Глава 11. Кочегар уже сорок минут рубил маленьким топориком неподатливые растения

Кочегар уже сорок минут рубил маленьким топориком неподатливые растения. Солдат хотел ему помочь, но Михаил отстранил его и заверил, что в этом деле нужен опыт. Какой именно он пояснить забыл, так как сам никогда по поверхности не ходил. Работать топором вдвоем было не слишком удобно.

Когда от зелёной преграды остались лишь жалкие обрывки, из леса трав послышались громкие выстрелы и урчание неведомого зверя. Пол позади группы Захарова провалился вниз, и оттуда высунулась черная жуткая лапа. Михаил всадил один крюк в конечность и занёс для удара второй, но лапа внезапно упала вместе с ещё одним участком пола, кочегар еле удержался и отпрянул от ямы. Члены Экспедиции наоборот к ней подошли. Из провала послышались выстрелы. Яркие вспышки осветили черные фигуры стрелявших. Они сомкнулись в круг, прижались друг к другу спинами. Мерзкого создания видно не было, наверное, куда-то спряталось от пуль. Одна фигура выдвинулась вперёд, оборвала автоматную очередь и в тот же миг упала, пронзённая большой стрелой, а вернее, метательным копьём.

Истопник продрался сквозь препятствие и побежал по помосту, за ним погнались и остальные. Выстрелы автоматов сменились тихим шелестом и душераздирающими криками смертельно раненых, которые часто обрывались бесследно. Вот жил человек и нету. Крики затихли уже через секунд двадцать. Зверь явно ждал новых жертв, но Экспедиция была уже далеко, хотя бежать в противогазах совсем не удобно. Уже через сто пятьдесят метров Экспедиция повалилась на помост от усталости. Бодрее всех выглядел Михаил, он, казалось бы, только и делал, что бегал в противогазах по шатким доскам.

Отдышавшись, профессор встал с пола и, указывая трясущимся пальцем назад, спросил:

-Что это было?

Кочегар удрученно осматривал последний крюк с обрывком верёвки. Услышав вопрос Захарова, он сделал мощный глоток из банки, которую прихватил с собой, чтобы «лечит нервы».

-Это был муравей, сражающийся с солдатами НИИ.

-А как он стрелял?

-Это был муравей кочевников, на его спине установлен железный короб, в котором прячется экипаж. В коробе стоит арбалет, вы видели его в действии.

-А что за кочевники такие, - испуганно оглядываясь по сторонам, поинтересовался первый пилот.

Михаил сделал ещё один глоток.

-Они живут на диком западе в муравейниках и кочуют зимой по южным пустыням. Зимой! Представляете! Весь Луг зарывается под землю ещё при первых осенних дождях и не высовывается до самого лета, а полудикие племена спокойно разгуливают по поверхности и любуются зимними пейзажами! Странные люди, если их можно так назвать, они мешают людским поселениям, но мирно уживаются с природой, у них нет даже простейших винтовок и пулемётов, совсем нет самолётов и аэродромов!

-А вы, почему не живёте мирно с природой? В Библиотеке мы не мешаем внешнему миру, заперлись в здании, заделали все щели.

-У нас с природой идёт война, она не останавливается ни на секунду. Война или смерть!

-А может быть это вы странные, а не кочевники? Природа остановила людей-варваров, не позволила больше разрушать планету. Кочевники это поняли, мы нет.

-Хватит разводить демагогию! Подымайтесь! Вперёд! – увильнул от продолжения разговора бывший кочегар.

Через десять метров виделся поворот. Лишь бы не было опять какой-нибудь преграды! Михаил опять первый заглянул за поворот, уже без деланной осторожности, с настоящим ужасом, ведь за поворотом может скрываться что угодно, а назад дороги уже точно нет.

-Блин, - спокойно прокомментировал ситуацию истопник.

Экспедиция подошла ближе. Дорога расходилась надвое.

-Как я понял, ты не знаешь, куда нам идти? – спросил ученый.

