Артура дева призвала.
Повержен великан,
Дуэсса же посрамлена;
Разоблачён обман.
1 О горе! Сколько обстоятельств тесныхВ погибельные гонят нас вратаИ праведник без помощи небесныхСил пал бы, но спасает правотаИ с ней любовь, пока она чиста;Был приведён к плачевному итогуГордыней Рыцарь Алого Креста,Но вот любовь пускается в дорогуИ Принца славного приводит на подмогу.
2 Пред ними замок сумрачный возник,И путники приблизились к твердыне;У карлика из уст прорвался крик:"Подумайте о бедном господинеМоём! Жестокой обречён судьбинеОн здесь; его тиранит лютый тать".О беспощадном вспомнив исполине,Принц даме предложил поодаль ждатьИ убедиться, кто достоин побеждать.
3 Он к запертым приблизился воротам,И перед ним не замок, нет, острогНесокрушимым высился оплотом,Пришельцев не пуская на порог,Но затрубил оруженосец в рог,Украшенный веселыми кистямиИ грозное молчанье превозмогСвоими чудотворными вестями;Злонравному внушал он страх перед гостями.
4 Всех сокрушал могучий этот звук;Гремел он вопреки любым помехамИ слышался на три версты вокругНеодолимым троекратным эхом;Он побеждал своим ужасным смехомОбманчивые козни грёз и чар,Торжествовал над вражеским успехом,И, угрожая стражам вихрем кар,Любые мог врата открыть его удар.
5 До основанья замок содрогнулся;Врасплох застигнут хлопаньем дверей,Сам великан в покоях ужаснулся,Где тешился с Дуэссою своей;Свирепых не страшился он зверейИ воинов, но тут при звуках рога,Испуганный, он бросился скорейВзглянуть, что там за недруг у порога;Напала на него великая тревога.
6 Дуэсса в предвкушенье торжестваПомчалась вслед на звере многоглавом;Была в короне каждая глава,И вспыхивал на языке кровавомОгонь, жестоким свойственный забавам;Увидел рыцарь зверя, поднял щитИ на врага рванулся в гневе правом;Пусть супротивник с виду ядовит,Мечом сразить его отважный норовит.
7 Казалось, бой не страшен исполину,Судьба к нему как будто не строга;Занёс он суковатую дубину,Чтоб сокрушить безжалостно врага;Однако жизнь герою дорога;Увидел он, что смерть ему грозилаИ увернулся; здесь одна нога,Другая там; чудовищная силаНеуловимого героя не сразила.
8 Воинственный без ложного стыдаСхитрил, и помогла ему судьбина:Не причинив отважному вреда,Из рук могучих выпала дубина,И хлюпнула податливая глина,И на четыре ярда глубинаОтверзлась, как подземная пучина,Ударом яростным потрясена;Так ранит землю беспощадная война.
9 Когда Юпитер вдруг в припадке гневаГрозою омрачит голубизнуИ не щадя ни города, ни древа,Карает землю за её вину,Он мечет с неба молнию одну,Потом другую в грешные долины,Карая дерзновенную страну,И остаются на земле руины,И поднимаются над ними горы глины.
10 Дубину великан поднять не мог;Завязла в глубочайшей из колдобинОна, прервав губительный бросок;Хоть великан свиреп, жесток и злобен,Дубину вновь поднять он не способен,И рыцарь шуйцу недругу отсекМечом, который молнии подобен;Возмездия зловредный не избег,И кровь его лилась быстрее горных рек.
11 Прервался рёв из глотки исполина,Ужасный голос гибельной тоски;Ревел он, как последняя скотина,И рёв будил глухие уголки;Так на пустынных пастбищах телки`Мычат, когда отсутствуют коровы;Так бесятся кимврийские быки,Откормлены и на убой готовы;И рёву вторили окрестные дубровы.
12 Постигнув, что судьба к дружку строга,Дуэсса устремилась в бой кровавыйИ натравила зверя на врага;Был злобен хищник этот многоглавыйИ наступал, плюясь огнистой лавой,Но, верный господину до сих пор,Сам взысканный при этом бранной славой,Оруженосец дал ему отпор,И меч его сверкал, неотвратимо скор.
