ТОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ СИСТЕМ УПРАВЛЕНИЯ И РАДИОЭЛЕКТРОНИКИ (ТУСУР) 14 страница

Здесь пахло просто отвратительно. Прикрыв нос и рот ладонью, я ступала точно по следам Кости. Ему везло в том плане, что он ловко обходил препятствия в виде острых углов заржавевших станков, не шагал по разбитому стеклу. Я же зацепилась юбкой о какой-то рваный кусок металла безобразной формы, и на джинсовой ткани появилась небольшая дырка. Еще поцарапала балеток об осколок зеленой бутылки из-под пива «Клинского».

Костя догадался использовать свой огонь, как источник света, и я последовала его примеру, коря себя за тугой ум. Если бы я прибегла к помощи Алмазного пламени раньше, то сумела бы избежать испорченной юбки и поцарапанных ног.

Мы исследовали ближайшую часть цеха и продвинулись глубже.

— Ты уверен, что что-то слышал? — после бессмысленного блуждания спросила я.

— Да, — сказал, как отрезал Костя.

Мы остановились у автоматического ткацкого станка, который был перевернут.

Я поджала губы.

— Слишком тихо.

Костя обвел помещение неспокойным взглядом.

— Это меня и волнует.

Вполне возможно, что Алеси здесь не было… вообще никого. Мы, ну ладно, только я, так громко ходила, что мои шаги эхом проносились по всей несколько этажной фабрике.

Костя достал телефон, чтобы позвонить Буру.

— Какого черта он…

Его голос затих, как только послышалась незнакомая, гудящая мелодия откуда-то издалека, из непроглядной черноты соседнего цеха, в который из этого вел проход без двери. Мы с Костей обменялись взглядами и кинулись бежать в ту сторону. Я чуть не подвернула лодыжку, пытаясь успеть за ним.

Наш огонь рассекал тьму, его языки слабовато трещали в пронзительной тишине.

Неожиданно вспыхнувшее пламя глубокого, черного оттенка отрезало меня от Кости, и я вовремя притормозила, с трудом не вмазавшись в плотную стену, вознесшуюся на несколько метров вверх.

— Женя! — Костя оказался по другую сторону от меня.

— Что за черт? — я пошатнулась назад, с непередаваемым изумлением глядя на огонь неизвестного происхождения.

Я впервые видела пламя подобного оттенка, от него веяло безумным холодом.

— Ты в порядке? — Косте пришлось кричать, потому что шипение яростных языков оглушало его. Оно было настолько гулким и всепроникающим, что заглушало звук моих собственных мыслей.

— Да, — я сделала еще один шаг от стены, прикрывая рот рукой.

— Вот хрень! — Костя набрал расстояние для разбега и, оттолкнувшись, пружинисто ринулся вперед, намереваясь пробиться сквозь плотную завесу черного огня.

Но как только он подобрался к магическому пламени, огромная сила отшвырнула его назад. Мое сердце испугано сжалось в груди, когда он упал на гору досок.

— Костя! — я дернулась вперед, но, сжав кулаки, заставила себя остановиться. Через огонь пробраться не так-то просто.

— Мать вашу, — выругавшись, он поднялся на колени, а затем, отряхнув джинсы, вернул своему телу прежнее положение. — Откуда взялся этот гребаный огонь?

Меня пробрал мороз, исходивший от огня.

— Это похоже на ловушку, — с толикой уверенности предположила я.

Костя огляделся, прокрутившись вокруг своей оси. Его глаза остановились на проходе, скрытого во тьме неизвестности.

— Я попробую выйти отсюда, — бросил он мне, осторожно двигаясь к простирающейся, пугающей тьме, имеющий неестественно глубокую черноту. — Жди там.

В подсознании раздался тревожный звонок, но я подавила его, прикусив губу, и кивнула.

— Хорошо.

