А вот что касается аналогичной базы в Киргизии

Авиабаза ВВС США была открыта в декабре 2001 года по мандату ООН в рамках проводимой коалиционными силами антитеррористической операции в Афганистане. Сейчас на авиабазе находятся 1, 2 тыс. военнослужащих США, а также военно-транспортные самолеты.

Вопрос о дальнейшем пребывании авиабазы сил антитеррористической коалиции обсуждается в стране с 2005 года. В прошлом году Киргизия и США пересмотрели некоторые условия соглашения, касающиеся ее дислокации. Причинами, послужившими новому инициированию вопроса, стали инциденты, произошедшие по вине американских военнослужащих.

В прошлом году случилось столкновение военного самолета США и киргизского пассажирского лайнера.

Местные экологи обеспокоены информацией о несанкционированном сбросе американцами топлива на Чуйскую долину.

Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стало убийство Александра Иванова, гражданина Киргизии. При этом, несмотря на то, что главное следственное управление МВД Киргизии в ходе разбирательства полностью доказало вину американского военнослужащего Закари Хэтфилда, Вашингтон отказался выдать обвиняемого и экстренно эвакуировал его в США.

Посол США в Кыргызстане Мари Йованович говорит, что авиабаза «будет существовать, пока не исчезнет угроза терроризма в Афганистане». Но есть и другое понимание, что авиабазу надо закрывать, поскольку она несет угрозу безопасности Киргизии.

По мнению экспертов, цель пребывания авиабазы «Манас», которая превратилась из базы коалиционных сил в базу сугубо американскую, - закрепление американского военного присутствия в Центральной Азии. В странах, где находятся американские войска, возможности США по влиянию на политические процессы резко вырастают по сравнению с теми странами, где баз нет.

По некоторым данным, на базе «Манас» размещено разведывательное оборудование для ведения радиоэлектронной разведки против сопредельных стран, Индии, Ирана, России, всей Центральной Азии и части Казахстана. Под контролем радиотехнических и электронных средств ВВС США оказались космодром Байконур, центр космического слежения в районе Нурекской ГЭС, средства ПВО, воинские части и соединения, военные полигоны государств-членов ШОС и ОДКБ, приграничные районы Китая. Их в первую очередь интересует ядерная инфраструктура КНР.

База «Манас», отмечают эксперты, становится небезопасной и для самой Киргизии. В июле 2005 года Шанхайская организация сотрудничества сделала громкое заявление и потребовала определить срок окончания действия баз. Однако под нажимом США официальный Бишкек продлил срок на неопределенное время. В качестве ответного шага американцы декларируют, что станут оказывать Кыргызстану большую экономическую помощь.

По некоторым оценкам, Киргизия получает от аренды базы «Манас» $150 млн. в год, тогда как только перечисления от трудовых мигрантов из России по разным оценкам составляют от $270 до 500 млн.

Будущее развитие событий, особенно в связи с возможной войной в Иране, несет серьезные угрозы Кыргызстану. Американская база становится не залогом безопасности, а, напротив, источником угрозы. Известно, что радикальные исламисты атакуют любые американские объекты, и «Манас» может стать целью атак. Возможно, теракты будут направлены против граждан Киргизии, чтобы вынудить руководство страны отказаться от сотрудничества с США

Кроме того, и сами американские солдаты несут опасность для киргизских граждан, что показал случай (о котором шла речь выше) убийства американцем киргизского водителя на въезде на базу. Это обстоятельство, вместе со всеми остальными, привело к тому, что за последние два года действительные пророссийские настроения в киргизском обществе заметно выросли, вместе с тем, что в обществе заметно растет антиамериканизм.

Кроме того, киргизская сторона обеспокоена и заявлениями госсекретаря США Кондолизы Райс о возможности использования авиабазы для нанесения авиаударов по территории Ирана в случае принятия решения Вашингтоном о проведении силовой операции в отношении Тегерана (как считают киргизские парламентарии, в этом случае ответные удары будут нанесены и по Бишкеку). А также признанием Райс в том, что «будущей американской администрации, состав которой определится после проведения выборов президента США в ноябре 2008 года, предстоит еще долго бороться с экстремизмом и терроризмом». Следовательно, продолжительность пребывания американцев в Киргизии растягивается на неопределенный срок. Как заявил спикер киргизского парламента Марат Султанов, авиабаза сил международной антитеррористической коалиции в Бишкеке будет свернута, если возникнут подозрения в использовании ее не только для ведения операции в Афганистане. «Мы давали разрешение на использование базы только для проведения антитеррористической операции в Афганистане. Если она будет использоваться для других целей, мы сразу же поставим вопрос о прекращении ее деятельности», - заявил Султанов, отметив, что о такой позиции официального Бишкека уже уведомлены представители США.

Видимо, Вашингтон не ожидал столь бурной реакции со стороны местных властей и общественности. Вполне вероятно, что Киргизия может последовать примеру соседнего Узбекистана. Американские военные опасаются именно этого, им не хочется потерять последнюю опорную точку в стратегически важном регионе евроазиатского материка.

Многие обозреватели связывают такое изменение позиции центрально-азиатских ННГ с изменением в последнее время приоритетности непосредственных угроз. На первое место стала выдвигаться проблема устойчивости их политических режимов. Волна «цветных революций» из Грузии, Украины дошла до Киргизии. Некоторые представители правящих элит субрегиона усматривают в этом результат влияния Запада и, прежде всего, Соединенных Штатов, которые параллельно с сотрудничеством в борьбе с терроризмом оказывают на них постоянное давление с целью демократизации режимов. Низложение в 2005 г. президента Киргизии Аскара Акаева и мятеж в узбекском Андижане, а также требования ряда западных стран, в том числе и США, о проведении международного расследования андижанских событий, где, как они считают, была применена чрезмерная сила против гражданского населения, — все это заставило ряд центрально-азиатских государств поставить на более приоритетное место задачу обеспечения стабильности политических режимов и сделать больший акцент на отношения с Россией и Китаем. Хотя, с учетом, по крайней мере, экономических интересов, говорить об отказе центрально-азиатских государств от «многовекторности» своей внешней политики еще слишком рано.

Таким образом, на евразийском постсоветском пространстве складывается довольно сложная, во многом мозаичная система безопасности. Довольно точно ее содержание было определено Генеральным секретарем ОДКБ Н.Н. Бордюжей: «Видимо, вряд ли кто будет оспаривать тот факт, что единого евразийского пространства безопасности пока, к сожалению, не существует, оно остается фрагментарным и размытым, в известной мере внутренне противоречивым, когда отдельные его элементы не только не гармонируют, но и конкурируют друг с другом».

Ситуация обостряется и борьбой за власть над регионом в экономической сфере. В странах Центральной Азии пока не определены векторы геополитического тяготения. Здесь пересекаются интересы ряда стран. На рубеже третьего тысячелетия борьба за ЦА приобрела глобальный характер. Великие государства стратегически столкнулись в Центральной Азии. Главные «игроки» – США и Россия преследуют прямо противоположные цели.