Проблема объективности познания в социальных и гуманитарных науках

В истории развития классической науки можно выделить концеп­ции, которые способствовали ее изменению в сторону гуманизации и обращения к ценностным измерениям. Представители феномено­логии и экзистенциализма полагают, что объектом науки, которая основывается на принципах рационализма, является мертвая и ис­кусственная природа. Так, Эдмунд Гуссерль выделяет наиболее важ­ные недостатки и проблемы рациональной науки, которые заключа­ются в следующем. Во-первых, одной из главных проблем науки является наивный объективизм, который признает, что мир незави­сим от человека. Тогда, согласно этому положению, в нем существу­ют только причинно-следственные связи и не остается места для свободы человека. Во-вторых, не меньшим недостатком является чрезмерная математизация знания: наука отбрасывает субъективные свойства и качества мира и исследует только количественные харак­теристики. Таким образом, совершенно не принимаются во внима­ние человеческие интересы и ценности. Наука основывается на цен­ностях традиционного рационализма, который, в свою очередь, ос­нован на безграничной вере в науку и разум.

Социальные и гуманитарные науки применяют «объективные» математические методы для объектов своего исследования, не прини­мая во внимание специфику данных объектов. Таким образом, чело­век становится таким же объектом, как и другие природные объекты. Науки оторваны от своей подлинной основы, которая непосредст­венно связана с субъектом, вследствие чего они становятся догма­тичными. Главной характеристикой идеала научности становится его объективность. Однако, по мнению Гуссерля, это невозможно, так как человек никогда не имеет дела непосредственно с объектив­ной реальностью. Следовательно, все объекты должны обретать смысл благодаря человеческой субъективности. По мнению Гус­серля, наука — это лишь полезно действующая и надежная машина, с которой каждый может научиться обращаться, не понимая внут­ренней необходимости своих действий.

Абсолютизация объективного познания приводит к тому, что наука отказывается от субъективных интересов, ее задачи теряют смысл. Установка современной науки на внешний, объективный мир является наивной и догматической. Гуссерль пытается найти форму перехода к более высокому типу научности, который вклю­чал бы в себя как необходимый элемент субъективность. Наука, пы­таясь достичь рационального идеала, в то же время лишается всего субъективного, обрывает связи с культурой, и ее рациональность становится отрицательной.

Если Гуссерль попытался реформировать науку, найти принци­пиально новый вид научности все-таки в рамках рациональности, то его ученик М. Хайдеггер полностью отвергает традиционный рацио­нализм и принцип объективности. Как полагает М. Хайдеггер, ис­тина не вне нас, а в нас самих. Истина не является результатом теоретических исследований, она есть непосредственное вхождение в бытие. В истине живут, следовательно, она индивидуальна. Со­гласно Хайдеггеру, абсолютизация современной науки, ее методов способствует разрыву внутренних связей человека с природой, так как противопоставляет их друг другу.

Существует два мира, противоречащих друг другу. Это мир «ис­числяемый» и мир «понимаемый»; существующее между ними про­тиворечие выступает противоречием между наукой догматической и наукой понимающей. Устранение человека из мира, невольно осу­ществляемое догматической наукой, является созданием такой карти­ны действительности, которая возникает впервые в XVII в. в Европе. Такая картина действительности невозможна, согласно Хайдеггеру, в античности, когда человек не представлял себе мир в различных образах, но вслушивался в него. Представлять мир — значит, ставить его перед собой, значит, представлять его себе как систему сил, кото­рая поддается расчету. Представление мира отчуждает природу от человека, делает возможным чисто внешнее отношение к ней. Такая установка способствует развитию естественных наук и прогрессу науки, но в итоге это приводит к потере конечного смысла познания.

Классическому рационализму свойствен методологический мо­низм, который заключается в следующем: для всех наук существует один единый универсальный метод. Первые признаки кризиса клас­сической рациональности проявились уже во 2-й трети Х1Х в. Они выразились в попытках поиска отдельной методологии для социаль­ных и гуманитарных наук. Первым, кто предложил разделить мето­ды естественных и гуманитарных наук, был немецкий мыслитель Вильгельм Дильтей. Дильтей противопоставляет «наукам о приро­де», которые занимаются объяснением, «науки о духе», главным ме­тодом которых является понимание. Однако интуитивистская кон­цепция В. Дильтея, принимая в качестве процесса понимания опыт индивидуального сознания, противоречила идеалу научности, кото­рый заключался во всеобщности и необходимости научного знания. Поэтому в дальнейшем исследования по методологии социальных и гуманитарных наук пытаются преодолеть интуитивизм и субъек­тивизм.

Одна из таких попыток была предпринята представителями Ба- денской (Фрайбургской) школы неокантианства. Первые попытки отойти от субъективизма и достичь объективности в гуманитарном знании принадлежат Генриху Риккерту. Он противопоставляет свой метод одновременно как психологизму, так и натурализму в гумани­тарных науках. Риккерт решительно отвергает психологию как ме­тод гуманитарных наук. Представители Баденской школы рассмат­ривают в качестве предмета методологии общезначимые логические процедуры построения научных понятий. Для Риккерта наиболее важной задачей становится обоснование рационалистического ме­тода «наук о культуре», который отражает специфику предметов, но в то же время является общезначимым и необходимым. Так как Рик­керт принадлежит к неокантианской традиции, он полагает, что дей­ствия человека всегда соотносимы с ценностями. Риккерт отвергает абсолютизацию субъективистских подходов к гуманитарному зна­нию, но, с другой стороны, подчеркивает логическое и методологи­ческое своеобразие социального и гуманитарного знания. Риккерт рассматривает методологию естественных наук как процедуру под­ведения всего многообразия явлений под общие понятия или абст­ракции. То есть главным методом естественных наук является ин­дукция. Данный метод, который Риккерт называет номотетическим, применим только в тех науках, которые стремятся представить все многообразие явлений через форму общих закономерностей и прин­ципов. В науках о культуре общие законы и принципы имеют другое значение. Например, любое историческое исследование относится к единичному событию. Соответственно, смыслом метода гуманитар­ных наук или наук о культуре, «идиографического» метода, стано­вится приписывание значимости тем или иным явлениям культуры или истории. Критерием значимости являются ценности. Г. Риккерт противопоставляет «номотетическому» методу естественных наук метод идиографический, который направлен на исследование единич­ного и особенного. Для Риккерта ценности имеют всеобщий и необ­ходимый характер, следовательно, они объективны. Но их объектив­ность не имеет онтологического характера. Ценности не являются онтологическими объектами, как природные объекты, но воздейст­вуют на мир человека.

Кризис технократического общества, переоценка ценностей этого общества привели к развитию методологии социально-гуманитарно­го знания, обострению необходимости изучения взаимосвязи между социально-гуманитарным и естественнонаучным знанием, выявле­нию его специфики. Социально-гуманитарное знание имеет эти­ческую и аксиологическую направленность. Главными характери­стиками объектов познания в гуманитарных и социальных науках являются их обладание «смыслом» и «ценностью». Специфика гу­манитарного знания связана с особенностями объекта данного зна­ния — человека и человеческого общества.