Напряженно сжав в ладони медальон, я наблюдала за исчезающей в проеме фигурой Кости. Решила не терять времени зря, напомнив себе, что мы пришли сюда, потому что услышали мелодию мобильника Бура. Он должен быть где-то поблизости. От мощной стены огня было мало пользы в плане освещения. Мои глаза упирались во мрак, и я чувствовала себя беспомощно. Даже слабенькое пламя в моей ладони не спасало от окружающей со всех сторон тьмы.

Я словно оказалась в аду.

— Бур? — поразившись тому, как звучит собственный голос, я прочистила горло и еще раз позвала парня в надежде, что он отзовется.

— Не его ищешь?

От раздавшегося за спиной знакомого голоса мое тело сковало тугим, металлическим обручем, и я с трудом повернулась, чтобы взглянуть в глаза той, из-за которой мы здесь оказались.

Алеся гармонично сливалась с атмосферой, но сейчас, окаймленная чернотой, не имеющей конца, она выглядела зловеще. Ничего, кроме страха, ее мертвенно-бледное лицо, на котором запечатлелась маска пустоты, не вызывало. Льдисто-голубые глаза словно вобрали все безразличие мира. Они с бесстрастностью смотрели на меня. Я перевела взгляд немного в сторону и увидела, что пятнадцатилетняя девочка, которая не могла победить в тренировочных спаррингах даже меня, без труда держала за шиворот здорового парня с синим ирокезом. Он висел в воздухе, и первая появившаяся мысль в моей голове была о том, что Бура держал невидимый трос.

Когда Алеся успела превратиться в супермена?!

— Забирай, — с легкостью швырнув его в мою сторону, будто тряпичную куклу, я едва увернулась от падающей на меня тяжелой туши парня.

— Бур! — опустившись на колени, я потрепала его по щекам.

Он был без сознания. Я внутренне сжалась, увидев кровь на его нижней губе и несколько багровых отеков на скулах и щеках, свидетельствующих о том, что была драка. Неужели с Алесей?

— Приди в себя, — я едва не умоляла.

— Я уж думала, вы не придете на подмогу своему несчастному дружку, — с ядом проговорила Алеся, и я услышала хруст стекла от ее шагов.

— Что ты с ним сделала? — спросила я, обратив сердитый взгляд во тьму.

— Сам виноват, — беспечно отозвалась она. — Он первый затеял драку.

— Ты… Ты сама на себя не похожа, — от раздирающей меня печали, я сжала в кулаках футболку на плечах Бура, которого уложила на свои колени.

Алеся рассмеялась, прогулочным шагом ходя из стороны в сторону.

— Меня всегда бесило это в тебе.

Несколько сбитая с толку внезапным признанием, я нахмурилась.

— О чем ты?

— Твоя тяга совать нос не в свои дела, — с острым отвращением ответила девочка, остановившись. — Вечно ты лезешь ко мне со своими глупыми вопросами. Дура! — рявкнула Алеся. — Сдалась мне твоя жалость. Сдались мне твои сочувствующие взгляды! Думаешь, мы похожи?! Ни черта! Я терпеть тебя не могу.

Все еще потрясенная, я пыталась понять, чем спровоцировала ее на подобное откровение. Этому должна быть причина. Как и ее поведению, ее чертовой суперменской силе!

— Что с тобой происходит, Алеся? — не сумев скрыть дрожь в голосе, спросила я.

— Какая же ты жалкая, — выплюнула она.

Я сжала губы, прижимая к себе все еще неподвижного Бура.

— Этот огонь твоих рук дело?

— Ну а ты видишь здесь кого-то еще? — она взмахнула руками.

Ничего не понимаю…

— Твой пламя — Аметистовое, — не понимала я.

— Теперь оно мертвое — Агатовое, — просто пояснила Алеся.

— Ты… изменила форму своего огня? — я не могла поверить своим ушам. — Это невозможно!

— Достала со своими расспросами… — пробрюзжала девочка. — Впустив в свою душу тьму, я знала, чем это кончится. Я была согласна на все, чтобы достичь своей цели, — ее голос приобрел слабый оттенок печали.

Впустить тьму? В душу? Что это значит?

