Понятие личности в социальных и гуманитарных науках

«Личность» является не только понятием или концептом социаль­ных и гуманитарных наук, но и сам этот концепт является предме­том отдельного исследования, причем важной для наук о человеке будет не только, так сказать, «содержательная» сторона этого поня­тия, но и «формальная» его часть, касающаяся происхождения тер­минов, которые выражают идею личности, их этимологических зна­чений и т. д. «Личность» как субъект исторического бытия и как инструмент социальных наук имеет свою историю, этот феномен нельзя понимать как неотъемлемую часть человеческого существа. Как показывают исторические исследования, отождествление лич­ности, субъекта и человека произошло не так давно под влиянием новоевропейской философии. Но понятие личности также имеет свой вневременной смысл, который позволяет нам обнаруживать в различных культурно-исторических формах трансформации одно­го и того же феномена. Смысл предмета раскрывается через его ис­торию, но история разворачивается как его внутренняя логика.

О том, что понятие личности в социальной истории не всегда отождествлялось с индивидом, говорят многие исторические и этно­графические свидетельства. Нередко речь в них идет о личности коллективной. Часто субъектом действия и единицей юридической ответственности выступает та или иная социальная группа.

«Граница личности как явления историко-культурной семиотики зависит от способа кодирования. Так, например, жена, дети, не­свободные слуги, вассалы могут в одних системах включаться в личность мужа, хозяина и патрона, не имея самостоятельной индивидуальности, а в других — рассматриваться как отдельные личности»^[158].

В культурных и юридических системах первого типа наказание или возвышение будет распространяться не только на непосредст­венного виновника или героя, но и на весь его род. Таковы были гра­ницы личности в Древнем Риме, в средневековой Руси. Еще более сложную картину представляют общества архаические. Так, соглас­но исследованию Марселя Мосса, у индейцев пуэбло, имеющих та­кую клановую организацию, в которой существует определенное ко­личество имен и точное распределение ролей и характеров, которые эти имена должны воплощать в социальной жизни, «с одной сторо­ны, клан воспринимается как состоящий из определенного множест­ва личностей, в действительности персонажей; а с другой стороны, роль всех этих персонажей состоит в том, чтобы каждому в своей части представлять целостность клана, служить ее прообразом»^[159]. Во многих палеоазиатских культурах, в которых распространен культ медведя, даже индивидуальное существование не является не­коей безусловной и неотъемлемой частью человека: люди своим личным бытием обмениваются с медведями (кстати, например, на языке нивхов нет слова «медведь», термин, использующийся для этой цели, означает «человек с горы», тогда как сами нивхи — это «низовские люди»).

Принятый в европейских языках термин, обозначающий лич­ность, происходит от латинского слова persona, образованного от гре­ческого то проcrapov — «маска» (ритуальная, трагическая, предка).

Остальные значения — «фронт», «морда», «клюв», «блеск», «внеш­ний вид», «поверхность», «лицо», «действующее лицо (роль)», «лич­ность» (все эти смыслы имеет и русское слово лицо) — возникают в ре­зультате семантического развития и расширительного употребления значения начального. Хорошо известно о повсеместном распростра­нении культа посмертных масок в древних Греции и Этрурии, об ис­пользовании масок в греческом театре. «Личностью» кто-либо мог стать, лишь надев маску, т. е. воплотив в себе образ предка, героя, бо­жества. Но если для греков это понятие играло в первую очередь роль онтологическую, ритуальную и эстетическую, то именно для римлян оно становится основным термином права, в котором personae становятся все свободные граждане. «Персона», маска перестает при­надлежать исключительно культу. Все становятся личностями, но это значит также, что личностью можно стать, лишь надев социаль­ную маску вместо реальной. Человек как бы получает лицо лишь тог­да, когда расстается со своей природной индивидуальностью (по крайней мере в своей общественной жизни) и распознается как ли­цо, обладающее уникальностью социальной. Личность архаическо­го общества переходит от родовой и клановой личности к новой, гра­жданской. Человек отождествляется с более широкой социальной структурой. Он при этом может быть «гражданином мира», кем счи­тали себя эллины, но лишь постольку, поскольку «мир — это Рим». Индивидуальное бытие вне социума для такого типа общества мыс­лится как невозможное, и изгнание было наказанием более страш­ным, чем смерть.

Именно как личность человек обретает социальное бытие, но вместе с тем он становится и лицом, подчиненным социальному кон­тролю (от русского слова лицо происходят такие слова, как лики — «цифры», «последовательный ряд чисел», личъть — «пересчиты­вать», личба — «счет», сличать, наличность). В обмен на этот кон­троль человек получает юридическое право быть «персоной», лично­стью. Это право следует из его юридической свободы: только раб не имеет личности, как, впрочем, и своего тела (оно принадлежит его хозяину), предков, фамильного и личного имени (у него есть только имя его господина). У поздних стоиков к юридической свободе в ка­честве неотъемлемой части личности прибавляется и свобода нрав­ственная. С концепцией нравственной личности стоиков связано появление таких важных для европейского самосознания понятий, как «совесть» и «сознание» (соответствующие русские слова — каль­ки с латинских слов conscius и conscientia, технических терминов из стоической гносеологии и этики).

