Бесчестный судья

Жила в Дели мусульманка по имени Фатима. Муж у неё давно умер, детей не было. Она устала от одино­чества, мирская суета ей наскучила и решила она от­правиться на богомолье в Мекку. Распродала вдова своё хозяйство и драгоценные украшения, а вырученные золотые монеты сложила в мешок, горловину завя­зала, камедью162 запечатала и на неё свою печать по­ставила. В мешке было восемьсот мохуров. Решила Фатима отдать этот мешок на хранение честному пра­воверному мусульманину. Долго раздумывала она и наконец вспомнила про одного кази163. Слыл он в Дели набожным и честным человеком. Фатима пришла к нему со своим золотом, сделала салам и сказала:

—Господин судья! Я хочу поехать на богомолье в Мекку, но есть у меня одно затруднение. Хочу попросить вашей помощи.

—Биби164, какое такое у тебя дело, чем я, ничтожный, могу тебе помочь? Говори, не медли, – ответил казн.

—В этом мешке восемьсот мохуров, – стала объяс­нять Фатима. – Я хочу отдать их вам на хранение. Если умру в дороге – можете потратить деньги по своей воле, ну а коль вернусь жива и здорова, вы отдадите мне мешок в целости и сохранности.

Обрадовался кази и говорит:

—Всей душой рад я, ничтожный, помочь такой добродетельной и набожной женщине, как ты, биби. Оставляй спокойно всё, что захочешь.

Фатима отдала судье мешок и поехала на богомолье в Мекку. Была она женщина предусмотрительная и пометала все свои монеты особым знаком, да так, что­бы никто тот знак не заметил.

Пока она добиралась до Мекки и путешествовала по святым местам, прошло пять лет. А кази тем време­нем задумал подлое дело – украсть золотые монеты. Он нашёл такой хитрый способ, что и золото забрал, и печати на мешке не тронул, – с виду всё осталось, как было.

Воротилась Фатима домой, пришла к кази. Он ей мешок отдал, вдова обрадовалась, поблагодарила кази и, довольная, пошла домой. Открыла – и в глазах у неё потемнело: вместо монет – там камни и куски меди! Схватила Фатима мешок, прибежала к кази и показывает, что внутри лежит.

—Биби! – ответил судья. – Я-то ведь не знал, что у тебя в мешке было. Каким ты мне его дала, таким и назад получила. Откуда мне знать, золото в нём или камни?

—Господин кази! – взмолилась вдова. – Здесь бы­ло всё моё добро, больше у меня нет ничего, и жить мне не на что. Сделайте милость, отдайте моё золото, пожалейте сироту – и зачтётся вам заслуга, да и я век за вас буду молиться. Сама же я, своими руками, от­считала восемьсот мохуров и положила в мешок. Если не хотите отдать всё, отдайте хоть половину. Весь город считает вас достойным человеком, люди вам верят. Негоже вам так обманывать слабую женщину.

Разозлился казн за такие слова, глаза выпучил и говорит:

—Хватит с меня! Замолчи сейчас же! Ещё хоть слово дурное мне скажешь – и плохо тебе будет. Прикуси язык да уходи подобру-поздорову, не то я тебя вы­швырну.

Несчастная вдова совсем растерялась и молча уш­ла. В душе у неё кипела обида на бесчестного судью. «Пойду к падишаху, – подумала женщина. – Иначе не заставить мошенника отдать золото».

Пришла она к падишаху и рассказала свою историю. Акбар приказал позвать кази. Тот явился во дворец, и падишах спросил у него:

—Что ты можешь сказать о её золотых монетах?

—Милосердный государь! Как собралась она в паломничество, так вручила мне мешок, запечатанный камедью и печатью. По возвращении её, через пять лет, я отдал ей мешок в целости и сохранности. Не знал я, что у неё там – пыль или же священный пепел165.