Где носит Костю?

— Портал… ты его открыла? — спросила я, от всей души желая услышать отрицательный ответ, но разум твердил, что все будет иначе.

— Не я, — изрекла Алеся.

Повисла пауза, разбавляемая трескающимся звуком, издаваемой высоченной огненной полосой, рассекшей пополам грязное, старое помещение, в котором мы находились.

Вздох облегчение застрял в легких, не торопясь сорваться с уст.

— Но с моей помощью, — добавила после истязающей мои нервы паузы.

— Как это понимать? — потребовала объяснений я.

Алеся обожгла меня пронзающим насквозь взглядом.

— Думаю, можно сказать, — рассуждающим тоном проговорила она. — Ведь я все равно собираюсь тебя убить.

Заглушив дрожь, я сделала вид, будто совершенно не задета ее словами. Судя по тому, что Алеся вырубила Бура, от которого даже Костя огребал нехилых тумаков по голове, она была на многое способна. И на убийство тоже.

— Так как же ты открыла Портал? — вернулась я к тебе, приготовившись услышать тайну, не оставляющую в покое штаб Ловцов несколько недель.

На губах Алеси, которые казались темно-синими из-за света черного пламени, бросающего тень на ее лицо, расплылась нехорошая улыбка.

— Притворилась паинькой и подсыпала лошадиную дозу снотворного в термос с чаем Хранителя, пока он не видел. От этого он не умер бы. Пришлось потрудиться, но оно того стоило, — она равнодушно повела хрупким плечом, — Хранитель отключился на несколько часов. Этого времени мне хватило, чтобы открыть Портал.

— Не имея силы Хранителя, ты бы… — начала я, но оказалась прерванной полным раздражения взглядом, устремленным на меня.

— Я же сказала, что не открывала. Это сделал он.

— Он?

— Тот, кто исполнит мою мечту… — на секунду мне показалось, будто Алеся абстрагировалась от этого мира, погрузившись в известные только ей мысли. — Он потратил все свои силы, чтобы самостоятельно распахнуть врата. Но ему потребовалась телесная оболочка до тех пор, пока силы не вернулись бы к нему. И я предложила свое тело, хотя вначале наш уговор состоял в моей помощи ему с открытием Портала. Он согласился.

У меня сперло дыхание.

— Ты хочешь сказать, что…

— Наконец-то дошло, да? — усмехнулась Алеся, скрестив руки на груди. — И как ты до сих пор жива с такими интеллектуальными способностями...

— Ты одержима призраком.

Части мозаики, хаотично разбросанные по уголкам моего сознания, сошлись в единую картинку, выбив почву из-под ног на несколько секунд. Мне нужно было немного времени, чтобы прийти в себя от столь впечатляющей причины изменения Алеси.

Духи редко завладевают человеческими телами. Для этого живому и мертвому нужно заключить соглашение. И если человек не прочь впустить в себя призрака по каким-либо причинам, дух вселяется и живет за счет своего «носителя». Они высасывают из них жизнь, и почти во всех случаях человек сходит с ума.

Алеся согласилась «вынашивать» в себе духа до тех пор, пока он не обретет достаточно сил для самостоятельного пребывания в мире живых. Но зачем? Какой целью руководствуется призрак? И что попросила взамен Алеся?

— Зачем ты… вы открыли Портал? — немного опомнившись, задала я вопрос.

Алеся крутила в руках какую-то заржавевшую, железную палку.

— Чтобы выпустить Малумов из Иного Мира. Правда, мы не ожидали, что ситуация выйдет из-под контроля, и через Портал пройдут другие души.

— Малумов? — растерянным шепотом вторила я.

— Ага, — подтвердила Алеся.

Я догадывалась, что все не так просто. Вспомнились слова Дениса Валерьевича о Малумах. Он говорил, что это невероятно опасные Сущности Иного Мира. Один Малум может принести немыслимый ущерб и справиться с ним крайне сложно.

— Сколько их? — сглотнув, спросила я.