Христианская эпоха выстраивает тип личности, который, с одной стороны, не нуждается в подобном внешнем социальном контроле, избегает его, а с другой — дисциплинирует самоконтроль как основу личного бытия. Личность в христианстве возникает не из отноше­ния человека и общества, а из отношения человека и Бога, который дарует (творит) душу. Эта душа мыслится как индивидуальная суб­станция и отождествляется с личностью, но не с телом (хотя бы с та­кой материальной частью личности, которую представляла собой античная маска). Вспомним, что Освальд Шпенглер определял запад­ноевропейскую культуру как культуру «фаустовскую»; а доктор Фа­уст как раз и был известен тем, что продал собственную душу. А это значит, что душа, а с нею и личность, теперь мыслится как отдельная сущность и как предмет личной заботы, религиозного почитания, ос­нова личного спасения. Это новое понимание человеческой сущно­сти отразилось в греческом языке в том, что теперь для понятия «личность» понадобился новый термин — хипостасис. Если в слове проторон подчеркивалась внешняя сторона личности, она прочиты­валась через ее маску, поверхность, фронтальную сторону, то основ­ное значение слова «ипостась» выражает идею основания, сущности. Хипостасис значит «поддержка», «осадок», «фундамент», «сущность». Личность в христианстве понимается как «рациональная субстанция индивидуума» (Кассиодор), что, следует отметить, также противоре­чило древнегреческой онтологии познания, где разум не мог быть индивидуальным.

Именно эта идея положена в основу души как «мыслящей суб­станции» у Декарта, именно с ее помощью формулируется понятие субъективности в новоевропейской философии. Мышление стано­вится «природой» души. Понятие личности становится проблемой самосознания, категорией «я» как отношения мышления к самому себе в немецком идеализме, в первую очередь у Канта.

«То обстоятельство, — пишет Кант, — что человек может обладать представлением о своем Я, бесконечно возвышает его над всеми другими существами, живущими на земле. Благодаря этому он личность, и в силу единства сознания при всех изменениях, кото­рые он может претерпевать, он одна и та же личность, т. е. суще­ство, по своему положению и достоинству совершенно отличное

от вещей, каковы неразумные животные, с которыми можно обра­щаться и распоряжаться как угодно»^[160].

Но человек уже не обладает личностью по праву рождения или по произволу Творца. Личностью «я» становится. Так, ребенок до определенного возраста не называет себя «я», так как не имеет тако­го опыта и воспоминаний об этой поре своей жизни, потому что раз­розненные восприятия не соединяются еще с помощью категории «я» в понятие о самом себе и об объектах как о чем-то едином.

Далеко не для всех культур современная западноевропейская кон­цепция личности является понятной и приемлемой. Каждая культу­ра не только создает собственный набор личностей, но и определяет класс объектов, личностью не обладающих. Понятно, что римская концепция личности будет неприемлема для Канта, но и кантиан­скую концепцию отвергнет, например, буддист. Личность определяет­ся через обезличенность. В архаических культурах мы не обнаружим удовлетворяющего нас типа личности потому, что в них обладающей личностью может выступить любая вещь (здесь нет объектов, мир есть сообщество субъектов).

Концепции личности в современных науках условно можно раз­делить на два вида: примордиалистские и конструктивистские. Кон­цепции первого вида понимают личность как нечто врожденное человеку, как его «натуру», характер; концепции второго вида счита­ют, что личность изначально определяется культурой, каждая соци­ально-историческая единица формирует свои типы самосознания. Оба этих вида по-разному решают вопрос об отношении общества и личности, но и в том и в другом случае им приходится также ре­шать вопросы о детерминации личности биологическими, социаль­ными и национальными факторами, описывать фундаментальные характеристики культурных и исторических типов личности, опре­делять, какое место занимает личность в системе духовных ценно­стей той или иной эпохи или сообщества, и др.

Список литературы

Кант И. Сочинения: В 6 т. М.: Мысль, 1964-1966. Кант И. Трактаты и письма. М.: Наука, 1980. Кармин А. С. Культурология. СПб.: Лань, 2001. Кармин А. С. Познание бесконечного. М.: Мысль, 1981. Кармин А.С., Бернацкий Г. Г. Философия. СПб.: Изд-во ДНК, 2001. Карнап Р. Философские основания физики. М.: Прогресс, 1971. Карпинская Р. С., Лисеев И. К., Огурцов А. П. Философия природы. Коэволюцион- ная стратегия. М.: Интерпракс, 1995.

