ZI о и s

р

"О

■-.

7 Морис Дюверже

I

CL

CL

и

И

а <и

с

I

s:

о

I

О)

партий, целиком ориентированную на весьма узкие мест­ные горизонты.

Идеологическая децентрализация имеет совершенно другую природу: она состоит в допущении известной авто­номии возникающих внутри партии фракций или течений, что может проявляться во влиятельности каждого из них в руководящих комитетах, признании сепаратных образова­ний, etc. Немало сделала для развития такой системы партия французских социалистов: в ней фракции нередко облада­ли сильной организацией и вплоть до 1945 г. пропорцио­нально своим силам были представлены в Административ­ной комиссии. Новый устав формально отменил это правило, но фактически оно в какой-то мере продолжало действовать. Почти все прямые социалистические партии в большей или меньшей степени испытали идеологическую децентрализацию и различные ее оттенки. Большевики были ни чем иным, как течением большинства в подпольной рус­ской социалистической партии, меньшевики представляли течение меньшинства. К тому же «славянский дух >> еще ум­ножал эти фракции и суб-фракции, чему благоприятство­вали и условия подпольной борьбы. Течения довольно дол­го сосуществовали в коммунистической партии и после взятия власти; борьба за идеологическую централизацию была очень долгой, и можно считать, что реально она завер­шилась только к 1936 г. Иногда идеологической децентра­лизации способствует диверсификация структур партии: так, очень часто местом зарождения течений становятся авто­номные юношеские организации (было бы очень интересно исследовать в этом отношении историю молодежных соци­алистических союзов во Франции и других странах). В Гер­мании шефы СА пытались в известный момент создать са­мостоятельную фракцию внутри НСДАП, и понадобилась ужасающая репрессивная акция июня 1934 г. [16], чтобы положить этому конец. Опасность идеологической децент­рализации явно ведет к расколу, и социалистические партии неоднократно пережили этот печальный опыт. Но у нее есть и свои преимущества: она создает атмосферу дискуссий, интеллектуального соревнования, свободы. Вместе с тем она дает выход публичному рассмотрению общих проблем, и в этом отношении ее последствия в корне отличны от тех, что порождает локальная децентрализация.

Социальная децентрализация свойственна непрямым партиям типа католических. Она заключается в автономной организации каждого социально-экономического слоя внут-

ри партии: средних классов, земледельцев, наемных работ­ников, etc., и в предоставлении корпоративным секциям зна­чительных полномочий. Такая структура описана в начале данной главы. Есть искушение в каком-то смысле сблизить автономию с локальной децентрализацией. Не является ли она способом выражения особых интересов одноименных социальных слоев? Единство присуще самой природе инте­ресов: но ведь и своеобразие их остается. Социальную де­централизацию можно оценить как более эффективную по сравнению с другими ее видами: разделение труда, прогресс обмена и развитие техники порождают расхождение осо­бых интересов зачастую более мощное, чем их географичес­кая локализация, и недаром социальные противостояния сегодня более остры, чем локальные противоречия. Соци­альная децентрализация позволяет выявить основные век­торы экономических и социальных проблем, но не обеспе­чивает их разрешения, так как ведет к совмещению противоречивых подходов: каждый «слой» стремится к тому, чтобы восторжествовала именно его точка зрения, и арбитраж в данном случае всегда затруднителен. Как и иде­ологическая децентрализация, она вносит в партии глубо­кий раскол; опыт Католического блока Бельгии, когда не­прямая структура, по-видимому, увеличила противоречия, вместо того чтобы их смягчить, выступает в этом смысле поучительным примером.

Федеративная структура государства иногда отража­ется в структуре партий, как мы это видим, например, в Швейцарии, где их организация остается главным образом кантональной. Но это совпадение не всеобщее. Независи­мость национальных групп, составляющих базу политичес­кого и административного деления федеративного государ­ства, сначала принимает в партии скорее форму локальной децентрализации. Вернее, поскольку федеративная форма государства позволяет каждой из национальных групп не­посредственно выразить свои особые интересы в правитель­ственных организациях, их автономия внутри партии не оп­равдана. Многие федеративные государства имеют также партии классического типа, несколько более децентрализо­ванные на локальном уровне. Напротив, для нации, различ­ные группы которой не смогли выразить свои особые инте­ресы через федеративную структуру государства важно заставить признать их на уровне партий. Таким путем эле­мент федерализма может быть привнесен во властные орга­ны унитарного государства. Так было, например, в Австро-

(В "О Л

I -в-

Q 5

Ri

Си

о

 

С

и

i

a

Q. <D

С

L-I

0!