— Двое. Больтарас, — Алеся подбросила железку, — и Арахна. Она напала на Виолетту — это тупую блондинку. Жаль, что все-таки не убила.

Виолетта говорила, что это было паукообразное существо.

Но вновь что-то не сходилось с общей картиной представления, которую я имела.

— Что? Чего лицо такое? — фыркнула Алеся.

— Разве Больтарасы не подчиняются Малумам? — вот оно, слабое звено в цепи.

— Ты еще тупее, чем я думала, — она закатила глаза. — Я же русским языком сказала, Больтарас — это Малум. Как и Арахна. Мы призвали их, чтобы ускорить восстановление Его сил. Их призыв из Иного Мира заключался в том, чтобы поглотить как можно больше душ и затем накормить ими своего Хозяина.

Получается, фолиант хранит в себе неверную информацию?

Все было проще, и одновременно стало сложнее.

— Малумы подчиняются Элементам, — я подняла вдумчивые глаза на Алесю.

Ее молчание я приняла, как положительный ответ.

— Внутри… тебя… — у меня не поворачивался язык сказать такое вслух. — Элемент?

Алеся снисходительно улыбнулась и склонила голову вбок.

— А нет. Все же мыслительный процесс у тебя присутствует, да только частенько дает сбои.

«— Кто они такие? — вмешалась я. — Элементы.

Изумрудные глаза резко переместились на меня.

— Могущественнейшие призраки Иного Мира, — голос Страгловца приобрел мрачные оттенки. Мурашки рябью пронеслись по моему телу. — Система называет их Элементами Зла…»

Я чувствовала холодные и липкие лапы страха, обхватившие меня за плечи.

Даже если бы и пыталась, я все равно не смогла бы вообразить мощь этих Элементов. Даже такой непоколебимый Страгловец, как Денис Валерьевич, дрогнул, упоминая их. Он говорил, что Элементы сеяли хаос, когда были на свободе.

«— Элементы были запечатаны две сотни лет назад. Они не могли выбраться. И не выберутся, — потемневшие малахитовые глаза пронзили меня своей серьезностью. — Никогда…»

Воспоминания, казалось бы, недавнего разговора бурным потоком ворвались в мое сознание, подталкивая различные фрагменты пазла друг к другу для воссоздания еще одной иллюстрации представления об Ином Мире и его жителях.

— Элементы запечатаны, — сказала я и теперь сама не верила в это. Ведь если Алеся говорит правду, то внутри нее — один из них.

— Это так, — не стала опровергать девочка. — Но, видишь ли, защитный барьер, сдерживающий Элементов, крошится. Как печенье, — она весело ухмыльнулась. — Хаммани удалось выбраться, — в голубых глазах сверкнули искры. — И он…

Что-то заставило ее замолчать.

— Алеся? — я испуганно уставилась на брюнетку, которая упала на колени, схватившись за голову.

— Нет, — шептала она, дрожа так яростно, словно ее охватила лихорадка. — Нет… Не злись… Нет… Она… Она все равно умрет…

Алеся, как и тогда в читальном зале, снова с кем-то говорила. Но теперь я знала ее собеседника. Один из Элементов. И, кажется, Хаммани — это его имя.

— Нет! — резко и звонко закричала она, согнувшись пополам.

Стена черного огня, до этого момента пребывавшая в состоянии относительного покоя, словно взбесилась. Его острые, словно лезвия, языки охватили не обвалившийся потолок и расползлись по стенам, следуя по кривым трещинам, опускаясь к полу. Охватывая новые территории и окутывая предметы, но не сжигая их, пламя рычало, как живое.

— Прости меня, — рыдала Алеся, качаясь взад-вперед. — Я убью ее… Клянусь… Они не уйдут… Они не…

Ее пронзительный крик сотряс фабрику, и я отшатнулась, утащив за собой Бура. Я бы солгала, сказав, что мне не страшно. Я была чертовски, просто чертовски напугана происходящим.