Кастельс М. Информационная эпоха. Экономика, общество и культура / ГУВШЭ, 2000.

Киреевский И. В. Критика и эстетика. М.: Искусство, 1979. Кирсанов В. С. Научная революция XVII века. М.: Наука, 1987. Козелецкий Ю. Психологическая теория принятия решений. М.: Прогресс, 1979. Койре А. Очерки истории философской мысли. М.: Прогресс, 1985. Конт О. Дух позитивной философии // Вестник знания. СПб.: Изд-во В. В. Бит- нера, 1910.

Космология. Теории и наблюдения / Под ред. Я. Б. Зельдовича, И. Д. Новикова. М.: Мир, 1978.

Крафт В. Венский кружок. Возникновение позитивизма. М.: Идея-Пресс, 2003. Куайн У. В. О. Слово и объект. М.: Логос, Праксис, 2000. Кун Т. Структура научных революций. М.: АСТ, 2003. Лакатос И. Методология исследовательских программ. М.: АСТ, 2003. Лапицкий В. В. Наука в системе культуры. Псков: Изд-во Псковского обл. ин-та усоверш. учителей, 1994.

Леонардо да Винчи. Избранные естественнонаучные произведения. М.: Изд-во АН СССР, 1955.

Леонардо да Винчи. Суждения о науке и искусстве. СПб.: Азбука, 2001. Лотман Ю. М. Избранные статьи: В 3 т. Таллинн: Александра, 1992. Лотце Г. Микрокозм. Мысли о естественной и бытовой истории человечества. Опыт антропологии / Пер. с нем. Е. Корша. Ч. 1-3. М., К. Солдатенков, 1866-67. Мамардашвили М. К. Как я понимаю философию. М.: Прогресс, 1990. Мангейм К. Очерки социологии знания. М.: ИНИОН РАН, 1998. Мосс М. Общества. Обмен. Личность. М.: Восточная литература, 1996. Наука в культуре. М.: УРСС, 1998. Наука: возможности и границы. М.: Наука, 2003. Наука о науке. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1966. Научные и вненаучные формы мышления. М., 1997. Новая философская энциклопедия. Т. 2. М.: Мысль, 2001.

Очерки по философии и культуре. К 60-летию профессора Юрия Никифоровича Солонина. Сер. «Мыслители». Вып. 5. СПб.: 2001.

Планк М. Единство физической картины мира. М.: Наука, 1966.

Платон. Собр. соч.: В 4 т. М.: Мысль, 1994.

Поппер К. Логика и рост научного знания. М.: Прогресс, 1983.

Поппер К. Логика научного исследования. М.: Республика, 2004.

Поппер К. Объективное знание. Эволюционный подход. М.: Эдиториал УРСС, 2002.

Рассел Б. Введение в математическую философию. М.: Гнозис, 1996.

Рассел Б. История западной философии. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1954.

Рикёр П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. М.: Медиум, 1995.

Риккерт Г. Границы естественно-научного образования понятий. СПб.: Наука, 1993.

Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. М.: Республика, 1998.

Русский космизм. Антология философской мысли. М.: Педагогика-Пресс, 1993. Свасьян К. А. Прививка от невегласия // Эксперт. 2007. № 14 (555). Синтез современного научного знания. М.: Наука, 1973.

Соболева М. Е. Философия как «критика языка» в Германии. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2005.

Современная философия науки. М.: Логос, 1996.

Солонин Ю. Н. Наука как предмет философского анализа. Л.: Изд-во ЛГУ, 1988. Сноу Ч. Портреты и размышления. М.: Прогресс, 1985. Спасский Б. И. История физики. Ч. 1. М.: Высш. шк., 1977. Степин В. С. Теоретическое знание. М.: Гардарики, 2000. Степин В. С. Философия науки. Общие проблемы. М.: Гардарики, 2006. Степин В. С., Кузнецова Л. Ф. Научная картина мира в культуре техногенной ци­вилизации / РАН, Ин-т философии. М., 1994.

Теория и методы в социальных науках. М.: РОСС ПЭН, 2004. Тимофеев-Ресовский Н. Воспоминания // Наука и жизнь. 1996. № 12. Трубников Н. Н. О смысле жизни и смерти. М.: РОСС ПЭН, 1996. Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. Уайт X. Метаистория. Историческое воображение в Европе XIX века. Екатерин­бург: Изд-во Уральского ун-та, 2002.

Уайтхед А. Н. Избранные работы по философии. М.: Прогресс, 1990.

Успехи физических наук. Т. 85, вып. 2. М.: Наука, 1965.

Уэбстер В. Теории информационного общества. М.: Аспект-Пресс, 2004.