-Одна дорога ведёт к заброшенному блоку, другая – к позиции ПВО. Будем действовать наудачу.

Взгляд профессора метнулся на сапог истопника. Из него торчала рукоятка ножа. Да, странный попутчик достался Экспедиции, но ничего не поделаешь. Пусть он и не тот, за кого себя выдаёт, но хотя бы на стороне команды Захарова, да и знает Михаил очень много полезного в этом мире.

Разговоры опять стихли, был слышен лишь скрип досок, и временами раздавалось надрывное урчание голодных зверей.

Кочегар угрюмо оглядывал зелёные стены и бурчал, что недолго осталось по удобному помосту идти, скоро придётся слезать при помощи всего одного крюка и прорываться сквозь дебри леса трав, если, конечно, Экспедиция свернула в нужную сторону. Внезапный поворот помоста на девяносто градусов никого не удивил, команда продолжила свой путь. Из-за спор растений видимость была сильно ограничена, едва видно на пять метров, остальное расплывается в зелёном тумане. Михаил посоветовал немного передохнуть и поставить вещи на пол.

В глаза ударил луч света, который почти растворялся в мельтешащих зелёных мошках. Послышались два сонных голоса:

-Михалыч, пойди посмотри в тоннель, кажется там кто-то ходит.

-Может сменщики идут?

-Да вроде рано ещё.

-Эй, кто там?! Стрелять буду! – угрожал голос из тумана.

Кочегар схватился за пистолет.

-Не туда повернули!

Пол под командой пронзительно затрещал и рухнул вниз, оставив всё снаряжение на помосте.

*******

-Революционный трибунал приговаривает вас к высшей мере наказания в КАР[20], приговор привести в исполнение в зале заседания комиссии трибунала. Господа офицеры, вам предоставляется последнее слово.

Расстрельная команда с красными повязками на руках и в наспех сделанных фуражках с красными звёздами стояла под красным знаменем. В руках было оружие, в глазах – огни свободы. Честь, отвага, воля! Они освободят весь Луг от гнёта или погибнут!

-Звягинцев, а ведь ты скоро умрешь! – злорадно брызгая белой пеной, сказал полковник, - Мне отсюда видней!

Команда подняла оружие. Со своего места поднялся Лихтман.

-Отставить! Революцию не делают в белых перчатках!? Так вот это не про нас. Неужели без войн не обойтись? Дипломатия решит всё. Твои слова, Дима.

Не повторяй ошибок Ильича, иначе останешься тираном в глазах потомков, которые осудят все твои действия. Vita! [21]

-Да пускай живут, мне всё равно, - высказался и отвернулся к стене обиженный Твардовский.

Руководитель поднял пистолет и сам расстрелял офицеров.

*******

Звягинцев проснулся в холодном поту и сразу огляделся. Никакой расстрельной команды, никакого трибунала. Никаких репрессий. Пленники играли в старые карты с солдатами и угрюмо шутили. Во сне его хотели о чем-то предупредить, но о чём? Кажется, руководитель сам оборвал предсказание, а возможно оборвал и свою жизнь.

-О, проснулся, это хорошо, - жизнерадостно сказал Твардовский, - У меня отличная новость.

-Какая?

Генералу хватало и того, что он не уподобился черным революционерам. Не загубил дело КАРа в самом начале. В голове всплыли слова на незнакомом языке:

Vienes quemando la brisa

Con soles de primavera

Para plantar la bandera

Con la luz de tu sonrisa.

Какой же это язык? На английский не похоже. Стоп, откуда он знает, на что похож английский? В Луге после Катастрофы осталось лишь два учителя иностранного языка и, как следствие, единственным языком остался русский. Так и свихнуться недолго.

Да, были люди, которые не считали революцию бессмысленной грызнёй за власть. В новом мире нужны как раз такие.

-У корпуса остался всего один офицер! – торжествующе заявил контрразведчик, - А если мы уберём его, то…

-Войска гвардии останутся без командиров и сдадутся на нашу милость!