13 Дуэсса же, глазам своим не веря,Узрела в предстоящем грозный знак;Она в сердцах науськивала зверя,И свирепел неукротимый враг;Зверь возомнил, что перед ним слабак;Но дьявольской противился гордынеОтнюдь не самый худший из рубак;О доблестном он пёкся господинеИ был в бою подобен истинной твердыне.
14 Тогда злодейка кубок золотойВзяла, в котором дьявольские чарыУсиливали гибельный настой,Текучее начало тайной кары;Он зажигал в людской крови пожары,Которых не смирить и не постичь;Не брызги, нет, разящие удары;Хлестнул оруженосца этот бич,И подавил его мгновенный паралич.
15 Несчастный пошатнулся, оступился,В беспомощном бессилии поник;Когтями в шею зверь ему вцепился,С дыханием в груди прервался крик;Торжествовал свирепый в этот миг,Поистине безжалостный ужасен,Но в состраданье рыцарь был велик;Хоть великан ему ещё опасен,Герой пожертвовать вассалом не согласен.
16 Он по одной ударил из головМечом неотвратимо беспощаднымИ голову рассёк он до зубов,Над зверем торжествуя кровожадным;Так расправлялся с чучелом наряднымВоинственно сверкающий клинок;Мгновенно разливаясь морем смрадным,Кровь хлынула - дымящийся поток,И в жиже, хлюпая, тонул уже сапог.
17 И зверь взревел невыносимым рыком,Который показался тем страшнейВ отчаянье неистовом и диком;Как падают с подкошенных коней,С него Дуэсса падала, но к нейНа помощь великан тогда рванулся,Как будто был он, раненый, сильней,И каждый перед ним бы содрогнулся;Так он ужасен был, что рыцарь отшатнулся.
18 Былая мощь двух великаньих рукВ одной руке со смертоносным жаромСказалась; поднял он дубину вдруг,Противнику грозя таким ударом,Который сокрушил бы в дубе старомНутро и фибры; был злодей сердит,И угрожал он рыцарю недаром;Обрушил он удар на звонкий щит,И рыцарь доблестный был с ног мгновенно сбит.
19 Тут щит упал, и кожа соскользнулаС него, и словно солнце из-за туч,Поверхность обнажённая сверкнула;В глаза ударил великану луч,Который был невыносимо жгуч;Так великану молния пронзилаГлаза, хоть был он все ещё могуч;Дубина тщетно рыцарю грозила,Вновь наземь падая, героя не сразила.
20 Был зверь многоголовый ослеплёнЩитом, в тени таившимся сначала;Едва ли хищник не испепелён:Свет солнечный поверхность излучала.Погибель в сердце зверю постучала,Сбивая с ног, сковав ему шаги,И, падая, Дуэсса закричала:"Нас побеждают лютые враги!Так все мы пропадём, Оргольо, помоги!"
21 Не мог не слышать жалобного зоваЗлой великан; он всё ещё свирепИ поднял бы свою дубину снова,Однако безнадёжно слаб и слепПред солнечным щитом, как будто ФебОбрёк его навеки ослепленьюТаинственною волею судеб,Так молния по Божьему веленьюСлепит глаза греху, пороку, преступленью.
22 Вновь устремился принц в жестокий бойИ, не боясь ни гибели, ни плена,Блестящий меч занёс над головойИ ногу великану до коленаОтсек; она безжизненней поленаСвалилась; зашатался великан,Как дерево, которому до тленаТопор не дал дожить, упал от ран,И стон послышался, как в бездне ураган.
23 Как замок, поколебленный подкопомИ натиском затейливых машин,Как бы размыт невидимым потопомВ подземных основаньях из глубин,Вдруг рушится, повержен, в миг одинОт яростного грозного удара,Чтобы остаться грудою руин,Так великана подкосила кара,И, падая, потряс он глубь земного шара.
24 Отважный рыцарь гнева не сдержалВ жестоком блеске грозного металла;Был обезглавлен враг, и он лежалТам, где лихая смерть его застала;Сначала кровь потоками хлестала,Образовав нечистые моря,Но вскоре оболочку опростала:Чудовищного нет богатыря;Издох и сжался весь он вроде пузыря.
25 Позорному обречена урону,Дуэсса потрясённая скорбит;Она бросает кубок и корону,Увидев, что возлюбленный убит;От роковых мучительных обидБежать она в отчаянье готова;Оруженосец на неё сердит,Он бдительней любого зверолова;Злодейка поймана, судьбина к ней сурова.