Февр Л. Бои за историю. М.: Наука, 1991.

Федоров Н. Ф. Философия общего дела. М.: Наука, 1982.

Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М.: Прогресс, 1986.

Фейнман Р. Характер физических законов. М.: Мир, 1968.

Филиппов М. Леонардо да Винчи. М.: Республика, 1993.

Философия и методология истории / Благовещенский гум. колледж им. И. А. Бо- дуэна де Куртенэ. Благовещенск, 2000.

Философия науки: Хрестоматия. М.: Прогресс-Традиция, Флинта, 2005. Философский словарь. М.: Республика, 2001.

Философский энциклопедический словарь. М.: Сов. энцикл., 1983. Философская энциклопедия. М.: Сов. энцикл., 1970.

Фома Аквинский. Сумма теологии. СПб.: Экслибрис; Киев: Эльга: Ника-центр, 2002. Фромм Э. Здоровое общество. М.: АСТ, 2005.

Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: Талисман, 1994. Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993. Хесле В. Философия и экология. М.: Ками, 1994.

Химическое строение биосферы Земли и ее окружения. М.: Наука, 1965. Хокинг С. Краткая история времени. От Большого взрыва до черных дыр. СПб.: Амфора, 2003.

Холодный Н. Г. Мысли натуралиста о природе и человеке: Избр. труды. Киев: Нау- кова думка, 1982.

Холтон Дж. Тематический анализ науки. М.: Прогресс, 1981.

Чанышев А. Н. Курс лекций по древней философии. М.: Высш. шк., 1981.

Шопенгауэр А. Избранные произведения. М.: Просвещение, 1992.

Штофф В. А. Проблема методологии научного исследования. М.: Высш. шк., 1978.

Эйнштейн А. Физика и реальность. М.: Наука, 1965.

^[1] Иными словами, ни один ученый не работает в «научном вакууме»: на самом деле все исследователи пребывают в пространстве социального института науки, будучи свя­занными друг с другом своего рода «классной доской», воплощенной в совокупности (открытых) публикаций и непосредственных взаимосвязей. Даже тогда, когда иссле­дователь работает один, процесс (открытия, изобретения, доказывания и т. д.) нахо­дится под сильным воздействием знаний и навыков, хранящихся в памяти исследо­вателя как результат предшествующей коммуникации.

^[2] См., например: Кант И. Логика // Кант И. Трактаты и письма. М., 1980. С. 379.

^[3] Кант И. Критика чистого разума. М., 1994. С. 486.

^[4] Напомним, что один из ученых, внесших серьезный вклад в изучение явления сверх­проводимости, — В. Л. Гинзбург, лауреат Нобелевской премии по физике 2003 г.

^[5] Этот факт остроумно подмечен в знаменитом высказывании Сократа: «Я знаю, что я ничего не знаю».

^[6] Например, российские специалисты планируют экспедицию на Марс только в 2030 г.

^[7] Приведенные характеристики по своему содержанию не являются независимыми друг по отношению к другу; например, то, что научное знание имеет выводной харак­тер, конечно же, связано и с его систематичностью, и с его доступностью для обобще­ний и предсказаний. Иными словами, количество характерных черт научного знания можно было бы уменьшить. Но для этого пришлось бы ввести некоторые новые и при­том необычные понятия и слова. А взамен мы получили бы множество логически неза­висимых друг по отношению к другу черт, и их количество уменьшилось бы. Вполне очевидно, это — сугубо формальный результат, не представляющий интереса в данном случае, а заслуживающий внимания только в случае аксиоматизированных систем.

^[8] Вопросы о возникновении и развитии науки в подробно освещенном культурном контексте см.: Кармин А. С., Бернацкий Г. Г. Философия. СПб., 2001. С. 391-397; Кар­мин А. С. Культурология. СПб., 2001. С. 614-619.

^[9] См.: Нидам Дж. Общество и наука на Востоке и Западе // Наука о науке. М., 1966. С. 149-178.

^[10] Вторая и третья из перечисленных точек зрения на происхождение науки отражают важные вехи в формировании науки.

^[11] «Достаточно сильной» означает в данном случае то, что теория включает в себя арифметику. На первый взгляд может показаться, что это условие теоремы является серьезным ограничением в ее применимости. Однако, фактически, всякое серьезное научное утверждение так или иначе связано с необходимыми расчетами.

^[12] Можно напомнить об эпистемах М. Фуко, тематическом анализе Дж. Холтона, ис­ториографических стилях Х. Уайта и т. д. (См.: Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб., 1994; Холтон Дж. Тематический анализ науки. М., 1981; Уайт Х. Метаистория: Историческое воображение в Европе XIX века. Екатерин­бург, 2002.)

