Сохранение душевного мира

Пастырь должен отдавать себе отчет в том, что если он берет в монастырь или на приход химически зависимого человека, так или иначе включается в совместную жизнь с ним, он обрекает себя на ряд определенных не только материальных, но и душевных неудобств. Эти душевные неудобства могут состоять вот в чем. Когда человек, на которого потрачено очень много времени и сил, срывается, идет к срыву или допускает какие-то антисоциальные действия или греховные поступки, у пастыря, положившего очень много сил и заботы, начинает возникать чувство неприязни, гнев, раздражение, обида и возмущение. Эти чувства свидетельствуют о том, что пастырь из помогающего выздоровлению стал значимой частью контекста выздоровления.

С одной стороны, — в случае полной включенности в работу с человеком, — от подобного сопереживания процессу выздоровления человека не стоит убегать. Искренняя заинтересованность в ближнем — основа душепопечения.

«Чтобы воспитать в себе искреннее участие к ближним, нужно прежде всего воспитать в себе убеждение в необходимости и возможности этого дара,— пишет митрополит Антоний Храповицкий. — Первые шаги такой работы над собою могут заключаться хотя бы в том, чтобы, по крайней мере, пользоваться подходящими случаями жизни, хотя, правда, и здесь нельзя обойтись без борьбы и усилий над собою. Случается, например, что ближние сами напрашиваются в тяжелые минуты на нашу откровенность и участие; случается, что сама жизнь тяжелыми картинами страданий или приближающейся к кому-либо из близких к нам смерти поневоле охватывает нас порывом участия к ближним. Должно, по крайней мере, в этих случаях не подавлять ложным стыдом сердечного участия к ближнему, но раскрывать его в словах и делах. Затем, уже менее труда будет постепенно расширять круг дел и слов любви и вместе с тем умножать в себе душевную мягкость и открытость сердца. Совершенствование в подобном направлении вскоре пойдет дальше и дальше, почти без всяких уже усилий со стороны человека, ибо душа, вкушающая сладость бескорыстной любви, уже сама будет искать случаев ее приложения.

Кроме того, и окружающие побуждают сострадательного человека укрепляться в избранном направлении. Все высоко ценят эти чувства любви и сострадания в наш век скудости искренних и задушевных людей. Нарочитая необходимость для пастыря искренности обусловливается еще тем, что без нее он неспособен будет быть проповедником, так как только искренность и сострадание к ближним сближает пастыря с его пасомыми настолько, что он начинает хорошо понимать их душевную жизнь и настроенность. Отсюда у него является способность угадать настроение слушателей, дать ответ на их душевные запросы, а особенно в этом и заключается отличительное достоинство проповеди в отличие от учебного преподавания закона Божия». [90]

Но очень важно, чтобы процесс помощи наркозависимым не повлиял на другие стороны жизни пастыря, не разрушил их, потому что на духовнике лежит ответственность не только за конкретного человека-наркомана, но и за весь приход или монастырское братство.

Нередко пастырь, работающий с наркоманом, попадает в ловушку особого искушения: «Вот этот человек никогда не исправится, я просто теряю на него время». Если священник обвиняет наркомана в отсутствии быстрых изменений, подопечный начинает ощущать себя одиноким и брошенным, лишенным поддержки и теряющим последнюю надежду, а в иных случаях он может отреагировать гневом и замкнутостью. В связи с этим священник должен помнить, что у каждого человека свой темп изменения, который нужно учитывать.

В некоторых случаях у наркомана могут возникать неконтролируемые вспышки агрессии. Это происходит в начальный период, период попыток отказаться от употребления наркотиков. Возникает подавленность, нервозность, очень плохое настроение, апатия, нежелание что-либо делать. Такое состояние может продолжаться несколько месяцев. Этот период наиболее трудный как для самого наркомана, так и для его окружения, потому что именно в это время наиболее велик соблазн «вернуть равновесие», приняв дозу наркотика, поскольку он чувствует, что теряет источник сил и уверенности в себе.

Это время необходимо переждать. Его длительность зависит от тяжести наркотика, сроков его употребления. Наиболее трудным видится не столько выход из химической зависимости, сколько восстановление нормальных эмоциональных отношений с другими людьми и обретение мира с самим собой.

Если вы перетерпите наркомана в состоянии ненависти, агрессии, злобы, выздоровев, он, возможно, когда-то будет вам благодарен. Он и сам понимает, что что-то с ним и в нем не так. Нужно верить в то, что он растет, дорастает до этого понимания. В глубине души он понимает, что жизнь — не в этом. И хочет он вовсе не этого.

Процесс выздоровления от наркозависимости довольно трудный, тяжелый. Если кто-то обещает вылечить наркомана за одну процедуру, к этому следует отнестись настороженно и скептически. Многолетний опыт говорит, что это заболевание тяжелейшее, выздоровление возможно только при полном отказе от наркотиков.

Иногда в процессе реабилитации в монастыре у наркомана может возникнуть непреодолимое желание отъезда. Вдруг у него возникают мысли, что он когда-то обидел маму и ему надо попросить прощения, или ему будет казаться, что девушка, которая обещала его ждать, вдруг может изменить с другим парнем, или — что ее подстерегает какая-то опасность. Все эти проявления на самом деле являются просто неосознаваемыми действиями наркотической зависимости, которая, как раненый насмерть зверь, делает последние рывки, последние усилия выжить.[91]

В этом случае не нужно с человеком спорить и уговаривать его остаться. Попытайтесь просто сесть и обговорить итоги совместного проживания. Предложите вместе просмотреть анкету или обязательства, которые были взяты в первый день общения. Достигнуты ли поставленные цели? Окончился ли срок реабилитации, который человек сам себе установил? Спросите о том, чему полезному он научился здесь за это время. Еще раз напомните ему, что он сам отвечает за собственную жизнь.

И самое главное — не стоит чувствовать себя виноватым за его отъезд. Это — его выбор и его ответственность.