Венгриидо 1914 г., где социалистическая партия вынужде­на была разделиться на семь почти автономных организа­ций: немецкую, венгерскую, чешскую, польскую, русинс­кую, словенскую, итальянскую. Сюда же можно отнести пример современной Бельгии. В 1936 г. бельгийский Като­лический блок был реорганизован на федеративной основе и с тех пор состоял из двух «ветвей >>: Католической соци­альной партии (валлонской и брюссельской) и Katolicke Vlaamschevolkspartig, в целом представленных и в общем руководстве. Война помешала этой организации функцио­нировать, а новые политические тенденции, которые она породила, привели к более унитарной структуре христиан­ской социальной партии. Но и эта партия допускала широ­кую федеративную децентрализацию; она имела как бы два крыла: фламандское и валлонское. Каждое крыло направ­ляло равное число представителей в Национальный коми­тет и Генеральный совет. Каждое проводило свои отдель­ные заседания во время национальных съездов (помимо нескольких общих торжественных собраний). Эта система была выгодна, кстати, валлонскому крылу, которое было представлено в руководящих органах наравне с фламандс­ким, хотя насчитывало куда меньше членов партии: в 1947 г. валлонцев было 39 739 против 84 779 фламандцев; в 1948 г. 49 737 против 120 197; в 1949 — 65 888 против 160 077. Бельгийская социалистическая партия никогда не принима­ла такой федеральной структуры: она провозгласила себя унитарной. Несмотря на это здесь тоже всегда отмечается большая озабоченность поддержанием определенного ба­ланса между двумя языковыми группами в руководящих органах.

Многие партии объявляют себя децентрализованными, хотя на самом деле они централизованы. И прежде чем де­лать какие-то выводы на этот счет, нужно проанализиро­вать конкретное воплощение устава партии в действитель­ности, не ограничиваясь буквалистским его пониманием. Местные руководители обычно гордятся свой значительно­стью и любят подчеркивать, что они играют главную роль, даже когда на самом деле это не так. Другие партии открыто признают себя централизованными, но корректируют эф­фект термина — психологически действительно имеющего некоторый уничижительный оттенок — присовокупляя к нему какой-нибудь популистский эпитет. Так, коммунис­тическая партия говорит о «демократическом централизме». Это выражение заслуживает того, чтобы на нем остановить-

 

ся. Действительно, можно различать две формы централи­зации — автократическую и демократическую, если рас­сматривать последнюю как показатель желания партии со­хранять контакт со своей базой. При автократическом централизме все решения спускаются сверху, и их выпол­нение на местах периодически контролируется представи­телями центра. Фашистские партии строились обычно, хотя нередко им приходилось вести борьбу против склонности некоторых «фюреров >> второго эшелона к проявлению не­зависимости; тому свидетельство — именно такого рода ус­тремления Рэма в нацистской партии. К ним близки центро­бежные поползновения, которые обнаружились в итальянской фашистской партии буквально на следующий день после взятия власти, когда каждый местный «вождь» разыгрывал на своей территории роль сатрапа: это было вре­мя «расов» (так называют эфиопских феодалов). Интерес­ный пример автократической централизации в современной Франции дает РПФ [17]: при каждом выборном департа­ментском совете, играющем на деле лишь совещательную роль, имеется уполномоченный центра, практически и об­ладающий правом принимать решения. На сенаторских вы­борах 1948 г. между департаментскими бюро и уполномо­ченными центра разразилось множество конфликтов по поводу избирательных инвеститур. И в том, что высшие ин­станции повсюду неизменно добивались, чтобы их позиция одержала верх над точкой зрения местных организаций, ярко проявился автократический характер централизма.