^[13] Кстати, уже на примере появления счета просматривается довольно общая тенден­ция в (объективной) истории науки: техника (включая в нее и технологию) часто опережает появление собственно теоретических идей. Оно и понятно: ведь в первом случае «метод проб и ошибок» позволяет что-то создавать, т. е. открывать, и при от­сутствии полного понимания сути этого открытия.

^[14] См.: Чанышев А. Н. Курс лекций по древней философии. М., 1981. С. 9-10.

^[15] Проблеме возникновения европейской истории науки посвящена обстоятельная книга: Жмудь Л. Я. Зарождение истории науки в античности. СПб., 2002. Особое ме­сто в истории науки ее автор отводит Евдему Родосскому (2-я половина IV в. до н. э.), другу и ученику Аристотеля.

^[16] Используемый здесь подход заимствован из указанной ранее работы А. Н. Чаныше- ва, где он применен именно к философии.

^[17] Койре А. О влиянии философских концепций на развитие научных теорий // Кой­ре А. Очерки истории философской мысли. М., 1985. С. 12.

^[18] Лакатос И. История науки и ее рациональные реконструкции // Кун Т. Структура научных революций. М., 2003. С. 487.

^[19] Там же.

^[20] Тынянов Ю. Н., Якобсон Р. О. Проблемы изучения языка и литературы // Тыня­нов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. С. 282-283.

^[21] Следует отметить и психологические осложнения — «экзотичность» символов. («Ну вот, "лебеди" (про знак интеграла) поплыли, это не для меня!») Но в конечном счете именно символизация обеспечивает «отстранение» изучаемого материала, самую воз­можность объективного к нему отношения: символы самой своей «чуждостью» об­легчают сосредоточение мысли на изучении формы, без лишних «ассоциаций» с каки­ми-то «смыслами», которые мы связываем со словами естественного языка.

^[22] В этом случае, разумеется, следует особенно строго различать два формализованных языка: язык-объект, или предметный язык, и метаязык; появляется и метатеория. Примерами формализации в узком смысле являются: изучение символической ло­гики с помощью логико-семантических методов (построение семантики), метамате­матика, теория топосов. Заметим, что в принципе возможны и дальнейшие «степе­ни» формализации.

^[23] Вроде таких случаев, когда некто, почесав в затылке, заявляет, что с точностью 90% то-то и то-то является таким-то и таким-то, не уточняя, что здесь имеется в виду под «вероятностью» и не предъявляя никакого формального обоснования своим «расчетам».

^[24] Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости // Шопенгауэр А. Избранные произ­ведения. М., 1992. С. 312.

^[25] Иначе говоря, отсутствие у самих авторов, рассуждающих об ограниченности фор­мализации, ясного понимания того, что они хотели бы (а может быть, по отношению к ним правильнее сказать, что они «не хотели бы»?) формализовать.

^[26] Планк М. Единство физической картины мира. М., 1966. С. 73.

^[27] В многочисленных психологических исследованиях установлен интересный факт, названный познавательным консерватизмом: все без исключения испытуемые зани­жают величину степени подкрепления гипотезы. См.: Козелецкий Ю. Психологиче­ская теория принятия решений. М., 1979. С. 262-271.

^[28] Февр Л. Бои за историю. М., 1991. С. 104-106.

^[29] Блок М. Апология истории, или Ремесло историка. М., 1973. С. 104.

^[30] Блок М. Апология истории, или Ремесло историка. М., 1973. С. 67.

^[31] Э. Нагель называет совокупность законов, в соответствии с которыми построены и действуют приборы, используемые в опыте, «заимствованными», или «присоеди­ненными».

^[32] Бунге М. Философия физики. М., 1975. С. 299.

^[33] Фейнман Р. Характер физических законов. М., 1968. С. 172.

^[33] См.: Баженов Л. Б. Строение и функции естественнонаучной теории. М., 1978. С. 145.

^[34] Платон. Собр. соч.: В 4 т. М., 1994. Т. 3. С. 202.

^[35] Платон. Там же. С. 293.

^[36] Гейзенберг В. Основные проблемы современной атомной физики. Цит. по: Хайдег­гер М. Наука и осмысление // Хайдеггер М. Время и бытие. М. 1993. С. 247.

^[37] Хайдеггер М. Что такое Метафизика //Хайдеггер М. Время и бытие. М. 1993. С. 16.

^[38] Швырев В. С. Обсуждаем статью «Рациональность» В. П. Филатова // Эпистемоло­гия и философия науки. 2004. Т. II, № 2. С. 154.

^[39] Там же.

^[40] Степин В. С. Теоретическое знание. М., 2000. С. 633-634.

^[41] Лотман Ю. М. Несколько мыслей о типологии культур // Лотман Ю. М. Избранные статьи: В 3 т. Т. 1. Таллинн, 1992. С. 103.

^[42] Жилъсон Э. Философия в средние века: От истоков патристики до конца XIV века. М., 2004. С. 299.