Черное пламя властвовало в огромном помещении, поглотив почти все свободное пространство. Оно заключила меня и Бура в плотное кольцо, из которого невозможно было выбраться невредимыми. От огня так и веяло злом. Самым что ни на есть настоящим, истинным злом.

— Я все сделаю, — уже тише произнесла Алеся.

Я с опаской оглядывалась по сторонам, стараясь не проглядеть подползающие к себе язычки пламени. Заметив поднявшуюся на ноги девочку, я с облегчением обнаружила, что вместе с ней успокоился огонь. Он почти исчез, как и стена, поднимаясь от пола лишь на несколько сантиметров.

— Что-то я заболталась с тобой, — ровным голосом отчеканила Алеся, словно не корчилась от жутких болей несколько секунд назад. — Пора кончать с вами двумя, — ее замораживающий внутренности взгляд упал на Бура.

Я стиснула зубы.

— Не сходи с ума, Алеся. Остановись.

Она язвительно рассмеялась, запрокинув голову.

— Останавливаться? После всего, через что мы прошли? Ни за что.

Девочка направилась ко мне.

— Вы свидетели. И вы умрете, как и тот смышленый Страгловец.

Я разинула рот, хотя глубоко в душе догадывалась, что Алеся убила его.

— Все зашло слишком далеко, — она остановилась в нескольких шагах от меня. — Ты и твои дружки заигрались в детективов. Думаете, я не знала, что этот, — она с презрением кивнула на Бура, — и Костя следили за мной? Наивные, — Алеся обнажила зубы в насмешливом оскале. — Вам известно слишком много.

— Ты сама все рассказала, — огрызнулась я.

— Да. Только потому, что мертвой тебе эта информация будет ни к чему.

— Тебя все равно найдут.

— Отнюдь, — самонадеянно хмыкнула Алеся. — У меня все схвачено. Арахна сейчас разделывается с Костей, а я покончу раз и навсегда с тобой и Буром.

Ее слова взорвались болезненно-ярким фейерверком в моем сознании. Ощутив оцепенение каждой клеточкой своего естества, я на долгое мгновение превратилась в непробиваемую, каменную статую. Снаружи я была бледнее снега и спокойнее морского дна в ураган, но внутри меня разгорался неистовый пожар, который не шел ни в какое сравнение с пламенем Алеси в момент ее слабости.

Костя действительно долго не появлялся и, заболтавшись с Алесей, я забыла о нем.

— Только тронь его… — процедила я, обуреваемая волнением за лучшего друга.

Хотелось встать и ринуться ему на помощь, но надо разобраться с Алесей. Костя справится. Я верю в него. Всегда верила, и буду.

«Какая-то паучья тварь? Да раз плюнуть!» — вот так бы сказал Костя, если бы я могла видеть и слышать его сейчас. Я даже представила его улыбку. Широкая, беззаботная и азартная. Чем сильнее был противник, тем Косте становилось интереснее. Вот такой уж он.

— О, как это мило, — Алеся очаровательно улыбнулась. — Он всегда заботился о тебе, и только слепой не догадался бы, что наш Костенька влюблен в тебя, — она сделала тягучий шаг в сторону и остановилась, устремив хитрые глаза куда-то вдаль. — Но ты ведь не любишь его, да?

Я громко стиснула зубы.

— Не твое дело.

Я уговаривала себя, что со мной говорит не Алеся, а этот чертов дух, контролирующий ее разум.

— Жаль умереть с безответной любовью в душе, — притворный вздох огорчения слетел с ее уст. Алеся играла с моим терпением, и как бы я ни пыталась не поддаваться, выходило не очень хорошо.

— Он не умрет, — твердо сказала я. — Он порвет на кусочки Арахну, или как там ее.

— Не недооценивай Малумов, Женечка, — Алеся неодобрительно покачала указательным пальцем из стороны в сторону.

— А ты не недооценивай Костю, — я дерзко улыбнулась одним уголком губ.

— Итак, — бодро встрепенувшись, она развернулась ко мне лицом. — Готова умереть?