Демократический централизм невероятно гибок, когда это необходимо для достижения какого-то конкретного результата. Коммунистическая партия создает целый комп­лекс сложных институций, цели которых таковы: 1) с мак­симальной точностью информировать центр о том, что ду­мают на местах, дабы он мог подготовить надлежащее решение; 2) обеспечить на всех уровнях выполнение этого решения центра самым строгим и точным, но не бездумным образом, то есть с привлечением низов. Итак, система цент­рализована, поскольку решения принимаются наверху; она остается демократической, поскольку они зафиксированы в качестве мнения низов, и при их осуществлении в каждый данный момент тоже домогаются согласия этих самых ни­зов. За достижение этого результата местные руководите­ли, хотя они и избраны низами (с известным вмешатель­ством центра, о чем мы дальше еще скажем), ответственность несут перед высшими инстанциями, а никак не перед теми,

D

ГО

-е-

•3

Х>;

Quot;О

Or

"О

■>■: ■

о

CL. D

\~ CL f«

с

(Tj Q_

i

CL

U

m

CL (U

с

кто их избрал. Их роль,таким образом, заключается в том, чтобы как можно более точно довести до высших эшелонов мнения и реакции низов, а также четко и терпеливо разъяс­нить этим самым низам мотивы решений, принятых цент­ром. Они — не пассивные депутаты, которые просто регис­трируют точку зрения своих избирателей и стараются добиться, чтобы она победила, как это принято в децентра­лизованной системе; но не являются они и всего лишь про­стыми представителями центра, которым поручено слепо навязывать низам его волю, как то принято в системе авто­кратического централизма. Они играют очень важную роль информаторов и воспитателей одновременно.

С другой стороны, демократический централизм пред­полагает, что перед тем, как решение будет принято, в ни­зах проводятся весьма свободные дискуссии, чтобы «про­светить» центр; но после того, как решение принято, строгая дисциплина должна соблюдаться всеми. И на самом деле свидетельства как-будто показывают, что в ячейках дискус­сия действительно происходит; а то, что «дискуссия долж­на развертываться в рамках принципов марксизма-лениниз­ма»¹⁰, считается совершенно естественным. Но после принятия решения дискуссии должны прекращаться, с этих пор все обязаны приниматься за их осуществление. В этом плане демократический централизм предусматривает весь­ма четкий контроль за исполнением, обеспечиваемый цент­ром: руководители партии на всех уровнях должны прове­рять исполнение решений кадрами нижестоящего уровня. В то же время требуется, чтобы исполнители всегда застав­ляли низы понимать мотивы исполняемых решений, с тем чтобы никогда не терять с ними основательного контакта.

Можно думать о коммунистической партии как угод­но, но нельзя не признать, что выкованные ею организаци­онные механизмы замечательно эффективны, и невозмож­но отказать им в известной демократичности: партия действительно постоянно старается сохранять контакт со своей базой, стремится быть <<в гуще масс >>. Некоторые из­бирательные агенты старых партий (например, «комитетчи­ки» радикалов Третьей республики и некоторые «боссы» американских партий) обладали этой интуитивной эмпири­ческой способностью улавливать глубинные чувства масс и всегда оставаться рядом с ними. Сила коммунистической партии в том, что она создала научный метод, позволяющий

¹⁰ Thorez M. аи Congres de 1950, brochure. P. 87—88.

добиваться тех же результатов, пользуясь двояким преиму­ществом всякого научного метода: это максимальная точ­ность и возможность всеобщего применения (после соот­ветствующего изучения). Если еще точнее, достоинство этого метода в том, что он не является чисто пассивным, не огра­ничивается регистрацией реакции масс, но позволяет воз­действовать на них, направляя их ненавязчиво, осторожно, но достаточно эффективно. Можно сожалеть о целях при­менения инструмента, но нельзя не восхищаться совершен­ством техники.

Остается определить те факторы, которые независимо от сознательного желания избрать ту или другую систему в силу практической ее эффективности или созвучности партийной доктрине заставляют партии строиться на базе централизованной или децентрализованной структуры. Мы уже говорили о некоторых особых исторических обстоя­тельствах в отдельных странах, способных объяснить цент­рализацию или децентрализацию. Существуют ли наряду с этими специфическими факторами и общие, действие кото­рых сочетается с ними? Можно напомнить здесь о влиянии истории: по-видимому, сам механизм рождения партии иг­рает известную роль в степени ее централизации. Мы уже показали, что партии электорального и парламентского про­исхождения обычно имеют структуру более децентрализо­ванную, чем партии внешнего происхождения, которые ро-дились по инициативе центра, а не «снизу». Так, лейбористские партии более централизованы, чем парламен­тские социалистические партии; обычно довольно сильно централизованы католические партии, что связано с ролью духовенства или католических учреждений — Католичес­кого действия, Французской католической ассоциации мо­лодежи — в их возникновении. Очень важен и способ фи­нансирования. В партиях «буржуазных», где избирательные издержки в основном несут сами кандидаты или их местные кредиторы, низовые комитеты богаче центра, а стало быть, и независимы; и напротив, если кредиторы привыкли фи­нансировать непосредственно центр, то этот центр может оказывать довольно значительное давление на местные груп­пы. В партиях, финансируемых за счет регулярных и повы­шающихся в зависимости от доходов плательщиков партий­ных взносов, получаемых с помощью покупки годовых билетов и месячных марок, распределение ресурсов между центром и местными секциями представляет значительный интерес. В СФИО, например, центр продает федерациям