^[43] Там же. С. 298.

^[44] Фома Аквинский. Сумма теологии. СПб.; Киев, 2002.

^[45] Там же.

^[46] Жилъсон Э. Философия в средние века: От истоков патристики до конца XIV века. М., 2004. С. 300.

^[47] Там же.

^[48] Цит. по: Ахутин А. В. История принципов физического эксперимента от античности до XVII века. М., 1976. С. 131.

^[49] Цит. по: Ахутин А. В. История принципов физического эксперимента от античности до XVII века. М., 1976. С. 133.

^[50] Там же. С. 149-150.

^[51] Бэкон Р. Большое сочинение // Антология мировой философии. 1(2). М., 1969. С. 873.

^[52] Там же. С. 873.

^[53] Там же. С. 874-875.

^[54] Бэкон Р. Большое сочинение // Антология мировой философии. 1(2). М., 1969. С. 876.

^[55] Бэкон Р. Цит. соч. С. 876-877.

^[56] Ахутин А. В. История принципов физического эксперимента от античности до XVII ве­ка. М., 1976. С. 149.

^[57] Бэкон Р. Большое сочинение // Антология мировой философии. 1(2). М., 1969. С. 874.

^[58] Леонардо да Винчи. Суждения о науке и искусстве. СПб., 2001. С. 59.

^[59] Бруно Дж. Сто шестьдесят тезисов против математиков. Джордано и философия на­шего времени // Горфункель А. X. Бруно. М., 1965. С. 192-193.

^[60] Леонардо да Винчи. Избранные естественнонаучные произведения / Пер. и комм. В. П. Зубова. М., 1955. С. 25.

^[61] Там же. Цит. по: Горфункелъ А. X. Бруно. М., 1965. С. 89.

^[62] Филлипов М. Леонардо да Винчи. ЖЗЛ. М., 1993.

^[63] Баткин Л. М. Леонардо да Винчи и особенности ренессансного творческого мышле­ния. М., 1990. С. 40.

^[64] Цит. по: Баткин Л. М. Леонардо да Винчи и особенности ренессансного творческого мышления. М., 1990. С. 41.

^[65] Там же. С. 42.

^[66] Ахутин А. В. История принципов физического эксперимента. М., 1976. С. 200.

^[67] Кирсанов В. С. Научная революция XVII века. М., 1987. С. 58.

^[68] Бэкон Ф. Сочинения: В 2 т. М., 1978. Т. 2. С. 58-60.

^[69] Декарт Р. Принципы философии // Декарт Р. Соч. в 2 т. М., 1989- 1994 Т. I, ч. II, §§1 и 24-26. С. 349, 360, 361.

^[70] Декарт Р. Ответ на вторые возражения // Декарт Р. Указ. соч.

^[71] Декарт Р. Ответ на вторые возражения // Декарт Р. Указ. соч. С. 125.

^[72] Кирсанов В. С. Научная революция XVII века. М., 1987. С. 58.

^[73] Конт О. Дух позитивной философии. СПб., 1910. С. 19, 21.

^[74] Конт О. Дух позитивной философии. СПб., 1910. С. 25.

^[75] Карнап Р. Преодоление метафизики логическим анализом языка // Аналитическая философия: становление и развитие. М., 1998. С. 72.

^[76] Поппер К. Цит. соч. С. 374.

^[77] Тезис Дюгема—Куайиа утверждает невозможность полного и окончательного под­тверждения или опровержения какой-либо теории. Он имеет слабую и сильную интерпретацию. Слабая: невозможно опровержение какого-либо изолированного фрагмента теоретической системы, т. е. не может быть эксперимента, который одно­значно что-либо подтвердил или опроверг. Сильная интерпретация: не существует правила рационального выбора из теоретических альтернатив, т. е. любая теория всегда может быть опровергнута или спасена от опровержения путем манипуляции с фоновым знанием.

^[78] Кун Т. Структура научных революций. М., 2003. С. 229.

^[79] Там же. С. 237-244.

^[80] См.: Спасский Б. И. История физики. Ч. I. М., 1977. С. 142.

^[81] Холтон Дж. Тематический анализ науки. М., 1981. С. 24.

^[82] Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М., 1986.

^[83] Фейерабенд П. Цит. соч. С. 201.

^[84] Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М., 1986. С. 181.

^[85] Кезин А. В. Идеалы научности и паранаука // Наука в культуре. М., 1998.

^[86] Свасьян К. А. Прививка от невегласия // Эксперт. 2007. 14 (555)

^[87] Weinberg S. Dreams of a Final Theory. New York: Pantheon Books, 1992.

^[88] Караваев Э. Ф. Природа компьютера и философские вопросы информационной ре­альности // Матер. XI междунар. науч.-теор. конф. «Проблемы информатики, науко­ведения, образования», 25-26 января 2007 г., СПб. СПб., 2007.

