Два года назад

 

ФИА В МОЕЙ КОМНАТЕ. ОНА ТАК ДОЛГО ИЗБЕГАЛА МЕНЯ, но в последнее время она находится здесь постоянно. Я счастлива.

И в то же время мне грустно. Она какая-то другая. Молчит. Никогда не смеется. Я бы хотела, чтобы она смеялась, чтобы между нами не было негатива, было бы круто, если бы приходила Эйден и могли бы все вместе просто болтать.

Я использую свой ноутбук для слепых. Некоторое время у меня была технология речи в тексте, но в этом случае я читаю все вместо того, чтобы подождать компьютера, который прочтет все за меня. Это одна из систем, которую я попросила у государственной школы, но у них никогда не было денег, чтобы помочь единственному слепому студенту. Сейчас все что мне остается, так это найти технологию, которая мне нужна, сказать о ней Клариссе, и в течение недели моя просьба будет выполнена.

Мои пальцы лазят по сайтам в поиске нужной информации, экспертизы Кассандры из древней Греции. «Фиа, этот дисплей какой-то чудной».

«Хм».

«Ты делаешь домашку?»

«Неа».

«А что ты делаешь?»

«Задаюсь вопросом, можно ли четырнадцатилетнюю девчонку, которая является соучастником убийства, судить как взрослую?»

Мои пальцы останавливаются. «Что? Зачем тебе это?»

«Просто мысли вслух. Это походит на большинство убийств, когда подростков не судят как взрослых, так как возраст маленький».

Я хмурюсь. «Это задания для класса?» Только Эйден вышла из ее группы. Девочки оставляют школу для других программ, управляемых фондом или выгнаны, потому что учебный план не работает на них. Мне легче, что это не произойдет с нами. Даже через два года тетя Элен не написала письма. Я переживаю, если Фию выгонят, понятия не имею, что нам делать.

«Ох, я никогда не хожу на занятия. Зачем мне туда идти?»

Я выключаю комп и поворачиваюсь к ней. «Ты не ходишь на занятия?»

«Я занимаюсь дома. Много читаю. Сплю много. Да всем плевать».

«Ужас. Мне не верится. Какой у тебя учебный план? Я понимаю, что он гибкий, но это недопустимо». Я делаю паузу, не хочу опять спрашивать. «Они…Вы опять занимаетесь уроками по самообороне?»

«Главным образом это бег и силовая подготовка. Никогда не знаешь, когда придется бежать три мили. Кроме того, сейчас мы больше сосредоточены на взломе и проникновении».

«Не смешно».

«Действительно? Та ладно тебе».

Я подымаюсь и подхожу к кровати. Она развалилась на кровати. Ее волосы стали длиннее с тех пор, как я видела ее последний раз в видении на пляже. Мне интересно, как еще она изменилась.

«Ты несчастлива, не так ли?» Я надеялась, она адаптируется, несмотря на все то, что с ней случилось, на все странности, которые, возможно, повлияли на нее. Я делаю тяжелый вздох. Я ужасный человек. Я знаю, что она несчастлива. Уже месяцы прошли. Годы. Но я все еще жду и надеюсь. Не в том плане, что она изменится. Просто я так хочу, чтобы она, наконец, обрела счастье, и я смогу не волноваться за нее.

Фия не кажется расстроенной, когда отвечает мне. Она просто далекая. «Я даже и не помню, что такое счастье. Думаю, это типа того, как тогда вечером, когда я напилась с Джеймсом. Все было так просто, искренне, без масок и фальши». Я ложу ее к себе на колени. Она корчится как ребенок. Она ерзает и кладет голову на плечо.

«О, Фия, Фия. Мне очень жаль. Я исправлю все». Как я могла допустить это? У нее депрессия. Ясно. Надо что то делать, чтобы вернуть ее к жизни. «Я позабочусь о тебе».

«Ты не сможешь», отвечает она, ее голос звучит очень холодно. «Это моя работа заботиться о тебе».

Я возвращаюсь в прошлое, когда мне семь, а Фие пять. Мы жили во втором доме, где не было лестницы. Я собирала пазлы в одной из комнат. Когда я закончила, мне надо было, чтобы Фия пришла и сказала, какие картинки получились. В собирании пазлов я была лучше Фии, я всегда первая заканчивала.

Я услышала звуки на кухне. «Чем ты думала?» У моей мамы была паника. «Грэг, позвони врачу».

«Она будет в порядке». Голос отца был мягким.

«Она могла навредить себе! Фиа, милая, никогда не стой долго на солнце! Ты могла ослепнуть!»

Фия ответила со слезами на глазах: «Я хотела навредить себе».

«Ты что хочешь ослепнуть?»

«Я могла бы быть как Эни. Я хочу быть как Эни. Вы говорили, что купите ей собаку».

«Ох, милая, у нас еще долго не будет собаки. И тебе не надо из-за этого слепнуть. Если и ты тоже ослепнешь, кто будет заботиться об Эни? Это твоя работа заботиться о ней. Обычно это делают старшие сестры, но в нашей семье все наоборот. Ты сможешь? Ты позаботишься о ней?»

«Смогу! Я позабочусь». Маленькая Фиа говорила со всей серьезностью и ответственностью.

Я собрала картинку, а потом разобрала от кусочка к кусочку, открыла окно. Я всегда думала, что я здесь для того, чтобы помочь Фие. Успокоить ее, когда она слишком зла, поддержать, когда ей грустно, сказать, чтобы она заткнулась, когда она становилась невыносимой.

