Фрэнклин ДжонсЕсли бы я прожил еще год, Джон М. Черч Я был юристом железнодорожной компании И страховой компании, которая должна была Выплачивать деньги за владельцев шахты. Я тянул за веревочки - судья, присяжные, Суды следующего уровня - и выигрывал все процессы Против увечных, вдов, сирот, И на этом деле создал себе богатство. Коллегия юристов пела мне хвалу В постановлении, написанном в высоком стиле. И на могилу принесли много венков, Но крысы пожрали мое сердце, И змея поселилась в моем черепе! Русская Соня Я, рожденная в Веймаре От матери-француженки И отца-немца, высокоученого профессора, Осиротела в четырнадцать лет, Стала танцовщицей, известной вдоль и поперек Парижских бульваров как Русская Соня, Временами - любовница всяческих герцогов и графов, Потом - художников и поэтов, В 40 лет - passée1, я устремилась в Нью-Йорк, И встретила старого Патрика Хаммера на пароходе. Краснолицего здоровяка, хоть и шестидесяти лет, Возвращающегося после продажи целой баржи Скота в немецком городе Гамбург. Он привез меня в Спун Ривер, и мы там жили Двадцать лет - все думали, что мы женаты! Дуб рядом с моей могилой - Любимое место сбора синих соек, щебечущих, щебечущих весь день. И почему бы и нет? Ведь и прах мой - и тот смеется, Думая о забавной вещи, зовущейся жизнь. 1 - passée - вышедшая из моды (фр) Айса Наттер Док Мейерс сказал, что у меня сатиризм, А док Хиллл назвал это лейкемией — Но я-то знаю, что привело меня сюда: Мне было шестьдесят четыре, но я был силен, как мужчина В тридцать пять или сорок. И дело было не в том, что я писал по письму в день, И не в том, что я работал до поздна семь дней в неделю, И не в напряжении, связанном с мыслями о Минни, И не в страхе или жуткой ревности, И не бесконечных усилиях понять Ее прекрасные мысли, и не сочувствие К ее бестолковой жизни С ее первым и вторым мужьями — Вовсе не это было причиной моего конца — А скандалы, закатываемые дочками, угрозы сыновей, Презрение, проклятия всей моей родни, До того самого дня как я ускользнул в Пеорию И женился на Минни назло им всем — И стоит ли удивляться, что мое завещание было сделано На имя лучшей и самой чистой из женщин? Барни Хейнсфезер Если бы экскурсионный поезд в Пеорию Просто потерпел крушение - я бы мог спастись, И уж точно я бы не оказался в этом месте. Но поскольку поезд еще и сгорел - меня перепутали С Джоном Алленом, и его отправили на еврейское кладбище В Чикаго, А меня приняли за него, так что я лежу тут. Держать магазин одежды в этом городе было достаточно скверно, А уж быть тут похороненным - ох! Петит, поэт Горошины в сухом стручке - тик, тик, тик, Тик, тик, тик - будто ссора насекомых — Слабые ямбы, разбуженные ветром — Из которых сосна создает симфонию. Триолеты, вилланели, рондели, рондо, Множество баллад на старую тему: Прошлогодний снег растаял, вчерашние розы увяли. И что есть любовь, если не увядающая роза? Жизнь вокруг меня в нашей деревне: Трагедия, комедия, истина и отвага, Храбрость, верность, героизм, неудача— Все идет в ткань бытия, и каковы узоры! Леса, луга, ручьи и реки— Всю жизнь был к ним слеп. Триолеты, вилланели, рондели, рондо, Горошины в сухом стручке, тик, тик, тик, Тик, тик, тик - что там за мелкие ямбы, Когда Гомер и Уитмен гремели в соснах? Миссис Чарльз Блисс Преподобный Уайли советовал мне не разводиться с ним Ради детей, А судья Сомерс советовал то же самое ему. Так мы и остались вместе до конца нашего пути. Но двое детей решили, что он прав, А двое детей - что права я, И двое заняли его сторону, обвиняя меня, А двое - мою сторону, обвиняя его. И они огорчались за того, чью сторону они приняли. И всех разрывало чувство вины из-за необходимости судить, И мучились их души, поскольку они не могли равно восхищаться Им и мной. Сегодня любой садовник знает, что растения, выращенные в подвале
|