^[89] Кастельс М. Информационная эпоха. Экономика, общество и культура. М., 2000. С. 25.

^[90] Дудник С. И. К проблеме единства научного знания. Misctllanea humanitaria philoso- phiae // Очерки по философии. К 60-летию профессора Ю. Н. Солонина. Сер. «Мыс­лители», вып. 5. СПб., 2001. С. 48-56.

^[91] Степин В. С. Философия науки. Общие проблемы: Учебник для аспирантов и соис­кателей ученой степени кандидата наук. М., 2006. С. 380.

^[92] Караваев Э. Ф. Природа компьютера и философские вопросы информационной реаль­ности //Матер. XIмеждунар. науч.-теор. конф. «Проблемыинформатики, науковеде­ния, образования», 25-26 января 2007 г., СПб. СПб., 2007.

^[93] Философский словарь. М., 2001. С. 700.

^[94] Сноу Ч. П. Две культуры и научная революция. Портреты и размышления. М., 1985. С. 195-196.

^[95] Трубников Н. Н. О смысле жизни и смерти. М., 1996. С. 30.

^[96] Карпинская Р. С., Лисеев И. К., Огурцов А. П. Философия природы: коэволюционная стратегия. М., 1995. С. 87.

^[97] Сноу Ч. П. Две культуры и научная революция. Портреты и размышления. М., 1985.

C. 200.

^[98] Гинзбург В. Л. Какие проблемы физики и астрофизики представляются сейчас особен­но важными и интересными // Успехи физических наук. 1999. № 4. С. 419-441.

^[99] Хесле В. Философия и экология. М., 1994. С. 6.

^[100] Хесле В. Цит. соч. С. 7-8.

^[101] Дышлевый П. С. Естественнонаучная картина мира как форма синтеза знания // Синтез современного научного знания. М., 1973. С. 115.

^[102] Бэкон Ф. О достоинстве и приумножении наук // Сочинения: В 2 т. Т. 1. М., 1971. С. 91.

^[103] Степин В. С., Кузнецова Л. Ф. Научная картина мира в культуре техногенной циви­лизации. М., 1994. С. 12.

^[104] Урсул А. Д. Информация // Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 217-218.

^[105] Бурбаки Н. Очерки по истории математики. М., 1963. С. 258.

^[106] Декарт Р. Правила для руководства ума // Антология мировой философии. Т. 2. М., 1970. С. 277.

^[107] Гегель Г. В. Ф. Наука логики. Т. 1. М., 1970. С. 436.

^[108] Кармин А. С. Познание бесконечного. М., 1981. С. 111.

^[109] Успехи физических наук. 1965. Т. 85, вып. 2. С. 363.

^[110] Эйнштейн А. Физика и реальность. М., 1965. С. 64.

^[111] Камшилов М. М. Биотический круговорот. М., 1970. С. 127.

^[112] Рассел Б. История западной философии. М., 1954. С. 7-8.

^[113] Державин Г. Р. Бог // Антология мировой философии: В 4 т. Т. 2. М., 1970. С. 738.

^[114] Вернадский В. И. Несколько слов о ноосфере // Химическое строение биосферы Земли и ее окружения. М., 1965. С. 324.

^[115] Пригожий И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. М., 1986.

^[116] Картер Б. Совпадения больших чисел и антропологический принцип в космологии // Космология. Теории и наблюдения / Под ред. Я. Б. Зельдовича, И. Д. Новикова. М., 1978. С. 369-380.

^[117] Хокинг С. Краткая история времени. От Большого взрыва до черных дыр / Пер. с англ. Н. Смородинской. СПб., 2003. С. 199.

^[118] Вернадский В. И. Живое вещество. М., 1978. С. 306.

^[119] Федоров Н. Ф. Философия общего дела. М., 1982.

^[120] Русский космизм: Антология философской мысли / Сост. С. Г. Семенова, А. Г. Гачева. М., 1993. С. 10, 49-63.

^[121] Вернадский В. И. Размышления натуралиста: Научная мысль как планетное явление. М., 1977. С. 19.

^[122] Холодный Н. Г. Мысли натуралиста о природе и человеке: Избр. труды. Киев, 1982. С. 177.

^[123] Вернадский В. И. Избранные труды по истории науки. М., 1981. С. 137.

^[124] Киреевский И. В. Критика и эстетика. М., 1979. С. 84.

^[125] Бранский В. П. «Возможные миры» // Новая философская энциклопедия. Т. 2. М., 2001.

^[126] Бруно Дж. Диалоги. М., 1949. С. 312.

^[127] Хойруп Т. Модели жизни. СПб., 1998. С. 15.

^[128] ВикоДж. Основания новой науки об общей природе наций. М.; Киев, 1994. С. 109.