— Как пафосно, — пробормотала я, сверля ее сосредоточенным взглядом.

— Возможно, — подмигнув, Алеся соединила ладони вместе на уровне груди и опустила голову. — Призываю тебя, слуга Хаммани. Явись, — резко вскинув подбородок, она распахнула почерневшие глаза. — Больтарас.

 

ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ ГЛАВА

 

Я приподняла голову и в то же мгновение поняла, что не могу пошевелиться. Пропало ощущение собственного тела, будто все, что от меня осталось, — только голос разума, который удерживал меня на плаву среди океана безумной боли. Нет. Мое тело со мной. Я видела своим неясным зрением руки и ноги, только не могла обрести над конечностями контроль. На это нужно время, которого у меня не было.

Больтарас напал внезапно. Появившись из темноты, он откинул меня в сторону, когда я прикрыла собой Бура, и последнее, что врезалось мне в память, это то, как я встретилась лицом с металлической балкой.

Вспышка агрессивной боли. Темнота.

Я не могла долго проваляться без сознания.

Разлепив глаза, услышала знакомое, грохочущее рычание Сущности, крадущейся ко мне. Оно, как и в прошлую нашу встречу не спешило разделаться со мной. В больших и черных глазах без век отчетливо читалась ярость. У меня не было сил даже на то, чтобы испугаться.

Как и не было мыслей.

Жизнь покидала меня неторопливыми нитями-потоками, растворяясь в воздухе, который казался раскаленным оттого, что было тяжело дышать.

Я даже не успела осознать, как оказалась выбитой из строя.

Я слышала отдаленный смех, но на самом деле смеялись близко.

— Хочешь поиграть с ней? — обращение Алеси было адресовано Больтарасу.

Он издал рык, словно соглашаясь с ее догадкой.

— Только недолго, — голосом «мамочки» ответила она.

Я не сопротивлялась ускользающей энергии, и от нехватки воздуха в легких начинало темнеть в глазах. В горле горел огонь, и будто что-то инородное мешало кислороду наполнить меня изнутри и придать сил.

Секунды стали минутами.

Мои глаза, из которых непроизвольно струились слезы, переместились на рюкзак, из которого выпала Шкатулка. Она была открыта.

В попытке закричать я издала сиплый стон, тонущий в водовороте нахлынувших чувств.

— Женя.

И снова этот голос. Родной, успокаивающий и исцеляющий.

— Па…па… — хрип вырвался наружу вместе с чем-то вязким и имеющим привкус железа.

Я подумала, что умираю, так как узрела перед собой ослепительный свет. Он приближался ко мне. Так манило поднять руку и потянуться к нему, ухватиться крепко-крепко и больше никогда не отпускать.

— Ты сможешь, милая, — папин голос звучал повсюду. — Поднимайся.

Зажмурившись, я пожелала, чтобы это оказалось сном.

— Кто ты?

Но услышав возмущенный и растерянный голос Алеси, я сквозь адскую боль сжала дрожащие пальцы в кулаки и начала двигаться. Поднялась на локтях и сплюнула кровь. Столь родной и теплый свет отгородил меня от монстра, защищая. Я встану. Ради папы. Ради Кости, потому что знала, что он сойдет с ума, если потеряет меня. Ради своей семьи, переживающей отчаянные времена.

— Больтарас, разберись с ним, — ледяным тоном приказала Алеся.

Зрение возвращалось ко мне. Как и силы, источник которых рванул прежде, чем серокожий, огромный монстр успел отреагировать. Врезавшись, дух папы сбил Больтараса на пол, и тот отлетел на пару метров назад.

— Папа, — скривившись от боли, я воззрилась на безмолвно сражающуюся за мою жизнь душу, что своим великолепным сиянием сейчас могла затмить солнце.

Его чистый свет отгонял сгущающуюся тьму. Больтарас кинулся на папу, но он ловко прошмыгнул под ним, оказавшись за спиной, и толкнул вперед. Малум скрипуче взвизгнул, но этот жалобный писк мгновенно сменился на громовое рычание. Острые, как лезвие, когти задели сгусток, и мое сердце болезненно сжалось, когда душа папы отлетела на безопасное расстояние, остановив атаку на какое-то время.