После этого она еще больше схватила руку. Я позволяла ей. Но я ни разу так и не нашла путей, чтобы она обходилась без моей помощи. Очевидно, она особенная.

«Мне жаль», шепчу ей сейчас, играясь с ее волосами. «Я была такой эгоисткой. Ты же знаешь, ты не обязана заботиться обо мне, хорошо? Ты не должна волноваться. Я не твоя ответственность. Если ты хочешь уйти…» Я тяжело вздыхаю. Я не хочу уходить. Я даже подумывала о том, чтобы остаться с Эйден, потому что половина девушек уже выбыла, а нам хочется остаться. Родители Эйден невыносимы, она постоянно живет в школе, даже по праздникам. Мы ходим в колледж вместе. Может я стану учителем здесь, когда получу степень. Помогать таким девушкам как я и Эйден, помочь им понять себя, знать, что они вовсе не сумасшедшие.

Я тяжело вздыхаю. «Ты можешь. Можешь уйти, если хочешь. Мы найдем тетю Элен. Ты не должна чувствовать себя плохо. Тебе не обязательно оставаться в школе из-за меня». Я ищу ее руку.

Она отстраняется, как будто я ее обожгла, садится. «Мне не обязательно оставаться? Да ладно, ты в своем уме? Могу оставаться? Да я здесь только из-за тебя. Это твоя вина. Все из-за тебя!»

Я хмурю брови, больно. «Я не заставляла тебя оставаться!»

«Все, что происходит со мной, твоя вина. Ты позволила маме и папе умереть. Ты видела, что это произойдет. ВИДЕЛА. И не остановила их, ничего не изменила! Если бы ты не позволила им умереть, мы бы не попали сюда! Все было бы хорошо! ТЫ ВО ВСЕМ ВИНОВАТА!»

Фиа, та, которая говорила, что никогда не будет винить меня, кто обещал мне, она дала обещание, все это время она винила меня.

«Убирайся из моей комнаты», говорю я.

«Заставь меня».

«ВЫМЕТАЙСЯ ИЗ МОЕЙ КОМНАТЫ! УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕЙ ЖИЗНИ!»

В ответ лишь хлопнули дверью.

 

Позже ночью я не могу заснуть. Чувствую вину. Я не должна была говорить ей такое. Я старшая сестра. И ей больно, уже долгое время. Я должна помочь ей. Я должна успокоиться, взять себя в руки, увидеть суть происходящего.

Ей нужна помощь.

Я выхожу в холл. Не знаю, что это за свет в моей голове, но я отлично знаю путь к офису Клариссы. Она много работает именно ночью; возможно, она сейчас в офисе. Чувствую, надо действовать.

Из офиса доносятся голоса. Должно быть дверь открыта. Я подхожу поближе, потом останавливаюсь. По крайней мере, я знаю, что она не спит. Я подожду, пока она освободится.

Только я собираюсь сесть, как слышу имя Фии.

«Уверена, что есть другой план, чтобы контролировать ее», голос мисс Робертсон.

«Эйден говорит, что ей все хуже. Вина утихает и заменяется гневом, Эйден называет это пустым отчаянием. Эта девушка изучает точные определения». Не знаю, чей это голос, звучит знакомо, но я уверена, что не обучалась у нее. Практически, все мои классы с Клариссой. Один на один.

«Это необычный случай». Голос Клариссы. Итак, Кларисса знает, что Фиа борется, и она уже работает с остальными на факультете, чтобы помочь. Я улыбаюсь. «Других девушек легче контролировать. Как и Эйден. Разбитые семьи – удивительная вещь, не так ли?» Непонятное чувство юмора. Мне не нравится этот разговор. Голос Клариссы все ближе к двери. Я отхожу назад, к стене, надеясь, что нахожусь в темноте. Не слышу их. Никакого шума. Обычно я не пытаюсь видеть свет. Может, я ошибаюсь. Может, они сейчас видят меня. Возможно, они стоят здесь, тихо смеясь надо мной. Мисс Робертсон необходимо увидеть человека, чтобы заглянуть к нему в душу. Интересно, сможет она прочитать меня? Я делаю несколько шагов назад, к лестнице.

«Но все наоборот с Фией», говорит Кларисса. «Всегда было наоборот. Невозможно добиться ее доверия, чтобы использовать ее для того, чего хотели. Она с самого начала не полюбила это место, постоянно брыкается, борется, не верит».

Неизвестный голос отвечает: «Вина уходит, хотя. Вы должны найти способ не дать Фие убежать».

Кларисса говорит сухим тоном, от которого моя кровь холодеет.

«Я уже знаю, когда она планирует сбежать. У нас есть, что предпринять. В нашей школе она занимает первенство; Кейн, практически вложил в нее деньги. Другие вне конкуренции. Фиа особенная».

«Да она монстр», говорит мисс Робертсон.

Кларисса издает легкий смешок: «Но зато она наш монстр». Скрип. Слышны шаги по лестнице. Мне нужно уходить. Я не ожидала услышать такое. «И мы сделаем все, что угодно, чтобы она осталась у нас».

Я поворачиваюсь и ухожу к себе. Не смотря ни на что, не смотря ни на что. В моей голове отдается эхо. Они будут делать, все что угодно. Что же они уже сделали? Не важно. Я вытащу сестру отсюда. Я больше ее не подведу.

Завтра мы убежим.