П

■о ш

■в-

о

:

За

U

..

С о

Cl

(D

Q

и

i

m о. ш

с

Го

каждую месячную марку за 16 франков, а те сами назнача­ют цену ее продажи членам партии. В федерации Сены 40 франков удерживается федеральными органами (которые продают эту марку секциям за 56 франков), и от 20 до 50 франков — секциями (которые продают марку по цене от 75 до 125 франков). Ясно, что такая система откровенно благоприятствует базовым структурам в ущерб центру, и действительно, французская социалистическая партия очень децентрализована. В коммунистической партии, напротив, каждая организация (ячейка, секция, федерация, централь­ный комитет) одинаково получают по 25 из каждых 100 франков взносов.

Известное влияние в этом отношении имеет избиратель­ная система. Голосование по мажоритарному принципу с одномандатными округами явно ведет к децентрализации, отдавая приоритет узко местническим позициям и личности кандидатов, которые могут стать независимыми от центра — и они сами, и их партийные комитеты. Голосование по партийным спискам не исключает централизации — оно про­сто расширяет рамки децентрализации. Во Франции систе­ма униноминального голосования оборачивается значитель­ной независимостью окружных комитетов; голосование по партийным спискам делает их независимыми от департамен­тских федераций, но поддерживает автономию последних по отношению к центру; при пропорциональной системе ча­сто приходится видеть, как социалистические федерации сопротивляются претензиям центра навязать им своих кан­дидатов или порядок их размещения в списках. В итоге один только принцип пропорционального представительства, функционируя в общенациональных рамках, по-видимому, способствует централизации; но он используется редко. В ко­нечном счете можно считать, что избирательные механизмы обычно ведут скорее к децентрализации, нежели к центра­лизации; фактически наиболее централизованными оказы­ваются те партии, для которых выборы имеют лишь второ­степенное значение и которые организованы не для этой функции, — партии коммунистического или фашистского типа.

Сложную проблему ставит случай Англии — не могло ли униноминальное голосование [18] в один тур обусловить довольно сильную централизацию британских партий? Тенденция к автономии малых локальных групп была слом­лена и другим фактором — необходимостью помешать рас­пылению голосов и обеспечить, стало быть, строгую дис-

циплину кандидатов, что естественно ведет к созданию партий довольно сильно централизованных. Но если анг­лийские партии централизованы, то американские — весь­ма децентрализованы, хотя действуют в условиях той же самой системы одномандатных округов с голосованием в один тур. Правда, весьма оригинальный механизм выборов в США с его архаичными «номинациями» кандидатов и мно­жеством административных постов делает всякое серьез­ное сравнение невозможным. В становлении британского централизма, разумеется, также сыграли свою роль и дру­гие факторы, особенно довольно сильная дисциплина пар­ламентских групп, которая, естественно, проецируется и на организацию партий, и уже отмеченное Джеймсом Брюсом получение избирательных фондов из центра.

В конечном счете вряд ли возможно установить какую-то точную формулу воздействия на централизацию партий мажоритарного голосования в один тур.

КОММЕНТАРИИ

[1] Дюги Л. (1859—1928) — французский юрист, автор концепции власти, идеи которой стали отправной точкой для французского государствоведения, а во многом и всей политической науки. В основе фено­мена власти лежит, согласно Дюги, естественное де­ление людей на управляющих и управляемых. Если в традиционном обществе власть основана просто на силе, то в демократическом — на подчинении силе количества, т. е. большинства. Во многих последую­щих работах М. Дюверже полемизирует с Л. Дюги и формулирует свою дуалистическую концепцию вла­сти: в основе власти лежит не простое отношение насилия и подчинения; она не только инструмент господства, но и средство интеграции социума, что предполагает признание легитимности власти управ­ляющих со стороны управляемых. Дуалистическая концепция власти М. Дюверже нашла достаточно широкое признание в современной политической социологии.

