Охотничья страсть

Падишах Акбар очень любил охоту, не жалел для неё, ни богатств, ни угодий. С каждым годом всё боль­ше и больше лесов объявлял он заповедными, отведён­ными только для его охоты. Охотится целый день, только к вечеру во дворец возвращается. И никому, кроме самого падишаха, в лесу не позволялось охо­титься.

Выехал однажды падишах на охоту, как всегда, с большой свитой. В лесу довелось ему увидеть диковин­ное зрелище: на двух деревьях, по обе стороны полянки, сидели две стаи сов; из каждой стаи вылетает по сове, устремляются они одна на другую и бьются жестоко – только перья летят, а затем обратно садятся. Что за чудеса!

Захотелось падишаху узнать, в чём дело:

—Послушай, Бирбал, ты учёный человек, знаешь язык животных и птиц, все их повадки и привычки. Объясни же мне, почему совы разделились на две стаи и по очереди бьются друг с другом?

Подумал немного Бирбал и ответил:

—Владыка мира! Я могу объяснить, да боюсь, как бы мои слова вас не рассердили.

—Чем же ты можешь меня рассердить? – удивился падишах.

—Тем, что правду скажу.

—Ну, если это правда, даю тебе слово, что не буду сердиться. Говори!

—Тут вот какое дело, владыка мира, – начал Бирбал. – Одна стая сов – родня и друзья невесты, другая – родня и друзья жениха. Они торгуются и дерутся из-за приданого. Отец жениха говорит: «Я возьму к себе в дом твою дочь, но ты дай мне в приданое сорок лесов». А отец невесты отвечает: «Сейчас у меня нет сорока ле­сов, но если будет на то Божья воля, то дам тебе скоро за дочерью не то что сорок, а все шестьдесят лесов!». Отец жениха не верит и спрашивает: «Как же так? Сейчас у тебя нет и сорока лесов, а ты говоришь: по­дожди, мол, будут и все шестьдесят. Где же ты их возьмёшь?» Отец невесты отвечает: «Очень уж наш падишах любит охоту. Мало ему лесов, где он сейчас забавляется. Ради потехи своей сносит целые деревни и людей сгоняет, а те заброшенные места вскоре зарас­тают лесами. Глядишь, ещё деревни разорит и прибавит новые места к заповедным. Потому и говорю: подожди немного, и получишь от меня не сорок, а шестьдесят лесов!»

— Вот из-за чего повздорили совиные стаи, владыка! – закончил свой рассказ Бирбал.

Не разгневался падишах на Бирбала, а глубоко за­думался. Расхотелось ему гоняться по лесам за дичью, а сносить деревни для умножения лесов он и вовсе пе­рестал.

Так мудрый Бирбал спас деревни от гибели, а кресть­ян от разорения.

Завистники просчитались*

Захотел однажды падишах погулять. Взял он с собой нескольких придворных и отправился за город. По­года стояла прохладная. Дорога привела их к пруду. Падишах опустил руку в воду – даже сердце зашлось, такой студёной была вода. Вечерняя роса прибавила холода и воде, и воздуху.

Падишах очень ценил смельчаков и решил испытать своих спутников.

—Кто, – спрашивает, – отважится простоять по шею в воде до первой дневной стражи168?

Все молчат.

—Тот, кто всю ночь простоит по шею в воде, получит в награду пятьдесят тысяч рупий, – говорит падишах.

Но и за деньги среди придворных не нашлось охот­ников идти на погибель. Поодаль, в толпе горожан, стоял один бедный полунагой брахман. «Уж лучше, – подумал он, – помучиться один раз и умереть, чем страдать изо дня в день. Не было и дня, чтобы я поел досыта, голод и ночью спать не даёт, день за днём – одна скудость, нищета – хуже смерти. Вот случай по­кинуть этот мир. А уж если Господь поможет, то... Э, да что говорить, с такой наградой я до самой своей смерти проживу припеваючи!»

И брахман почтительно сложил руки и ответил падишаху:

—Владыка мира! Я согласен.

—Отлично. Если сдержишь слово, то в придачу к деньгам я дам тебе ещё дорогое платье.

Падишах велел поставить на берегу пруда карауль­ных. Нищий брахман вошёл в воду по шею и простоял всю ночь, повторяя Божье имя: «Рама, Рама, Рама!».

Утром бедняк чуть живой выбрался на берег, выжал мокрое дхоти169 – и бегом во дворец! Еле добежал: всё спотыкался и падал на каждом шагу. Вслед за ним пришли и часовые. Падишах их с пристрастием допро­сил, правду ли говорит брахман. «Да, правда, – отве­чают часовые, – он всю ночь простоял в воде». Тогда Акбар приказал выдать брахману награду.