Хватаясь за правый локоть, который ужасно ныл, я заковыляла вперед, к Больтарасу, не имея понятия о дальнейших действиях.

— Придется самой разделаться с тобой, — передо мной возникла Алеся и с размаху ударила по лицу.

Чудом сохранив равновесие, я увернулась от следующего удара.

— Остановись, — сказала я, отступая.

Она коварно улыбнулась.

— Не говори ерунды. Я должна убить тебя.

Пропустив несколько атак девочки, я прислонилась к разваливающемуся станку и подняла глаза чуть выше головы Алеси. Папа и Больтарас сражались на равных. Ловкость против мощи.

Я захрипела, когда тугое кольцо черного огня обвилось вокруг моей шее и сильно сжало. Продолжая кровожадно улыбаться, Алеся подняла свою вытянутую руку, и я перестала чувствовать пол под ногами, зависнув в воздухе. Она чуть согнула пальцы, и пламя полностью перекрыло мне доступ к кислороду.

Бултыхая ногами, я дергала руками и не могла дотронуться до Агатового огня — оно было обжигающе ледяным. Ко мне еще не вернулись силы от предыдущего удара Больтараса. Стонущая боль скользила по нервам, проникая в такие неизведанные глубины сознания и души, о которых я не догадывалась прежде.

— Остановись, — повторила я едва слышно, закатывая глаза к небу. Оно было иссиня-черным и невероятно далеким.

Мне было нечем дышать. Я буквально чувствовала, как от кислородного голодания погибают клетки мозга. Мысли путались, копошились и, в конечном счете, исчезли, как и все вокруг, станов одной бесконечной, беспросветной пустотой.

Но чья-то рука, обрамленная живительным, волшебным светом схватила меня за грудки и вытащила из тьмы.

— Женька, ты как? — я увидела перед собой очнувшегося Бура. Он склонялся надо мной и выглядел обеспокоенным.

Мое сердце радостно чертыхнулось в груди за то, что парень пришел в себя.

— Да.

— Много я пропустил? — он помог мне встать на подкашивающиеся ноги.

— Не очень.

Целую и увлекательную историю, которую Алеся любезно поведала мне.

Я огляделась в поисках девочки. Заметила ее в углу цеха; вытирая кровь с губы, она поднималась с пола.

— Забавно, — усмешка.

Бур одарил ее гневным взглядом, поддерживая меня за плечи.

— Мелкая дрянь, — рявкнул он.

Алеся засмеялась громче.

— Она одержима, — сказала я ему, как бы между прочим.

Бур громко выдохнул.

— Да понял уже. Где Костя?

Он впервые назвал его по имени.

Я замерла.

— Не знаю, — прошептала, на секунду закрыв глаза. Нужно сосредоточиться. С ним все в порядке. Я прогнала подкрадывающееся плохое предчувствие и положила руку на плечо Буру. — Надо остановить Алесю. Вырубить. Связать. Что угодно, но мы должны изгнать то, что в ней сидит, — я посмотрела на парня самым серьезным взглядом, на какой только была способна в данный момент.

Он нерешительно молчал, и я догадалась, что Бур планировал сразу перейти к худшему варианту из всевозможных. Убить ее.

— Ладно, — но в итоге согласился со мной, пусть и не без недовольства на лице.

— Э-э-эй, я как бы здесь и вас отлично слышу, — Алеся материализовала в ладонях плотную сферу черного огня и метнула ее в нашу сторону.

Мы отпрыгнули друг от друга, уворачиваясь под едкое хихиканье брюнетки.

— Займись ею, — кашляя, сказала я Буру.

— А ты? — он блокировал повторную атаку Алеси, создав из Сапфирового пламени щит.

Душа папы пропала из поля моего обозрения вместе с Малумом.