[2] Caucus (англ.) — комитет, закрытое совещание узко­го круга лиц из числа партийного руководства, со­бирающееся для определения кандидатов от партии на очередные выборы. Система caucus первоначаль-

П -о а

-в-

 

|

ш П

л

Ц О

Q. 0) о

 

Cl

U

m а. <и

с

Q_

но была создана для местных выборов в Бирминге­ме, а затем распространилась по всей Англии. Caucus постепенно взяли в свои руки не только выдвижение кандидатов, но и в целом организацию выборов, за­частую становясь и над парламентариями, и над партией с ее официальным руководством. См. об этом в вышеназванной кн. М. Острогорского (тер­мин переведен там как «кокус»), а также в работе М. Вебера «Политика как призвание и профессия». [3] Нотабль (франц. notable), — букв.: избранный, дос­тойный избрания; заметный, значительный, извест­ный; знаменитый житель, почетный гражданин; в то же время нотаблями собирательно именуют лиц, избранных в местные органы власти — мэров, муни­ципальных и генеральных советников, а иногда и всех вообще избранных лиц: депутатов Национального собрания, Сената, членов выборных консультатив­ных органов государства.

[4] Spoil system (англ.) — букв.: добыча, прибыль, выгода, награбленное добро. Принцип, согласно которому все высшие должности центрального эшелона влас­ти переходят к партии, победившей на выборах. В США так обозначается не только существующий там порядок распределения высших государствен-нйх должностей среди членов партии-победитель­ницы, но и предоставление государственных долж­ностей в обмен на политические услуги. [5] Агора в древней Греции — рыночная площадь, во времена Гомера — народное, судебное, военное со­брание свободных граждан. Позже так стала назы­ваться площадь для проведения собраний, игравшая роль центра всей общественной жизни города. [6] Дирижистами во Франции называют сторонников государственного руководства экономикой. В пери­од, о котором здесь идет речь, дирижистам принад­лежала одна из концепций выхода из послевоенной кризисной ситуации: в противоположность «атлан-тистам» и «колониалистам» дирижисты — высоко­образованные специалисты-технократы из среды крупной буржуазии связывали преодоление кризи­са с интенсивным развитием внутренних ресурсов страны, кардинальной структурной перестройкой, развитием высокотехнологичных производств на основе усиления роли государства в сфере планиро­вания, ценообразования и особенно — финансиро-

вания и кредита. Дирижистам принадлежит также идея противопоставления экономической экспансии США единого западноевропейского сообщества, они защищали самостоятельную внешнюю политику Франции. Их триумфом стал приход к власти де Гол-ля и создание Пятой республики (1958), когда они заняли большинство высших государственных по­стов.

[7] СорельЖ.(1847—1922) —французский философ-эк­лектик, теоретик анархо-синдикализма, известный и в качестве писателя. Выступив с резкой критикой рационального, научного познания в общественных науках, создал учение о мифе как основе человечес­кого мировосприятия; считал насилие движущей си­лой истории, всячески восхваляя его и рассматривая революцию как стихийный порыв масс.

[8] Де Моррас Ш. — идейный вождь клерикально-мо­нархической реакции во Франции с начала XX века. Весьма плоский философ, но способный, ядовитый и беззастенчивый журналист. Начал свою деятель­ность атакой против Дрейфуса, в 1905 г. создал и возглавил монархическую организацию «Аксьон Франсэз» («Французское действие») и одноименную газету. Противопоставлял «мерзавке-Республике» с ее «диктатурой денег и посредственностей» арис­тократию и монархию («сорок королей за 1000 лет создали Францию»). Его доктрина— т. н. «интег­ральный национализм»: нация — высшая форма со­циальной общности. Во имя нации выступал против классовой борьбы и политических партий, которые ее раздирают («народ нуждается в диктаторской вла­сти так же, как в хлебе»). В XX веке примитивный роялизм уже не имел серьезного успеха, но пропо­ведь сильного государства и единства нации привле­кала к «интегральному национализму» немало чест­ных патриотов. В 30-е годы «Аксьон Франсэз» превратилась в настоящую фашистскую организацию. В 1945 г. Моррас как вишист и колла­борационист приговорен к пожизненному заключе­нию; позже амнистирован в связи с преклонным воз­растом.