Но недаром говорится: «У маслодела масло горит, а голова у факельщика болит». Пожалели придворные шахские деньги, а ещё больше – из зависти: позави­довали, бессовестные, удаче бедняка, придумали хит­рость, чтобы отнять у него награду. Один, самый под­лый, незаметно подошёл к часовому и подучил его об­мануть падишаха. Часовой вышел вперёд и сказал:

—Владыка мира! Брахман умирал в воде, но он схитрил и тем спасся. На горе костёр горел, брахман смотрел на него безотрывно и тем согревался.

—Правду ли говорит часовой? – грозно спросил падишах.

А другой караульщик, рад стараться, поддакнул.

—Вот как! Всю ночь ты глядел на огонь, и он согре­вал тебя, значит, награды ты не заслужил и не получишь, – объявил падишах.

Придворные и вельможи всё слышали, но ни один за бедняка не вступился.

Заплакал он навзрыд и поплёлся к Бирбалу. Вазир выслушал его и успокоил.

—Иди, – говорит, – домой и до поры до времени помалкивай.

На другой день пришло время Бирбалу идти в дарбар, а он по дороге свернул к реке и послал человека в соседнюю деревню:

—Принеси мне бамбуковый шест!

Принесли ему шест. Набрал Бирбал из реки воды в котёл, положил туда рису и бобов, привязал котёл к концу длинного шеста, поставил его и вкопал вертикаль­но в землю. Около шеста Бирбал развёл костёр и сам уселся рядом.

Начался дарбар, падишах вышел к придворным, а Бирбала нет как нет. Проходит час, другой, а Бирбал всё не идёт. Обеспокоился Акбар, послал за Бирбалом гонца-скорохода. В доме у вазира гонец узнал, что хозяин пошёл по делу на реку. Поспешил туда и посыльный, увидел Бирбала и низко поклонился.

—Падишах, – говорит, – просит вас тотчас во дворец пожаловать.

—Братец, я скоро приду, пусть немного потерпит.

—А что вы тут делаете? – спрашивает посыльный.

—Кашу варю, разве не видишь?

Солдат знал, что Бирбал ничего просто так не де­лает, и понял он, что тут какая-то тайна кроется. По­смеиваясь про себя, воротился он во дворец и рассказал о разговоре с Бирбалом. Падишаху пуще прежнего за­хотелось увидеть Бирбала. Ждёт-ждёт, а Бирбала всё нет. Послал за ним Акбар другого человека. Вскоре и тот воротился ни с чем. Стал Акбар посылать гонцов одного за другим, а Бирбал всем отвечает:

—Братец, я варю кашу, скоро приду.

Долго прождал падишах Бирбала. Гонцы поминутно уходили и приходили, все дела в дарбаре прервались. Разгневался наконец владыка, не может больше тер­петь дерзость Бирбала.

—Надо же, сколько времени, – говорит, – застав­ляет он меня ждать. Каша у него ещё не сварилась! Вот я сам пойду, погляжу на его кашу!

И отправился с придворными на то место, где Бир­бал кашеварил.

Приходит и видит: высоко над землёй висит на шес­те котелок, а внизу Бирбал подкладывает солому в костёр. Что за чудеса!

—Бирбал, ты что это делаешь?

—Владыка мира, я варю кашу, – отвечал Бирбал.

—У тебя, видно, ум за разум зашёл! Ну скажи, как может свариться каша, когда котелок под самым небом, а огонь на земле?

—Покровитель бедных! А как же брахмана в пруду согревал далёкий костёр? Значит, и моя каша должна свариться.

Только теперь падишах догадался, что за кашу ва­рил Бирбал. Мудрая выдумка советника пришлась ему по душе.

—Я всё понял, Бирбал! Ты прав, иди во дворец. Брахману, как обещано, будет выдана награда.

Бирбалу только того и надо было. Дело сделано! Он поднялся с земли и вместе с падишахом отправился на дарбар.

Послал Акбар солдата за брахманом и выдал ему деньги и дорогое платье.

Счастливый бедняк, не переставая благодарить Бир­бала, заспешил домой.

Тьма

Пошли Акбар и Бирбал погулять на берег Ямуны. По дорогое падишах вспомнил что-то и спросил:

—Бирбал! Все это видят, а месяц видеть не может. Что это? Отгадай!

—Это тьма, – ответил Бирбал.