается, что именно они про­граммируют основные правила коэволюции.

Эволюция человеческого общества происходит при сохранении генетических констант вида homo sapiens и реализуется через взаи­мосвязанные процессы развития социальных структур, обществен­ного сознания, производственных систем, науки, техники, матери­альной и духовной к