[9] Парето В. (1848—1923) — итальянский социолог и политэконом. Согласно В. Парето структура обще­ства, мышления и социального действия человека имеют своей основой инстинкт. Важнейшая часть

з л тз ш

■е-

Х> PJ п

Со

X)

 

с

Го a

О. U

я

Ta а.

<и

с

J2

О.

ш

Q

учения Парето— его теория «элит» — избранных групп, отличающихся особой развитостью инстинк­тивной сферы, формирующих и совершенствующих идеологии, а потому выступающих главной движу­щей силой общественного развития; эти идеи Паре-то оказали в дальнейшем большое влияние на самые различные направления социологии и идеологичес­кие течения.

[10] После прихода Гитлера к власти штурмовики СА продолжают противопоставлять себя органам госу­дарственной власти, многие местные их организа­ции требуют осуществления социальных обещаний НСДАП, заявляя о том, что «фюрер предал коричне­вую революцию». Особенно резкую реакцию соста­ва СА и их руководителя Э. Рэма вызвало заявление Гитлера о том, что единственным носителем оружия является Рейхсвер. Гитлер получал от Геринга и Геб­бельса дезинформацию о готовящемся восстании штурмовиков, якобы заготовленных Рэмом списках приговоренных к расстрелу высших армейских офи­церов и т. п. По его распоряжению в 1933 г. была проведена массовая чистка СА, в результате чего многие штурмовики оказались в концлагерях, кото­рые они сами недавно охраняли, а 30 июня 1934 г. — физическое уничтожение всей верхушки СА. Арес­тованный еще до этого Рэм, как и его единомышлен­ник, старейший соратник Гитлера Г. Штрассер, в ночь на 1 июля был застрелен в тюремной камере. [11] Придя к власти после похода чернорубашечников на Рим (октябрь 1922 г.), Муссолини заявил о сохране­нии «главных столпов государства — монархии, цер­кви, армии», обещая Италии «законность и поря­док». Однако провинциальные боевые команды фашистской милиции — сквадры продолжали на ме­стах террор, жертвами которого становились не толь­ко рабочие, крестьяне и интеллигенция, но зачастую и буржуа. Чтобы справиться с провинциальной фа­шистской вольницей, Муссолини преобразовал фа­шистскую милицию в специальную политическую полицию ДМНБ (Добровольная милиция националь­ной безопасности), однако под личиной местных подразделений ДМНБ нередко продолжали действо­вать квадристы. Итальянский сквадризм выступал как форма фашистского террора, но вместе с тем отчас­ти и как выражение внутренней оппозиции Муссо-

лини со стороны недовольных результатами его «ре­волюции» средних и низших слоев движения.

[12] Радикально-социалистическая партия (или просто радикалы) — одна из старейших левых партий Фран­ции. Еще в начале 80-х гг. XIX века наиболее реши­тельно настроенная часть партии умеренных респуб­ликанцев (лидеры — Л. Гамбетта и Ж. Клемансо) отделяется от нее, а в 1901 г. окончательно оформля­ется как самостоятельная партия под названием Рес­публиканской партии радикалов и радикал-социали­стов. Один из основателей и долголетних руководителей — Ж. Клемансо. Между двумя миро­выми войнами была по существу доминирующей партией, имея влияние и на консервативные прави­тельства. Проводила в основном политику довольно умеренного буржуазного реформизма, выражая глав­ным образом интересы мелкой и средней буржуа­зии. В 1936 г. входила в Народный фронт. Ее лидеры всегда были связаны с представителями крупного капитала, но вели свою родословную от революцио­неров 1789 и 1848 гг., левых республиканцев и анти­клерикалов конца XIX в., охотно прибегали к рево­люционной фразеологии и весьма мудро допускали наличие в партии самых различных фракций — от социалистического до право-консервативного от­тенков, благодаря чему радикалы всегда успешно за­воевывали немалую часть голосов массового изби­рателя. После Второй мировой войны, подобно многим старым партиям, испытывала глубокий кри­зис, поскольку в общественном мнении выглядела ответственной за упадок Народного фронта и ката­строфу 1939—1940 гг. Несмотря на личное участие отдельных ее членов в освободительной борьбе с фашизмом, как партия ничем особым не проявила себя в движении Сопротивления. В послевоенный период искала сотрудничества как с левыми, так и с правыми, постепенно утрачивая самостоятельное значение. В 1978 г. правое крыло радикалов вошло в созданное по инициативе В. Жискар д'Эстена объе­динение СФД (Союз за французскую демократию), позже преобразовавшееся в одну из современных «новых правых» партий.