Конечно сдадутся! Простые солдаты не знают даже примерного расположения корпусов и блоков НИИ, ничего огни не знают и о целях Листового. Хотя и сам генерал ничего об этих целях не знал.

-Точно! Но как его устранить?

-Это, по-моему, по твоей части.

В комнату вбежал солдат, немного отдышался и кинул винтовку в сторону.

-Конец войне! Листовой совершил госпереворот, последний офицер госбезопасности в НИИ поддержал его, простые солдаты не согласились! Короче, офицера они скрутили и просят аудиенции с вами! Они хотят примкнуть к нам!

Звягинцев глянул на солдата. Да, неплохо. Он выиграл войну почти без жертв и немного раньше, чем планировал. Теперь у него есть больше времени для разговора с пилотом ракеты и учеными, которые будут запускать смерть. Пилот совсем ничего не знает про реальные цели Проекта. Он думает, что служит в Стратегических Силах и будет наводить ракету только на тот город, который проявит свои агрессивные наклонности или начнёт войну с Предлесьем. Но всё будет не так. Однажды его разбудят на полчаса раньше, скажут, что бомбардировщики Лайта уничтожили два города Предлесья и поместят в ракету. Он, горя местью, наведёт тяжёлую боеголовку точно на цель, а потом капсула с ним пристыкуется к самолёту, который вернёт ценный живой груз на базу. Угроза будет уничтожена. Пусть и ценой трёх тысяч жизней! А потом руководитель встретится с представителем Библиотеки и, получив власть над всем Лугом, наладит систему образования.

-Ведите руководителя, товарищ сержант, - сказал Твардовский, нацепил Звягинцеву чёрную повязку на глаза и включил свет на полную.

-А вот это было не обязательно! – проворчал генерал, но повязку не снял.

Поворот, прямая дорога, поворот, свист воздуха и голос:

-Здравия желаю, товарищ генерал армии!

Товарищ генерал. А что, не так уж и плохо. Может плюнуть на все эти «превосходительства» и сделать единое для всех обращение? Руководитель повернулся к Твардовскому, который после того, как выпил пару рюмок водки, ощущался в пространстве прекрасно и негромко поделился своей задумкой. Контрразведка всегда за.

-Кто со мной говорит?

-Прапорщик Карасевский, товарищ генерал армии! Я представляю перед вами корпус. Мы готовы сложить оружие и встать под ваши знамёна, если вы гарантируете нам жизнь.

Звягинцев кивнул.

-Мы подготовили документ о капитуляции второго гвардейского корпуса, вам надо подписать.

Руководитель сдёрнул повязку и оглядел комнату. В глаза бил свет. Голова у Звягинцева мгновенно разболелась, глаза налились кровью. Месть, всем, никакого прощенья. Крови. Душа жаждет крови. Рука потянулась за ножом.

-Вырубите свет! Быстрее!

Месть! Всем! Каждому по смерти! Никто не уйдёт живым! Никто не уйдёт!

Лампа лопнула от выстрела расторопного солдата. Руководитель медленно осел на пол. Не отпускает! Борись! «Пусть я и уйду, но ненадолго!» - мерзкий яростный шепот властвовал в голове. «Сгинь! Иначе начну читать экзорцизм!». «Ты его не знаешь! Да и не поможет! Сражаешься сам с собой!». «Вернись во свет, тьма прибыла ко мне!». «Скоро ты уже не сможешь меня контролировать!»

-Товарищ генерал с вами всё в порядке?! – взволованно спросил боец, подымая Звягинцева.

-В порядке, - пробормотал бледный руководитель, - где подписать?

Прапорщик и генерал склонились над одним столом. Руководитель поставил свою роспись при свете свечи, отпрянул назад и, падая на бетонный пол, сказал:

-Повязку, быстро!

Он ударился головой, кровь потекла по полу.

-Обострение, - хрипел генерал, - доставьте меня к шахтам!