^[129] Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре // Риккерт Г. Науки о природе и нау­ки о культуре М., 1998. С. 55.

^[130] Зиммель Г. Как возможно общество // Зиммель Г. Избранное: В 2 т. Т. 2: Созерцание жизни. М., 1994. С. 88.

^[131] Там же. С. 113.

^[132] Мамардашвили М. К. Превращенные формы (о необходимости иррациональных вы­ражений) // Мамардашвили М. К. Как я понимаю философию. М., 1990. С. 316.

^[133] Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 363.

^[134] Дюркгейм Э., Мосс М. О некоторых первобытных формах классификации. К иссле­дованию коллективных представлений // Мосс М. Общества. Обмен. Личность. М., 1996. С. 6.

^[135] Ценность // Философская энциклопедия. Т. 5. М., 1970. С. 462-463.

^[136] Гайденко П. П. Научная рациональность и философский разум. М., 2003. С. 496.

^[137] Кант И. Критика чистого разума. М., 1994. С. 346.

^[138] Там же.

^[139] Лотце Г. Микрокозм. М., 1866. Т. 1. С. 442.

^[140] Виндельбанд В. Кант // Виндельбанд В. Избранное. Дух и история. М., 1995. C. 115.

^[141] Виндельбанд В. Что такое философия? // Там же. С. 39.

^[142] Виндельбанд В. Кант // Виндельбанд В. Избранное. Дух и история. М., 1995. С. 40.

^[143] Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. М., 1993. С. 90.

^[144] Риккерт Г. Границы естественно-научного образования понятий. СПб., 1993. С. 315-316.

^[145] Севальников А. Ю. Проблема объективности в науке: история и современность // Наука: возможности и границы. М., 2003. С. 131.

^[146] Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 371.

^[147] Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре // Риккерт Г. Науки о природе и нау­ки о культуре. М., 1998. C. 74-75.

^[148] Цит. по: Плотников Н. С. Жизнь и История. Философская программа Вильгельма Дильтея // Дильтей В. Собр. соч. Т. 1. М., 2000. С. 217.

^[149] Цит. соч. С. 279.

^[150] Бурдье П. Практический смысл. СПб.; М., 2001. С. 110.

^[151] Бахтин М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 373.

^[152] Гадамер Г. Г. Истина и метод. М., 1988. С. 267.

^[153] Рикёр П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. М., 1995. С. 27.

^[154] Гадамер Г. Г. Истина и метод. М., 1988. С. 318.

^[155] Там же. С. 319.

^[156] Там же. C. 320.

^[157] Бурдье П. Практический смысл. СПб., 2001. С. 132-133.

^[158] Лотман Ю. М. О семиосфере // Лотман Ю. М. Избранные статьи: В 3 т. Т. 1. Статьи по семиотике и типологии культуры. Таллинн, 1992. С. 13.

^[159] Мосс М. Об одной категории человеческого духа: понятие личности, понятие «я» // Мосс М. Общества. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии. М., 1996. С. 269.

^[160] Кант И. Антропология с прагматической точки зрения // Кант И. Сочинения: В 6 т. Т. 6. М., 1966. С. 357.

Аналитическая философия: становление и развитие. М.: Дом интеллектуальной кни­ги «Прогресс-Традиция», 1998.

Антология мировой философии. М.: Мысль, 1969-1971. Т. 1-4.

Ахутин А. В. История принципов физического эксперимента от античности до XVII века. М.: Наука, 1976.

Баженов Л. Б. Строение и функции естественнонаучной теории. М.: Наука, 1978.

Баткин Л. М. Леонардо да Винчи и особенности ренессансного творческого мыш­ления. М.: Искусство, 1990.

Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979.

Блок М. Апология истории, или Ремесло историка. М.: Наука, 1973.

Бруно Дж. Диалоги. М.: Госполитиздат, 1949.

Бунге М. Философия физики. М.: Прогресс, 1975.

Бурбаки Н. Очерки по истории математики. М.: Изд-во иностр. лит-ры. 1963.

Бурдье П. Практический смысл. СПб.: Алетейя-Институт экспериментальной со­циологии, 2001.

Бэкон Ф. Сочинения: В 2 т. М.: Мысль, 1978.

Бэкон Ф. Большое сочинение // Антология мировой философии. 1(2). М.: Мысль, 1969.

Вернадский В. И. Живое вещество. М.: Наука, 1978.

Вернадский В. И. Избранные труды по истории науки. М.: Наука, 1981.

Вернадский В. И. Размышления натуралиста: Научная мысль как планетное явле­ние. М.: Наука, 1977.

Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. М.; Киев: REFL- book—ИСА, 1994.

Виндельбанд В. Избранное. Дух и история. М.: Юристъ, 1995.

Вригт Г. X. фон. Логико-ф