Падишах отпустил судью, но чувствует, что дело тут нечисто, и говорит Фатиме:

—Ты не беспокойся. Получишь свои деньги назад. А пока иди домой и жди.

Много дней подряд пропавшее золото не шло у падишаха из головы, ни о чём другом он и думать не мог. Однажды ночью он встал, взял ножницы и разре­зал полог над своей кроватью, а сам потихоньку ушёл в другую комнату. Утром пришёл слуга-постельничий и стал убирать постель. Вдруг заметил он дырку в по­логе, перепугался и позвал других слуг. Задрожали они все от страха, убоявшись гнева государева. Стали прилаживать полог так, чтобы дырку не было видно. Тут один старый бывалый слуга и посоветовал:

—Не так уж это страшно. Есть в городе один искусный штопальщик. Позовите его, и он так починит по­лог, что старого от нового не отличишь.

Так и сделали слуги. И впрямь, штопальщик очень ловко заделал дыру – даже не найти дырки. Пришёл падишах в опочивальню и стал искать на пологе дыру, но как ни смотрел – ни дыры, ни следов починки не нашёл.

Наутро Акбар позвал постельничего и начал допрос. Слуга, бедняга, совсем сбился, не знал, как отвечать, чтобы не прогневить государя. Видит падишах, что у слуги от страха руки-ноги трясутся, и говорит:

—Чего ты боишься? Скажи мне правду, и я прощу тебя.

—Владыка мира! Вчера я убирал вашу постель, глянул невзначай на полог и так и замер, увидев на нём дыру! Совсем я покоя лишился, очень гнева вашего боялся. Созвал я всех слуг, и один старик посоветовал полог починить и штопальщика назвал. Я привёл сюда того мастера, и он заштопал полог. Вот и всё, больше ничего не было. Владыка мира! Коль я в чём оплошал, пожалейте меня, бедного, помилуйте!

—Приведи ко мне штопальщика, тогда я тебя помилую, – строго сказал падишах.

Слуга тотчас исполнил приказание. Падишах ото­слал слугу и спросил у штопальщика:

—Говори по правде, приходилось ли тебе когда-нибудь чинить мешок, запечатанный камедью?

—Приходилось, владыка мира! Это ведь моё ремесло. Года два-три назад один кази велел мне починить мешок.

—А что в том мешке было?

—Куски олова и меди, а ещё немного мела.

—Что дал тебе судья за труды?

—Два золотых мохура.

—Где же они? Можешь ты их показать?

—Покровитель бедных! Я могу показать только один золотой, другой я разменял и потратил.

—Ладно! Хватит и одного, живо неси его сюда.

И падишах велел позвать Фатиму и кази. Вскоре все трое пришли в дарбар. Увидел кази штопальщика и в лице переменился. Падишах заметил это и совсем потерял доверие к судье. Взял он у ремесленника зо­лотую монету и подал её Фатиме:

—Погляди получше и скажи: есть на ней знак, которым ты свои монеты метила или нет?

Пригляделась Фатима, нашла свою метку и пока­зала её падишаху. А он спросил штопальщика:

—Скажи-ка, миян, не этот ли мешок ты чинил ког­да-то?

—Этот, этот! – отозвался штопальщик.

—А в каком месте он был разрезан?

—Владыка мира! Приглядитесь повнимательней, и вы найдёте следы моих стежков, их почти и не видно.

Падишах повернулся к кази.

—Всё у тебя на глазах проверяется. Если ты с чем-то не согласен, говори!

Кази молчал, не знал, куда от стыда деваться, и глаз не подымал.

—Арестовать этого мошенника! – приказал падишах.

Бесчестного судью отвели в темницу. Дом его обы­скали и нашли золотые монеты. Фатима их все по од­ной перебрала и показала свои метки. Имущество кази падишах забрал в казну, а вдове отдал её мохуры и напоследок сказал:

—Впредь будь поосторожней, не делай больше таких глупостей.

Штопальщику в награду за правдивость Акбар по­дарил пять золотых.