— Найду Больтараса, — я огляделась и побрела к выходу, наклоняясь и отскакивая от огненных сфер Алеси, которыми она пыталась ранить меня.

— Справишься? — крикнул вслед Бур.

Я отсалютовала ему и скрылась в проеме, откуда мы с Костей пришли сюда. Оставив Бура за спиной сражаться с Алесей, прошла вглубь коридора и, стараясь игнорировать звуки борьбы двух Ловцов, прислушалась к шуму, имеющему другой источник.

Послышался грохот с востока, и я незамедлительно ринулась туда. Застав сцену, в которой белый сгусток толкал громадину с жуткой пастью, я на миг поддалась скрежещущему ужасу и бросилась вперед. Игнорируя слабость в коленях, я прошлась беглым взглядом по захламленному полу и схватила кусок обвалившегося потолка.

— Эй, ты! — крикнула Больтарасу.

Как только он отвлекся от папы, я зарядила в него тяжеленным камнем. Удар пришелся по его конечности, а не в голову, как планировалось, но главное, что мне удалось привлечь внимания монстра. Издав раздраженный рык, Больтарас согнул задние лапы, готовясь прыжку, и как только он оказался в воздухе, я обратилась к своему источнику магической силы. Мои чувства были обострены, по венам носился адреналин, поэтому уже через мгновение я ощутила привычное тепло Алмазного огня.

Я раскинулся руки в стороны, и шар увеличился в размерах, став многократно уменьшенной версией воздушного шара. Потоки пламени кружились в водовороте с сумасшедшей скоростью. Когда Больтарас завис надо мной, вытянув лапы со сверкающими в темноте когтями, я оттолкнула от себя сферу, и она врезалась в его морду, швыряя назад.

Больтарас проломил стену, приземлившись в соседнем цехе.

Невероятно довольная своим ударом, я позволила себе растянуться в горделивой улыбке. Видел бы меня сейчас Костя!

Но долго радоваться не пришлось. Больтарас быстро оклемался и, переполненный яростью, ринулся на меня. Я приготовилась к тому, чтобы вновь отразить его нападение, однако, сказать честно, мою уверенность в своих способностях ослабила ненависть, из-за которых черные глаза Малума побагровели, будто налились кровью.

Я не справилась, проморгав момент, когда атака была бы наиболее удобна, и теперь настала моя очередь летать по воздуху. Мне повезло, потому что падение было мягким. Я шмякнулась на гору картонных коробок и мятых газет.

Над моей кружащейся головой пролетела габаритная лапа Больтараса. Перекатившись по спине, я уклонилась от когтей, шаркнувших по голому бетону. Он не позволял мне отдалиться от него, а на близком расстоянии я не могла использовать огонь — элементарно не успевала бы.

Пришлось прибегнуть к ловкости, с которой у меня всегда были проблемы. Но невольно становишься неуловимым, когда тебя пытается превратить в лепешку двухметровый монстр из мира мертвых.

Я представляла себе, будто это очередная тренировка, и вместо Больтараса — Костя, вместо рычания — его смех и добрые шутки о том, какая я мелкая и слабая. Я бы ни за что не управилась с Сущностью без папы. Вместе мы были чуть ли не непобедимыми. Из нас вышла неплохая команда, несмотря на то, что он был маленьким, но невероятно волевым и сильным духом, а я самым — слабым Ловцом из Службы Доставки города Эхо.

Только сейчас я задалась вопросом, почему душа папы изменила цвет. Впервые она была ярко-голубой, несколько дней назад в моей спальне — синей, а сегодня вечером (неужели это на самом деле было сегодня?!) черной.

Пришлось забыть об этом, потому мы что с папой не на шутку разозлили Больтароса. Я застыла в замешательстве, когда Малум сгорбился, низко склонив голову, и вокруг него появился, а затем и начал уплотняться ядовито-желтый туман. Тот самый туман, который был в Середине в злосчастную ночь первой встречи с этим мутантом. Роберт Александрович говорил, что Больтарас использует его, как средство для ослабления своей жертвы.