26 А царственная дева вдалекеЗа битвою жестокою следилаВ смятении, в тревоге и в тоске,Но правота неправду победила;Своим восторгом дева подтвердилаПобеду: "Благородный рыцарь, вамЯ благодарна; неразлучна силаС величием; награда по трудам,Но как отважному за подвиг я воздам?
27 Ты отпрыск благороднейшего древа!Я видела, как рисковал в боюСобою ты, но как могла бы деваВознаградить великую твоюОтвагу? Всю себя я предаюТебе, но только Тот, Кто ни границей,Ни временем не связан, Кто в раюЦарит, воздаст когда-нибудь сторицейТебе за то, что ты свершил своей десницей.
28 Пусть, рыцарь, положили вы конецКровопролитной бешеной гордыне,Началу подобающий венецДаруйте, вечной следуя святыне;Не дайте ускользнуть моей врагине,Коварнейшей, опаснейшей из жён;Из-за неё в узилище понынеМой рыцарь благородный заточён;На помощь он зовёт, от жизни отлучён".
29 Обманщицу, лишённую свободы,Оруженосцу повелел стеречьОтважный рыцарь и вошёл под сводыТуда, где можно ждать опасных встречИ полагаться лишь на добрый меч,Однако сколько доблесть ни кричала,Казалось, человеческая речьДоселе в тёмных залах не звучала;Твердыня мрачная таинственно молчала.
30 И в полумраке перед ним возникСогбенный, с бородою белой, белой,На палку опиравшийся старик,Крадущийся походкою несмелой,Беспомощной и как бы неумелой;Давно погасли светочи очей,Однако на руке его гремелоНемыслимое множество ключейЗаржавленных; но нет, старик - не казначей.
31 И наблюдать при этом было жутко,Как он идёт, ступая наугад;Он плёлся, в звуки вслушиваясь чутко,Поворотив лицо своё назад,Хотя вперёд смотреть идущий рад;А сей слепец, исчадие обманаБыл в замке стражем всех дверей и врат,Отец приёмный злого великана;Игнаро звался он, и суть его погана;
32 Почтенье старец рыцарю внушал,Казалось, отвечать готов не ложно;"А где же челядь?" - рыцарь вопрошал;Слепец при этом вздрагивал тревожноИ бормотал: "Ответствовать не можно..."А где же тот, кого в плену морил,Над кем глумился великан безбожно?Старик одно и то же говорил;"Не можно отвечать", - он снова повторил.
33 Расспросов не кончает победитель;"Ответствовать не можно", - всё твердитЕму старик, дверей и врат блюститель;Отважный рыцарь на него сердит:"Невежество, по-моему, вредитВам, господин, хоть мудрости приметаСедины ваши; умник вы на вид,Но не даёт разумного ответаБлагообразие, достойное портрета".
34 "Ответствовать не можно", - повторилСлепой старик бессмысленно и тупо;И ярость принц в душе своей смирил,Решив, что на глупца сердиться глупо,Когда ему отмерен разум скупо;Глупец премудр на первый только взгляд.И вырвал принц ключи у полутрупа;Не опасаясь никаких преград,Отважно открывал он двери все подряд.
35 Затейливое видел он убранствоЗа каждой дверью и в любом углу,Где обитало мерзкое тиранствоИ наслаждалось роскошью в пылуСвоих злодейств; повсюду на полуЗасохла кровь, как будто закололиОвечку или агнца в жертву злуСредь пагубной безжалостной неволи;Там пепел и зола - следы смертельной боли.
36 Там находился мраморный алтарь,Где кровь неутомимо проливали,Преступно истязая Божью тварь;На Бога христиане уповали,Не погружались мученики в сон,К возмездью справедливому взывалиПод алтарём, и жалобнейший стонОттуда слышался и после похорон.
37 Был принц охвачен страстью бесполезной;Открыл он дверь за дверью сгоряча,Но дверью остановлен был железной;От этой двери не было ключа,Ни стража не видать, ни палача.Но кто и где над пленником глумится?Дознаться принц попробовал, крича,Кто за решёткой ржавою томитсяИ на свободу в ветхом сумраке стремится.
38 Из мрачной, непроглядной темнотыДонёсся глас, похожий на рыданье:"Ты говоришь со мной? Но кто же ты,Решившийся прервать моё страданье?Три раза появлялась в мирозданьеНа небосклоне новая лунаС тех пор, как в безнадёжном ожиданьеТомлюсь я здесь, где мрак и тишина,Неужто жизнь моя тобою спасена?"