[13] Христианско-социальная партия Бельгии — одна из тех новых партий, которые почти одновременно сло­жились в ряде западноевропейских стран после Вто-

Тз

о

-е-

"U

q

Тз

■с

C

С о

I

Q_

h

и

A,

с

CL

рой мировой войны (МРП во Франции, Демо-Хрис-тианская — в Италии, Христианско-Демократичес-кий союз — в Германии, Народная партия — в Авст­рии) на волне массового участия левых католиков в движении Сопротивления и стали формой преодо­ления кризиса парламентаризма, связанного с диск­редитацией и распадом многих довоенных партий; в силу своего происхождения отличались массовос­тью, сильной организационной структурой и цент-рализованностью, пользовались авторитетом среди достаточно широких слоев трудящихся. [14] Если избирательная система предусматривает абсо­лютное большинство голосов или определенный их процент для завоевания парламентского места, то в случаях, когда ни один из соперничающих кандида­тов не набирает необходимой квоты, эти места — по тому или иному принципу, оговоренному в избира­тельном законе, — дополнительно распределяются между партиями, участвующими в выборах; в неко­торых странах (в том числе и во Франции) предус­матривается повторное голосование — баллотиров­ка, когда для избрания требуется уже простое относительное большинство голосов. [15] МРП — самая значительная из новых политических партий, сложившихся во Франции в годы Сопротив­ления и игравших видную роль в первый послевоен­ный период. Организована в ноябре 1944 г.; у исто­ков и во главе ее стояли видные католические деятели, участники Сопротивления, ближайшие соратники генерала де Голля — Ж. Бидо и М. Шуман. Опира­лась на поддержку ФКХТ — Французской конфеде­рации христианских профсоюзов. Сразу после Ос­вобождения ориентировалась на союз с левыми силами, входя в т. н. трехпартийную коалицию (ФКП, СФИО, МРП), однако в дальнейшем социально-эко­номические проблемы и особенно позиция по воп­росу о поддержке религиозных учебных заведений изменили эту ориентацию.

[16] Акция июня 1934 г. — см. комментарий [10]. [17]РПФ (Объединение французского народа) — партия-движение, созданная в апреле 1947 г. де Голлем. В нее вошли многие соратники де Голля по Сопротивле­нию, но потом примкнуло и немало вишистов, чле­нов довоенных фашистских лиг и просто авантюри­стов. В начальный период для нее характерны шумные

пропагандистские выступления под лозунгом кри­тики «парализовавшего страну режима политичес­ких партий», резкий антикоммунизм,требование отмены Конституции 1946 г. и создания «сильной власти» в лице президента, объединения западноев­ропейских стран в блок, который бы противостоял как США, так и СССР. В дальнейшем руководство РПФ создает мобильные военизированные отряды, в отдельных городах дело доходит до серьезных стол­кновений и даже применения огнестрельного ору­жия молодчиками из РПФ. Несмотря на первона­чальные успехи, особенно на муниципальных выборах, РПФ с ее открытым антипарламентариз­мом и авторитаризмом в дальнейшем теряет поддер­жку французских избирателей. Весной 1953 г. тер­пит сокрушительное поражение на выборах, собрав всего 10 процентов голосов, после чего де Голль фак­тически распускает ее, предоставив депутатам сво­боду действий в парламенте. Многие из членов РПФ в 60-е годы продолжили политическую деятельность в рамках других партий, в основном — образован­ных под эгидой де Голля — ЮДСР, ЮНР, а с 1976 г. «новой правой», ОПР (Объединение в поддержку республики), лидером которой ныне является быв­ший мэр Парижа, а теперь президент Франции Ж. Ширак. ОПР вместе с СФД составила устойчи­вый неоконсервативный правый блок в современной политической жизни Франции.

[18] Униноминальное голосование — голосование по одномандатным округам за индивидуальных канди­датов (в противоположность голосованию по партийным спискам в многомандатных округах), вы­ставленных различными партиями (или независи­мых — «без этикетки», как говорят во Франции).

Го