39 Из темноты безжалостно-кромешнойСпасителя на помощь рыцарь звал;Томясь в печали скорбно-безутешной,Он день за днём во мраке тосковал;И победитель с петель дверь сорвал,Почувствовав, какая мука рядом,А под ногами у него провал,Как будто он стоит над самым адомИ веет на него из преисподней смрадом.
40 Но несмотря на мрак и трупный смрад,Несчастный не остался без подмоги;Бездельничать лишь белоручка рад,К самим себе всегда герои строги;Не мешкал победитель на пороге,На белый свет он пленника извлёк,Хотя тому отказывали ноги;От солнца слишком долго был далёкОн в заточении, где лик его поблёк.
41 Его глаза ушли в свои глазницы,Пил ненасытный голод кровь из жил,К ланитам прикасался мрак темницы,Которому весенний цвет не мил;Немые обитатели могилТак выглядели бы, когда бы всталиИз гроба; рыцарь выбился из сил,Хоть рассекал он прежде шлем из стали;Теперь с цветком он схож, чьи краски отблистали.
42 Возликовала дева в первый миг,Узрев его, но горько зарыдала,Увидев омрачённый этот лик,Который так сиял и цвёл сначала;Его страданья дева угадала:"Ах, что за смертоносная звездаВас, господин, во мрак препровождала,Где лютая сразила вас вражда,Кровь отравляя вам дыханием вреда?
43 Привет вам, рыцарь, в радости и в горе!Мучителен без вас был каждый шаг;В невыносимом гибельном позореПовержен ваш неумолимый враг;Сменяется беда избытком благ,Порой печаль предшествует наградам".Однако слишком долго тяжкий мракТравил его своим смертельным чадом,Он слишком долго был томим духовным гладом.
44 А победитель молвил: "Госпожа!Былые бередить зачем печали,Непоправимым прошлым дорожа?Напевы никогда не омрачалиДуш, для которых, скорбные, звучали;Смысл прошлого, как ведомо давно,В том, чтобы нас несчастья поучали,Хоть каждому известно всё равно:Блаженства смертному на свете не дано.
45 Сил набирайтесь, рыцарь! Вы свободны.Нет вашего свирепого врага;Простёрт во прахе супостат негодный,А вот и ведьма, злая пустельга.Казнить её или пустить в бега,Помиловать? Скажите, рыцарь, прямо"."Раздеть её, и вся тут недолга! -Вскричала Уна. - Казни эта дамаНе стоит, нет, она достойна только срама!"
46 С неё сорвали головной уборИ совлекли роскошные наряды,Которыми прельщала до сих пор,Чаруя вожделеющие взгляды;Казалось, несказанные усладыПленительная нагота сулит;Но обнажились дьявольские клады;Описывать приличье не велитСтаруху мерзкую, отвратную на вид.
47 На лысой безобразнейшей макушкеТорчали, против старости греша,Средь лишаев гнилые струпья-стружки,Короста накопилась и парша;Подобие беззубого ковша,Вонючий рот смердел, отраву множа;Соски сочились жижей, как лапша;С шершавою корой кленовой схожаБыла поблекшая морщинистая кожа.
48 Но муза благородная чиста;Пожалуй, покраснели бы чернилаПри описанье лисьего хвостаИ наготы, прогнившей, как могила;Орлиными когтями наградилаПрирода-мать одну из гадких ног;Другая на медвежью походила;И кто бы отвращенье превозмог,Узрев обличие, в котором жил порок?
49 Куда девались прелесть и величье?Не верят рыцари своим глазам,Сказала Уна: "Таково обличьеОбмана, потакающего вам;Вы посмотрите: обнажился срамДуэссы, обрекавшей смертных бедам".Нагую ведьму никакой бальзамНе исцелит; за мороками следомОна пустилась в путь, который нам неведом.
50 От ненавистного лица небес,Свой стыд от глаз назойливых скрывая,В пустынные пещеры или в лес,Где темнота густеет гробовая,Бежать пыталась ведьма чуть живая,А рыцарей и деву привлеклаОбитель, где, на благо уповая,Врачуют от безжалостного зла,Среди сокровищ всех там благодать цела.
